— Мама уже любит тебя, — говорит он, открывая для меня пассажирскую дверь, но быстро хватает меня за подбородок, прежде чем у меня появляется шанс проскользнуть внутрь. — Точно так же, как и я.
Его глаза темнеют от его слов. Он говорил похожие вещи несколько раз за последние пару дней, но он никогда не произносил настоящих слов.
Я знаю почему. После того как я умоляла его не говорить их раньше, он боится снова меня отпугнуть. О том, что я была последней, кто столкнул меня с края в темный омут горя, который всегда ждет, чтобы затянуть меня в свои лапы.
Но не в этот раз.
Время, которое мы провели порознь, было именно тем, что мне было нужно, и в какой-то момент мне удалось расставить все по своим местам в моем сознании. Я обнаруживаю, что даже после пожара мне становится немного легче воспринимать все происходящее.
Если бы у меня не было того времени, того пространства, я понятия не имею, как бы я справилась со всем этим сейчас.
Как будто он знал, хотя, если только он не экстрасенс, я думаю, вероятность того, что это так, невелика. Но он дал мне именно то, что было нужно, чтобы я могла сосредоточиться, увидеть, что действительно важно. И прямо сейчас важна жизнь. Проживать каждый момент в полной мере и хватать любую возможность за яйца — это самое важное.
— Я тоже, — признаюсь я впервые.
Весь воздух вырывается из его легких, когда его глаза пылают огнем.
— Черт возьми, Джоди. Я—
— Мы опаздываем, — говорю я, подныривая под его руку и опускаясь на сиденье.
— Разве я не могу просто отвезти тебя к себе вместо этого? — бормочет он, звуча в основном серьезно.
— Абсолютно нет. Твоя мама ждет.
— Черт, — шипит он, проводя рукой по лицу.
Его глаза все еще горят, когда они снова встречаются с моими.
— Демон, — выдыхает он, прежде чем закрыть мою дверь и обойти машину спереди.
Он присоединяется ко мне и запускает двигатель, прежде чем посмотреть на меня.
— Если я не смогу заглушить этот стояк до того, как мы войдем в дом мамы и Галена и они заметят, я просто хочу указать, что это полностью твоя вина, — заявляет он так серьезно, что я не могу ничего сделать, кроме как покатиться со смеху. — Я рад, что один из нас находит это забавным, — бормочет он, одергивая брюки, прежде чем завести машину и выехать со своего места.
6
ТОБИ
— Наконец-то. Какого черта вы двое так задержались? — Стелла кричит, как только мы с Джоди заходим на кухню Галена, ее глаза светятся весельем, когда она засовывает язык за щеку.
— Подготовка занимает немного больше времени, когда ты весь в бинтах и синяках, сестренка, — говорю я. Это удар ниже пояса, я знаю, но я ничего не могу с собой поделать.
— Конечно. Именно это и было причиной, — бормочет она, не выглядя даже слегка смущенной своим заявлением.
— Пожалуйста, не обращайте внимания на мою дочь, ее рот чаще всего убегает вместе с ней.
— Правда, папа? — Стелла огрызается на Галена, который просто улыбается ей сверху вниз.
— Джоди, — говорит он, протягивая руку для моей девочки. — Приятно, наконец, познакомиться с девушкой, о которой я так много слышал. — Широкая улыбка озаряет его лицо, но когда я смотрю на Джоди, кровь, кажется, отхлынула от нее, а по шее пробегает рябь от резкого сглатывания.
— Я-я… э-э… не уверена, что это хорошее, учитывая обстоятельства.
— Поверь мне, все только хорошее. — Он продолжает улыбаться, прежде чем повернуться ко мне. — Сынок, приятно видеть, что ты выглядишь лучше.
Гален, Дэмиен и Эван ненадолго заехали в больницу проведать нас в какой-то неурочный час, пока Джоди спала. Было облегчением увидеть их троих стоящими на ногах и невредимыми. Я не ожидал, что Дэмиен или Эван окажутся в центре событий в Ловелле, но я был уверен, что Гален и Стефанос, вероятно, были вовлечены в это.
— Есть какие-нибудь новости о твоей подруге, милая? — Спрашивает мама, присоединяясь к нам с изысканным коктейлем для Джоди и Стеллы.
— Пока нет. Она все еще в критическом состоянии, но стабильна.
Мама вздыхает, не в силах придумать, что сказать полезного. Я понимаю, буквально нечего сказать, что могло бы сделать это лучше.
— Если тебе что-нибудь понадобится — подвезти туда или обратно, чтобы навестить что угодно — ты просто позвони нам, хорошо?
Мое сердце наполняется радостью от предложения моей мамы, от того, как легко она приняла Джоди в нашей жизни, несмотря на очевидное. Для меня очень важно, что та личность, которой она является, не была запятнана кровью, которая течет в ее венах.
— Итак, что у нас на ужин? Я умираю с голоду, — объявляет Себ, забирая стакан Стеллы и отпивая немного ее коктейля, к большому ее раздражению.
— Э-э… жаркое, очевидно, — бормочет она.
— Знаешь, у нас могут быть и другие вещи. Другие британские штучки, — указывает он с ухмылкой. Я не знаю, почему он беспокоится, мы все знаем, что она собирается сказать.
— Зачем тебе это, когда ты можешь поужинать жаркое? Безусловно, это лучшее, что вышло из Британии… когда-либо, если вы спросите меня.
Брови Себа поднимаются, когда Гален подавляет смех.
— Лучшая вещь? — рычит Себ. — Тогда ты, должно быть, забыла, что я делал прошлой ночью с моим— Стелла ахает и прикрывает рот Себа рукой.
— Не смей произносить больше ни слова из этого предложения, Папатонис.
— Иисус Христос, во сколько говядина будет готова? — спрашиваю я, более чем рад сменить тему.
— Мы готовы сесть примерно через двадцать минут.
— Вы сказали нам всем быть здесь час назад, — указываю я.
— Я знаю своих детей, Тоби. — Она подмигивает, прежде чем повернуться к нам спиной и пройти вглубь кухни, и Гален быстро следует за ней.
— Боже мой, даже твоя мама думает, что мы опоздали, потому что занимались сексом. — Последние два слова Джоди шепчет, ее щеки темнеют.
— Черт, ты такая милая, когда краснеешь, — говорю я ей, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в висок.
— Ты попытаешься убедить нас, что это не так, — смеясь, говорит Себ.
— Поверь мне, мы этого не делали.