Снайпер мигом выбрался через окно. В саду он отыскал свои башмаки, надел их и со всех ног понёсся к дому Бучукуртели.
Мрачнее тучи шагал Нико по просёлку.
Нет, подумать только, как они его отделали, его — знаменитого футболиста! Хорошо хоть никто не видел.
Ну разбойники! Теперь он заставит их покаяться. Уж он-то с ними рассчитается! Связали его, как быка в кузнице, и к дереву!.. К дереву привязали, как собаку!..
Ну хорошо-о! Нико этого никогда не простит. Он переловит их поодиночке, как зайчат, как маленьких зайчат… И Нико не будет мужчиной, если не намылит им шеи, если не разукрасит их так, что ни одна больница их не примет!..
Странно, однако: он влез в сад, чтобы рассчитаться с Сандро. Сандро охотился за Залико. Но откуда там взялась вся шайка?.. Это черти! Черти, а не мальчишки! И все один к одному. Все за одно. Водой их не разольёшь.
Нет, Нико не простит им своего позора!
Так думал Нико, шагая вдоль акаций по неширокой просёлочной. Потом он свернул вверх на аробную дорогу, ведущую в соседнее село, и перелез в свой виноградник. Земля была сырая, но Нико, не обращая на это внимания, лёг на траву под черешней.
К этому времени уже наступила ночь. Небо, затянутое облаками, почернело, местами сквозь облака проглядывали звёзды.
Слышался далёкий лай собак, гул машин на приёмном пункте винзавода, голоса работающих допоздна колхозников.
Долго лежал Нико без движения, отдыхая от событий прошедшего дня. Вдруг в тишине виноградника он услышал осторожные шаги.
Нико приподнялся, прислушался.
Прошло несколько минут, и вот где-то совсем рядом послышалось чмоканье и чавканье.
«Собака виноград поедает», — сообразил Нико.
Он на ощупь отыскал приваленные по низу плетня камни, отобрал покрупнее, потом переполз к рядам винограда и глянул вниз.
В темноте что-то неясно белело под кустом винограда.
Нико вскочил, гикнул и запустил камнем. Видимо, камень попал в цель — собака взвизгнула и, скуля, побежала под гору.
— Ах, вот ты откуда? Всё ясно, — проговорил Нико и, пустившись следом за собакой, подошёл ко двору Бахсолиани.
— Георгий!.. Эй, Георгий!
Никто не отозвался. Нико позвал ещё раз.
В доме скрипнула дверь, полоска света упала на балкон, и чей-то силуэт обозначился в дверях.
— Кто там?
Нико узнал голос приятеля.
— Это я — Нико, — ответил он.
— Чего тебе?
— А ничего! Собаку привяжи, коли она своего и чужого не различает.
— Какую ещё собаку?
— Самую обыкновенную. Твою обжору! Видите ли, без винограда она жить не может, лакомка…
— В чём дело? Объясни толком.
— А в том, что лучше отучи её по чужим виноградникам шляться. Сколько можно предупреждать?! Вот возьму берданку и влеплю ей промеж глаз. И не обижайся на меня потом — честью предупредил.
— Но, но, но! Ты не того! Велика важность, если собака съела две-три кисточки. Она, можно сказать, заслужила. Ты же сам радуешься, когда она гоняет из твоего виноградника коров и свиней.
— Ладно, хватит об этом! — сказал Нико. — Дело есть!
Бахсолиани подошёл к ограде виноградника.
— Что за дело, полководец в отставке?
— Лезь сюда, поговорить надо.
— Говори, я и тут хорошо слышу.
— Да лезь же, дело серьёзное, так сразу не скажешь!
Георгий перескочил через плетень. Приятели сели на траву под черешней, и Нико рассказал Георгию о своих злоключениях.
Потом они долго молчали. Слышно было только, как повизгивает и позвякивает цепью пёс в конуре да где-то в селе хрипло кричит молодой петушок.
Сухой и сладкий запах винограда, занесённый ветерком из долины, щекотал ноздри. Тихо свиристели сверчки.
Наконец Георгий прервал молчание.
— Много их было? — спросил он.
— Всё звено в полном составе.
— Чего же ты с ними связывался?
— Да у тебя не все дома! — вспылил Нико. — Не я с ними связался, а они на меня набросились и связали!
— Всё одно, ты с ними или они с тобой… Не стоит об них руки марать. Оставь их в покое.
— Оставить, говоришь?! — вскочил Нико. — Нет уж! Был бы ты на моём месте, поглядел бы я на тебя. Прикрутили к дереву, как собаку…
— Зачем же мне быть на твоём месте? Тебе привычнее теперь, ты и сиди на привязи!
— Не до шуток мне! Посоветуй лучше, как быть.