Проснулись из-за скулежа пса, который забился в угол и оттуда скалил свои клыки, панически поглядывая на своего кинолога. На часах было два ночи, невыспавшиеся офицеры хотели было выгнать Рэма и продолжить свой сон, однако звуки артиллерийской канонады подняли всех быстрее команды «Подъем». Включив фонарики, все расхватали свое оружие и приготовились к бою.
Капитан Резник невольно пошатнулся — землянка изменилась. Еще вчера время оставило свои следы: дерево было подгнившим, матрасы, постельное белье и одеяла были ветхими и расползались от прикосновения. Сейчас же нары были застелены почти новыми комплектами белья, одеяла были безупречны, печка не имела даже намека на ржавчину. Решив проверить свою догадку, командир группы кинулся в кладовую и прислонился к стене, оттерев выступивший пот со лба — среди ящиков с практическими новыми банками тушенки и стопками довоенного обмундирования стояли тактические рюкзаки пропавшей группы, в которых обнаружились аккуратно сложенное обмундирование, удостоверения личности, приборы ночного видения и тепловизоры.
Офицеры с изумлением смотрели на появившиеся здесь вещи, которых еще вчера не было, Резник бросился наружу. Убедившись в отсутствии связи, интернета и спутников, капитан сверился по компасу и по карте. Определенно в район Минска шли бои: помимо постреливавших орудий время от времени в какофонию боя включались пулеметы и минометы.
Ощетинившись стволами, группа покинула убежище и окружила своего командира — Что происходит, Кэп? — шепотом спросил лейтенант Терешко позывной Гвоздь, получивший прозвище за свое жилистое худощавое сложение при росте почти два метра.
— Похоже Горын нас сглазил — мы действительно в жопе!
Горевой вытаращил глаза — Я то тут причем?
— Чуйка твоя заставила тебя с собой тащить «муху» со «шмелем». Наши пропавшие ребята были в землянке и перед выходом наружу видно одели форму НКВД, запасы которой вы видели, оставив при себе лишь маскхалаты «Леший» и один тепловизор. А вышли они как и мы в прошлом, скорее всего сейчас война с немцами и под Минском проходит фронт. Вопрос лишь в том, куда нам направиться — к Минску, или в наш глубокий тыл.
Лейтенант Верабей позывной Стриж предложил — А может мы как ребята оденем форму госбезопасности?
— А документы, Балда! На первой же проверке спалимся — прапорщик Шапка, получивший позывной Балда из-за постоянного упоминания этого имени, постучал пальцем по лбу — Думать надо! Предлагаю захватить штаб воинской части, из которого можно связаться с высшим командованием, а там нам найдут применение. Наверняка Ариец уже сражается на нашей стороне и бьет немчуру.
— Бить немчуру мы и сейчас сможем! — прапорщик Корсак позывной Лис обвел всех взглядом и офицеры дружно его поддержали — нужно себя проявить для начала, а потом и в тыл выходить.
— Сержант Коваль! Тебе присваивается позывной Сержант — капитан усмехнулся — Рэм приучен соблюдать тишину и не лаять в случае опасности?
— Так точно, товарищ капитан! Это же следопыт, а не сторожевая собака.
Тогда берем тебя с собой, в землянке среди красноармейского обмундирования есть маскхалаты, возьми один себе вместе с ПНВ, оставшимся от ребят, прихвати ручной пулемет, в рюкзак набери побольше гранат лимонок. Бегом марш! Бойцы! Всем надеть «Кикиморы» и ПНВ, мы выходим через десять минут.
На удивление бойцов линия фронта проходила через Минск, который был предварительно укреплен и как Сталинград сдерживал силы немцев, не давая им пройти на Москву.
Найдя щель, группа просочилась сквозь нестабильную линию фронта и до самого рассвета двигалась в тыл немцев. Благодаря современным технологиям будущего спецам легко удавалось обходить засады, устроенные противником. Перейдя фронт, двигались по дорогам со скоростью около тридцати километров в час, в случае опасности, скрываясь на обочинах.
Капитан вел группу брать те объекты, к захвату которых их и готовили — штабы и пункты управления. С рассветом углубились в лес и сделали привал. Сам командир решил пойти в разведку, взяв с собой старшего лейтенанта Григория Ожешко с позывным Орех и старшего лейтенанта Андрея Молчанова с позывным Молчун.
