Алекс
Стою возле микрофона на озвучке. В руках текст. Случайно замечаю боковым зрением, как на моём телефоне загорается экран. Сообщение. Интересно… от кого оно?
Работа затягивается, все мои мысли где-то далеко. Сцена не идёт. Всё думаю о полученном сообщении. Надо сказать, я их не так часто получаю. Мой личный номер практически никто не знает, только самые близкие. В душе зарождается беспокойство.
Перерыв. Перекур. Беру телефон и стремительно выхожу на улицу. Я уже больше двух месяцев не курю, бросил. А привычка выходить на перекур осталась.
Смс от моего племянника Тома. Рука опустилась вместе с телефоном. Прикрываю веки. В груди защемило. А чего же ты ждал? Глупо?…. Возможно. Я уже почти 6 месяцев в режиме ожидания…, но надежда ещё есть.
Я посмотрел на ясное зимнее небо. Чистая лазурь. Середина февраля, а в Нью-Йорке уже +5! Красота! В родной Оттаве сейчас ниже нуля ещё и снега по колено. Да, в Штатах мне всегда нравилось. Климат здесь гораздо мягче. Только дома всё равно лучше. Соскучился.
Открываю смс, какая-то ссылка и ни одного сопровождающего слова. Перехожу по ссылке, а там… ОНА!? В каком-то клипе. Та, которую я так люблю и так же сильно ненавижу! Та, без которой до сих пор не могу полноценно дышать! Та, которая разбила мне сердце. «Прости, но я не выйду за тебя…» Я часто слышу эту фразу в своих кошмарах, она проникла в моё сознание и отравила меня. И сейчас я увидел её лицо в своём телефоне! Да, это была Кэт.
Телефон выпал из вмиг ослабевшей руки, я машинально прикрыл глаза. Не ожидал. Нет, я ждал…, но не совсем этого.
С тех пор, как Кэтти уехала, я не видел её. Не мог! Фотографии, постеры, клипы, всё, что было связано с ней, Том спрятал в какую-то потаённую папку, известную только ему одному, где-то на ноуте. Только посмотрел наш с ней совместный проект «Опасные связи». Пришлось. Попросили.
А здесь ОНА…, так неожиданно.
Поднимаю телефон. Писать сообщение терпения не хватает, пальцы не слушаются, не на те клавиши попадают, проще просто позвонить.
— Что это? — строго спрашиваю у Тома.
— И тебе привет, Ал. Если ты о моём сообщении, то это новая песня Кэт. Можешь не благодарить. Правда, классная?!
— Не знаю, не рассматривал… ииии… не слушал, и вообще-то я на работе. Меня это не касается! Мне это уже давно неинтересно! И тебе, как никому другому, хорошо об этом известно! Хватит фигней заниматься, иди лучше, поработай! — выговорился, зло сбросил звонок. Как будто это, именно, Том виноват во всех моих бедах. Только легче не стало.
— Привет, — нежный голосок помощницы нашего звукооператора- Джесси прозвучал, как музыка ветра, совсем рядом со мной. Она робко протягивает мне картонный стаканчик с ароматным напитком.
— Привет, — мрачно отвечаю, едва мазнув по ней взглядом. Мне не хочется сейчас разговаривать ни с ней, ни с кем-то ещё. Но стаканчик забираю, слегка кивнув.
— Ал…, ты в порядке?
Хм… какой, на хрен, порядок?! Где я, а где он?! Разве не видно?!
Бросаю на неё тяжёлый взгляд, изучаю лицо. Джесс похожа на маленькую птичку колибри. Мелкие черты лица и слишком длинный нос, тоненькие волосики, затянутые в гульку. Она мелко трясётся и нервно покусывает свои тоненькие губки. Влюбилась, дурёха! Не нужен я тебе, глупая! Забудь и держись от меня подальше!
Пытаюсь посмотреть на неё, как на женщину. Тощие ноги не скрывают даже объёмные джинсы. Серая водолазка облегает выступающие рёбра и плоскую грудь, тяжело и часто вздымающуюся под моим пристальным взглядом. Тоненькие ручки заламывает, коленки сжала. Я, конечно, далеко не ангел, но даже для меня это перебор.
— Спасибо за кофе, — выдавливаю из себя улыбку.
Мне пора, меня зовут. Отрабатываю на чистейшем адреналине и еду на съёмную квартиру. По сторонам не смотрю, солнца не замечаю, словно зашоренный, еду чисто механически, по хорошо изученному, знакомому маршруту.
Второй этаж. Уютная студия. Телефон не выпускаю из рук. Держу его крепко, не могу отпустить. Не могу открыть и посмотреть, что там. Я успел увидеть ЕЁ лицо. Мне хватило!
Открываю банку пива. Хочется виски, но здесь кроме пива ничего нет. В магазин идти не хочется. Мысли крутятся с бешеной скоростью, как отлично смазанные шестерёнки.
