Гравен в это время щурился, глядя на меня странным взглядом, но затем восхищённо протянул:
— О-о-о! Неудивительно, что собрат так силён. Кулакам и Сёстрам повезло заполучить такого союзника. Я-то наивный, полагал, что за собратом стоит трёхзвёздочная фракция. Тем сильней моё желание проверить себя и получить урок. Даже драгоценный нефрит бесполезен, пока его не обработают, — он снова согнулся в приветствии идущих, на этот раз гораздо ниже. — Старший собрат, прошу оказать мне честь и поделиться опытом, прошу провести схватку с использованием Сути Стихии.
Предложение было не из лучших. Я уже показывал Суть Стихии в схватке и заслужил пристальный взгляд и подозрения. Но сейчас я не Орзуф, а гость из фракции, носящей пять звёзд рейтинга. Можно. Тем более, Гравена не было и близко к той схватке.
Поэтому я тоже приложил кулак к ладони и вежливо ответил:
— Разумеется, младший собрат, с радостью поделюсь опытом.
— Моя стихия — земля, собрат.
— Моя стихия — вода, собрат.
— Отлично, — просиял Гравен. — В наших землях редко у кого найдётся достойный опыт с этой стихией, тем интересней будет обменяться опытом. На счёт три, собрат, — Гравен выставил ладонь. — Раз. Два. Три.
Перед нашими руками засияли обращения, а через миг из воздуха соткались видимые всем наши Сути Стихии.
Мой змей воды и червь земли.
Ну что сказать…
Меня не впечатлило.
Видел я Суть Стихии земли в исполнении сильного, старого, опытного сектанта и вот там червь был так червь. Дыры в голову размером прошибал во врагах. Здесь же — червь всего толщиной в руку, и то я ему польстил. Ни зубов, ни даже толком оскаленной пасти.
Я разглядывал червя половину вдоха, а затем наши удары столкнулись, и мой змей снёс червя, буквально разрывая в клочья.
Хорошо я додумался мысленно окликнуть своего змея, приказывая ему обогнуть Гравена, и вернуться ко мне.
Вышло не так ловко, как у птиц старшего Тизиора, но вышло, открывая одну из возможностей этой техники.
Змей метнулся ко мне и влился в выставленную ладонь.
Гравен тем временем восхищённо выдохнул:
— Старший собрат! Один поединок с опытным противником стоит месяца тренировок, — поклонился. — Благодарю, теперь я видел Суть Стихии выходца из фракции пяти звёзд. Теперь я вижу, к чему должен стремиться в своих трудах.
Я кивнул, принимая благодарность, с языка соскользнула лесть:
— Уверен, у тебя всё выйдет, собрат. Ваши земли, хоть и бедны на мою стихию, щедры на твою. Я вижу здесь и горы, и плодородные земли, и бесплодные пески, которые неудержимы в своём вечном движении и в вечной жадности. Здесь ты можешь познавать как бесконечный рост камня, суть жизнь земли, так и видеть смерть бессмертного камня, ставшего песчинкой, которая истончается в бесследную пыль и исчезает, чтобы вернуться в круговорот жизни.
Гравен с хлопком впечатал кулак в ладонь:
— Старший, благодарю за наставление и откровение. Я буду стараться, пытаясь осмыслить твою мудрость.
Мне даже неловко стало. Я, по большому счёту, пересказал пару фраз из книг, которые нашёл в библиотеке его города. Ну, может, добавил чуть от себя, а он этого даже не понял?
Но Гравен уже скользнул в сторону, освобождая место, а передо мной встал последний, десятый противник.
Схватка, а вернее, испытание сил наверху, между Властелинами закончилось, пока я тут, внизу, выдавал чужие мудрости за свои, и сейчас все смотрели на нас. Причём, пристально так глядели, словно у нас здесь действительно турнир и, наконец, наступила схватка за место чемпиона.
Нет, это не так.
Но кто бы меня послушал, даже если бы я об этом крикнул на всю площадь?
Как всегда, Седой нашёл время меня поддержать:
— Малец, говоришь тебе говоришь, чтобы ты думал о том, какую маску носишь, а тебе в одно ухо вливаешь, из другого выливается. Ты часто видишь, чтобы старики так ловко прыгали, как делал это ты?
Я огрызнулся:
— Буквально сегодня с утра видел — один седой и вредный старикашка прыгал, словно молодой и хребты каменным големам ломал.
— Что за слово-то такое неприятное — старикашка? Где ты его подхватил, малец?
Я промолчал, не собираясь делиться с Седым откровениями о своём детстве, старике Газиле и продавце алхимии. Да и некогда мне — мой последний противник тоже заговорил:
— Собрат.
Мы почти одновременно обменялись приветствиями. Не знаю как Пепельный, а я до сих пор под действием Единения, поэтому начать поклон спустя всего полмига после него мне не составило труда, главное, потом замедлить движение и остановиться одновременно.
— Собрат, — повторил Пепельный разогнувшись. — Боюсь, я не сумею стать тебе противником ни в схватке без оружия, ни в ударе Сути. Не буду даже и пытаться, чтобы не выглядеть жалко.
Седой, у которого явно появилось свободное время, вспомнил, что он любитель доставать меня болтовнёй и советами:
— Малец, нужно бы ответить, и ответить хорошо, иначе он потеряет лицо и затаит обиду. Чего молчишь?
Я скрипнул зубами и махнул рукой в коротком жесте:
— Ну что ты, собрат. Уверен, с твоим опытом и талантом мы бы разошлись на равных. Возможно, лишь с небольшим моим преимуществом.
— Во! Можешь же, когда хочешь, малец.
Я не стал отвечать, не думаю, что Седой и ждал моего ответа.
Пепельный же, наконец, перешёл к сути:
— Предлагаю сойтись в давлении силы, собрат.
Я кивнул:
— Благодарю собрата за то, что тот жалеет меня, уже уставшего старика.
За спиной подал голос Морт, недовольно процедив:
— Придурки, вместо того, чтобы сосредоточиться на его слабых местах, раз за разом дают ему поблажки. Этот и вовсе самый тупой из всех Пепельных. Если я не сумел сразу задавить этого безымянного, то на что он рассчитывает? Это так они выполняют мою просьбу? Издеваются надо мной?