Капитан решил взять языка, желательно с картой, а это значит, что нужен офицер.
— Кэп, рассвело, а самолетов ни хрена нет! Странно это, я ВОВ в Академии интересовался, знаю что говорю. Небо чистое, немцы не бомбят наши войска. Это нонсенс какой-то! — Орех вертел головой, пытаясь выявить опасность сверху.
— Вон летят два истребителя — указал на приближающиеся самолеты Молчун
Старлей приник к биноклю и удивленно протянул — Так это ж наши, вон и звезды на крыльях. Смело летят, будто им ничего не угрожает. Ничего не понимаю!
— Потом разберемся! Вон смотрите — два мотоцикла и легковушка на обочине пытаются веником прикинуться. Бегом туда!
Самолеты тоже обнаружили свою цель и направили штурвалы на боевой разворот. Пулеметы заработали, загоняя во вражескую технику смертоносный боеприпас и немцы забились как можно дальше в лес. Там их тепленькими и взяли, свернув солдатам шеи, а майора связи связали и с кляпом во рту, забрав его портфель, потащили в лагерь.
В портфеле была карта с нанесенной на нее последней обстановкой на линии фронта. Выяснили сегодняшнюю дату — десятое сентября сорок первого года, что шло вразрез с историей — Минск должен был пасть двадцать восьмого июня, а в это время немцы должны прорвать оборону под Смоленском и двинуться на Москву.
Ближайшие штабы размещались в Кобрине: штаб Восемнадцатой стрелковой бригады и Восемьдесят восьмого артиллерийского полка восемнадцатой танковой дивизии.
Выйдя на окраину Кобрина, расположенного на западе Полесья на равнинных берегах реки Мухавец в месте её соединения с Днепровско-Бугским каналом, в сорока километрах к востоку от Бреста, группа начала наблюдение.
Через несколько часов определили, что штабы разместились в двухэтажном корпусе Спасского монастыря. Именно монастырь являлся центром притяжения всех легковых автомобилей и курьеров на мотоциклах. Заходить решили нагло, позаимствовав у немцев форму и транспорт.
На окраине города разместился батальон охраны. Часовых быстро уничтожили из своих бесшумок. Всю ночь диверсанты уничтожали дрыхнувших немцев — двое с «Валами» страховали у входа в казарму, остальные с ножом в одной руке и с ПСС в другой кололи как свиней спавших немцев, переходя от одного спящего к другому. Пару раз щелкнул пистолет, но никто не проснулся и вскоре одна казарма была зачищена. Кэп подал сигнал и группа двинулась к следующей роте охраны.
Утром переодевшись в немецкую форму погрузились в Ганомаг вместе с псом и направились к монастырю. Часовые на посту были мгновенно убиты и их труппы закинули внутрь броневика. Открыв шлагбаум, Гвоздь занял место около него, контролируя въезд, бронетранспортер взревел и подъехал к зданию. Наведя пулемет на окна здания, броник постоял минуты три и бойцы медленно покинули машину, направившись внутрь.
Генерал-майор Карл Фрейхерр фон Тюнген как всегда проснулся рано, этого же он требовал и от своих штабных офицеров. После легкого завтрака из двух вареных яиц, овсянки и кусочка хлеба, намазанного маслом новый командир Восемнадцатой танковой дивизии выпил чашечку кофе и отправился в соседнюю комнату, в которой проходили совещаний штаба Восемнадцатой стрелковой бригады. Неринг три дня назад прибыл с проверкой работы штабов бригады и артполка, пытаясь понять причины поражений своей дивизии, которая за первые два месяца войны потеряла почти все танки. Карл поморщился — гибель его предшественника вместе с Гудерианом и потеря всех танков до начала войны с Советами легли черным пятном на дивизии. Неудачи преследовали его солдат постоянно, русским удалось вывести свои войска из задуманных генштабом окружений и этим сохранить свою армию, не потеряв ее в приграничных сражениях. А тут еще и полный разгром воздушных армий люфтваффе, в результате которого немцы остались без поддержки воздуха, небо было под полным контролем русских и опытные солдаты вермахта держались из последних сил. Все шло к поражению Германии в этой войне и генерал гнал эти мысли прочь, негодуя на ефрейтора, который добрался до власти над фельдмаршалами.
