— Когда ты собираешься позволить мне поговорить с ней? — спросил я.
Было чертовски холодно, и мы усердно тренировались в течение трех дней возле крошечного, почти заброшенного старого шахтерского городка под названием Лиф Рапидс. Лэндон сказал, что это недалеко от Томпсона, но это была полная чушь. Нам потребовалось больше трех часов, чтобы добраться сюда. Это было самое непригодное для жизни место, которое я когда-либо видел, а место проведения турнира предполагалось гораздо более отдаленным.
Лэндон вздохнул. Я схватил флягу с почти замерзшей водой и попытался прийти в себя после своей последней прогулки по ледяной земле. Опустившись задницей на пень у озера, я вытащил из кармана сигарету. Она была слегка помята, но пригодна для использования. Однако мне пришлось вынуть руку из перчатки, чтобы прикурить.
Я задавал один и тот же вопрос, по меньшей мере, дюжину раз с тех пор, как мы начали тренироваться. Меня встречали молчанием или каким-нибудь комментарием о том, что терпение — это гребаная добродетель.
Лэндон поднял на меня глаза, уставился на сигарету, потом перевел взгляд на заходящее солнце.
— Сегодня ты выкуришь последнюю сигарету, — сказал он, — а вечером позвонишь ей.
Я чувствовал себя ребенком в гребаное Рождество. Ребенком с настоящей семьей и настоящими родителями, которым было не все равно, и они позаботились о подарках, завернутых в красную и зеленую бумагу, и тарелке печенья и молоке для эльфа. Такого я никогда не испытывал, но мне хотелось убедиться, что я узнаю, на что это должно быть похоже, чтобы появилась возможность дать все это Алексу.
Я хотел дать ему все.
Знание того, что Рейн была с ним, даже если и против своей воли, заставляло меня чувствовать, что существовала какая-то реальная надежда на будущее. Это заставило меня поверить, что когда все это закончится, мы сможем заставить это работать.
В тот вечер, когда я подбрасывал поленья в дровяную печь, Лэндон подошел ко мне сзади и протянул свой сотовый телефон.
— Пять минут, — сказал он.
Я взял у него телефон и поднес к уху.
— Рейн?
— Бастиан? Боже мой, Бастиан!
— Это я, детка, — ответил я и услышал, как она плачет. — С тобой все в порядке?
— Я в порядке, — фыркнула она.
— Где ты находишься?
— Где-то в Канаде.
— Томпсон?
— Может быть.
Я посмотрел на Лэндона, и он кивнул.
— Я всего в нескольких часах езды отсюда. Все хорошо, детка.
— Этот человек, — шепотом сказала Рейн, — Лэндон… Он пришел в квартиру. Схватил меня и… и…
— Я знаю, Рейн, — сказал я и посмотрел на него. — Знаю, что это он. Но не знал, что он собирается сделать, однако это все, чтобы защитить тебя.
— Защитить меня? — Рейн практически кричала. — Он вытащил меня из здания с пистолетом, прижатым к спине!
Я прикрыл трубку рукой.
— Ты забрал ее под дулом пистолета? — прошипел я.
— Я же не мог вытащить ее оттуда, брыкающуюся и кричащую, правда? — пожал плечами Лэндон.
Я зарычал и вернулся к Рейн.
— Прости, — сказал я, хотя не знал, что заставило меня извиниться за него. — Ему не следовало этого делать. Может быть, если бы он просто поговорил со мной, — я повысил голос и многозначительно посмотрел на него, — мы могли бы решить это немного лучше.
Лэндон закатил глаза. Знаю, что он ненавидел, когда я использовал логику против него.
— Теперь ты в безопасности, — сказал я Рейн. — Никто не причинит тебе вреда, обещаю. Они просто следят за тем, чтобы ты не оказалась на линии огня или что-то в этом роде.
— Как ты?
— Я в порядке. Всего лишь отмораживаю себе задницу во время тренировок. Я позабочусь о том, чтобы Лэндон поскорее отвез меня к тебе.
— Так ты с ним?
— Да.
— Ну, скажи ему, что я назвала его гребаным ублюдком.
Если бы я пил, то выплюнул бы все содержимое.
— Я передам сообщение, — ответил я сквозь улыбку.
— Сделай это!