Может, в её песне некое скрытое послание? Только я же не говорю на русском, всё равно ни черта не пойму, только хуже себе сделаю. Вспоминаю, что со мной парень из России работает. Как же я сразу об этом не подумал? Моментально нашёл его номер.
— Макс, привет. Не помешал?
— Уже виделись, Алекс. Чем могу помочь? — парень узнал меня по голосу? Я искренне удивлён.
— А у тебя, приятель, прекрасный слух. Мне тут прислали один файл на русском. Не поможешь с переводом?
— Перешли мне, постараюсь помочь.
— Спасибо.
Буквально через 20 минут получаю текст песни на английском. Оперативно.
Hold on to my heart
Стой!
Пока еще не выключен свет
Я хочу услышать ответ
Скажи зачем мы
по кругу… друг от друга…
Вот и всё!
Мы доиграли роли любви
Ну почему так бьется в груди
И мне внутри неспокойно, мне больно
Прощай!
Не нужно больше слов
Спасибо за любовь…твою…
Удержи моё сердце — руками
Прошу тебя, не дай мне уйти!
Удержи моё сердце — не камень
И нас всё еще можно спасти!
Удержи мое сердце — словами
Скажи мне, если любишь меня!
Удержи мое сердце — губами
Ведь я всё еще люблю тебя…
Знай,
я не смогу забыть твоих глаз
Если мы исчезнем сейчас
Разбив любовь на осколки — иголки.
Ну и пусть!
Значит нам так суждено,
потерять и падать на дно
Искать в чужих друг друга
Мы по кругу…
Прощай!
Не нужно больше слов
Спасибо за любовь…твою…
Читаю текст, буквы плывут перед глазами. Пытаюсь сосредоточиться на смысле слов, в горле першит, сердце лихорадочно бьется о рёбра, так и норовит выбраться на волю, пульс зашкаливает. «Я всё ещё люблю тебя», «Удержи моё сердце»…?! Что это? Просьба? Признание? Как мне ко всему этому отнестись? Что делать?! Не выдерживаю, открываю файл от Тома.
Какая же ОНА…! Даже на расстоянии, даже через экран ощущаю мощную связь. Она давно во мне. Впиталась прямо в кровь, по жилам потекла, отравила меня собой. Засела острой занозой где-то глубоко. Не вырвать, не вылечиться. Я инфицирован.
Смотрю в любимое лицо. Она изменилась. Покрасила волосы, стала шатенкой. Исчезли дерзкие кудри и, вместе с ними исчезла игривость. Повзрослела как-то. Глаза не горят. В них поселилась тоска. Черты лица заострились. Её волосы блестят и переливаются, как шоколадная река на солнце. Представляю себе их шелковистость на ощупь, вспоминаю непередаваемый запах и становится трудно дышать. Как будто грудь сдавил металлический обруч. Глаза начинают щипать и слезиться от нехватки кислорода. Провожу пальцем по экрану телефона, касаюсь её лица, прохожусь по шёлковым прядям и слышу истошный крик. Нечеловеческий. Не сразу понимаю, что это я. И крик- мой. Он вырывается откуда-то глубоко, из недр моего отравленного тела.
Бросаю телефон о стену. Вкладываю в этот бросок всю свою боль, всё отчаяние. Как будто это сможет помочь. Телефон жалобно ударяется о стену и падает на пол. Как в замедленной съёмке, подхожу и беру в руки разбитый аппарат. Сквозь мелкую растрескавшуюся паутину экрана, мне улыбается ОНА.
Я болен. Мне плохо. Без Неё просто НЕВЫНОСИМО!
Выхожу из квартиры. Мне срочно нужно напиться.
Захожу в первый попавшийся бар за углом. Большое полутёмное заведение со множеством столиков. Людей, на удивление, немного для вечера пятницы.
В центре зала находится сцена, на которой возле шеста томно извивается аппетитное тело какой-то юной девушки в маске. Лица не видно. Да, и не к чему оно, когда такое роскошное тело. Смотрю заинтересованно, откровенно, плотоядно. Девушка извивается, наклоняется, разводит бесстыдно ноги в стороны, дерзко оттопыривает зад. В штанах сразу становится тесно.
Заказываю виски со льдом и сажусь за ближайший свободный столик возле сцены. Не отвожу внимательного взгляда от незнакомки. На ней крохотные стриги и такой же крохотный лиф, который мало что прикрывает. Грудь небольшая, но округлая, с дерзко проступающими из-под блестящей ткани сосками. Тонкая талия и шикарная аппетитная задница. Её тело блестит, видимо, чем-то обмазалась. Представляю себе, как наклоняю её задом к верху и звонко шлёпаю, оставляя на нежной коже красноватый след.
Девочка опускается на колени и начинает медленно ползти в моём направлении. Вот, так, малышка…, давай, ещё ближе.
