Ноябрь самый мой нелюбимый месяц, мрачный, холодный, снега почти нет, а сырость, бррр. А уже середина, скоро побелеет всё. В школе тишина. Мрачная тоже.
Дома у нас по прежднему, трое против одного, я имею в виду, мы с Даниилом и Герман Алексеевич, против Риммы. Чем дальше тем хуже, Римма часто пропадает, отчим всё мрачнее и мрачнее с каждым днём. Понимаю, что она настраивает его против меня, заставляет его: отвези девчонку обратно. Это я сама слышала. С некоторых пор даже по имени меня не называет. Обидно? Нет. Привыкла. Я вообще ко всему привыкла. Сердце зачерствело? Нет. Просто, как то, надо выживать в этом мире, и я хватаюсь за любую возможность. Есть работа, на работу иду, есть возможность в доме отчима жить, живу. Хотя вначале уехать хотела от них. Но Данька не пускает. А если выпроводят, снова на работу куда нибудь выйду. Дворником? Пусть, я и дворником работать буду.
Да, что же я про День рождения мелких не написала, приехали мы к ним часа в три. Сашка с Аликом так рады были, мы подарки им подарили. Алик не отходил от меня, Сашка от Дани, она любит старшего брата. Оксана оставляла нас на празднование, но мы сказали что завтра важный день. Чай с тортиком попили у них и домой уехали, Петра не видели. Всю дорогу до дома Даня дурачась ревновал меня к Алику. "Ох, какой коварный у меня брат!" — Это он про Алика так.
— Шаталова, скоро Новый год, ты что не будешь участвовать в празднике? — Иванова Таня подошла, за Новый год в этот раз она отвечает, вернее за его организацию. Так Татьяна Ивановна сказала. — Там ящик повесили, видела? Королеву бала выбирать будем из нашего класса и короля. Пиши кто нравится и в ящик.
Таня Иванова хоть и из богатой семьи, но ни в какие интриги не ввязывалась, за это я её уважала. Её так и звали- вторая классная, потому что классную Татьяна Ивановна зовут а эту Таня Иванова.
— Хорошо, напишу. Кого там пишут, не знаешь? — Поинтересовалась я, чтобы хоть знать, кто примерно в монархи метит.
— Ну, это уже твоё дело, кого хочешь, того и пиши. Свобода выбора. Здесь никаких советов. Вечер у нас обычно двадцать восьмого бывает. Так что ещё есть время.
— Ладно, Тань, я подумаю и тогда уже, исходя из симпатии кого-нибудь напишу. — Улыбнулась я.
— Ларис, я тебе сказать что то хочу. — Надя испуганн смотрела на меня. — Девчонки шушукаются как то подозрительно, мне страшно.
— Да не бойся ты, ну вот я не пойму тебя, то никого и ничего не боишься, то трусишь, как последний кролик. Вдвоём нам с тобой не страшно.
— Вдвоём-да, не страшно, а если по одной нас где нибудь прижмут? Тогда что делать будем? Лариска, ты не расслабляйся, Егора нет сегодня, а Даниил может и по делам уйти и мы вообще беззащитные будем.
— Ладно, уговрила. — И правда, не надо терять бдительность, а то здесь такие девочки учатся, Алёнка ещё не забыла своего позора, и рада будет уннизить меня.
Начался урок, Надю отвечать вызвали, я слушала её, Надя хорошо учится, по всем предметам, она даже по биологии так отвечает когда её спрашивают, заслушаешься.
— Ты весь учебник что ли наизусть знаешь? — Смеюсь я над ней.
— Ларка! У меня память такая, я с одного раза могу стихотворение запомнить, понимаешь, я иногда вообще не читаю домашнее задание, учитель объясняет на уроке а я запоминаю.
— Класс вообще. Надька, ты гений.
— Хватит смеяться надо мной. Меня в той школе где я училась зубрилкой звали, обидно было, потому что я не зубрила никогда.
— Ладно, верю.
— Девчонки, о чём спор? — Даня подсел к нам на парту на перемене. — Ну ты Надь прямо как по писаному шпаришь, даже интонации как в учебнике, я имею в виду, все запятые и точки соблюдаешь. Мне всегда спросить у тебя хотелось, ты наизусть всё учишь.
— Нет. Память у меня хорошая, не просто хорошая а непонятная. Один раз прочитаю и всё запоминаю от первой заглавной буквы до последней точки.
— Уникум.
Дане позвонил кто то, он принял звонок.
— Девчонки, извините, ухожу. — И добавил шёпотом. — Константин вызывает, интересно, что там ещё случилось, непонятно.
Даня ушёл на "ковёр" к директору, которого я, кстати, ни разу не видела.
— Лар, пойдём в туалет. — Надька потащила меня за руку. Надо сопроводить подругу и уберечь от неприятностей, если такие возникнут, а то в этой школе ждать можно чего угодно.
