Как только часы над доской показали четыре, я выскочила из зала через запасной выход. Я помнила, что должна отметиться перед отъездом, но не хотела вновь столкнуться с Уильямом. И если бы мне на это не указали — просто притворилась бы глупенькой новой училкой.
Потом бросилась к своей машине и наверняка оставила почерневшие следы шин, выезжая с парковки. Я снова не чувствовала себя собой, пока не вошла через дверь гаража в кухню дома. Бросив сумочку на пол, направилась прямо к холодильнику и достала пиво.
Услышав голос позади, я подпрыгнула и часть пива выплеснулась на пол.
— Черт подери!
— Тяжелый первый день? — улыбаясь спросила Сьюзи.
— Ты даже не представляешь.
Сделав еще один глоток, я поставила бутылку и присела, чтобы убрать за собой.
— Я слышала, что новый директор реально красавчик.
Ее слова заставили меня завозиться с бумажными полотенцами, а потом рулон и вовсе упал со стойки.
— Бля, — пробормотала я.
— Я смотрю, тебе сегодня действительно досталось, — задумчиво прокомментировала Сьюзи.
Чтобы вытереть пиво я снова наклонилась.
— На самом деле, все не так уж плохо. В моем учреждении есть только один придурок, который пытается запугать меня, потому что я новенькая, — солгала я.
— Стыд какой. Держись, девочка моя, главное стоять на своем, и все получится.
— Обязательно.
— Так что там про нового директора? — спросила Сьюзан.
Господи, ну вот обязательно ей давить на больное?
— Он, вроде, милый.
— Говорят, он выглядит как этот… Супермен.
— Ага, как Генри Кавилл.
Она щелкнула пальцами.
— Точно, он самый.
— Вроде немного похож.
Значит, не только я заметила, насколько он шикарный.
— Я бы рискнула. Если бы в школе был такой симпатичный директор, я бы каждый день к нему в кабинет приходила. — Подмигнула она. — Тогда его можно было бы прибрать к рукам.
Я даже пивом подавилась, перед тем, как ее поддразнить.
— Сьюзи, извращенка!
— Мне нравится хорошая порка.
На мгновение я попыталась представить себе Сьюзи в «1740», но это было слишком травмирующе.
— Спасибо за вкусняшку.
На кухню вошел Ансель.
— Вы о чем тут шепчетесь, девушки?
— Поверь, ты не хочешь знать, — ответила я, подняв руки.
— Я спросила ее о новом директоре, — захихикала Сьюзи.
По лицу Анселя расплылась улыбка.
— Ты имеешь в виду директора Сексуальность? Его так наши чирлидерши окрестили. Будто им больше нечего обсуждать на тренировках рядом с нашим полем.
Подумав о том, что некоторые из малолетних шлюшек положили глаз на Уильяма, я закатила глаза.
— Ой, ну пожалуйста, — вырвалось у меня.
— Думаю, что они все будут просто убиты горем, когда он начнет встречаться с Софи. — Ансель положил ладонь мне на плечо.
— Ты такой говнюк.
Сьюзи перевела взгляд с Анселя на меня.
— О чем он?
— Просто игнорируй его. Он бредит.
— Я знаю, что видел, — фыркнул мой брат.
— И что ты там такое видел? — поинтересовалась Сьюзи.
— Интермедию.
— И с каких пор ты используешь слово «интермедия»? — уперев руки в бедра, спросила я.
— С тех самых, когда начал использовать дурацкую программу «Слово Дня», которую ты же мне и установила.
— Я бы сказала, что горжусь тобой, если бы ты не использовал эти знания против меня.
— И чего плохого в интермедии с привлекательным мужчиной? — рассмеялась Сьюзи.
Из меня вырвался рык разочарования.
— Да что с вами всеми такое? Он мой босс! Всякие там интермедии или отношения на работе — это жутко непрофессионально. После шести лет в колледже, мне, типа, хотелось бы сохранить свою работу при себе!
— Что-то я сильно сомневаюсь, что они тебя уволят, если ты начнешь встречаться с боссом.
— Мне не сильно хочется проверять, знаешь ли.
— Так, ладно, мне нужно уйти, — сказала Сьюзи. — А вы двое постарайтесь не убить друг друга, пока меня не будет. Ладно?
— Очень постараюсь, — ответила я с улыбкой. — Кстати, а что у нас на ужин?
— Я хотела приготовить курицу с рисом, но Ансель настоял на вечере пиццы и сам позвонил в доставку.
— Доставка? Да они с нас вдвое сдерут за поездку сюда! — уставилась я на Анселя.
— Не-не, — он поднял руку, — я уже обо всем позаботился. Все будет предельно дешево.
— Знаешь что?
— Да у них Минди Дэвис курьером работает, и она на меня запала. Я просто пригласил ее на свидание после игры в пятницу.
— Ты что, за пиццу продался? — усмехнулась я.
— И да, и нет. Последней каплей стали их булочки с корицей.
Я фыркнула.
— Рада, что тебе удалось сохранить хоть какое-то достоинство.
Он свел указательный и большой пальцы вместе.