Генерал не успел толком заслушать начальника разведбата, который вчера провел разведку боем и выявил огневые точки русских, как двери распахнулись и в помещение влетели какие-то сумасшедшие в форме вермахта, но вооруженные неизвестным оружием. Всех штабистов сноровисто связали и приказали идти на выход. По дороге к главному входу штабисты видели лишь трупы своих солдат, убитых этими безжалостными убийцами. В себя Неринг пришел лишь после загрузки всех плененных штабистов в трофейный британский автобус «Albion BY3» Огромная немецкая овчарка скалила на немцев свои клыки, показывая кого тут нужно бояться. Возглавил движение на Восток «Ганомаг» и генерал горько усмехнулся — видно ему все-таки предстоит увидеть стены Кремля, хотя и не так, как он это себе представлял.
С наступлением темноты броневик и автобус не сбавили ход, хотя и отключили фары, что вызвало удивление у генерала и его коллег. Подъехав к фронту, русские диверсанты транспорт загнали в кустарник и тщательно замаскировали. Шестеро исчезли в темноте, отправившись искать участок для прорыва. Удобную дорогу оседлали немцы, поставив две батареи пушек, минометную роту и роту пехоты в окопах, с уничтожением которых пришлось повозиться, уничтожая часовых немцев как в тире, экономя патроны и стреляя только одиночными. «Муха» и «Шмель» так и не понадобились, спецы выполнили свою работу чисто, опять измаравшись в крови как мясники.
Двоих разведчиков капитан отправил вперед, предупредить красноармейцев о прорыве своих же диверсантов с пленными.
Судоплатов еще не ложился, когда ему сообщили о прорыве через линию фронта странных диверсантов в еще более странной форме и при необычном оружии, захвативших в плен полный штабной автобус немецких штабистов во главе с командиром танковой дивизии. Министр МГБ набрал Берию и поинтересовался — Лаврентий Павлович, вы в курсе о появлении скорее всего еще одних попаданцев?
— Ты Павел Анатольевич, с чего такие выводы делаешь? О пленных мне конечно доложили из генштаба, но о их принадлежности к Призракам я не в курсе. Срочно нужно сажать их в самолет и сюда, в Москву!
— Не получится! На них особисты дивизии наехали, попробовали разоружить, так эти пришельцы захватили особый отдел и потребовали связать их с руководством. Я как раз жду соединения с этими наглецами, я наберу вас позже.
Не успел министр положить трубку, как зазвонил другой аппарат, подняв трубку, Павел Анатольевич ответил — Министр госбезопасности Судоплатов слушает, с кем я говорю?
С минуту на том конце озадаченно шептали — Прикиньте мужики, Судоплатов на проводе, говорит, что он министр ГБ, да еще и погоны в сорок первом! Это что — параллельная вселенная?
— Так вы будете разговаривать или как?
— Извините, Павел Анатольевич! Капитан спецназа министерства обороны республики Беларусь Резник. Мы к вам похоже из будущего попали, решили перед выходом к своим показать на что мы способны, захватили кучу штабных в Кобрине и заодно помножили на ноль их батальон охраны.
— Ясно, вы наверное вслед за пропавшей группой Строева отправились в поиск и попали в наше время.
— Группа Строева жива?
— Вы сами в этом убедитесь сегодня же в Москве. Дайте трубку самому борзому из этих особистов.
— Резник подтащил связанного подполковника, освободил тому руки и сунул телефонную трубку — с тобой Судоплатов говорить будет.
Подпол сбледнул с лица и неожиданно хриплым голосом ответил — Подполковник Бязин у аппарата, товарищ министр!
— Ты, идиот, разжалован в капитаны и пойдешь командовать штрафной ротой, сука! Наших разведчиков накормить и напоить чаем, за ними придет грузовик, отвезет на аэродром. Как понял, капитан?
— Так точно! Накормить и напоить, товарищ министр! А собаку тоже?
— Что тоже?
— Собаку этих разведчиков тоже накормить?
— А ты как сам думаешь?
