— У меня такое ощущение, что наш брак до сих пор фиктивный, Стёпа.
Чувствую, как болезненным спазмом пульсирует в горле, и влага скапливается на ресницах.
— Ника, пожалуйста, держи себя в руках! — Волков резко притягивает меня в свои объятия, и я утыкаюсь лбом в его широкую грудь.
Он прав.
Вокруг слишком много людей и папарацци. Я не имею права давать слабину, но лёд треснул. Каменная защита рухнула, и я не могу больше притворяться. Не видела мужа месяц. Месяц! И вот он рядом со мной, по волосам ласково гладит и к себе прижимает, а я чувствую себя белой вороной. Как будто голая стою перед многочисленной публикой.
— Милая, давай уедем отсюда. Поедем в гостиницу. Там всё обсудим. Спокойно. Поехали? — голос звучит сладко.
— Угу, — выжимаю из себя с надрывом.
Я думала, что пробуду на свадьбе у Люды до самого конца. Обниму подругу, когда все гости уже разъедутся. А мне приходится сбегать без оглядки, потому что на меня внезапно обрушилась лавина эмоций, которые я так долго сдерживала. Меня не смущает водитель мужа и его охрана. Я рыдаю в голос в машине по пути до дорогого отеля.
И отпускает немного, когда я падаю на белоснежные простыни в нашем номере и вытираю поплывший макияж о подушку.
— Ника, может воды? — Стёпа садится рядом со мной и гладит по спине.
А я ёжусь. Его мягкие пальцы кажутся наждачной бумагой, раздирающей мою обнажённую кожу в кровь.
— Я хочу развестись, — рычу, обессиленно сгребая в руках подушку.
— Что? — муж выпадает в осадок.
— Я хочу развестись с тобой! — повторяю уверенно и чётко.
Приподнимаюсь и смотрю в глаза озадаченного Волкова.
— Не руби с плеча… — мямлит себе под нос.
— Стёпа, я не железная леди. Ты знал, насколько я слаба. Ты видел, что я мягкая. Стержня у меня нет.
— Ошибаешься, — строго. — Я с первого взгляда почувствовал твою силу.
— Я завтра же подаю на развод! — отсекаю и вскакиваю с постели так быстро, что цветные мошки перед глазами летят.
Почти бегом покидаю номер.
Меня шатает.
И ноги не держат, точно в них набили вату.
_19_
*** Наши дни ***
_Степан_
— Я жалею, что не подала на развод после Людкиной свадьбы! — шипит моя жена, пуская яд из острых клыков.
Я думал, станет лучше? Чёрта с два!
Наивно надеялся, что вернётся милашка Канарейкина, которая будет щебетать мне на ухо слова о любви, о тёплом и искреннем чувстве, которое по венам растекалось, как парное молоко. Передо мной всё это время была коварная и рассчётливая женщина с холодным умом.
— Можешь разводиться со мной хоть завтра! — бросаю также холодно и отстранённо.
— А вот и разведусь! — обижается.
Губы надувает и руки на груди складывает.
— У нас сейчас есть задача посерьёзнее. Вам нужно перестать ссориться! — полковник Шилов тяжело выдыхает. — Я ничего не понял из ваших рассказов. При чём тут похищение ребёнка и ваша ссора на свадьбе?
— Кольцо же упало! — Вероника взмахивает тонкой ручкой. — Люда и Артур развелись.
— Иии? — Шилов непонимающе щурится.
— Вероника и Люда поймали Медведева на измене. Артур вполне мог захотеть отомстить нам, — спокойно поясняю я, а потом поворачиваюсь к Волковой. — А я говорил тебе, чтоб ты не лезла ни в своё дело!
— Люда — моя подруга! Честная и верная, в отличии от твоего дружка Медведева!
— То есть Медведева вы тоже подозреваете? — полковник, кажется, скоро поседеет от наших рассказов.
— Ну конечно! — отвечаем в унисон.
— Значит, в числе подозреваемых няня, повар и миллионер, — бубнит Шилов, внося заметки в толстый блокнот.
— Если это сделала няня, то вряд-ли по своей воле. Её должен был кто-то подослать! — соображает Вероника.
— И Константину это ни к чему, он тоже может быть кем-то подослан, — продолжаю мысль.
— Если Максика похитила Олеся, то за всем этим стоит твоя бывшая жена! Ты же говорил, что у Эвелины какие-то проблемы с деньгами. Может, скоро потребуют выкуп?
— Логично, Вероника Алексеевна! — Шилов продолжает что-то чиркать в блокнот.
— Константин сам бы тоже не украл ребёнка, но он работает на Репина, моего конкурента.
— Ре-пин, — произносит полковник по слогам и откладывает ручку. — Список подозреваемых растёт. Я сделаю пару звонков, мои ребята что-то нашли.
Как только за Шиловым хлопает дверь, Ника встаёт со стула и вальяжной походкой проходит к окну. Трёт виски напряжённо.
— Стёп, пообещай мне, что всё будет хорошо, — шепчет тихо, даже не оборачиваясь.
Подхожу и осторожно касаюсь ладонями её волос.
— Всё будет хорошо. Максима найдут.