— Дура! Дура! Почему я такая дура! — бурчала я сама себе под нос, сидя на стоянке, — А еще всегда своей разумностью гордилась. Рассудительностью. Знанием психологии. Умением анализировать!
Я стукнула кулаком по рулю. Как я могла не замечать очевидного? Ну, ладно в семнадцать. Но я же вплоть до сегодняшнего дня продолжала так думать.
Я начала глубоко дышать, чтобы взять себя в руки и привести мысли в порядок.
Будет неправдой сказать, что все изменил разговор с Ириной. Он был последней каплей в чаше счастливых случайностей, которые сначала выглядели как катастрофа. Соломинкой, которая переломила хребет верблюду моего упрямства и внутренних заборов. Дело было во всех событиях, что происходили со мной, начиная с пятницы. В признаниях Шумского, разговорах на вечере встреч, беседой с судьей, в скандале с Лерчиком. Они долбили молотками то, что я считала витражом моей жизни. А на самом деле это был мой стеклянный потолок. И вот прилетел маленький камушек в виде Иры. Дзынь! И все разлетелось на мелкие осколки. А теперь мне надо было сложить их снова. Но теперь получалась совсем другая картина.
Когда я пришла в институт 10 лет назад, я оказалась среди богинь. Они были безупречны. Ухоженные, роскошно одеты, идеально накрашены. Они были яркие, смелые, уверенные. Они уже много, где побывали. И много с кем побывали. Искушенные, циничные, отвязные. Мальчики кружились вокруг них словно мошки вокруг свечи. И, конечно, рядом с Шумским тоже были эти феи. С ними он бесстыже флиртовал, с ними он тискался на переменах, с ними уезжал после занятий. Поэтому, когда в тот злополучный день дверь квартиры мне открыла Вита, я сдалась. Выбор между задолбанной жизнью мной и фарфорой куколкой, казалось, был очевиден.
Почему я не хотела замечать других фактов? Что, учась в обычной школе, а не в дорогой и престижной, как они, я смогла набрать больше баллов на ЕГЭ и поступить на бюджет. Я восхищалась и завидовала их красивым выступлениям, они умели остро вести дискуссию, едкими словами, мимикой, интонациями сбивали меня с толку, заставляя тушеваться. Но я всегда брала верх аргументами и знаниями законов. Правда, даже когда выигрывала, то в душе продолжала себя ругать за недостаточно эффектную работу, так и не сумев насладиться победой.
Они были восхитительны, но это меня готовы были ждать несколько лет до свадьбы. Это осознание так накрыло меня, что я, смеясь, вслух произнесла:
— Спасибо тебе, Игорь! Спасибо! Благодаря тебе, моя самооценка всегда будет выкарабкиваться из самой страшной ямы.
Они были шикарны, но самый долгий роман до меня у Шумского был три-четыре месяца. А со мной он встречался год и потом женился.
Я приняла обертку за внутреннее содержание. Их искушенность, цинизм, лоск неразрывно сплелись в моей голове с уверенностью, успехом, привлекательностью. И я считала, что если нет первых качеств, то не будет и второй половины.
Тогда, десять лет назад, было нормально считать их опытнее, в чем-то умнее, искуснее. Но я уже давно должна была понять какими пустыми, пафосными фразами они бросались. Сколько наигранности и глупости было в их разочарованности и пресыщенности жизнью. Маленькие девочки, которые старательно играли роль роковых соблазнительниц.
Они никогда не были такими прекрасными и недостижимыми, какими я сделала их в своей голове. Я славно пообщалась со многими однокурсницами на вечере встреч. Злые, добрые, честные, хитрые, простые, заносчивые, веселые, нудные. Обычные люди, такие как и везде.
А я… Это я. Я впервые в жизни почувствовала себя классной, обалденной, потрясающей. И ради меня мужчины готовы убить дракона, а клиенты выложить кругленькую сумму. Может не все на земле так готовы поступить, но их явно гораздо больше, чем я раньше замечала. Осталось только разрешить это себе и им.
Я уже подъезжала ко МКАДу, мне надо проехать по нему несколько десятков километров, и свернуть на дорогу к Лерчику. Вот только, если ехать в новую жизнь, то хочется основательно закрыть дверь в старую. Я не хочу, чтобы всю жизнь в уголке души злобный грызун неизвестности терзал меня вопросом:
— А что все-таки произошло? Почему он так поступил?
Да и права Лерчик, я сама всегда декларировала, что надо выслушать обе стороны. Вот прекрасный шанс проверить свои принципы в деле.
Конечно, было большое искушение просто позвонить. Но так труднее понять насколько человек говорит правду. И легко проявить трусость и закончить разговор нажатием кнопки, не дослушав. Нет. У меня сейчас достаточно сил, чтобы потребовать смотреть мне в глаза и говорить правду. И если мне не понравится то, что я увижу и услышу, я закачу ему такой скандал, что он год от соседей прятаться будет! Поэтому я поехала прямо в московскую квартиру Шумского.
Адрес квартиры я помнила и, хвала навигатору, добралась довольно легко. О чем я не подумала, так это о том, что если Дмитрий собрался жениться, то, наверняка, уже живет со своей будущей женой. Эта запоздалая мысль мелькнула у меня, когда дверь открыла заплаканная темноволосая девушка, с разводам туши на щеках и бутылкой вина в руке.