— Ты хочешь, чтобы я станцевала для тебя?
— Это то, о чем ты фантазировал, не так ли? Поднимаешься на сцену. Становишься самым могущественным человеком в комнате. Ставящая меня на гребаные колени.
— О, малыш, — воркую я, обхватывая его щеку и придвигаясь ближе. — Я почти уверена, что сделала это некоторое время назад.
Он откидывает голову назад, смеясь. — Справедливое замечание. Что ты на это скажешь? Ты собираешься устроить шоу для меня?
— Это место действительно закрыто? В пятницу вечером?
— Ага. — Он наклоняется вперед, пока его горячее дыхание не касается моего уха и не посылает дрожь по спине. — Я слышал, у них частная вечеринка, — шепчет он. — И они полностью управляют этим местом. Привилегии менеджера и все такое.
— Хм, может быть, в этой работе действительно есть некие преимущества.
— О, Демон. Ты понятия не имеешь. Это как игровая площадка для грешников. И мы уже знаем, что я направляюсь прямиком в ад.
Мои аргументы вертятся у меня на кончике языка, но волнение и желание, темнеющие в его глазах при мысли наблюдать за мной на этой сцене, останавливают меня.
Протягивая руку, я опрокидываю свой стакан, морщась, когда чистая водка попадает мне в горло, прежде чем задрать узкую юбку до бедер и оседлать Тоби, где он прижимает меня к кабинке, к которой нас привела Гера.
Рычание вырывается из его горла, когда я опускаюсь к нему на колени и прижимаю руки к подушке позади него.
— Демон, — он стонет, как будто ему больно, когда я двигаю бедрами, прижимаясь киской к его твердой длине. — Я думал, что у меня танец на шесте, а не на коленях.
— Ты жалуешься, плохой мальчик?
— Черт возьми, нет. Я приму все, что ты можешь предложить, Демон.
— Кстати, тебе идет красный, — говорю я, поднимая руку и стирая то, что осталось от моей помады после нашего поцелуя на улице.
— Это объясняет, почему Гера так странно посмотрела на меня.
— Я уверена, что она видела здесь кое-что похуже, чем мужчина с помадой его девушки на лице, — бормочу я, опускаясь губами к его шее и нежно посасывая кожу.
— Без сомнения. — Его глубокий голос грохочет во мне, когда его руки проскальзывают под мое платье и хватают меня за задницу. Его хватка настолько крепка, когда он тянет меня вниз сильнее, что я не сомневаюсь, что он оставит синяки.
— Черт возьми, я не могу насытиться тобой, Демон.
— Может быть, это и правда, но ты еще не заполучил меня.
27
ТОБИ
Она уходит прежде, чем я успеваю осознать, что ей удалось вывернуться из моей хватки, и я стону, натягивая ткань брюк в надежде дать моему ноющему члену немного пространства.
Внезапно пространство вокруг нас заполняет низкий сексуальный ритм, и на моих губах появляется улыбка. Прощальный подарок Геры для нас.
Джоди делает паузу и оглядывается через плечо. Взгляд ее темных глаз — это чистый секс, и это заставляет каждый мускул в моем теле умолять меня последовать за ней, перегнуть ее через стойку и трахать ее, пока ее голос не охрипнет от выкрикивания моего имени.
Или я мог бы перекинуть ее через плечо, снова привязать к этому кресту. Добавить еще несколько изображений в мой «банк дрочки», где она полностью в моей власти. Или качели… или кровать… перекладина…
Черт. Возможности безграничны. Я твердо намерен опробовать все до единого, а затем еще несколько с моей девушкой в ближайшие недели, месяцы и годы.
Прямо сейчас мне нужно подавить свое желание победить ее и позволить ей, наконец, получить шанс, о котором она всегда мечтала. Подняться на сцену и передать всю ту сексуальность, которую она излучает, уверенность, ее греховные, блядь, изгибы.
Она снова начинает двигаться, покачивая бедрами в такт музыке, заставляя мой взгляд опуститься на ее задницу.
Черт.
Я прикусываю внутреннюю сторону своих щек, когда рассматриваю ее. Я знал, что это платье будет выглядеть чертовски опасно на ней с того момента, как увидел его. Я никогда раньше не тратил такую неприличную сумму денег на один предмет одежды, но, черт возьми, это стоило каждого пенни.
Она выходит на сцену, обхватывает пальцами шест, выгибает спину, опускает голову и раскачивается вокруг него.
Иисус. Черт. Это будет пыткой.
Я снова дергаю себя за брюки, но это бессмысленно. Там, внизу, и близко нет места для того, чему я собираюсь стать свидетелем.
Ее движения плавны, полностью синхронизированы с музыкой. Такое ощущение, что она всю неделю репетировала, настолько это идеально. Или, может быть, я просто ослеплен желанием и болезненной болью в моих яйцах. Кому какое дело, если это так? Когда я смотрю, как она опускается и покачивает бедрами у шеста, единственное, о чем я могу думать, это о ней, о том, какая она невероятная, какая она сильная, как буквально каждая вещь, которую она делает, поражает меня.
Ее кожа раскраснелась от пота, щеки покраснели от напряжения, и он стекает по ее шее, исчезая под глубоким вырезом платья. Ее груди натягивают прикрывающую их ткань, отчаянно желая освободиться.
Я наклоняюсь вперед на своем месте, более чем готовый положить конец этой пытке и пойти, и утащить ее со сцены, но мои движения замирают, когда она тянется за спину и начинает расстегивать молнию на своем платье.
О, черт возьми, да.
Сними это для меня, детка.
Упираясь локтями в колени, я наклоняюсь вперед настолько, насколько могу, чтобы не свалиться со стула из-за потребности быть ближе к моей девушке.
В ту секунду, когда ее платье сзади расстегнуто, она позволяет бретелькам спадать по рукам, дразня меня лишь намеками на черно-красное нижнее белье, которое, я знаю, на ней надето под ним.
— Ты дразнишься, Демон.
— Разве не в этом суть? — стреляет она в ответ. — Не похоже, чтобы тебе это очень нравилось, плохой мальчик. Ты выглядишь почти… сдержанным.
На моих губах появляется ухмылка.
— Ты хочешь увидеть, насколько я не сдержан прямо сейчас, детка?
— Ты знаешь, что хочу. — Она разворачивается, прикусывает нижнюю губу и опускает взгляд вниз по моему телу. Они задерживаются на моей промежности и вспыхивают желанием, когда я начинаю поглаживать себя через ткань.
Мне приходится стиснуть зубы в попытке сдержаться, потому что, просто наблюдая за ней, я всего в нескольких шагах от того, чтобы кончить в штаны, как подросток.
— Тогда снимай платье. Дай мне посмотреть, что ты прячешь под этой тканью, Демон, — рычу я, мой голос полон отчаянной потребности.
Подняв руки над головой, она хватается за шест и соблазнительно покачивает бедрами, позволяя платью ниспадать по ее телу, пока оно не окажется у ее ног.