У меня вырвался какой-то истеричный смех. Шумский стоял, тяжело дыша, а потом как-то обреченно сказал:
— Я готов поклясться тебе чем угодно, я никогда тебе не изменял.
— А знаешь, давай. Валяй, — я села на диван, закинув нога на ногу и скрестив руки.
— Ты же про Виту? — уточнил Дмитрий, явно не зная с чего начать. Я ничего не ответила, пристально смотря на него. Если он скажет, что она была у него один-единственный раз, я все-таки его прибью, — Это все получилось не правильно. Я… Я не думал, что будет так.
Он прошелся по комнате, пиная мебель. Тяжело вздохнул, растер лицо руками, а потом сел напротив меня:
— В начале осени Вита обратилась ко мне с просьбой перекантоваться у меня на несколько дней. Она устроилась на работу в Москве в хорошую фирму, но что-то не заладилось с квартирой, сказала, что выставили в один день, и она ничего не может найти.
— И ты как Бэтмен бросился спасать деву в беде, — у меня аж скулы сводило от всего этого.
— Ну это ж Витка, мы ж с первого класса знакомы, Ну может мы и близко не дружили. Но все-таки шестнадцать лет, я ж ее большую часть жизни знал. Как было отказать? Просьба пустяковая ведь, — он говорил, не поднимая на меня глаз.
— О которой ты мне не рассказал, потому что…? — я чувствовала, что меня тошнит. И мне бы выпить воды, но тогда бы он увидел, как у меня трясутся руки.
— Тогда я решил не рассказывать тебе, чтобы не расстраивать. Ты и так вся на нервах была из-за бабушки, уставала, плакала. А Витку ты не любишь. Ну вот я и… — он развел руками и на секунду посмотрел мне в глаза. Но не выдержал и снова опустил голову, закрыв лицо руками, — А сейчас я понимаю, что просто был идиотом.
— И так в начале осени она попросилась на несколько дней. И что же пошло не так? — я не могла поверить, что он на полном серьезе мне это рассказывает.
— Самое постоянное у нас это временные трудности, — пробормотал Дмитрий и продолжил. — У нее не получалось найти квартиру, потом не выплатили премию, потом внесла аванс, но ее кинули мошенники. Тогда это все логичным казалось. Я переживал, конечно, что ты узнаешь и мы поссоримся. Но Витка пообещала, что не будет мешать, на выходные всегда уезжала к родителям. За собой прибирала.
— А тебе было удобно, не так ли? — прошипела я в бешенстве, — Она ж ведь не только за собой убирала, да? И готовила еще, наверное, тебе несчастненькому, так? И сочувствовала, конечно, как тебе плохо без жены приходится?
Он кусал губы и молчал. А потом тихо прошептал:
— Прости. Но я тебе никогда не изменял.
— А что это меняет? — психанула я. Меня уже было не остановить.