Надька зашла в кабинку, а я решила посмотреть на себя в зеркало. Так, вроде всё нормально, волосы уложены, макияж едва заметен.
— Красотой любуешься, хммм. — Камилла с со своими присными, о, и Алёнка тут, Ярика только не хватает. — Да ты как была крыса прилизанная такая и осталась.
— А ты, значит, крыса лохматая? — Насмешливо спросила я. — Да-а-а, Камилла, тебя видать не исправит и могила.
— Что ты сказала, нищебродка заМКАДовская? Рот закрой, я вообще предупредить тебя хочу, отстань от Зарецкого, иначе пожалеешь.
— А если не отстану? — Я конкретно нарывалась. Их человек шесть.
— Пойдём Ларис, — Надя вышла. — Что здесь происходит?
— Пошла отсюда голыня! — Рявкнула Камилла. Девчонки вытолкали Надьку и я осталась одна.
В случае чего с двумя точно справлюсь. А там…
— Ты меня слышала? Даня мой. Запоми это на всю жизнь и такие как ты ему не пара.
Я молча собралась уходить, но девчонки не пускали, попробовала пробиться, и точно двоих уложила, но… кто так толкнул меня сильно, даже возможно и не один человек, не знаю, помню только что больно головой об раковину ударилась и всё… темнота…
— Лариса… Лариса… — Сквозь сон, резкий запах нашатыря привёл меня в себя. — Лариса, как ты?
Голова болела, я потрогала рукой разбитую сторону, что это? Кровь? Нифигасе! Вот это они меня приложили! Рядом сидел Даня, неподолёку стояла Надька размазывала слёзы по лицу.
— Лариса, Как ты? — Повторил вопрос Даня.
— Нормально Дань. Я просто упала. Поскальзнулась. — Прохрипела я, даже голоса своего не узнала.
— Неправда! — Всхлипнула Надя. — Её девчонки… их там много было а она одна… они… они вытолкали меня а её…
Надя замолчала.
— Ларис, ты видела кто тебя толкнул? — Тихо спросил Даня.
— Я не знаю. У меня голова болит, ничего не соображаю.
— Выпейте.
Кто то дал мне таблетку и стакан воды, я разжевала таблетку с жадно выпила всю воду, в горле пересохло. Где я? В медкабинете?
— Сейчас домой поедем Ларис, я позвонил шофёру.
— Её в больницу надо, у неё сотресение головного мозга, а не домой. — Возразила женщина в белом халате. Врач школьный, наверное.
— Дома лечить будем.
— Я должна доложить директору школы об этом инцеденте.
— А без этого можно? — Посмотрела я на неё, о, всё закружилось перед глазами. Правда что ли сотресение? Или при сотресение совсем другие ощущения, чёрт аж тошнота к горлу подступила.
— Вот видите, как ей плохо.
— У нас врач семейный есть, он сам капельницы ставить будет, вылечит. — Возразил Даня.
— Ведь они могли убить Вас. Что там случилось? Они напали? — Не унималась врачиха.
Я молчала, ни слова больше не скажу хоть режьте. Вообще, отстаньте от меня, у меня голова болит, и сил нет.
— Ларис машина приехала, сама ты не дойдёшь, я донесу тебя.
— Сама дойду потихоньку, не надо меня нести. — Опёрлась на его руку, с другой стороны подошла Надя, и мы пошли к машине, навстречу спешил шофёр, он подхватил меня под руку.
— Пока Ларис, я тоже сейчас домой поеду, не хочу видеть этих извергов. Не девчонки а убийцы.
Дома Даниил положил меня на кровать, мне и правда плохо было, позвонил доктору, объяснил что случилось. Доктор приехал быстро, посмотрел меня, и пставил капельницу, сказал от всякого восполения.
— Кто Вас так, девочка? — Поинтересовался он.
— Упала. — Сдержанно ответила ему.
— Меня зовут Михаил Филиппович. Вас я так понимаю Лариса?
— Да.
— У вас рана на голове. Откуда же вы так упали? Или толкнул кто?
Вот что пристал, идите вы все из моей комнаты, дайте отдохнуть. В итоге промолчала.
— Михаил Филиппович, а есть ей всё можно.
— Можно, сейчас чаю ей дайте, не очень крепкого но сладкого. Вы Лариса отдыхайте, я зайду убрать капельницу. — Доктор вышел.
— Сейчас домработница чай принесёт, Лар. Тебе совсем хреново. Может правда лучше в больницу. Там МРТ сделают. — Даниил держал мою руку в своей, и мне уже от этого легче стало.
— Полегче станет, тогда съездим. Кто меня к медикам принёс?
— Тим нёс, я перехватил тебя доргой, ему Коврова сказала, он к тебе побежал, а она за мной к деректору. Тебе тяжело говорить, наверное.
— Тяжело. — Прошептала я.
Вот это я жахнулась, неаккуратно, весь удар на голову пришёлся.