Лэндон дал мне понять, что мое время истекло.
— Мне нужно идти. Я просто хотел, чтобы ты знала, что все в порядке. Алекс ведь с тобой, верно?
— Да, — ответила Рейн, — но не все в порядке, Бастиан.
— Но будет, детка. Обещаю.
Когда Лэндон забрал телефон, я задумался, значили ли еще что-нибудь для нее мои обещания.
* * *
Снег, лед и тренировки; попытки взбираться на скалы пальцами, такими замерзшими, что они едва могли двигаться, не говоря уже о том, чтобы ухватиться за тонкий выступ сквозь перчатки; бежать милю за милей с ледяным воздухом, обволакивающим мои легкие, и ногами, настолько уставшими, что я даже не мог их чувствовать. Очевидно, это было представление Лэндона о развлечениях.
— Был бы ты со мной, когда я проходил обучение на флоте, — сказал он. — Мы отправлялись из таких мест в Карибское море за одну неделю. Я думал, что умру от перепада температуры.
Он рассмеялся.
— Почти уверен, что у тебя не все в порядке с головой, — пробормотал я.
— Вот почему ты мне нравишься, — ответил он. — Мы одинаковые. Давай повторим еще раз, хорошо?
Вдохнув холодный воздух, я кивнул и последовал за Лэндоном по гравийной дороге прочь от деревьев и озера туда, где был припаркован его джип. На обочине дороги, где он припарковался, валялась пара поваленных стволов деревьев, и мы сели на один из них.
— Остров Букингем находится намного выше линии деревьев, — сказал Лэндон, — поэтому не планируй искать деревья для укрытия. Там не так уж много растительности или животных, только несколько лишайников и мхов, но не ешь лишайники — они не принесут тебе никакой пользы.
— Понял. Думаю, это закончится быстро, и я смогу нести все с собой.
— Да, — согласился Лэндон. — Кроме того, тебе придется часто останавливаться и есть. За двадцать четыре часа ты легко сожжешь семь или восемь тысяч калорий, просто от попыток согреться.
Это объясняло, почему я был так голоден каждый день, когда мы были здесь.
— Температура в это время года около минус двадцати, — продолжал Лэндон. Он вытащил из кармана грубо начерченную карту и разложил ее на гравии перед нами. — Она может опуститься до минус двадцати четырех — двадцати шести с холодным ветром. Единственная форма рельефа — гора Виндзор, которая занимает почти весь остров. Это вулканическое образование с глубокими вертикальными гребнями, идущими сверху вниз к льдинам. Они будут твоими лучшими друзьями, когда дело дойдет до защиты от снайпера.
Я осмотрел местность на карте. Это было чертовски скучно — ничего, кроме камня и льда. Я мог видеть хребты, о которых говорил Лэндон, бегущие вверх и вниз по склонам горы.
— Они обеспечат некоторую защиту, — согласился я, — но также и возможность попасть в ловушку. У того, кто выше меня, будет определенное преимущество.
— Может быть, — сказал Лэндон. — Когда дело доходит до чистой силы — будь то сила в твоих руках или сила исключительной огневой мощи — захват высоты даст тебе преимущество. Когда дело доходит до стратегии, это то, что все будут предполагать.
Я откинулся назад и посмотрел на него, почти сразу поняв, что он имеет в виду. За те годы, что я тренировался с ним, мы много раз говорили об этом.
— Мне следует поступить наоборот.
— Это будет неожиданно, — кивнул Лэндон. — Тебе стоит быть там, где другие не подумают. Оставаться скрытым — вот, что принесет тебе победу.
— Понял.
— Я хочу помочь тебе еще кое в чем.
Лэндон встал и направился к своему джипу. Он открыл заднюю дверь и вытащил большую спортивную сумку, которую бросил к моим ногам, прежде чем наклонился и открыл ее.
— Кевлар, — просто ответил он.
Я посмотрел поверх грубой на ощупь черной жилетки.
— Арден, безусловно, человек, способный убить одним выстрелом, — сказал Лэндон, — но это все равно может тебе помочь.
— Он каждый раз стреляет в голову и не часто промахивается.
— Если он это сделает, то это может спасти тебя.
— Это сработает и против ножей Дыталова, — заметил я.
