Не могу поверить тому, что я услышала только что с уст моего супруга. И это просто верх моего предела! Я встала с кровати и, включив свет в спальне, сильно толкнула Андрея в бок.
— Ты чего? — изумленно спрашивает сонный Андрей.
— Кто такая Марина?
— У тебя совсем всё не в порядке с головой! Психичка! — сверкает глазами Андрей.
— О какой Марине ты грезишь по ночам? — продолжаю уже более громко.
— Я тебе ещё раз говорю: если тебе что-то чудиться, то я тут ни при чем.
— Что происходит, Андрей? Тайные подарки из бриллиантовых подвесок неведомо для кого. Твои ночные бредни о неких сладких Маринах?
На какой-то миг мне показалось, что на лице Андрея пробежалось удивление, но эта реакция тут же испарилась и заменена маской пренебрежения.
Андрей сгребает одеяло и злой миной на лице проплывает мимо меня. Так, будто чужие имена с красочной приставкой сладкая во сне называю я. Закипаю ещё больше. И наступаю на край одеяла, который волочится по полу, как мантия короля. Одеяло выпадает из рук, и Андрей поворачивается, метая глазами молнии.
— Ты что-то не поняла, — Андрей вплотную подходит ко мне.
— Да. Не поняла. Кто такая Марина?
В какое-то мгновение отлетаю на пол и ударяюсь об край кровати.
— Сволочь ты, Андрей! — громко кричу ему в след, лежа на полу, но получаю в ответ лишь громкий хлопок двери.
Я ревела пол ночи от обиды. И не знаю, что сильнее зацепило — сладкая Марина или то, что меня отфутболили как мяч. Но ледяная корка на сердце стала ещё больше.
Я провела в состоянии прострации весь день. Я никогда не думала, что моя семейная жизнь может так вдруг кардинально поменять полюса. Даже разговор между нами в последнее время не складывается. На все свои вопросы о происходящих одна за другой ситуаций я получаю вместо внятного ответа очередной скандал.
Получается, что моему мужу так удобно. Жить по тем правилам, которые удобны ему.
А я?
Я — очередное удобство в его жизни.
Быт, ребёнок и общая внешняя картинка счастливой семьи…
Хотелось позвонить и пожаловаться маме, только есть целый ряд но… у Надежды Александровны больное сердце и свою боль разделить с родителями опасно для их здоровья. Я не самый любимый ребенок в семье и мои проблемы не берутся близко к сердцу. И помочь мне в принципе не чем.
Я набрала номер неизменного верного друга.
— Привет, дорогая. Как самочувствие? Как дела? — Лана, как всегда, на позитиве.
— Хуже не придумаешь, — еле сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться в трубку.
— Что случилось опять?
— У меня сразу две плохие новости.
— О Боже! Олеся. Ты меня пугаешь!
— Лана, мне самой страшно. Он вчера во сне о какой-то Марине бормотал.
— Ииии? Мало ли что приснилось человеку?
— Лана, он меня ударил!
— Вот это другой разговор. И не извинился?
— Не в его манере извиняться. Ты же это прекрасно знаешь. Выплыл утром из квартиры с таким же величественным выражением лица. Естественно, мы опять не разговариваем, а у меня на руке и спине огромный синяк.
— Да уж. Сноб ещё тот. Это очень плохо. Такое поведение в семье не допустимо. И об этом нужно спокойно и серьёзно поговорить. Попробуй. Без упреков и повышенных тонов. И начни разговор с давлением на его совесть. Ударить женщину — это унизительно для мужчины.
— Мне кажется, что я ровным счетом ничего не значу для него. И так, наверное, было с самого начала. Я просто этого не замечала своими влюбленными глазами, в которых только розовый туман.
Я вытираю глаза, полные слез.
— Я не знаю, что делать, и я в полной растерянности, Лан.
— Ничего, переживем. Самое главное — не раскисай. Это моя тебе установка.
Я усмехнулась. Я, сколько ни старалась, не могла собрать себя в кучу. Тут просто установками не обойтись.
— Лана, ты настоящий друг.
— Угу. Пока, подружка.
Я долго слушала короткие гудки, смотря в окно невидящим взглядом. И даже слегка позавидовала лёгкой жизни своей подруги без особых проблем. Руки ледяные и всё тело слегка морозило. Открыв холодильник, я достала любимую бутылку своего мужа. Янтарный тягучий напиток в стакане, и я сделала большой глоток. Так стало чуть лучше. И я тут же допила лекарство для больной души.