Положив трубку, бывший подполковник зло взглянул на наглецов, которые не захотели склониться перед облеченными властью сотрудниками особого отдела, с которыми даже командир дивизии опасается связываться. Подумаешь, в плен они немчуры полный автобус взяли и теперь им что, в ножки кланяться? Это они должны кланяться, что бы зубов не лишиться. Суки!
Опять зазвонил телефон — на том конце провода был начальник особого отдела фронта, который так обматерил Бязина, упомянув звонок Берии, что разжалованный обоссался, представив себе гнев ужасного Берии.
Разведчики же в три горла хомячили принесенную кашу с тушенкой и показывали пальцем на мокрые штаны подпола, который теперь уже покраснел как рак и вылетел как ошпаренный на улицу. Рэм грозно поглядывал на недружелюбных людей, не забывая поглощать тушенку. Лейтенант подобострастно разлил в кружки чай и проверил свои передние зубы, которые после удара капитана разведки стали шататься в деснах.
Когда грузовик с наглецами и автобус с пленными немцами убыли на аэродром, сотрудники особого отдела вздохнули свободно.
Трели телефона разбудили Строева в пять утра — Здравствуй, Андрей Григорьевич! Через десять минут тебя внизу будет ждать машина, жду тебя у себя в министерстве. Тебе фамилия Резник знакома?
— Капитан Юрий Резник? В нашей офицерской роте командовал группой ДРГ, такой же как и моя.
— Так вот, этот капитан и еще девять офицеров искали твою пропавшую группу и попали в наше время. Успели погеройствовать в тылу немцев, захватив в Кобрине двенадцать штабных во главе с начальником танковой дивизии. Уже скоро группа Резника приземлится под Москвой, их сразу же отвезут на нашу базу школы МГБ, где вы с ними и пообщаетесь.
— Товарищ министр, разрешите захватить мою супругу, я то в бригаде человек был новый, а Олеся всех офицеров знает.
— Добро, выезжайте вдвоем! Я подъеду тоже, хочется лично на твоих сослуживцев взглянуть. За их подвиги я их к Георгию представил, а капитана еще и к ордену Ленина. Заслужили!
К самолету подъехала целая вереница автомобилей, пленных погрузили в два штабных автобуса ГАЗ, а диверсантов из будущего в тентованный грузовик, который сразу же взревел мотором и побежал по объездной дороге. Через час грузовик заехал в ворота, охраняемые укрепленным КПП: по обе стороны от ворот были замаскированы пулеметные ДЗОТы, а на вышке с биноклем часовой с «Дегтяревым».
Грузовик остановился перед двухэтажным зданием, у входа которого стояли четверо в форме. Резник скомандовал построение и из грузовика как горох посыпались офицеры, выстроившись в одну шеренгу.
Резник, приложив руку к каске, приготовился доложить о прибытии, как ему на шею кинулась Олеська Стасевич с подполковничьими погонами на плечах. На груди Стасевич сверкала золотом Звезда Героя, два ордена Ленина, и натуральный Георгий.
Поцеловав в щеку капитана, Олеся обняла каждого офицера из прибывшей группы. К удивлению капитана вторым встречающим был Строев в генеральской форме с двумя звездами Героя на груди, двумя орденами Ленина, Октябрьской революции, Красного Знамени и Георгиевским крестом — Здравия желаю, товарищ капитан! Как вы нас нашли — наверное в землянке в туман заночевали?
— Так точно, товарищ генерал-лейтенант! Вы тут я смотрю успели немцам кровушку пустить? Грудь в крестах, на штанах лампасы! Это вы тут поспособствовали введению погон и званий?
— Мы, а теперь капитан, познакомься с нашим министром — Павлом Анатольевичем Судоплатовым.
Капитан строевым шагом подошел к министру и, приложив пуку к виску, доложил — Товарищ генерал майор, диверсионно-разведывательная группа в количестве десяти человек и кинолога с собакой под моим командованием готова выполнить любое задание правительства!
На территорию школы заехал еще один автомобиль, ЗИС сто первый, из которого выбрался Берия в штатском костюме.
— Лаврентий Павлович не выдержал, примчался! — с досадой протянул Судоплатов и группа, которая пялилась сначала на легендарного Судоплатова, вытянулась по стойке смирно при приближении не менее страшной легенды этого времени.