— Да, — согласился Лэндон. — Это также даст немного дополнительного тепла, которое тебе понадобится.
Я скинул парку и надел под нее жилет. Было немного тесно, но я вполне мог двигаться. Если ему удастся уберечь меня от порезов или выстрелов, то это определенно стоило того.
— На этом закончим, — сказал Лэндон, когда я снял жилет. Он положил его в сумку и передал мне.
Я посмотрел на солнце, которое, казалось, не создавало заметной разницы в температуре. Оно было все еще высоко в небе.
— Рановато, нет?
Но я не собирался с ним спорить. И даже собрал свои вещи, чтобы убедиться, что он не передумал. Мы трудились над этим много дней, и моя голова была перегружена. Я даже не был уверен, какой сегодня день…
— Ну, в город ехать долго.
— Мы едем в Лиф Рапидс?
— Нет. В Томпсон. Фрэнкс хочет поболтать, и я подумал, что ты заслуживаешь небольшого вознаграждения за свои усилия.
Двадцать минут спустя мы уже сидели в «Рендж Ровере» Лэндона и ехали по заснеженным проселочным дорогам к шоссе 391. Путь до Томпсона был долгим и без происшествий, отчего казался еще длиннее. Знание того, что Рейн ждала в конце пути, совсем не помогало воспринимаемому течению времени.
Я увижу ее — по-настоящему увижу, поговорю с ней, прикоснусь к ней.
Мы провели врозь не больше нескольких часов с той ночи, когда я вытащил ее на плот, подальше от тонущей шхуны. Находиться без нее было физически больно.
Мы проехали мимо аэропорта, въехали в город с северной стороны, а затем направились на юг через весь город. Лэндон свернул с главной дороги и направился к группе зданий рядом с карьером.
Я нервно вытер руки о штаны. Не был уверен, почему так нервничал, кроме как из-за желания увидеть Рейн. Может быть, потому, что я разговаривал с ней всего один раз с тех пор, как Лэндон вытащил ее из нашей квартиры. Я действительно не знал, как меня примут и через что она прошла с тех пор, как я видел ее в последний раз.
Мою кожу покалывало от этой мысли.
Если на ней будет хоть царапина, кто-нибудь заплатит за нее кровью.
Лэндон объехал вокруг главного здания и припарковался на заднем дворе возле группы построек поменьше. Я выскочил из машины и последовал за ним по гравию к одной из дверей. Здание казалось неохраняемым, но когда я огляделся, то увидел несколько человек с оружием. Они наблюдали за нами, пока мы шли к двери.
Лэндон постучал, и я пошаркал по гравию носком ботинка, пока кто-то не открыл дверь и не впустил нас.
— Мистер Старк, — сказал человек за дверью.
— Здравствуй, Роджер, — вежливо поздоровался Лэндон. — А где Фрэнкс?
— Сзади, — мужчина указал большим пальцем через плечо. — Он ждет Вас.
— Сделай одолжение, — попросил Лэндон, — отведи Себастьяна в другое здание. Он собирается навестить мисс Гейл.
— Конечно. — Роджер протянул руку, пожал мою и повел меня к небольшому зданию позади того, в которое вошел Лэндон. Мое сердце забилось быстрее, когда мы приблизились.
Она там, внутри.
Несмотря на холод, мои ладони начали потеть. Я наблюдал, как Роджер достал ключ и отпер висячий замок с внешней стороны двери.
Интересно, был ли замок больше для того, чтобы держать ее внутри или других снаружи.
Он открыл дверь.
Внутри здание было устроено как маленькая квартирка. С одной стороны стояли диван, журнальный столик и телевизор, а слева — кухня-столовая. Прямо от двери вел короткий коридор, и я увидел четыре входа в другие комнаты, предположительно спальни и ванную.
Рейн сидела на диване, одетая в джинсы и длинный синий свитер. Когда дверь открылась, она подняла голову и широко раскрыла глаза.
— Бастиан!
— Оставлю вас, — тихо сказал Роджер, сделал шаг назад, вышел и закрыл за мной дверь.
Рейн почти задушила меня, когда обхватила руками и вцепилась мертвой хваткой. Я крепче обнял ее и зарылся лицом в ее волосы. Почти забыл, как она пахла, и запах ее волос и кожи был невыносим. Я зажмурился и прижал ее к груди, а Рейн обняла меня за плечи и прижала к себе.
