Я заставляю себя подождать и посмотреть, что она собирается делать.
Кажется, что прошла гребаная вечность, но, когда она наконец прикасается ко мне, я, черт возьми, чуть не выпрыгиваю со своего стула.
Прикосновение ее пальца к верхней части моей ноги невинно, но, черт возьми, если из моего члена не вытекает преякулят.
— Джоди, — выдавливаю я, когда ее пальцы начинают подниматься по моей ноге.
— Терпение, — выдыхает она, поднимаясь по внутренней поверхности моего бедра, заставляя напрячься каждую мышцу моего тела.
— Срань господня, — выдыхаю я, когда ее пальцы нежно касаются моего члена.
Это жалко. Как будто я двенадцатилетний подросток, к члену которого никогда раньше не прикасались.
Ее веселый смешок снова достигает моих ушей, и моя хватка на стуле только усиливается.
Она ерзает у меня между ног, давая мне знать, что она достаточно близко, чтобы протянуть руку и коснуться, что она все контролирует. Это знание мало помогает в моем стремлении сдерживать себя.
Я снова вздрагиваю, когда она проводит пальцами по коже чуть выше пояса моих спортивных штанов.
— Господи, — шиплю я сквозь стиснутые зубы, но моя пытка становится только хуже несколько секунд спустя, когда что-то, возможно, ее нос, пробегает по длине моего члена.
— Такой твердый, плохой мальчик, — стонет она, как будто ее поддразнивания причиняют ей такую же боль, как и мне.
— Я всегда чертовски тверд для тебя, детка.
У меня перехватывает дыхание, когда жар ее рта обжигает меня через ткань брюк.
— Черт. Ты только что укусила меня?
— Я думала, тебе нравится немного боли, Тобиас.
— Чертов Демон, — стону я, сползая ниже на стуле и шире раздвигая бедра, полностью отдаваясь ей.
Она продолжает играть со мной через ткань, сводя меня с ума от потребности просто погрузиться в жар ее рта.
— Детка, не заставляй меня кончать в штаны, как чертов школьник, — выдавливаю я между тяжелыми вдохами.
Она смеется. — Но это именно то, кто ты есть, — язвительно замечает она.
— Мне, блядь, девятнадцать, Демон. Я настоящий мужчина, и ты, черт возьми, хорошо это знаешь.
— Так что ты хочешь сказать? — дразнит она.
— Я говорю, обхвати своими чертовыми губами мой член и позволь мне кончить тебе в глотку.
Моя голова откидывается назад, когда громкий вздох облегчения срывается с моих губ, когда она следует моему требованию, засовывая пальцы под мой пояс моих брюк и начинает стаскивать их с моих бедер.
Не желая больше продлевать эту пытку, я отрываю задницу от сиденья и позволяю ей стянуть ткань прямо с моих ног. Но она на этом не останавливается — вместо того, чтобы оставить их висеть у меня на лодыжках, она стаскивает их и выбрасывает, как будто они лично ее оскорбили.
— Лучше, — шепчет она за секунду до того, как жар ее губ касается моего бедра.
— Демон, — ворчу я, к ее большому удовольствию. — О, черт, — рявкаю я, когда она впивается зубами в мою кожу, достаточно сильно, я уверен, до крови.
— Мой, — мурлычет она, проводя по следу от укуса кончиком языка.
— Ты отмечаешь меня там, детка? — Спрашиваю я, осознание чего заставляет мой член яростно дергаться.
— Мы бы не хотели, чтобы кто-нибудь из этих девочек в твоей школе думал, что ты доступен, не так ли? — Я уверен, что ее тон должен быть поддразнивающим, но я все еще слышу в нем нотку ревности. И мне это чертовски нравится.
— Ни одна из них и близко не подберется к моему бедру, Демон. Не волнуйся.
— Хм, тогда, может быть, мне стоит оставить свой след где-нибудь в более заметном месте. Чтобы защитить от хищников.
— Отмечай меня везде, где захочешь, детка. Я весь, блядь, твой.
Она целует и покусывает прямо вверх по моему бедру, заставляя меня гадать, как это могло бы выглядеть со следами ее зубов и синяками, портящими его.
Как раз перед тем, как я подумываю о том, чтобы отодвинуться, чтобы посмотреть, все мысли вылетают у меня из головы, когда жар ее языка соприкасается с головкой моего члена.
— Да, — кричу я, когда она набрасывается на мой преякулят так, словно не ела неделю. — Какой я на вкус, детка?
— Как безрассудные решения.
На моих губах появляется улыбка, когда она продолжает дразнить меня, подготавливая к тому, что, я не сомневаюсь, станет потрясающим оргазмом, когда она, наконец, позволит мне это.
В ту секунду, когда она опускается на всю мою длину, принимая меня прямо к задней стенке своего горла, я, черт возьми, чуть не разбиваюсь вдребезги. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы сдержаться и позволить себе насладиться этим хотя бы несколько минут.
Я только что сказал ей, что я настоящий мужчина, так что теперь мне нужно это доказать.
— Черт возьми, Джоди. Черт. Я чертовски люблю твой рот.
11
ДЖОДИ
Я заглатываю Тоби так, как будто от этого зависит моя жизнь.
Сегодняшний день был долгим. С Сарой больше ничего не изменилось после хороших новостей в воскресенье. Я провела весь день, дорабатывая планы на свое будущее, планы, которые я еще не обсуждала с Тоби, и я отчаянно хотела, чтобы он вернулся домой и отвлек меня от всей серьезности жизни. К сожалению, нашему вечеру было суждено пройти не так, потому что, как только он переступил порог, он сказал мне, что ему нужно сразу же уйти, как только он переоденется.
У меня в животе поселился ужас при мысли о том, что его отправят в какую-нибудь опасную ситуацию, подобную той ночи в Ловелле, но он быстро заверил меня, что просто направляется в отель на встречу с боссом и смены охраны.
Итак, я провела ночь, готовя — результат моих кулинарных экспериментов все еще прячется в холодильнике. Я надеюсь, что это будет вторая вещь, которая поразит его воображение сегодня вечером.
— Джоди, — стонет он над столом, его соленая сперма покрывает мой язык, когда я отстраняюсь и дразню его головку.
Я просто опускаюсь обратно, когда где-то позади меня хлопает закрывающаяся дверь.