Я слышу до боли знакомый хлопок входной двери, но мне абсолютно всё равно на его присутствие в доме. Удивляюсь, когда-то всё было абсолютно по-другому. Приготовив на столе всё для ужина, удаляюсь с Машей в детскую. Пересекаться со своим мужем нет никакого желания. Мы присели с Маней за стол, и мой маленький художник рисует, а я стараюсь ей помочь и старательно не думаю о нём и его поведении в последнее время.
***
Дошкольное учреждение самое заурядное, но от моей работы будет буквально в двух шагах, и я приложила максимум усилия, чтобы попасть в него. Ездить в детский сад придется на общественном транспорте, потому как автомобиль в нашей семье — личная прерогатива Андрея. Хорошо хоть остановка общественного транспорта рядом с нашей квартирой, и добираться мы с Машей будем одним маршрутом. Идея с детским садом страшно не нравится моему мужу, и он вряд ли облегчит мне жизнь. Группа Машкиных сверстников уже набрана, а нам остались последние штрихи, чтобы попасть туда. Медицинская комиссия и мой котеночек в саду со смешным названием «Грибочек». Я сидела перед заведующим детским садом, внимательно слушала о всех правилах и распорядке заведения и параллельно заполняла документы.
— Что ж, Олеся Петровна, проходите медицинскую комиссию и начинаете приучать ребенка к детскому саду. Сначала это будет несколько часов. Когда ребенок привыкнет, будет оставлять с дневным сном.
Усилено машу головой и оглядываюсь в поисках Манечки, которая весело играется со своим плюшевым медвежонком.
— Не бойтесь, — замечает мой встревоженный взгляд возрастная дама, — у нас замечательный коллектив, и, думаю, вашему ребенку здесь очень понравится.
Я улыбнулась в ответ.
— Спасибо, Зинаида Станиславовна, — благодарю женщину и, подхватив Машу на руки, выхожу из кабинета.
Через длинный коридор вместе с нами шагают малыши, мило держась за ручки.
— Тебе здесь понравилось? — спрашиваю дочку.
— Да, — Маша утвердительно машет головой и вертит ею, разглядывая многочисленную «публику» заведения.
— Ты скоро будешь ходить в детский сад, как другие детки, а твоя мама — работать. Главное, чтобы всё получилось, — шепотом говорю уже сама себе.
— Мама, к тете Лане? — лепечет Маша.
— Нет. Машуль, тетя Лана работает.
— А тетя Оля?
— Путешественница моя тетя Оля тоже работает, — улыбаясь, отвечаю Маше и закутываюсь посильнее в свой тёплый шарф. На улице всё холоднее с каждым днём.
***
— Мы через неделю идём на юбилей, — Андрей за ужином демонстративно бросил ложку на стол, — ты сделала то, что я тебе говорил? — добавил всё тем же командно-вызывающим тоном.
Я стараюсь унять нервную дрожь в руках и молча завариваю чай в стеклянном чайнике, спиной чувствуя надвигающуюся бурю.
— Я с тобой разговариваю, — ещё громче продолжает Андрей.
— Я с тобой на юбилей не пойду, — отвечаю, чеканя каждое слово, так и не поворачиваясь к нему лицом.
— Почему? — тон Андрея стал мягче.
— Не хочу разыгрывать комедию: а-ля, счастливая семейная жизнь. Ты знаешь, актриса из меня плохая. Сорвусь ещё, выкину номер. Будет шоком для твоей семьи и презентабельного шоу под названием юбилей любимой мамочки, — я резко развернулась лицом к Андрею.
Удивление на лице супруга. Значит, я внесла клин в стойкий нордический настрой Андрея. Пусть в одиночку кланяется своей мамаше и её поданным. Такая перспектива не очень по нраву Андрею.
— В противном случае я выволоку тебя на этот праздник, — глаза мужа метают молнии.
— Я буду кричать и сопротивляться. Посмотрим, как будет смотреться на людях наше эффектное появление, — я знаю, чем уколоть, и лицо Андрея краснеет от злости.