— Я здесь, детка, — сказал я ей. — Я с тобой.
Одни только слова, исходившие из моих уст, разжигали раскаленную докрасна ярость по моему телу. Я заскрежетал зубами и сжал руки на ее спине. Подобно священному обещанию, которое я дал ей на спасательном плоту, когда не было никакой гребаной надежды на выживание, я прижал ее к себе и сказал: «Я с тобой». Но когда она действительно нуждалась во мне, меня не было рядом.
— Я так чертовски сожалею обо всем этом, — сказал я.
Она покачала головой у меня на груди.
— Это не твоя вина, — заявила она.
— Вряд ли я так уж невинен, — возразил я. — Мне не следовало ничего рассказывать тебе о своей жизни. Если бы я этого не сделал, возможно, они оставили бы тебя в покое.
— Ты этого не знаешь. Они вполне могли прийти за мной в любом случае. Ты же понимаешь, что они могли бы.
Рейн была права. Даже если бы она ничего не знала о моих связях с организованной преступностью или о смертельных турнирах, в которых я участвовал, чтобы развлечь слишком богатых подхалимов преступного мира, Фрэнкс и его группа все равно могли бы решить, что лучше убрать ее с дороги.
— Я так скучала по тебе, — тихо сказала Рейн.
— Я тоже скучал.
— Мы никогда раньше не расставались. Мне это не нравится.
— Знаю. И ненавижу это.
Снова вдохнул ее запах и пытался заставить воспоминание поселиться где-нибудь в моем мозгу, чтобы я мог держать его при себе. В ее присутствии я чувствовал себя и лучше, и хуже — лучше, потому что мог прикоснуться к ней и быть с ней, но хуже, потому что ее держали пленницей посередине гребаного нигде, в Манитобе.
Я немного отстранился и оглядел ее.
— С тобой все в порядке?
Моя грудь сжалась, пока я ждал ее ответа.
— Да. Немного раздражена всем этим, но со мной все в порядке.
— Тебя никто не обижал?
Я приготовился к ее ответу. Если кто-нибудь дотронулся до нее, я перережу глотки еще до начала турнира.
— Нет. Немного напугали, но никто не причинил мне вреда.
Я вздохнул с облегчением и прижал ее к себе.
— У тебя есть все необходимое? Они дают тебе много еды и всего, что ты хочешь?
— В основном. — Рейн нахмурилась.
— В чем дело? — потребовал я ответа. Если прихвостни Фрэнкса не давали ей что-то, в чем она нуждалась, им придется ответить передо мной.
— Мне не дают доступ в интернет, — вздохнула она. — У меня не было с собой телефона, когда Лэндон появился в квартире, так что я никому не могу позвонить. Не могу дозвониться до своих профессоров, а экзамены на следующей неделе. Я провалю весь семестр.
Учеба Рейн была самой далекой вещью из моих мыслей. Если быть до конца честным, мне было все равно. Она могла бы бросить учебу, и это не имело бы для меня никакого значения. В обозримом будущем не было ничего, что потребовало бы от нее диплома по экологии.
Однако это было важно для нее и явно напрягало ее. Рейн много работала и получала высшие баллы по всем предметам. Хотя, в конечном счете, мне было все равно, но я мог понять, почему она не хотела, чтобы вся эта работа пропала даром.
Это все равно, что построить шикарное убежище из ничего, а потом попросить вертолет увезти тебя подальше от всего этого.
— Я посмотрю, что можно сделать.
— Если бы я только могла связаться с ними и сказать, что я… нездорова, может быть, они позволили бы мне закончить работу летом или что-то в этом роде.
Лэндон ни за что на свете не позволил бы ей с кем-нибудь поговорить, но мне пока не хотелось поднимать эту тему. У меня была пара идей, которые, как мне казалось, могли бы сработать.
— Я позабочусь об этом, — пообещал я. — Пока не знаю, как именно, но что-нибудь придумаю.
Рейн кивнула, и я был рад, что она поверила мне на слово. Учитывая, во что я ее втянул, она имела полное право не верить ни единому гребаному слову, слетевшему с моих губ. Я бы не стал ее винить. Даже если бы она поняла, что все это было для ее собственной защиты, это все равно был дерьмовый способ жить, даже временно.
