Когда-то в стенах этого дома звучали голоса весёлых живых людей, ласковые фразымоейжены и плачмоегоребёнка. Даже наши ссоры с Вероникой сейчас кажутся чем-то сладким и желанным, лишь бы не было этого немого молчания.
Нет ни шорохов, ни криков.
Я будто один в огромной бесполезной вселенной. Раньше я работал, путешествовал, ходил на светские вечера и общался с людьми. Теперь меня никуда не зовут. А желание увидеть мир растаяло, как туман по утру.
Лишившись любви значимой женщины, я лишился жизни.
Прохожу в кабинет, где пахнет вкусной едой. Вот только засунуть хоть один кусок себе в горло — настоящая проблема. От одного запаха меня тошнит и выворачивает наизнанку.
Застываю взглядом на фотографии с выписки Максимки. Вероника столько раз просила снять её со стены и никому не показывать, а я не слушал, гордился этим снимком. Наверно, этот день был последним счастливым.
И от Вероники остался только образ, вновь и вновь возникающий в моей голове. Желанные губы, потрескавшиеся от мороза, холодные бледные руки и мелкие созвездия родинок на лице… родная, но недосягаемая.
Как глупо и неисправимо.
Подхожу к зеркалу и залипаю на своё отражение.
В кого я превратился? Стал похож на отца: опустил руки и решил больше не бороться за свою любовь.
Оставив ужин нетронутым, плетусь в сторону спальни, нарочно шаркаю ногами по полу, чтобы не слушать тишину. Засыпаю после долгих убивающих мыслей.
А на утро вновь голова раскалывается, а мысли продолжают роиться в голове.
— Степан Ефимович, можно? — женский голос заставляет приподняться на кровати и часто заморгать сонными глазами.
— Олеся? — не скрываю удивления.
— Ужасно выглядите! — фыркает по-доброму и косит уголки губ в хитрую улыбочку. — Я пришла, чтобы пригласить вас на обед. Собирайтесь.
— Олеся, мне не до этого! — отмахиваюсь.
— Это не обсуждается! — выдаёт безапелляционным тоном и руки под грудью складывает. — У вас час, чтобы подготовиться. И бороду, пожалуйста, сбрейте. Мы пойдём в приличное заведение.
Выходит, захлопнув дверь. Оставляет меня наедине с собственной прострацией и негодованием. Я точно не ожидал увидеть кого-то из своего бывшего персонала. Наверно, я слишком жестоко с ними обошёлся, когда наорал на Лизу и в грубой форме приказал убраться.
Эти стены долгое время были приютом для одиноких людей, объединённых крепкой дружбой. И именно они делали это место моим домом.
Нехотя поднимаюсь с кровати и принимаю душ. Прощаюсь с густой бородой, укладываю изрядно отросшие волосы, надеваю костюм. Сам не понимаю, для чего я это делаю. Приглашение Олеси кажется мне настолько абсурдным, что даже сосёт под ложечкой. Но я почему-то не могу отказать.
Наверно, потому что она единственный человек, пришедший в этот дом по собственному желанию за последние три месяца.
Оглядываю мужчину в отражении зеркала, и, наконец, узнаю того Волкова, каким когда-то был. Дерзким. С горящими глазами, жаждущими положить к своим ногам не только столицу России, но и весь мир.
— Степан Ефимович, — Олеся скользит одобрительным взглядом по моему лицу. — Первый шаг сделан.
— О чём речь?
— Я не скрывала того, что вы мне нравитесь. Однажды даже перешла черту дозволенного, — поджимает губы и краснеет. — Но я больше не претендую на ваше сердце. Знаю, что оно занято.
— Занято, — бурчу себе под нос. — Только какой от этого смысл, если я уже всё потерял.
— Я помогу вам вернуть Веронику. Сегодня у вас с ней свидание!
— О боже… — шиплю.
Только этого не хватало.
— Решила поиграть в сваху? — смотрю на няню с насмешкой.
Как же это глупо…
— Да, — отвечает твёрдо. — Не облажайтесь.
_50_
_Вероника_
Такси ждёт меня у подъезда уже больше десяти минут, а я в спешке пытаюсь найти свои красивые туфли. Помню, что убирала их на обувную полку, но они, как по волшебству, оттуда исчезли. Уже вся вспотела и умаялась.
— Вера, может эти подойдут? — заботливый отчим дядя Петя вырастает за моей спиной с туфлями-убийцами в руках.
О нет, снова эти сумасшедшие шпильки…
— Я в них упаду! — отмахиваюсь.
Нервы поднялись до предела.
Олеся позвала меня на праздник. У неё, оказывается, сегодня день рождения. Наша няня решила собрать персонал и посидеть в дорогом ресторане, а я в такой ответственный день умудрилась потерять удобную обувь.
— Верочка, так это ты раньше падала, сейчас то, наверно, научилась в каблуках ходить, — дядя Петя одаривает меня добродушной улыбкой.
Эх, была не была! Всё равно времени на поиски у меня больше нет.
— Ладно, — хватаю туфли и стремительно обуваюсь.
Вроде, не так уж и плохо.
С божьей помощью дохожу до такси и расслабляюсь. Уверяю себя мысленно, что всё пройдёт хорошо. Главное дойти до столика, а потом я усядусь поудобнее и всё. Падений не предвидится.
Ресторан, который выбрала Олеся, довольно дорогой. Сначала я удивилась её выбору, ведь заведение больше подходит для романтических встреч, чем для празднования дней рождений. Но эту мысль я стёрла из своей головы, словно ластиком.
У Олеси давно не было свиданий. Наверно, поэтому она и решила устроить свой праздник на широкую ногу, с роскошью и при свечах.
Осторожно вхожу в ресторан. Администратор оглядывает меня оценивающим взглядом, прищуривается, будто пытается узнать.
— Вероника Волкова? — сладкий голос молодого юноши обволакивает.