— Что?! Но это же абсурд! Кому я так насолила?! — я сжала свободной рукой виски, в которых внезапно дятлы застучали клювами.
— Сейчас этим занимаются следователи. Мы находились в зале и всё отлично видели. Ты вышла на сцену, сказала слова благодарности и в то время, когда зал аплодировал стоя, ты наклонила голову вниз и у тебя на лбу загорелась красная точка. Мы сначала подумали, что это спецэффекты так бликуют, но когда Максим рванулся вперёд и оттолкнул тебя, поняли, что это был лазерный прицел. — Ирина Сергеевна воспроизвела картину произошедшего их глазами.
Я вспомнила, что в тот момент у меня зазвонил мобильный.
— А где мой телефон? — спросила я, лихорадочно оглядываясь по сторонам.
— Он в моём кабинете вместе с остальными твоими вещами. Что случилось? — встревоженно спросил папа Миша.
— Я наклонилась, чтобы достать телефон из сумочки, потому что в этот момент мне позвонили! И именно это привлекло внимание Максима ко мне! Я хочу посмотреть, кто мне звонил! — я снова начала перемещаться к краю кровати.
— Анжелика, отдохни ещё хотя бы минут пятнадцать. Сейчас Карина принесёт тебе телефон и мы посмотрим, от кого был звонок. — мама Максима мягко, но настойчиво удержала меня за плечи.
Папа Миша позвонил Карине и через пять минут она уже была в палате. Вид у подруги был ничуть не лучше, чем у всех: волосы, наспех собранные в хвост, лицо без макияжа, глаза без искорок. Я протянула руки и мы молча прижались друг к дружке. Карина, смахнув слёзы, протянула мне мобильник.
— Рейна ч отвезла к бабушке Клаве по её просьбе. Если тебе что-то нужно будет из вещей — скажи и я привезу. — говорила она, пока я, путаясь в кнопках, набирала пароль на экране.
Открыв журнал вызовов, я увидела, что последний пропущенный звонок был от Клавдии.
— Эта ниточка нас никуда не приведёт. Бабушка тогда звонила. — пояснила я.
— Мы и не думали, что будет просто. Судя по подготовке, работал не новичок в этих делах. — развёл руками папа Миша.
Пока мы сидели, я отправила бабушке Клаве сообщение, что со мной всё хорошо и я скоро свяжусь с ней. Через некоторое время я почувствовала, что туман в голове рассеялся и появились силы.
— Я хочу, чтобы мы собрали совещание часа через два. Думаю, к этому времени Александр Фомич сможет сюда подъехать. А я пока пойду к Максиму. — я мягко покачала головой на попытки папы Миши меня остановить. — Ты же знаешь, что не удержишь меня сейчас. Мне нужно его увидеть!
Поняв, что спорить бесполезно, Михаил Геннадьевич отпустил меня, а сам пошёл договариваться о совещании. Втроём мы медленно шли к отделению ПИТ. У меня в груди появилась неимоверная тяжесть, которая разрасталась по мере моего приближения к Максиму. В какой-то момент я даже остановилась и хватанула воздух ртом.
— Девочка моя, мне кажется, что ты ещё не готова! — Ирина Сергеевна погладила меня по спине.
— Нет, всё нормально. Пойдёмте. — я снова потянула их вперёд.
Зайдя в палату, я огляделась и сначала даже не заметила Максима. Он лежал, по пояс укрытый белой простынёй и его обычно смуглая кожа сейчас сливалась с ней по цвету. Вьющиеся каштановые волосы, в которые я обожала зарываться пальцами, сбриты наголо и голова замотана толстым слоем бинтов. Ранее сильные руки сейчас неподвижно лежали вдоль тела, утыканные проводами от капельниц. Рядом с кроватью находились тихо пищащие приборы.
Я первым делом внимательно посмотрела на показания сердечных датчиков и убедившись, что они не показывают перебоев, подошла к кровати. Протянув руки, провела ими по его голове, обхватила лицо и наклонившись, нежно коснулась губ.
— Любимый, я тебя умоляю — живи! Без тебя не будет жизни мне! Тебе есть за что бороться! Нам ещё нужно детей родить и воспитать! А я хочу, как минимум, двух! Мы ещё так много не увидели и не сделали вместе! — тихо шептала я ему, уткнувшись лбом в висок.