Рейн протянула руку и провела пальцами по моей челюсти.
— А ты как? Спал?
Я пожал одним плечом.
— Я так устаю, что почти валюсь с ног, как только заканчивается дневная тренировка.
Это была не совсем правда, но мне не хотелось, чтобы она думала, что я вообще не спал. Меньше всего ей нужно было беспокоиться обо мне. Однако это не сработало, и, когда Рейн посмотрела на меня, стало ясно, что она не купилась на это.
— Ночью просыпаюсь от холода, — признался я. — Тянусь к тебе, но тебя нет. После этого я обычно не могу заснуть. Думаю, плюс в том, что не хватает времени на кошмары.
Я слегка улыбнулся ей, надеясь, что она поймет шутку, но Рейн ответила на мой жест.
— Я тоже не могу уснуть, — кивнула Рейн. — Все время думаю о тех случаях, когда просыпалась с тобой практически на мне, и о том, как раздражалась, потому что ты был потный. Теперь я совсем не возражала бы против этого.
— Мне нравится заставлять тебя потеть, — сказал я, приподняв бровь.
Рейн прижалась ко мне всем телом и обвила руками мою шею. Я обнял ее за талию, а она прижалась щекой к моей груди и просто стояла так с минуту.
Я посмотрел поверх ее головы и оглядел комнату. На самом деле все было не так уж плохо. Было достаточно просторно, но мне оставалось только гадать, работает ли телевизор здесь, в глуши. Я не мог себе представить, чтобы кто-то взял на себя труд подсоединить для нее кабель.
Рядом с диваном лежала небольшая кучка Лего.
— Бастиан, — тихо сказала Рейн, посмотрев мне в лицо, — тебе нужно кое с кем встретиться.
— Алекс?
Я с трудом сглотнул, продолжив смотреть на пластиковые детали.
— Он в другой комнате, — сказала она, указав на одну из дверей дальше по коридору.
Я кивнул и ослабил хватку, глубоко вздохнул и хотел отойти, но Рейн схватила меня за руку.
— Бастиан?
— Да?
— Он потрясающий.
То, как загорелись ее глаза, сказало мне все. Она уже любила его и любила глубоко.
Я не стал больше ничего спрашивать, а сделал несколько шагов к двери спальни. Внутри стояла двуспальная кровать и небольшой комод из темного дерева, а также неподходящая тумбочка с маленькой лампочкой в форме черепахи. В углу стояла книжная полка, уставленная книгами «Доктор Сьюз» и «Капитан подштанник». На полу перед книжной полкой лежала дюжина или около того книг с несколькими фигурками героев «Звездных войн».
В центре беспорядка в комнате за маленьким пластиковым столиком сидел светловолосый мальчик. Стол был завален мелками, фломастерами и цветными карандашами, а мальчик склонился над листом бумаги и что-то лихорадочно строчил. Он не поднял головы, поскольку был полностью сосредоточен на своей задаче.
Несколько минут я просто наблюдал за его работой и изучал все, что мог о нем узнать. Алекс был правшой, и даже с учетом того, как он наклонился, я мог сказать, что его глаза точно соответствовали моим. Было что-то в том, как он наклонился к своей работе, и в напряженном выражении его лица, что тоже было очень знакомо.
У меня не было никаких фотографий с тех пор, как я был ребенком. Очевидно, никто из моих приемных родителей никогда их не делал, а если и делал, то не давал мне. Я никогда не задумывался над тем, как выглядел тогда, но теперь знал. Я представил себя шестилетним ребенком, сидевшим за этим столом в такой же комнате, как эта.
У меня не получалось разглядеть рисунок, который рисовал Алекс, и когда я сделал шаг вперед, чтобы получше рассмотреть его, мальчик посмотрел на меня. Мгновение мы молча смотрели друг на друга. Он склонил голову набок и изучал меня, и я понял, что делал то же самое, что и он. Мальчик опустил взгляд на мои ноги, а затем снова поднял его на мое лицо.
— Ты высокий, — сказал он.
Я усмехнулся. Открыл было рот, но понял, что фраза, сформировавшаяся в моей голове, включает в себя бл*-бомбу, что, вероятно, было бы не очень хорошей идеей. Я быстро подумал о чем-то другом.
