Смотрю на наручные часы, а стрелки безумно медленно ползут по циферблату. Секунда, две… минута… выдыхаю.
Слишком долго!
Терпеть нет никаких сил, и я срываюсь из номера вслед за своим главой охраны. Крадусь, как идиот, по лестнице вверх, осматриваюсь. В длинном коридоре замечаю блондинку в чёрном платье. Качая бёдрами, она проходит к одной из дверей и стучит. Я прячусь за перила, взгляд мутнеет.
Не могу разглядеть, Вероника ли это…. но платье и походка слишком похожи. Лица я не вижу.
Дверь распахивается, и девушку в чёрном платье встречает Савицкий.
А я сажусь на ступеньки и обхватываю голову руками.
Это она… моя Вероника…
Возвращаюсь в номер, словно в бреду. Стягиваю галстук и рубашку.
— Степан Ефимович, Вероника не открыла мне дверь, — появившийся Андрей сообщает неутешительные новости.
— Я её видел, — шепчу, покрываясь потом. — Она у Савицкого.
_60_
Всё, что я запланировал, осуществлять не хочется от слова "совсем". Видеть не могу Веронику после произошедшего. В моей поддержке она явно не нуждается. Савицкий её пусть поддерживает и успокаивает. Кровь закипает в венах, когда представляю, как продюсер трахает мою жену.
С утра выезжаю в аэропорт, и господин случай предоставляет мне возможность купить билет в самолёт на ранний рейс.
Андрей остался в отеле, чтобы следить за безопасностью Вероники. Вечером она выступит, и в ночь вылетит домой.
В моих планах дождаться её и высказать всё, что я о ней думаю. А ещё лучше будет, если перед этим я соберу её вещи, и как только дорогая жёнушка заявится на порог моего дома, я выставлю её за дверь. Пусть катится к чертям! Куда захочет! Хоть в объятия к своему продюсеру Савицкому, хоть в Швейцарию к миллионеру Амьелю.
Я улетаю из Питера с полной опустошённостью и ноющей болью в затылке. Я никак не ожидал такой подставы от Волковой.
Теперь понятно, почему она не могла встретиться со мной неделями… занята была, отрабатывала свою карьеру.
— Я дома! — сообщаю громко, забыв, что встречать меня некому.
Персонал в дом я так и не вернул. Здесь обитают только призраки-охранники, которых я вижу редко.
— Добрый день, Степан Ефимович, — Олеся с мальчишкой на руках выплывает из столовой.
Ставит Максимку на пол, и тот торопливо идёт ко мне.
Сердце сжимается при виде сына.
Хватаю его на руки, прижимаю к себе и улыбаюсь. Вдыхаю запах родного человечка, растворяюсь в моменте. Тревога и боль отступают на какое-то время.
— Вероника звонила вчера, — сообщает няня, переминаясь с ноги на ногу в сторонке. — Она спрашивала, дома ли вы… а я не знала, что сказать, чтобы не испортить сюрприз.
— Никакого сюрприза не получилось, — отрезаю сухо, окинув Олесю недоброжелательным взглядом.
— Почему?
— Потому что эта сука трахается со своим продюсером.
Глаза нянечки расширяются.
— Быть такого не может… — лепечет еле слышно.
— Пока все думают, что Вероника святая, она…
— Не выражайтесь при ребёнке! — перебивает и подходит ближе, протягивает руки, и Максимка с радостным воплем ныряет в её объятия. — Пойдём, Максим Степанович. Папа, наверно, очень устал.
Вскидывает подбородок и поднимается по лестнице на второй этаж, исчезает за поворотом, оставив только шлейф ненавязчивых приятных духов.
Я не знаю, как не сойти с ума и дождаться Веронику. С удовольствием бы сейчас залил своё горе. Напился бы до беспамятства. Лишь бы внутренний голос не твердил мне о том, что я пригрел на груди змею.
История повторяется.
Сначала мне бессовестно изменяла Эвелина. Теперь и Вероника скатилась до её уровня.
Переодеваюсь и направляюсь в бассейн. Лучше так скоротаю время, чем буду выпивать. Если Волкова вернётся домой, а я пьян, то разговора не состоится.
Я хочу смотреть на неё трезвыми глазами и слушать, как она будет оправдываться и выкручиваться. А потом распахну перед ней дверь и выгоню. Навсегда. Из дома. Из сердца. Из мыслей.
…
_Вероника_
Концерт получился такой, что у меня до сих пор мурашки. Прошло уже достаточно времени, а я всё ещё проживаю те эмоции, которые накрывали меня на сцене. И стоит только закрыть глаза, я словно наяву вижу их… своих людей… подпевающих моим песням, слушающих меня внимательно. Чувствую их светлую энергию и поддержку.
Я не думала, что у меня когда-то получится прикасаться к сердцам людей через свои песни.
Это было мечтой. Тем, что спрятано от меня за громадной непробиваемой стеной.
А теперь это часть моей жизни!
Машина ловко заворачивает на огромную территорию нашего дома. Лениво загораются фонари с датчиками движения. Наконец-то увижу родных, поделюсь своими чувствами и эмоциями. Расскажу, как сначала было страшно, а потом я увидела тысячи влюблённых глаз, и тревога испарилась. .К.н.и.г.о.е.д...н.е.т.
Прохожу в просторный коридор, Андрей заносит мой чемоданчик и оставляет у двери.
— Спасибо, — улыбаюсь ему, а он мрачный такой, словно кто-то умер.
Молча уходит, даже не посмотрев на меня.
Конечно, охрана Волкова никогда многословностью не отличалась, но тут мог бы хоть что-то ответить.
Крадусь по лестнице. Знаю, что все спят. Время близится к утру, примерно пол четвертого. На часы принципиально смотреть не хочется, чтобы не расставаться, ведь сна у меня ни в одном глазу. Я заряжена энергией после концерта настолько, что ещё долго не смогу уснуть.