— Может поспишь? Доктор зайдёт, уберёт капельницу. Отдохни, я сейчас переоденусь и приду.
— Иди.
Даня ушёл а я закрыла глаза, снова голова закружилась. Чувство такое, как будто взлетаю, какими то витками.
— Хммм. Лежишь? — Римма зашла, а я думала доктор. — Вот так задираться на всех.
Кто бы только знал, как меня взбесили её слова, откуда только силы взялись я закричала на сколько хватило голоса.
— Пошла к чёрту отсюда!!! Видеть тебя не могу, тварь!!!
В комнат вбежали Даниил и доктор. Мать побелела.
— Лариса. Тихо, тихо. — Дан успокаивал меня а я снова ничего не помню.
Очнулась на этот раз в больнице. Вот это да! не знаю, как меня привезли сюда. Дан сидел рядом. ЧМинут через десять зашёл человек в форме.
— Здравствуйте, вы можете говорить? — Он посмотрел на меня. — Я следователь, Попов Дмитрий Николаевич.
— Здравствуйте. Говорить могу. — Ответила ему.
— Мы побеседовали с Вашими одноклассниками, и с Вашей подругой Ковровой Надеждой Ивановной, она утверждает что Вас избили девочки, одноклассницы.
— Это случайно получилось, меня толкнули сильно и я упала. — Ответила честно, так оно и было.
— Кто толкнул?
— Не знаю, их шестеро а я одна была. Больше ничего не помню.
— Вы мне по фамилии их можете назвать? — Следователь писал что то на бумаге.
— Могу. — Назвала всех. Конечно им ничего не будет, но хоть может хвост прижмут, приставать е будут.
Следователь задавал Даниилу вопросы, где он был в то время, когда случилось со мной несчастье, что тот отвечал я не слышала. Уснула. Наверное сильное успокоительное вкололи.
Проснулась, Даня сидит рядом. Мне вроде немного полегче стало.
— Дань, время сколько? Ты почему домой не едешь?
— Как ты? Не легче? — Тревожно спросил он.
— Вроде немного получше. Поспала, наверное обезболивающее и снотворное вкололи, боли почти не чувствую. Римма из терпения вывела, я закричала на неё. Тварью назвала.
— А кто она? Лариса, как её ещё назвать можно? — Даня едва сдержался, наверное, чтобы тоже не отругать Римму, аж на скулах жевлаки заходили. — Знаешь, мне Тим звонил, сказал, что девчонки в один голос обвиняют тебя, якобы ты первая на них напала, сначала провоцировала, потом, когда они на провокацию не поддались, ты драться кинулась.
— Нет, Дань. Они зашли, и Камилла говорит, чтобы я от тебя отстала, иначе пожалею… в общем я ей ответила, а ей мой ответ не понравился. Мы уже хотели с Надей выйти, а они её вытолкали за дверь, на меня напали, двоих я успокоила, а кто-то, даже не знаю, толкнул меня. Сильно, На ногах не удержалась, отлетела к дальней раковине и головой об неё, и… темнота.
— Я сразу понял, что они врут. Ну ничего, пусть со следователем пообщаются. Это им не Тимофей, следователю не соврёшь. Можно я с тобой останусь. Домой ехать не хочу, сейчас отец должен приехать, но не за мной а проведать тебя. Там кушать приготовила повариха. Привезёт, поедим с тобой.
— Я не хочу. — Есть не хотелось, пить только. — Дай мне воды.
Дан подал стакан с водой, я снова до дна его выпила.
— Лариска, я так испугался за тебя, надо было нам вместе к директору пойти. Не сообразил.
— А что там у директора? Зачем тебя вызывали?
— Расстраивать тебя не охота.
— Да не бойся ты, Дань. Ну чем ты меня расстроить можешь? Или это меня касается?
— Кто то прислал на имя директора письмо. И в общем там написано, что ты, хулиганка, бандитка, даже воровка. Полный бред. Директор естественно не поверил, но выразил опасения, что в отдел образования донесут и проблемы начнутся. Думаю, что это дело рук Барских.
— Пал Палыча? Ох, этому что надо?
— А ты знаешь как Барских любит свою дочь? Нет. Ты даже не представляешь, если ему надо будет, вернее если Камилла пожелает, то весь педколлектив вылетит с работы. — Усмехнулся Даня. — Вместе с директором.
— Ого. Такие полномочия имеет? Кошмар. Данька, что же делать? Я же говорю, уйти мне надо к себе домой. И забыть вашу школу как страшный сон.
В дверь постучали, Даня не успел мне ответить. Вошёл Герман Алексеевич.
— Добрый вечер Лариса, Даниил. О-о-о, непривычно девочка тебя такой видеть. Синяк под глазом, голова перевязана. Да, здорово они тебя. Убить могли. Даниил, ты в это время где ходил?
— Петрович вызывал. Там такую телегу на Ларису накатали. Столько всего наврали. Кошмар.