— Может, это ты невысокого роста, — предположил я.
Алекс посмотрел на меня и испустил долгий преувеличенный вздох, вскинув руки в воздух.
— Мне всего шесть. Когда-нибудь я стану больше.
— Держу пари, ты будешь такой же большой, как я, когда вырастешь.
Он склонил голову набок и пристально посмотрел на меня.
— Может быть, — сказал он и вернулся к своему рисунку.
— Что делаешь?
— Рисую.
— Что?
— Тебя.
Мое сердце подпрыгнуло, а грудь сжалась. На мгновение у меня перехватило дыхание.
— Меня?
Он кивнул и вернулся к раскрашиванию.
Я прошел остаток пути в комнату, чтобы получше рассмотреть. На рисунке определенно был изображен человек, но я не был уверен, что кто-то подумал, что это я. Голова фигуры была такой же большой, как и его тело, а ноги Алекс обтянул красными шортами. Руки были похожи на большие воздушные шары, а кисти — на маленькие круглые шарики с пятью крошечными палочками, выходящими из них.
Я не мог не улыбнуться.
— Откуда ты знаешь, что это я?
— Вот, — сказал Алекс, указав на синие точки на огромной голове. — У тебя глаза того же цвета, что и у меня. Так сказала Рейн.
— Она так сказала, да?
— Угу.
Интересно, что еще она ему рассказала?
Я отодвинул еще один стул с другой стороны стола и сел рядом с Алексом. Моя задница едва помещалась на сиденье, и я немного боялся, что он сломается под моим весом. Немного поерзав, я решил, что стул, по крайней мере, удержит меня какое-то время, и посмотрел на простой лист бумаги для принтера, разрисованный мелками.
— Что это такое? — спросил я, указав на пару предметов у ног фигуры.
— Гантели, — он поднял голову, и его взгляд скользнул по моим рукам. — Ты много тренируешься. Вот почему у тебя такие большие мышцы.
Он указал на руки-шары.
— Что ж, в этом есть смысл, — ответил я.
Мы сидели молча, а Алекс продолжал рисовать. Я понимал, что должен сказать что-то еще, но не знал, что именно. Не был рядом с детьми с тех пор, как сам был одним из них, и понятия не имел, как с ними общаться. Он явно что-то знал обо мне, но как далеко простиралось это знание, оставалось загадкой.
Знал ли он обо мне только через Рейн или Джиллиан тоже поделилась информацией? Если она это сделала, то что сказала?
Я был совершенно потерян, поэтому решил, что лучше всего будет придерживаться чего-то простого.
— Хороший рисунок, — сказал я наконец.
Он перестал рисовать и посмотрел на меня, наморщив лоб и слегка прищурив глаза.
— Теперь ты будешь моим отцом?
Что бы ему ни говорили, этого было достаточно, чтобы понять кое-что из происходящего. Мне хотелось спросить его, что он знает обо мне и о смерти его матери, но я не мог заставить себя изменить направление разговора. Это был первый раз, когда мы увидели друг друга, и я не собирался все испортить.
— Мне бы этого хотелось, — сказал я.
— Ладно. — Он снова повернулся к рисунку и начал рисовать вторую фигуру. Этот человек был меньше, чем мое изображение, без надутых рук, но с такими же синими точками вместо глаз.
— Кто это?
— Я, — сказал Алекс, пожав плечами. — Если ты собираешься стать моим отцом, я тоже должен быть в кадре.
— Думаю, в этом есть смысл, — кивнул я. — А кто-нибудь еще будет в кадре?
Он приложил кончик карандаша к губе и задумчиво уставился на рисунок.
— Думаю, Рейн тоже. Она не моя мама, но твоя.
— Рейн — моя мама?
Меня позабавила эта мысль.
— Нет? — он нахмурился.
— Она моя девушка, — поправил я.
— Ох.
Эта новость, казалось, нисколько его не смутила. Некоторое время он изучал рисунок, потом взял фиолетовый карандаш и добавил к нему рубашку. Брюки он сделал желтыми, а ботинки — синими.
Ничего не мог с собой поделать — кое-что мне просто необходимо было знать.
