После этого случая Карина сама отправила своему бывшему сообщение, в котором просила не выяснять отношения, а сделать вид, что между ними ничего не было. Как ни странно, но Вадим с ответ согласился и попросил прощения. Карине потребовались две недели плотного общения со своими коллегами, чтобы отпустить ситуацию и взять себя в руки. Всё это время она жила у меня, потому что не могла находиться в квартире в одиночестве. Правда, я видела её только вечерами, потому что после работы она засиживалась на онлайн-форумах. Но зато результат оказался впечатляющим! Поэтому я отлично понимала её страх от внимания Григория, но это был совсем другой типаж. Глядя на этого гиганта, даже мысли не возникало, что за пазухой он сможет держать нож. Скорей, закроет своей мощной грудью. Именно такого мужчину я видела рядом со своей подругой и если это означало, что мы должны будем расстаться, я была к этому готова ради её счастья! Я считала, что занимая такую должность в столице, Бес не поедет в провинцию, а скорее, Карину перетянет к себе. Тут же мысли снова вернулись к Максу. Прошло семь дней, но от него не было никаких вестей. Михаил Геннадьевич созванивался с Константином Максимовичем и передавал от него пламенные приветы, но от единственного лица. Я уже начинала думать, что мне всё это привиделось: искры, мурашки, заинтересованные взгляды.
— Ликунь, ты пойдёшь со мной? — выдернула меня из мыслей Карина.
— Боишься, что не устоишь? — хихикнув, поддразнила я.
— Боюсь глупость какую-нибудь сказать или сделать. — уточнила подруга.
— Мусь, такой психолог как ты, априори не может поступить глупо, поэтому не смеши меня. — покачала я головой.
— Ну пожалуйста! — сложив ладошки домиком, взмолилась она.
— Ладно, ладно, не паникуй! Пойдём, а то он сам сюда явится. — взяв Карину под руку, я направилась в палату, где находился Бес.
Восстанавливался он на удивление быстро. Его сегодня должны были перевести в отдельную палату в хирургии. Мне, если честно, было даже интересно, почему он не дотерпел. Мог бы общаться без посторонних ушей. Но, видимо, так сильно захотел увидеть Карину. Подойдя к ширме, отделяющей койку от общего ПИТа, мы услышали негромкий голос Михаила Геннадьевича. Они разговаривали об особенностях некоторых видов огнестрельного оружия. Мы удивлённо переглянулись с Кариной. Было откровением узнать, что мой названый папа разбирается в таких направлениях. Правда, Бес тут же прервал беседу, заметив, что подошли долгожданные гости. Я в очередной раз восхитилась его инстинктом хищника: казалось, он улавливал малейшее движение и присутствие даже по запаху. Посмотрев на Карину, я убедилась, что и на неё это произвело сильное впечатление.
— Девчата, проходите, наконец. Вы как будто с другого города добирались. — низкий баритон ударил по нервным окончаниям, заставив их завибрировать. Карина дёрнулась, но я взяла её руку, успокаивающе погладила и, отодвинув ширму, подошла к кровати. Стоя почти вплотную, я могла рассмотреть мужчину досконально. Он был точно таким, каким описывала его Карина. Но только сейчас от него веяло мощью и властью. Сразу становилось понятно, что это очень влиятельный человек. А его глаза не поддавались описанию: тёмные, наверно, всё-таки чёрного цвета, они вспыхивали бликами, когда он был в чём-то заинтересован: вот, например, сейчас он смотрел на подругу не отрываясь и я точно могла сказать, что в его глазах мелькнули серебристые точки. Но Бес тут же взял себя в руки и на секунду прикрыл глаза. Когда он их снова открыл, цвет стал непроницаемо-чёрный, лицо приняло невозмутимое выражение. Лениво откинувшись на вертикально поставленную подушку, он протянул руку мне.
— Мои оболтусы сказали, что своей жизнью я Вам обязан.
Я подала свою руку ребром ладони, но он перевернул и поцеловал кисть руки, вызвав ожог на моих щеках: я не привыкла к таким интеллигентным выходкам, а тем более, не ожидала их от этого человека.
— Они преувеличили. Я всего лишь напомнила им название места, где они находились в то время и цель посещения. — невольно улыбнувшись, ответила я.
— Анжелика у нас кругами ходить не любит — сразу берёт быка за рога. А вот ничего себе не сломать, упав с кушетки, пока она твоих церберов вразумляла, тебе помогала наш психолог Мусина Карина Игоревна. — хохотнул Михаил Геннадьевич.