Я почувствовала, как Ирина Сергеевна сжала моё плечо. Не оборачиваясь, погладила её по руке.
— Можно побыть с ним? — сглотнув, попросила я.
Услышала, как женщины тихонько вышли из палаты и только тогда дала волю чувствам. Кусая кулак, чтобы никто не услышал, я рыдала навзрыд! Подняв неподвижную руку, перецеловала каждый палец, а затем переплела наши руки и положив голову ему на грудь, замерла в таком положении, слушая ровный ритм сердца и вспоминая каждую мельчайшую подробность наших встреч.
Поняла, что провела так почти два часа, когда папа Миша заглянул в палату и предупредил, что все собираются через десять минут в его кабинете.
— Да, я иду. — я поцеловала Максима в щёку и направилась на выход.
У Михаила Геннадьевича собралось восемь человек: он, Захар, Илья, Карина, я родители Максима и Александр Фомич. Последнего я рассматривала с особым интересом. Невысокий, с выпирающим брюшком, редкими свето-русыми волосами, серыми глазами в очках без оправы, он имел немного надменный вид. По словам папы Миши, он руководил одной из известных нейрохирургических клиник в Москве. Этот мужчина мне совсем не понравился, но я сдержала свои эмоции, понимая, что сейчас здоровье Максима во многом зависит от него.
Папа Миша сначала дал слово Захару.
— Если честно, то это чудо, что мы не потеряли Максима. Я видел много травм и с уверенностью могу сказать, что он родился в «рубашке». Видать, сильный у его ангел-хранитель. — полушутя полусерьёзно сказал он.
При этих словах у меня в голове щёлкнуло и пронеслось воспоминание: бабушка Клава целует Максима в лоб и руками как будто отбрасывает что-то от его головы! Я еле удержалась, чтобы не вскрикнуть.
— Захар, как, по-твоему, что можно ждать после такого ранения? — спросил папа Миша.
— Я предполагаю, что у Максима может развиться ретроградная амнезия. Это не осложнение, а, своего рода, временная защитная реакция организма на стрессовую ситуацию. Со временем память должна полностью восстановиться. — ответил на вопрос наш специалист.
— Что добавите Вы, Александр Фомич? — спросил у мужчины папа Миша.
— Имея богатый опыт в работе с разного рода амнезиями, я бы порекомендовал после того, как Максим придёт в себя, ничего ему не рассказывать о прошлой жизни, не подталкивать к воспоминаниям. Он должен сам ко всему прийти. В противном случае, усиленная нагрузка может привести к депрессии и плачевному исходу. — вынес вердикт нейрохирург.
Я, прищурившись, смотрела на него. Вот, вроде, всё логично объяснил, но его взгляд мне совсем не понравился. Я редко испытывала антипатию, но этот человек её во мне вызвал.
В ходе совещания мы также поняли, что есть проблема. В своём состоянии Максим нуждался в дополнительных обследованиях, но таких аппаратов у нас даже в городе не было. И снова Александр Фомич предложил перевезти Максима в его клинику, в которой имелось всё необходимое для его выздоровления. У меня, наверно, начинала развиваться паранойя, но я заметила, что когда Константин Максимович и Ирина Сергеевна согласились, глаза Александра Фомича блеснули удовлетворением. Я не могла понять причину его заинтересованности в этом.
Я уже была почти возле двери, когда нейрохирург окликнул меня:
— Анжелика Марковна, я бы хотел с Вами пообщаться. Не уделите мне несколько минут?
Повернувшись, я сделала несколько шагов и снова присела на стул. Сложила руки на столе, давая понять, что моё внимание полностью в его распоряжении.
— Я присутствовал на форуме и видел, каких высот Вы добились в своей специализации. — издалека начал он разговор.
— Спасибо. Но, я думаю, что Вы не комплименты мне высказать хотели, поэтому давайте ближе к делу, пожалуйста. — ровным тоном произнесла я, стараясь сдерживать себя.
На какие-то доли секунды взгляд мужчины изменился и он резко и пронзительно взглянул на меня. Я невольно отшатнулась, разглядев в его глазах очень сильную неприязнь. «Да в чем же здесь дело?!» — подумала я.