— Откуда ты знаешь, что я твой отец? Мы раньше не встречались.
— Рейн рассказала мне, как ты выглядишь.
Это было не совсем то, к чему я стремился, но для меня это была совершенно новая территория. Мне и так было нелегко держать язык за зубами.
— Я имею в виду, откуда ты знаешь…
Я прикусил язык, чтобы остановить естественное проклятие, которое сформировалось. Прошло совсем немного времени с тех пор, как убили Джиллиан, и меньше всего мне хотелось расстраивать ребенка при нашей первой встрече. И все же мне нужны были ответы.
— Ты знал, что… муж твоей мамы… Ты знал, что он не твой отец?
— Да, — ответил Алекс, не поднимая глаз.
— Откуда ты это знаешь?
— Мама и Йен часто кричали друг на друга, — объяснил Алекс. — Когда она злилась на него, то говорила, что он не мой настоящий отец. Я не знал, кто мой настоящий отец, пока Рейн не рассказала мне о тебе.
Мысль о том, что Джиллиан затеяла ссору со своим мужем, меня нисколько не удивила — эта женщина могла быть адской кошкой. Я был немного зол, что она, очевидно, ссорилась перед Алексом, но не очень шокирован этим.
— Что Рейн тебе сказала?
— Она сказала, что ты сильный. Что у тебя большие мускулы, чтобы всегда оберегать нас. Она также сказала, что, хотя тебя здесь еще нет, ты именно этим и занимаешься. Вот почему мы должны были остаться здесь, чтобы ты мог снова обеспечить нам безопасность.
Я внимательно оглядел Алекса и попытался определить какие-либо признаки беспокойства, но ничего не увидел. Его слова звучали буднично, как будто он практиковался произносить их или, по крайней мере, часто думал о них. Я не мог понять, испугался он или нет, и это меня беспокоило. Я хотел, чтобы он знал, что с ним все будет в порядке.
— Именно это я и собираюсь сделать, — решительно заявил я. — Как и сказала Рейн, я собираюсь убедиться, что вы оба в безопасности, а потом мы найдем дом, в котором сможем жить все вместе. Что ты об этом думаешь?
— Это было бы хорошо, — сказал Алекс. — Рейн сказала, что мы нашли бы дом в интернете, но здесь нет компьютера.
— Ну, когда мы найдем дом для всех нас, я позабочусь о том, чтобы у нас был самый лучший компьютер. И ты смог играть в игры и делать на нем домашнее задание.
— Фу! — Алекс вскрикнул, напугав меня. Он раскинул руки и пара цветных карандашей упала на пол. — Ненавижу домашние задания!
Я усмехнулся, оглядев книги, фигурки и мягкие игрушки на полу.
— Бьюсь об заклад, ты также не любишь убирать свои игрушки, не так ли?
— Конечно, нет!
— Держу пари, Рейн заставляет тебя их убирать, да?
Он сделал глубокий вдох и раздраженно выдохнул.
— Ага.
Я усмехнулся.
— Открою тебе секрет, — сказал я, наклонившись к нему.
— Какой? — спросил он с живым интересом.
— Она и меня заставляет убирать свои вещи.
Я был вознагражден улыбкой.
— Пойду поговорю с Рейн. Ты покажешь мне рисунок, когда закончишь?
— Конечно.
Алекс выпрямился на стуле и вернулся к работе.
Когда я вернулся в гостиную, Рейн была на кухне с хлебом и арахисовым маслом на столе перед ней. Она остановилась и посмотрела на меня, когда я вышел.
— Ты была права, — сказал я и не смог сдержать улыбку. — Он потрясающий.
— Он действительно такой. — Выражение лица Рейн отражало мое собственное. — С каждым днем я вижу в нем все больше и больше тебя.
— А что он знает? Я имею в виду, он сказал немного, и ты, должно быть, сказала ему, что я его отец…
— Я ему не говорила, это Лэндон сказал, — сообщила Рейн. — Когда он привел меня сюда и Алекс вышел из своей комнаты, Лэндон сказал ему, что я буду заботиться о нем, пока не приедет его отец.
— Черт, — пробормотал я. — И как он отреагировал?
