— Труба! — крикнул в это время Георгий. — Я нашёл трубу! — Он стал руками разгребать землю — не могло быть никаких сомнений: через бассейн тянулись глиняные трубы древнего водопровода.
Георгий на ощупь двинулся за трубами туда, где журчала и булькала бегущая в глиняном русле вода.
— Потише! Потише! — вдруг закричал старый садовник. — Не расколи!
Бахсолиани присел на корточки и стал руками очищать трубу от мокрых комьев.
— Я так и знал! — воскликнул он. — Вода течёт откуда-то издалека, в этом месте труба кокнута, и часть воды бьёт наверх, а другая часть несётся вниз, к Роднику бессмертия!..
— Гиви, Гиви! Смотри, что мы нашли: миски и кувшин, сломанный правда… Тьфу, червяк к нему прилип! Вот, погляди… — Гоги и Сандро обнаружили в стене что-то вроде ниши и шарили в ней.
Гиви внимательно стал разглядывать остатки глиняной утвари.
— Это не простые черепки. Видите, на них голубовато-синие разводы. Такую посуду и сегодня делают в Икалто. А этот осколок к тому же разрисован. В древности такие кувшины назывались кашанури, по иранскому городу Кашана, откуда завозилась краска. При раскопках часто находят ожерелья, браслеты, серьги, а также оружие, посуду и другие предметы материальной культуры… Всё это помогает изучать жизнь наших предков.
Мальчишки внимательно слушали вожатого и даже не заметили, как старый садовник оступился в пустой чан и чуть не сломал себе ногу.
Бахсолиани помог ему выбраться, приговаривая:
— Зачем же ты так, дед Димитрий? Будем ходить рядышком. У тебя нет фонарика, а без фонарика в этом подземелье можно свалиться куда-нибудь похлеще чана.
А старик, разглядывая собственные ноги, бурчал, что замочил их в вине.
Георгий и Гиви долго крутились над чаном, и так и эдак освещая его фонарями, но ничего, кроме водички на донышке, обнаружить не удалось.
Гоги и Сандро, услышав, что найден чан, бросили свои черепки и побежали на голоса.
— Если здесь жил сумасшедший, то чан этот будет один. Но если он был не дурак, мы найдём ещё! — заявил Бахсолиани и ударил заступом землю. В ответ гулко отозвалась пустота.
— Есть! — крикнул Георгий.
Это был довольно большой квеври,[12] прикрытый крупным гладким валуном. Но и он оказался пуст. И старик садовник совсем потерял надежду промочить чем-нибудь горло.
— Не видать мне света белого, если здесь не марани! Ну-ка, Гиви, поднажми! — Разгорячённый Георгий стал колотить заступом во все стороны, прощупывая и прослушивая землю.
— Ещё один! Вот!.. Да квеври, я вам говорю! И действительно, вновь обнаруженный квеври, разинув круглую глотку, глядел из темноты.
Но и в нём не оказалось вина.
Напрасно Грозный проклинал тех, кто выдул всё вино из чанов, напрасно он упрекал их в обжорстве и невоздержанности — старинные чаны стояли, стиснутые землёй, но вина в них не было ни капли.
В надежде промочить горло Грозный был способен вспахать всё вокруг. И, чтобы немного охладить его пыл, Гиви предложил выбраться из подземелья и отдышаться.
Наверху, на земле, ярко светило солнце и тёплый воздух был напитан запахами лип, кипарисов и увядающих акаций. Члены экспедиции расселись недалеко от огромных давилен, стоящих под стенами академии. Давилен было две, обе таких размеров, что без труда могли вместить по десятку арб винограда. При виде их дед заговорил:
— Давильни, видимо, того же возраста, что и академия. В одной из них делали красное вино, а в другой — белое. По трубам вино бежало в подвалы, может быть в то самое подземелье, откуда мы сейчас выбрались. Здесь вот — посмотрите, не ленитесь! — вы видите с дюжину маленьких чанов. Здесь вино проверялось на вкус, дегустировалось. — Старик зачмокал губами и покачал головой. — А там, где арка, были ворота, служебный вход, оттуда во двор академии въезжали арбы с виноградом. На окрестных горах в те времена не было никаких лесов, а росли сплошные виноградники. И учёные старцы, вечная им память, не испытывали недостатка в вине. По подземному ходу, в котором мы с вами побывали, во время нашествий вино носили в пещеру святого Шио, оттуда в монастырь Шуамта, а из монастыря лесами могли пробраться куда угодно…
На этот раз деда Димитрия слушали не приезжие экскурсанты, а уроженцы Икалто. И им не хуже старика было известно всё это. Но они знали, как любит дед Димитрий поговорить о прошлом их деревни, и с особым вниманием слушали старика.
— Но ты же сам видел, дедушка Димитрий, что подземный ход никуда не ведёт. А пройти по нему до пещеры святого Шио никак невозможно, — сказал Гиви Вардуашвили.
— Не знаю, сынок, не знаю. Так передали нам наши отцы и деды, а предания не из пальца высосаны. Я ведь тоже не думал, что за этой стеной есть что-то, ан оказалось. Наверняка могу сказать тебе, что в этом подземелье был марани и, может быть, как раз оттуда начинается тайный подземный ход.
— Даже сейчас нелегко проковырять такой туннель, а если там ход к пещере Шио, нечего было закладывать его стеной. Что скажешь, Георгий?
— Я тоже так думаю. Видно, там был марани, который потом почему-то отгородили… А ведь это твои пионеры обнаружили его, ты можешь гордиться!
— Да, они оказались настоящими археологами!
Гоги и Сандро переглянулись.
— Мне казалось, что за стеной нам не хватит воздуха. Но там было не так уж душно. Как ты думаешь, Гиви, откуда там взяться чистому воздуху?
— Не знаю, брат. Одно ясно, кроме нашей дыры, туда ещё откуда-то поступает воздух. Может быть, часть воды, которая бьёт из сломанной трубы, проточила себе дорогу и стекает где-нибудь в ущелье.
— Почему же до сих пор там никто не заметил источника?
— В тех местах не шибко заметишь — все склоны поросли ежевикой, бурьяном и папоротником.
— А на что им была вода под землёй?
— Вода нужна всюду, сынок, — степенно заметил Грозный. — А мыть эти чаны — на каждый по бочке изведёшь! И в осаду вода под рукой — не надо за стену вылезать и башкой рисковать из-за глотка воды.
— В таком случае зачем выводить её из подземелья? Ты же сам видел там трубы.
Старик задумался.
— Ума не приложу, — сознался он наконец.
— По-моему, всё-таки это та самая вода, которую мы называем Родником бессмертия.
— Может быть, может быть…
Мальчишкам не терпелось вернуться в подземелье.
— Мы хорошенько накачались чистым воздухом!
— Нечего тут рассиживаться! Пошли вниз.
— Давай, дедушка, прихвати свой большой фонарь, — предложил Гиви старику. — Да керосину не жалей, я возмещу.
Экспедиция опять спустилась по скользкой лестнице в подземелье. Прошли через пролом в стене, и тут Георгий Бахсолиани поскользнулся и, не устояв, плюхнулся в лужу.
Мальчики схватили его за руки и помогли подняться.
Бахсолиани отжимал штаны и отплёвывался.