— О перспективах наших отношений, — я не упустила шанса его подразнить.
— Их нет, — быстро и резко ответил Дмитрий.
— Это еще почему? — веселящий газ в моей крови не отпускает меня. Мне нравится его провоцировать, нравится, как он бесится.
— Потому что если мужчине нужна женщина, если он ее по настоящему любит, он будет за нее сражаться. А он сразу сдался. И тогда, и сейчас.
— Ну, не он, так другой, — видишь, какая я хорошая девочка, Шумский? Я даже не спорила с тобой, — Я совершенно свободна. Могу выбрать кого угодно.
— Можешь, — согласился он. Молодец, что тоже не споришь, хороший мальчик, — Ты можешь выбрать меня. Или меня. А кроме них, есть еще я. Ты выбирай, выбирай.
С хорошим мальчиком я погорячилась. Но мне смешно. И очень, очень хорошо. Я давно не чувствовала себя настолько легкой, свободной, наполненной энергией. Я сто лет уже так не отрывалась, не радовалась, не смеялась.
— Почему ты еще не переоделся? — я провела пальцами по груди этого мистера Дарси на минималках. Он вздрогнул, жестко стиснул меня и наклонился, чтобы поцеловать. Но я уклонилась, останавливая его. Не-не-не. Мне ничего такого не надо. Безобидный флирт и только.
— Да я раз семь пытался дойти номера, почти уже высох. Всегда находится кто-то, кому надо поговорить.
— А от чего образовался этот модный мятый эффект? — я подцепила пальцами рубашку.
— Я ее отжимал, а то после пяти минут разговора я стоял по колено в воде.
— Хотела бы я на это посмотреть, — мне, наверное, в рот попала смешинка. Я все время хихикаю.
— Я могу показать, — с готовностью Дмитрий начал стаскивать с себя рубашку. Дав себе секунду полюбоваться на шикарный разворот плеч и скульптурно вылепленный торс, я продолжила игру.
— Не надо, не надо, — сделала испуганные глаза, с внутренним сожалением натянула рубашку на плечи, попутно наслаждаясь шелком его кожи и железобетонными мускулами. Это не укрылась от него, но от такого внимания он расцветает, — Замерзнешь!
От такого варианта развития событий Дмитрий начинает ржать, а потом наклоняется ко мне и доверительно говорит: — Ну, ты же меня спасешь? В таких случаях, говорят, идеально помогает тепло человеческого тела.
— Я сделаю, что все в моих силах, — отвечаю ему с готовностью. И дождавшись самодовольной улыбки, добавляю, — расскажу всем твоим друзьям, думаю, они не оставят тебя в беде. Кстати, там у бассейна, ты сказал что решил меня соблазнить. Почему я этого не заметила?
Шумский явно терялся от моих переходов в разговоре. По его лицу читалось, что он не понимает о чем я спрашиваю, но потом вспомнил:
— Ну я же стал приглашать тебя проводить время со мной. — То есть когда ты затаскивал меня в бар и там флиртовал со всеми подряд девицами, или звал покататься по городу, а машина опять была набита какими-то левыми девицами, это было то самое соблазнение?
— Я же показывал тебе, какая у меня классная машина, в какие крутые места у меня есть ход, какой я щедрый, что все девушки от меня в восторге, — он и сам смеялся над тем что было, пока мои брови ползли к кромке волос, — И знаешь что? С другими это работало.
Все хорошее заканчивается и наш танец тоже. Хотя, кажется, это был третий танец подряд, но кто же их считает. Я помахала Шумскому ручкой и свинтила за столик к девочкам, уловив опасный огонек в глазах бывшего мужа. Краем глаза я увидела, как его перехватил очередной желающий пообщаться. Что ж, мне это на руку. Я очень устала танцевать на каблуках, и давно хотела поменять туфли на утренние, на совсем маленьком каблучке, но не хотела пересекаться там с Дмитрием и объяснять, что я просто остановилась в соседнем номере, а не охочусь за его привлекательной тушкой. Воспользовавшись тем, что он сейчас занят, я добралась до домика. Я так гордилась собой, какая я продуманная и предусмотрительная, но когда уже спускалась по лестнице на первый этаж, на полном ходу влетела в Шумского. Он слегка пошатнулся и только крепче стиснул меня:
— Попалась, птичка, — шепнул он на ушко, воскресив такие сладкие воспоминания.