— Думаю, он уже знал, что муж Джиллиан ему не отец, — сказала Рейн. — Он не казался удивленным, просто воспринял все это спокойно. Я пыталась немного поговорить с ним о его матери, но он мало что говорит. Он знает, что они оба мертвы, но я не могу добиться от него особой реакции. Мне кажется, он в шоке от всего этого.
— Почему ты не знаешь, кто твои родители?
— Я их не помню.
— Как ты можешь не помнить своих родителей?
— Я просто не хочу, ладно?
— Все помнят своих родителей. Твои мертвы?
— Я не знаю.
— Как ты можешь этого не знать?
— Просто заткнись на хрен!
Я попытался выбросить эти воспоминания из головы, но они задержались ненадолго. Во всяком случае, это укрепило мою решимость выиграть этот турнир и дать Рейн и Алексу нормальную жизнь — такую, какой у меня никогда не было. Я ни за что не позволил бы засыпать Алекса вопросами, с которыми мне всегда приходилось сталкиваться в детстве.
Ни за что на свете это не случится с моим ребенком.
— Бастиан? Ты в порядке?
— Да. Просто задумался. Не хочу, чтобы он рос, как я.
Рейн опустила нож с арахисовым маслом и подошла ко мне. Она обвила руками мою спину и прижала меня к себе. Я поднял руки и ответил на объятие.
— Он такой умный, — тихо сказала Рейн. — Ты не поверишь, насколько умный. Думаю, пока он знает, что мы о нем позаботимся, с ним все будет в порядке.
Я не был уверен, будет ли это так просто или нет, но был готов поверить в это. Мне хотелось в это верить. Хотелось знать, что с ним все будет в порядке, когда все это закончится.
Я услышал звук открывающейся двери и, обернувшись, увидел, что Лэндон жестом приглашает меня выйти. Я сказал Рейн, что сейчас вернусь, и вышел на пронизывающий ветер, чтобы поговорить с ним.
— Все готово. Турнир начнется послезавтра.
— Какой у нас план?
— Останься здесь на ночь. Утром мы сядем в самолет и полетим туда. Завтра вечером состоится обычная предтурнирная вечеринка для элиты, а потом все и начнется.
Я кивнул.
— Останусь с ней.
— Я так и думал. Но не позволяй этому отвлекать тебя.
Я проигнорировал его тон.
— Дай мне свой телефон, — попросил я Лэндона.
— Зачем? — спросил он, прищурившись.
— Эта маленькая вечеринка испортила Рейн семестр, и я собираюсь это исправить.
Он раздумывал всего несколько секунд, прежде чем передать мне телефон.
— Мне ведь не нужно говорить тебе, чтобы ты был осторожен, не так ли?
— Не нужно.
Я просматривал веб-сайт университета на крошечном экране, пока не узнал, как связаться с первым из профессоров Рейн.
— Доктор Майклс?
— У телефона.
— Это детектив Мастерсон из Майами-Дейд, — спокойно представился я. — Я звоню по поводу одной из ваших учениц, мисс Рейн Гейл.
— Да, сэр, — ответил он. По его голосу я понял, что он уже заинтригован. — У нее какие-то неприятности?
— Боюсь, сейчас я не могу обсуждать с Вами детали, — ответил я. — Мне просто нужно Ваше понимание и сотрудничество. Следующие несколько недель мисс Гейл будет находиться под охраной в ожидании важного судебного разбирательства за пределами штата. Излишне говорить, что она не закончит свой семестр, но ее беспокоит тяжелая работа, которую она уже проделала в вашем классе.
— Конечно! Сделаю все, чтобы помочь. Мисс Гейл — отличница. Мне было интересно, что с ней случилось.
— Она в полном порядке. Нам просто нужно сделать для нее все, что в наших силах, прямо сейчас. Не могли бы вы собрать все ее оставшиеся задания и переслать их?
Он согласился, как я и предполагал. Остальные ее преподаватели сделали то же самое, и Лэндон помог мне организовать доставку ее работ в университетский студенческий центр курьером под контролем Фрэнкса. Она получит все это в течение нескольких дней, и у нее будет время до первого мая, чтобы закончить и вернуть его. Это давало ей достаточно времени.
И теперь ей было о чем подумать, кроме того, что я должен был сделать.
Завтрашние мероприятия были назначены. По крайней мере, сейчас я был готов провести время со своей семьей.