— Ну, вот столько буквально.
— Засранец.
Я взъерошила его волосы, получив в ответ игривый шлепок по заднице.
— Увидимся завтра, — сказала Сьюзи нам обоим и направилась к гаражной двери.
— Пока! — крикнули мы одновременно.
— Скажи мне, когда привезут пиццу. Я пока к папе зайду.
— Когда я пришел, он дремал в кабинете, — подсказал Ансель.
Кивнув, я вышла из кухни. Мне было известно, что папа захочет услышать все о первом дне в школе. Естественно, как и Сьюзи, его ждет сильно отредактированная версия.
Не успев дойти до кабинета, я услышала звонок в дверь.
— Ансель, пиццу привезли!
Но открыв дверь я ахнула. потому что передо мной стоял Уильям.
— Ты что тут делаешь?
— Нам нужно поговорить.
— И поэтому ты за мной до дома проследил? — прищурившись спросила я.
— Я твой босс, так что у меня есть доступ ко всей личной информации.
— Вот ни капельки на сталкера не похож, — цокнула я языком.
— Только в качестве необходимости.
Я отрицательно покачала головой.
— Слушай, сейчас действительно неподходящее время.
— Так сделай его подходящим.
— Тебе не кажется, что это я тут должна командовать?
— Софи, я серьезно.
— Соф, это Минди приехала? — проорал Ансель из прихожей.
Закрыв глаза, я молча пожелала, чтобы пол разверзся и меня поглотил ад. День становился все хуже и хуже. Ситуация четко подливала керосин в огонь любопытства Анселя, который и так подозревал, что между мной и Уильямом что-то было.
Брат выглянул из дверного проема и захихикал, увидев Уильяма.
— О, директор Ф, классно увидеть вас снова.
— Я тоже рад тебя видеть, Ансель.
— Что, сис, неприятности? — толкнул тот меня в плечо.
— Нет, мелкозадый. Не дождешься.
— И чего тогда твой босс приехал?
Я уже открыла рот, но поняла, что не знаю, как ответить.
— Ну, вообще, я приехал посмотреть на ваших лошадей, — вклинился Уильям.
— Серьезно? — переспросили мы с братом в один голос.
Уильям кивнул.
— Я услышал о ферме, и твоя сестра любезно согласилась показать мне окрестности. Я же городской и никогда не был на частных владениях раньше.
— Поверьте, вы вообще ничего не потеряли, — заметил Ансель.
— Сначала мне нужно увидеть, а потом уже судить об этом, — рассмеялся Уильям.
— Так, ладно, вы тут вдвоем сами повеселитесь, — с издевкой пожелал мой брат.
Когда он исчез в коридоре, мы с Уильямом неловко остановились в дверях.
— Ну так что, покажешь мне сарай?
— Вот ты сейчас серьезно?
— А почему бы и нет.
— Я думала, это просто прикрытие.
— Я же еще в Атланте сказал, что мне интересно посмотреть на твою ферму.
Блин, это тот завтрак на три часа в «Люмьере».
— А, ну да.
Я вышла на крыльцо, и Уильям попятился. Мы оба спустились по лестнице и пошли к подножью холма к сараю.
Шли абсолютно молча, только хруст гравия под ботинками раздавался в тишине. Не знаю, почему мы не разговаривали. Не то чтобы нам не о чем было говорить. Просто мне было непонятно, ждет ли Уильям, чтобы я взяла инициативу в свои руки.
Он заговорил в момент, когда я совершенно этого не ожидала.
— У вас тут действительно очень красиво.
— Спасибо.
— В Атланте было трудно поверить, что ты живешь в таком месте. Но теперь так хорошо видно, что ты — часть этого всего.
Повернувшись, я в упор уставилась на Уильяма.
— Слушай, ну ты же не поболтать сейчас приехал.
В уголках его губ мелькнула улыбка.
— Ты всегда такая прямая.
— Уильям, я серьезно! Или мне стоит называть тебя директор Фостер?
— Уильям звучит идеально.
— Ты явился, потому что нам надо поговорить. Я тебя слушаю.
— Теперь, когда я приехал, я не знаю, что сказать, — выдохнул он.
— Зашибись.
Наконец мы пришли к сараю. Взявшись за ручку, я открыла дверь. Внутри находились стойла для лошадей — по пять с каждой стороны. В задней части когда-то был кабинет отца, теперь его использовал надзиратель.
— Ну вот. Это и есть амбар, — саркастически сказала я.
Уильям благоразумно промолчал, вместо ответа, он вошел внутрь и начал оглядываться.
— А где лошади?
— Они на пастбище, там, где остальной скот. Мы их тут только ночью держим.
— А кто тут работает? Твой папа же уже не может.
— У нас есть человек, который приезжает на пару часов в день. Он кормит скот и делает все, что необходимо — тут практически все механизировано. Но почти все, что связано с лошадьми — это наша с Анселем забота.
В задней части что-то сверкнуло, привлекая внимание Уильяма, и он направился мимо пустых стойл, чтобы выяснить что это. Просто в окно чердака проник свет послеполуденного солнца и осветил мерцающим золотом висящие на стене пряжи.