Её глаза дико сияют из прорезей маски, горят, как у кошки в темноте. Я кладу руку на пах, поправляю джинсы. Моё очевидное возбуждение начинает доставлять дискомфорт. Мой жест не остаётся незамеченным.
Девочка подползает к самому краю и переворачивается на спину, выгибается дугой, смотрит на меня неотрывно, жадно. Многообещающе облизывает свои полные порочные губы и свешивает голову вниз. Так и хочется подойти к ней и вогнать свой ноющий член в её глотку, да поглубже. Что-то мне подсказывает, что она знает, что надо делать и совсем не была бы против.
Эта стерва сдвигает лиф в сторону и выгибает спину, демонстрируя моему взору вызывающе-торчащие соски. Я громко сглатываю и кивком даю понять, что я не против продолжения.
Не хотелось бы, конечно, тащить её в свой дом, несмотря на то, что он съёмный, но и для секса в туалете, я уже староват. Не в подворотне же мне с ней кувыркаться?! Да и заморачиваться с гостиницей нет желания.
Конни. Юную танцовщицу зовут Конни и она хороша собой. Раскованная, раскрепощенная, естественная в своих желаниях и порывах. Мы не разговариваем. Это ни к чему.
Едва попав в мою квартиру, я вжимаю её сочное тело в стену. Резко? Возможно… Тяжело дыша, провожу руками вдоль её тела, очерчивая каждый изгиб. На ней тоненькая кофточка, короткая юбка и чулки. То, что нужно! Конни кусает нижнюю губу и откровенно проводит по ней языком, приклеивая моё внимание, тянется к моим губам. Только я не целуюсь. С моим ростом у неё всё равно нет шансов. Её рот не даёт мне покоя, но я решаю оставить его на десерт. В паху ноет.
Она хочет меня. Течёт вся. Запах похоти забивается в нос, сносит крышу, мысли растворяются в вязком киселе, плохо соображаю. Сдерживаю своих, истекающих слюной, демонов из последних сил. Она извивается передо мной, трется набухшей грудью, нетерпеливо раздвигает колени, глаза заволакивает желание. Тянет руки с длиннющими ногтями к моей ширинке.
Быстро завожу её руки над головой, крепко фиксирую одной рукой, не давая ей возможности меня касаться, меня передёргивает от её когтей. Резко разворачиваю её к себе спиной. Коленом раздвигаю её ноги, задираю коротенькую юбочку до талии. Её упругая задница дерзко вываливается из стрингов. Отвешиваю звонкий шлепок, как и хотел. Мягкая плоть приходит в движение и у меня подскакивает пульс от этого зрелища. Кровь закипает, бьет по вискам. Конни развязно стонет, на моём колене остаётся её смазка. Я рычу и впиваюсь в её холку зубами, обездвиживаю, расстёгиваю свои джинсы. Пытаюсь снять их вместе с бельём, психую, выдаю грязные ругательства. Конни смеётся и торопит меня.
Хватаю презерватив и зубами разрываю хрустящую фольгу. Благодарю Господа, что оставил несколько штук в прихожей, как знал, что пригодятся. Раскатываю тонкую резинку по всей длине подрагивающего от нетерпения члена и шлёпаю её по ягодицам опять. Уже чуть сильнее. Конни взвизгивает, извивается. Член дёргается, упирается в упругий зад. Я уже на грани. Резко врываюсь во всю длину в истекающую горячую плоть без прелюдий. Конни утробно стонет и выгибается в пояснице.
— Прости, девочка, — сразу набираю бешеный темп. Нет сил, рассусоливать. Вколачиваюсь в мягкую плоть мощными толчками, бьюсь яйцами о влажные ягодицы и рычу, теряя способность говорить и соображать. Хлюпающие звуки сводят с ума, взрывают сознание.
Задираю её кофту, оголяю грудь и впиваюсь в неё. Сминаю в руке, выкручиваю соски, кусаю шею, и она бурно кончает подо мной. Так громко бьется в конвульсиях, что у меня уши закладывает. И обмякает. Опираюсь руками о стену и продолжаю таранить податливую плоть. Пот струится по лицу и спине. Я никак не могу получить долгожданную разрядку. Перехожу на запредельную скорость, действую механически, словно поршень.
Внезапно перед глазами вижу рыжие волосы. Сука! Меня пронзает током. Удары сердца оглушают. Пульс зашкаливает. Как раньше не заметил?! Или именно поэтому и залип?
Автоматически протягиваю руку и наматываю рыжие пряди на кулак.
Вижу ЕЁ лицо. Такое родное и чужое одновременно. Именно такую, какой я сегодня увидел её в клипе. Наконец-то ощущаю горячую волну, накатывающую от ног к тазу. Тягучая судорога пронзает тело, пот застилает глаза, щиплет. Я рычу, впиваясь в её шею. А в голове пульсирует одно единственное слово: Кэтти!