- Не совсем, но вроде... Есть такая наука - астрофизика. Слыхал? Впрочем, тебе рановато... А про космос слышал?
- Космос я знаю, - говорит Сашук. - Это где Гагарин летал.
- Ну вот, Гагарин летал, так сказать, поблизости. А я изучаю предметы более отдаленные...
- Тут?
- Нет, не тут. Сюда я привез свое семейство, полоскать в море. Вон оно поджаривается там на солнце.
В отдалении под навесом из простыни кто-то лежит, но Сашук только мельком взглядывает в ту сторону. Семейство его не интересует. Он подсаживается к чудику поближе. Не каждый день встречаются живые звездочеты.
АНУСЯ
- А как вы их считаете, звезды? - спрашивает Сашук.
- Я не считаю, а изучаю. Все звезды пересчитаны и переписаны, как допризывники.
- Все до единой?
- До единой. В пределах наших возможностей, конечно.
Сашук недоверчиво смотрит на него снизу, стараясь поймать взгляд, но толстые стекла очков без оправы заслоняют глаза чудика и нельзя понять, всерьез он или понарошку. Сашук долго раздумывает, потом все-таки задает вопрос, который давно его занимает.
- А правда, у каждого человека своя звезда? Как он рожается, так и звезда загорится. А как помрет, так и звезда падает...
- Ну, это чепуха! Звезды не падают. Падает, так сказать, звездный сор, всякого рода космический мусор. Потом, звезд значительно больше, чем людей на земле, и до людей им никакого дела нет... Хотя вообще, иносказательно... В известном смысле у каждого человека есть своя звезда. Или, во всяком случае, должна быть. По идее.
- И у меня?
- И у тебя. Чем ты хуже других?
- А где? Вы мне покажете?
- Вот уж нет! Каждый сам должен найти свою звезду.
- А как?
- Как бы тебе сказать?.. Главное - не лениться. Для начала полезно, например, привыкнуть рано вставать.
- До света?
- Уж чего лучше.
- Так ведь спать хочется!
- Вот-вот! Лень, спать хочется... Другой не только свою звезду, всю жизнь готов проспать. А она в общем-то коротковата. К сожалению.
- А если рано встану, так сразу и увижу?
- Может, не сразу, но рано или поздно увидишь.
- А потом?
- Что - потом?
- Чего будет, когда найду?
- Ну... будешь знать, куда идти, что делать... Так, сейчас моя дорогая дочь распугает последнюю рыбу...
По кромке воды, взметая брызги, к ним бежит девочка в голубом платье и белой панаме.
- Папа, папа, много поймал? - кричит она издали, потом замечает Сашука, умолкает, переходит с бега на шаг, вышагивает чинно, почти чопорно и делает вид, что Сашука вовсе не приметила.
- Не корчи кисейную барышню, - говорит ей отец. - Видишь, даже на этом пустынном бреге для тебя нашелся Дон-Жуан, - показывает он на Сашука.
- Никакой я не Дон, - отзывается тот. - Я Сашук.
- Прелестно! - отвечает бородач. - Знакомьтесь в таком разе.
Девочка дергает пальцем резинку от панамы и с любопытством рассматривает Сашука. Резинка звонко щелкает ее по подбородку. Потом она протягивает сложенную дощечкой ладошку и говорит:
- Ануся.
Сашук сидит неподвижно, искоса смотрит на ладошку, потом снова на Анусю. Она совсем не такая, она из какого-то другого мира, и он не знает, что надо делать, как держать себя с ней, и потому сидит неподвижно и только смотрит.
Девочка делает гримаску, пожимает плечами и опять начинает дергать резинку.
- Нельзя сказать, чтобы ты был очень галантен с барышнями, - говорит бородач.
Девочка смеется, короткий носик ее морщится. Сашук не понимает, но краснеет. Сначала он хочет сказать, что с девчонками не водится, но слова эти почему-то с языка не идут. Может, потому, что она совсем не похожа на разбитных, горластых некрасовских девчонок. Почему она такая белая? Наверно, ее без конца мылом шуруют...
Сашук не знает, что делать, и наливается краской еще больше. Потом вдруг вспоминает, лезет за пазуху и достает свою находку.
- На. Хочешь?
Ануся отступает на шаг, серо-голубые глаза ее округляются.
- Это кто? - спрашивает она.
- Краб. Бери, не бойся - он дохлый, не укусит.
- Не хочу, - говорит Ануся и прячет руки за спину. - Он плохо пахнет.
- Так что? Повоняет и перестанет.
- И крабы совсем не такие, - качает головой Ануся. - Они в банках.