— А это тут откуда?
— Это папины награды с чемпионата по владению лассо.
— Он был мастером своего дела, — заметил Уильям.
— Был. Соревноваться начал еще с детства. Самые дорогие награды он хранит в спальне, в специальной коробке.
Кивнув, Уильям продолжил осматривать стену. Потом его взгляд упал на фотографии моей семьи, стоящие на папином столе.
Указав на фото молодой женщины, скачущей на бочке (примеч.: вид соревнования, в котором побеждает тот, кто дольше удержится), Уильям спросил:
— А тут — ты?
— Нет, это мама.
— Ого, вы с ней практически одно лицо, — заметил он, приглядевшись.
Он не был первым, кто высказал подобную мысль. Учитывая, насколько красивой была мама, это точно был комплимент.
— Спасибо. Она была чемпионом езды на бочках, именно там они с папой и встретились. Оба участвовали в родео.
Уильям повернулся ко мне.
— Тебе же было три, когда она умерла, да?
— Да.
Он нахмурился, явно что-то считая в голове, и я рассмеялась.
— Ансель не мой родной брат, у нас разные мамы. Папа женился еще раз через четыре года после того, как ее не стало.
— Что, настоящая злая мачеха, как в сказке? — спросил Уильям, услышав в моем голосе отвращение.
— Не совсем. Она была одной из тех дамочек, которые выступают на родео, и рассматривала папу, как свой собственный золотой билет. Он тогда еще горевал по маме, но у мужчины есть свои потребности. И тут на него набросилась двадцатилетняя девушка.
— Давай угадаю. Она забеременела, и он попался?
— Опять же, не совсем. Не то, чтобы он не хотел детей, просто ему хотелось ребенка от женщины, которая хочет стать матерью. А Венди не хотела.
— И как долго она с ним оставалась?
— Пока папа не принес справку от врача, что больше не может участвовать в родео.
— А сколько было Анселю?
— Только три.
— Еще одна плохая тройка, да?
Он запомнил. У меня перехватило дыхание, и Уильям это увидел.
— Нет, я не забыл. И я помню, что сегодня за день.
— Третье августа, — пробормотала я.
— Да, оно самое, — Уильям повернулся посмотреть на фото, где я сидела на лошади и держала совсем маленького Анселя на руках. — Ты заменила ему маму, да?
— Да. Но бабушка очень сильно помогала.
— Это интересно, — сказал Уильям, опершись спиной на дверь стойла.
— Ты о чем?
— В Вашей жизни было много такого — да и сейчас есть — из-за чего обычно хочется передать контроль и быть сабмиссивом. Но Вы выбрали контроль и доминацию.
— Потому что я не реальный Доминант. Это все работа.
— В глубине души Вы знаете правду. Вы — Домина.
— Только с тобой. Больше ни с кем это так не ощущалось. — Уильям сделал шаг навстречу, но я отступила. — Нам нельзя. Мы не можем.
— Но вчера же смогли.
— Вчера ты не был моим начальником. Все поменялось.
— Для меня ничего не изменилось, — возразил он.
В отчаянии я запустила пальцы в собственные волосы.
— Есть границы, которые нельзя пересекать. И это — одна из таких границ. Если кто-то узнает, это может разрушить мою и твою репутацию. Это то, что я вбила себе в голову на уроках преподавания — на работе репутация слишком важна. И я слишком долго работала, чтобы все это потерять.
— И что теперь делать? Притворяться, что ничего не было?
— Да.
— Не знаю, смогу ли я.
— Ты должен. — Уильям открыл рот, чтобы возразить, но я его перебила. — В глубине души ты знаешь, что я права. Ты прошел ту же школу и знаешь, насколько это все опасно для нас обоих.
— Знаю. Но я пришел сюда, надеясь, что — не знаю каким образом — но ты дашь шанс этим отношениям. Дашь шанс нам обоим.
— Никаких «нас» нет.
Уильям вздрогнул.
— Ты серьезно сейчас?
— Перепихон в выходные вряд ли сильно много значит.
— И ты, и я знаем, что это был гораздо больше, чем просто перепихон, — покачал головой он.
Я пожала плечами.
— Может да, а может и нет. Может, если бы ты не был моим боссом, через пару недель мы бы выяснили, что это просто физическое влечение.
На лице Уильяма мелькнуло отвращение.
— Ну, если ты в это веришь, то я ничего не могу поделать. — Он шагнул к двери сарая, но остановился. — И если ты беспокоишься, что я скажу или сделаю что-то странное на работе, то не стоит. Ты заслуживаешь самого лучшего первого года работы, и я не собираюсь делать что-то, чтобы помешать.
— Спасибо, — пробормотала я.
— До свидания, Софи.
— До свидания, Уильям.
Когда я смотрела, как он выходит из сарая, мою грудь пронзила боль, на секунду парализовав легкие. Дышать стало чертовски сложно. Я знала, что иного выхода, кроме как попрощаться не было, но все это было чертовски больно.