Потом стал танцевать на одном заднем пальчике.
— Му-у, браво, Ворон! — воскликнула Мама Му и зааплодировала копытами.
Ворон стал крутиться на заднем пальчике. Перья на затылке стояли дыбом.
Лампа коровника освещала его. В танце он прошёл мимо окна и посмотрел на себя.
— Лампа освещает меня! — сказал он. — Мои прекрасные перья блестят. Великолепно! По-настоящему великолепно!
Он покрутился в воздухе. Потом решил, что натанцевался.
И остановился прямо перед Мамой Му.
— Му-у, браво, — сказала она и поаплодировала копытами. — Ты танцевал!
— Помогите! — воскликнул Ворон и закрыл глаза крылом. — Я танцевал!
— Это было так красиво, Ворон, — сказала Мама Му.
— Я танцевал балет! — кричал Ворон. — В коровнике! Надеюсь, что никто меня не видел!
— Я тебя видела, — сказала Мама Му. — Это очень красиво.
— Но я же Ворон! — крикнул Ворон. — Ворону не положено изображать балет в коровниках!
— И всё-таки, Ворон, — приветливо сказала Мама Му, — у тебя это получилось!
— Нет, никогда, нет! — закричал Ворон. — Не балет!
— Да, Ворон, — сказала Мама Му. — Совсем недавно. Я хорошо помню.
— Но почему! — крикнул Ворон. — Как это вышло? Как можно танцевать, если ты сам этого не хочешь?
Мама Му порылась в сене. Вытащила хорошую соломинку.
— Потому, что ты этого хочешь, — сказала она.
Ворон подпрыгнул так высоко, что вокруг взлетело всё сено.
— Но я же не хочу! — крикнул он.
Мама Му продолжала жевать соломину.
— Давай потанцуем ещё разок? — сказала она. — Вместе. Хочешь?
— Хочу? Танцевать еще раз! Если я чего-то очень не хочу, так это именно танцевать балет ещё раз. В коровнике с коровой, которая вырядилась в балетные туфли.
Мама Му опустила голову.
— Му-у, Ворон, — сказала она. — Жаль. Так весело танцевать на цыпочках.
— Да ходи ты, пожалуйста, на своих цыпочках! — сказал Ворон. — А у меня нет времени. Мне пора домой.
Пеструшка в соседнем стойле подняла хвост.
Шлёп-шлёп-шлёп!
— Что она делает! — воскликнул Ворон.
— Время пришло, — сказала Мама Му.
— Но я тут! — закричал Ворон. — Постыдилась бы!
— Ты же уходишь, — сказала Мама Му.
Тук-тук-тук-тук! Ворон стучал по стеклу. Быстро.
— Откройте окно! — кричал он. — Немедленно! Пахнет коровами! Выпустите меня! Откройте!
Мама Му открыла окно.
Хлоп-хлоп-хлоп. Ворон летел на своей самой большой скорости.
— Привет-привет, Ворон, — сказала Мама Му. Но он её не слышал. Он был уже далеко в своём Вороньем лесу.
Мама Му не видела его, но всё ещё слышала.
— Пахнет коро…
— Пахнет коро… — ответило эхо из Вороньего леса.
— Му-у. Н-ничего странного, что здесь пахнет коровами, — сказала Мама Му. — Это ведь коровник.
Она стояла теперь на задних ногах. Потом поднялась только на одной ноге. Стала крутиться. И петь. Это она танцевала балет. Лампа коровника светила прямо на её чёлку.
Накануне Рождества жена хозяина зажгла звезду адвента[1] для коров. Коровник заиграл яркими красками. Мама Му стояла у окна и смотрела в темноту.
— На небе горят все звезды, — сказала она. — Как прекрасна ночь! Но что это за странная звезда? Она ныряет! Прыгает! Летит сюда! Она всё ближе. Она говорит «кар-р-р». Это Ворон.
Она открыла окно. Ворон влетел.
— Привет, Ворон, — сказала Мама Му. — Рада тебя видеть!
— Привет, Мама Му, — сказал Ворон. — Я сегодня прихватил с собой замечательный карманный фонарик.
Ворон посветил прямо в глаза Маме Му. Она прищурилась. Он положил фонарик на подоконник.