В тот миг, когда стол отлетел вместе с посудой и едой, я сразу не поняла, что случилось. Но по дорогим бежевым кухонным обоям стекает только что заваренный мною чай, и я понимаю, что Андрей запустил стол об стену. Громко хлопнув дверью, Андрей вышел из кухни. На глаза навернулись слезы, и обида колючим комом растеклась по телу, громко пульсируя в голове. На языке вертелось бросить вслед то, что на праздник Андрей вполне может взять с собой новую избранницу — сладкую Марину, но, окинув взглядом поломанный стол и разбитую посуду, решаю промолчать.
Я тут же, смахнув слёзы, вышла следом, высоко подняв головы и сделав вид, что мне абсолютно всё равно.
Посмотрим, где завтра утром будет чинно восседать мой вспыльчивый супруг.
Комфорт и удобство мы любим больше всего на свете.
И я даже не собираюсь убирать последствия реакции Андрея на мой решительный отказ.
Весь вечер хотелось выговориться, и я металась по телефонной книге. Позвонить Ланке или Ольке? Но о последствиях перепалки за ужином не сказала ни подруге, ни своей сестре.
Утром следующего дня Андрей остался без кофе, обои в кухне испорчены, а стол так и лежал, как большая белая медуза, которую выбросило на берег моря при сильном шторме. Мог хотя бы стол собрать и выкинуть на мусорку. Но… не барское дело работать руками!
Я вздохнула. Мне картина нравилась меньше всего, но трогать я не буду ничего. И в следующий раз, громя что-то в доме, пусть Андрей думает, как долго он будет лицезреть последствия.
Я вчитываюсь в список намеченных мною дел и, перечитав несколько раз номер один — медицинская комиссия в детский сад и расписание врачей, не спеша иду собирать мою малышку.
На улице льет дождь, и сильный ветер сбивает с ног. Мой красивый зонт сильный ветер вывернул в другую сторону, и пока я безрезультатно воевала с ним, Маша весело смеялась над моей беспомощностью. Даже настроение чуть поднялось, но перед глазами всплывающая картина прошлого вечера возвращает меня в ставшую уже привычной ситуацию нашей жизни — скандал. Так, наверное, разрушается семья. Кто-то разбегается в один миг, а моя семья уходит от меня по капельке.
Я сдаю в раздевалку наши куртки и, держа за руку Машу, уверенным шагом направляюсь в кабинет нашего участкового педиатра. Пять кругов ада, но сейчас лучше занять мысли другими вопросами.
Мы приехали домой гораздо позже, чем я рассчитывала. Маша уснула на моих руках ещё в такси, и, поднимаясь на лифте, я мысленно радовалась, что наш дом оснащен большим пассажирским лифтом. На третий этаж лифт поднял меня вместе с Верой Владимировной за несколько секунд.
— Здравствуй, Олеся. Нагулялись? — Вера Владимировна кивнула в сторону спящей Марии.
— Здравствуйте. В больнице практически весь день провели. Готовимся в детский сад.
— Понятно. Твой Андрей приезжал домой утром. Шумел, что-то выносил, — моя любопытная соседка тут же поделилась своими сегодняшними наблюдениями.
Я только подняла брови.
Чем мог заниматься Андрей в моё отсутствие? Вдруг оставить свою любимую работу?
— Точно что-то путает, — подумала я, но ничего не сказала.
Я открыла входную дверь и, быстро скинув куртку, отношу Машку в детскую. Мой ангелочек в красивой белой кроватке и сладко спит. Я поплелась в кухню. Кружка горячего и крепкого кофе — то, что мне нужно сейчас. Бессонные ночи не проходят без следа. Картина на кухне удивила, и я стояла несколько секунд, разинув рот. Разбитого стола нет, как и посуды. И то, что случилось накануне, угадывается только по испорченным обоям.
Удивил.
Неужели мы переступили свою надменность и спустились к бытовым вопросам?
Более того, замечаю большую картонную коробку в углу с надписью: кухонный стол.
Замечательно.
Надеюсь, в течение недели стол будет стоять на том же месте, откуда предыдущий улетел в несколько секунд. И что бы поменьше встречаться с мужем, быстро готовлю его любимое блюдо — говяжью отбивную с картофелем и оставляю его на кухонном гарнитуре. Времени на это как раз хватит. Я оставила ужин на красивой тарелке и ещё, взглянув на большую картонную коробку, стоящую в углу, ушла в детскую к Маше. Я посадила Марию за детский стол.
— Мы прекрасно можем поужинать и здесь. Да, доча? — спрашиваю Машу.
Мария счастливо машет мне головой в ответ.