— Скажи пожалуйста, настоящее! — Вано провёл рукой по шлему, надетому на меч.
Снайпер был на седьмом небе.
— Это всё твоё?
— Моё.
— Где нашёл-то?
— Место одно знаю…
— Там есть ещё такие щиты и кольчуги? — подскочил Бучукуртели.
— Сколько угодно! Ни объехать, ни пройти…
— А ты, часом, не спятил, Снайпер?
— Я самое плохое приволок. Оно мне первым под руку подвернулось, да вроде и полегче показалось.
Вся троица переглянулась, потом одновременно облизнула пересохшие губы и опять уставилась на грозно поблёскивающее оружие.
— Поклянись!
— Чего мне клясться? Можешь потрогать, если глазам своим не веришь.
— Где ты это нашёл? А, Лукич? — дрожащим от возбуждения голосом спросил Гоги.
Снайпер со стоном перевернулся на бок. Глаза его недобро засверкали.
— Так. Вы, значит, думаете, что меня исключили из школы, как дурачка? Очень ошибаетесь. Я не глупее вас…
— Что ты, Снайпер! Кто мог подумать, что ты глупее нас? — заволновался Гоги.
— Ты и твои дружки. Думаешь, мне изменила память?.. Или вам хочется ещё раз увидеть в газете свои кривые рожи. Ладно, первооткрыватели! Я вам скажу, где я нашёл всё это, а вы пустите вперёд Гиви Вардуашвили, как козла вперёд стада, и идите за ним… Только не забудьте ещё Лену захватить… Знаете, чего мне стоило обнаружить всё это? Вот смотрите! — И Снайпер стал переворачиваться с боку на бок, демонстрируя товарищам ободранные в кровь бока, ноги и спину. — «Где ты их нашёл?» — передразнил он Гоги. — Вон как нежно запел!.. А хотел бы я знать, где ты был, когда меня исключали из школы. Или вы где были? Никто не вспомнил обо мне, никто! А теперь, когда вы узнали… Погоди, а кто вам сказал? — вдруг спохватился Снайпер. — Или Миха наябедничал? Хотя он и сам ничего не знает. Ни одна живая душа не знает, где я был и что видел. Если я вам скажу, не поверите. Но я ничего не скажу! Ничего!..
Ребята слушали, изредка переводя взгляд с израненного товарища на сложенное возле него оружие.
— Миха?.. Скажи, пожалуйста, а при чём тут Миха?
— Миха действительно ни при чём. Хотя он был при лошадке и при тележке.
Мальчишки переглянулись, а Вано Бердзенишвили подвинулся поближе к Снайперу и потрогал рукой его лоб.
— Ты вон у своих дружков измерь температуру! — огрызнулся Снайпер, отводя его руку.
Вано пожал плечами.
— Вроде всё в порядке.
Гоги и Сандро молчали.
Наконец Сандро перевёл взгляд со щита на Снайпера и заговорил потвёрже:
— То, что я скажу, я скажу не для того, чтобы ты выдал нам свою тайну. Мы не знали о твоей находке и Михи Безарашвили не видали. Мы просто пришли сообщить, что все наши ребята просили классного руководителя и директора восстановить тебя в школе и дали за тебя обещание. Так что с завтрашнего дня ты можешь ходить на уроки.
Снайпер всё ещё наслаждался впечатлением от своих слов, но постепенно довольная и насмешливая улыбка сходила с его лица. Он притих, потом вдруг вскочил и, морщась, сел на тахте.
— Чего врёте, болтуны? Нашли дурачка! Вы это Залико расскажите, а меня нечего утешать. Как-нибудь проживу… С вас хватит и той ямки, что вы выкопали под Преображенской церковью. А настоящий подземный ход обнаружил я. Я, а не вы, и я не скажу вам, где он. Я много ещё чего обнаружил, но не для вас, нет!.. Я могу вашу подземную водичку так перекрыть за две версты, что туда и двух капель не дотечёт. Я могу всё, что вами сделано, пустить по ветру. Я могу… хотя с вами не стоит даже разговаривать! Вы предали человека и забыли про него… И вы ещё думаете, что я поверю вашей болтовне? — Снайпер опять лёг на спину и уставился в потолок блестящими от слёз глазами.
А Сандро, Гоги и Вано стояли над ним и ломали головы: где и что такого необычайного мог обнаружить Лукич и как это может отразиться на их находках в старом подземелье.
— Мы не врём, Снайпер! Тебя в самом деле восстановили, — сказал Сандро.
— Ты опять в списках. Я сам видел в классном журнале, — заискивающе подтвердил Ефремыч.
— Почему ты нам не веришь?
Снайпер приподнялся и недоверчиво оглядел лица дружков.
— Остальные ребята знают об этом?
— Вся школа знает. Гиви сказал, что ты можешь прийти завтра и прямо сесть за свою парту.
— А если я криво сяду?.. На этот раз Гоги обиделся.
— Он опять за своё!
— Ты вправду Фома неверующий! — повысил голос Сандро. — Говорят тебе, восстановили!
— А ты поклянись Леной.
— Причём тут Лена? — Сандро вспыхнул и, увидев насмешливую ухмылку Снайпера, шагнул к нему. — Скажи спасибо, что ты лежишь с больной ногой, не то ни твой щит, ни кольчуга не спасли бы тебя! Чего ты разложил всё это оружие и развалился, как умирающий хевсур.[15] Тоже мне гусь! Пошли, ребята! — Сандро повернулся и пошёл к дверям.
— Сандро! Погоди, Сандро, я пошутил! — крикнул Снайпер. — Вот человек! Да пошутил же я!
Гоги и Вано нагнали звеньевого на лестнице и схватили его за руки.
— Ну что ты, в самом деле, как ошпаренный! Нельзя человеку пошутить, что ли?
— Пустите меня! Если ему шутить охота, пусть едет в город и поступает в клоуны!
— Ну, теперь этот заупрямился… Мальчишки чуть не силой вернули назад рассерженного звеньевого.
— Ты, как подожжённый динамит, того и гляди, взорвёшься! Я, можно сказать, на радостях пошутил немного — как-никак в школе восстановили, а ты в бутылку полез! Ну ладно, садитесь и слушайте… Только в воскресенье поможете нарубить хворосту.
— Ты давай, Снайпер! А за нами дело не станет. Если хочешь, весь двор тебе хворостом завалим. — Гоги пододвинул стул поближе и сел.