На миг ястреб остановился в воздухе. когти его разжались, из них выпорхнул зяблик.
Ястреб мертвый упал на землю.
Спасенный зяблик взлетел на дерево, отряхнулся, повернулся к мальчику - и вдруг запел.
Сперва он будто захлебывался песней, пел тихо. Потом звонче и звонче. И вдруг оборвал на самой веселой ноте.
Мальчику очень понравилась песенка. Он подумал: "Ведь это он благодарит меня за то, что я спас его от ястреба".
Мальчик снял шапку и замахал зяблику:
- Не за что, не за что! Лети себе на здоровье.
Зяблик улетел. Тогда мальчик подобрал застреленного ястреба и побежал домой.
Дома он рассказал отцу, как спас зяблика и как зяблик поблагодарил его звонкой песенкой.
Но отец сказал:
- Все ты выдумываешь. Совсем не для того пел зяблик, чтобы поблагодарить тебя.
- А для чего же? - спросил мальчик.
- Ни для чего. Ушел из когтей ястреба, вот и запел. Поет и сам не знает, - почему, отчего, для кого он поет. А что это ты освободил его от ястреба, он даже и не подумал. Обрадовался, - и запел.
ГОЛУБЫЕ ЛЯГУШКИ
Прошел месяц, снег совсем почти стаял, и все канавки в лесу разлились в целые ручьи. В них громко кричали лягушки.
Мальчик подошел к канаве. Лягушки сразу замолчали и бульк-бульк-бульк! - попрыгали в воду.
Канава была широка. Мальчик не знал, как через нее перебраться. Он стоял и думал: "Из чего бы тут сделать мостик?!
Понемногу из воды стали высовываться треугольные головы лягушек. Лягушки со страхом пучеглазились на мальчика. Он стоял неподвижно. Тогда они начали вылезать из воды. Вылезли и запели.
Их пение нельзя было назвать очень красивым. Есть лягушки, которые звонко квакают; другие крякают вроде уток. А эти только громко урчали, хрипели:
- Тур-лур-лурр!
Мальчик взглянул на них - и ахнул от удивления: лягушки были голубые! До этого ему приходилось видеть много лягушек. Но все они были обыкновенного лягушеечьего цвета: серо-буро-коричневые или зеленые. Он даже держал одну зеленую дома, в большой банке из-под варенья. Когда она квакала, она надувала у себя на шее два больших пузыря.
А эти - в канаве - только горлышки раздували, и горлышки у них тоже были красивого светло-голубого цвета.
Мальчик подумал: "Наверно, еще никто на свете не видел голубых лягушек. Это я первый открыл их!"
Он живо поймал трех лягушек, посадил их в кепку и побежал домой.
Дома были гости. Мальчик вбежал в комнату и закричал:
- Смотрите, голубые лягушки!
Все обернулись к нему и замолчали. Он взял и вытряхнул из кепки всех трех лягушек прямо настол.
Раздался громкий хохот.
Мальчик глянул на лягушек, - раскрыл рот от удивсления и густо покраснел: все тьри его лягушки были не голубые, а обыкновенного лягушечьего цвета - серо-буро-коричневые.
Но отец мальчика сказал:
- Нечего смеяться над мальчишкой: он ловил лягушек в то время, когда они урчали. Это обыкновенные травяные лягушки, лягушки-турлушки. Они некрасивы. Но когда их освещает весеннее солнце и они поют, - они очень хорошеют: становятся нежно-голубого цвета.
Не всякий из вас это видел.
ЗЕЛЁНЫЙ ПРУД
- Помните, девочки, - говорила мать, уходя из дому, - можете бегать, где хотите - и во дворе и в саду, только к Зеленому пруду не подходите.
девочки и сами побаивались ходить к Зеленому пруду: про это место рассказывали страшное.
Зеленый пруд был в самом дальнем, в самом темном углу сада. Кругом него стояли великаны-ели. Они растопырили над прудом мохнатые лапы и не пропускали к нему солнечный свет.
Мать говорила, что вода в Зеленом пруду вредная: напьешься заболеешь и умрешь. Говорила, что на дне пруда ил и тина: попадешь ногой и начнет тебя всасывать, всасывать - и засосет с покрышкой.
По вечерам из пруда поднимался серый косматый туман. Он медленно пробирался между деревьями, полз к дому. Тогда мать загоняла девочек домой - спать.
К Зеленому пруду никто не ходил, даже взрослые. А девочкам строго-настрого было запрещено бегать в тот темный, сырой угол сада.
Мать ушла. Алла и Нонна уселись на скамейке. Долго сидели молча. Потом Нонна вздохнула:
- Скучно! мамы нет... Хоть бы тетя прислала за нами крысиную коляску.
- Какая тетя? - удивилась Алла.
- Какая, какая!.. Ну, волшебная. Помнишь, Золушке коляску прислала, а вместо лошадей - крысы.
- Фу, глупая! - рассердилась Алла. - Золушка - ведь это в сказке. И тета-фея в сказке.
- Что ж такого... - начала Нонна, но вдруг смолкла: за спиной что-то зашуршало.
Девочки обернулись.
На клумбе, на большом белом цветке сидела стрекоза-красотка.
Она была похожа на игрушечный, красиво раскрашенный аэропланчик. Крылья у нее были темно-синего цвета, а блестящее длинное тельце изумрудно-зеленое.
- Чересчур маленький самолетик, - прошептала Нонна. - Как же мы на него усядемся?