Очень быстро Александр Фомич взял в себя в руки и тоном взрослого, внушающего истину ребёнку, начал мне вещать:
— Ну что ж, тогда о деле. Я уже наслышан, что у Вас с Максимом Константиновичем очень дружеские отношения.
Меня покоробило, что он употребил слово «дружеские».
— Если Вы наслышаны, то должны знать, что мы помолвлены, а не только друзья. — снова не удержалась я от колкого уточнения.
Мужчина явственно стиснул зубы, но продолжил начатый разговор:
— Вы перенесли очень сильный эмоциональный стресс, чуть не потеряв молодого человека и, скорее всего, вините себя в этой трагической ситуации. Ведь он из-за Вас пожертвовал собой. — пафосно излагал он.
— Если Вы хотите выступить в роли моего психоаналитика, от не стоит — у меня он есть. А также есть слова благодарности от Ирины Сергеевны. Так что здесь Вы ошибаетесь! Я не чувствую себя виноватой! — я повысила голос, специально выводя мужчину из равновесия.
Ну же, сорвись! Покажи свои истинные намерения!
— Я вижу, что Вы очень упрямая девушка. Вот Вам мой совет: постарайтесь, когда Максим Константинович придёт в сознание, держать свои порывы при себе. Не тревожьте! Не напоминайте! Как бы Вам этого не хотелось. Помните, что этим Вы нанесёте ему непоправимый вред. Сможете ли после этого жить в ладу со своей совестью? — он определённо давил на мою моральную душевную струну.
— Я поняла это и в первый раз. Не нужно было тратить своё время на повторные объяснения. — сухо ответила я и, кивнув головой в знак прощания, вышла из кабинета.
Меня прям трясло и поэтому я, стремительно развернувшись на месте, хотела пойти к Карине, но тут же натолкнулась на преграду. Подняв голову, поняла, что налетела на Илью. Он придержал меня, не дав боднуть его головой в грудь.
— Ой, прости! — я постаралась улыбнуться, но, видимо, вышел оскал, потому что Илья нахмурился.
— Тебя кто так раздраконил? — поинтересовался он.
Я подробно пересказала свою «милую» беседу с нейрохирургом.
— Вот не нравится он мне, хоть ты тресни! Что-то вынюхивает, что-то затевает! — в сердцах воскликнула я.
— Может, ты просто сейчас в таком состоянии так реагируешь на посторонних людей? — осторожно предположил Илья.
— Да, у меня сейчас нервы никакие, но и не до такой степени, чтобы я перестала чувствовать людей. Ты же знаешь меня, Илюша! Я почти сразу определяю человека. Так вот официально заявляю — он что-то скрывает! — твёрдо сказала я.
— Да, чуйка на людей у тебя всегда срабатывает чётко. Хорошо, я тебя услышал, Лика. — он кивнул головой, сделав для себя какие-то выводы, но пока не озвучивая их.
Рядом с Ильёй я почувствовала себя намного спокойнее и попросила проводить меня до кабинета Карины. Он предложил мне руку и я продела ладонь под его локоть. Мы как раз проходили мимо раздевалки для персонала, когда дверь открылась и оттуда вышла медсестра Ольга Иглова. Увидев нас с Ильёй, она резко остановилась и в её взгляде мелькнуло удивление, затем страх, перешедший в ненависть! Она тут же отвела глаза и буркнув «привет», быстрым шагом пошла от нас.
— Ты заметил, как она на нас посмотрела? — я с недоумением воззрилась на Илью.
— Нет, я на тебя смотрел. — отрицательно покачал головой парень. — А что такое?
— Не бери в голову. Это я, наверно, от стресса ещё не до конца отошла, вот и мерещится всякое. — тряхнув головой, пробормотала я.
Илья проводил меня до кабинета подруги и приобняв за плечи, направился дальше.
Я попросила Карину отвезти меня к бабушке Клаве. Мне жизненно необходимо было сейчас поговорить с ней. Поднявшись на лестничную площадку, увидела, что Клавдия стоит возле открытой двери квартиры. Я, всхлипнув, бросилась к ней и утонула в любящих объятиях.
— Тише, тише, дитя моё! Не изводи своё сердечко! — она ласково баюкала меня в своих руках.
Кивнув головой Карине в сторону квартиры, она осторожно завела меня внутрь.
— Посидите пока в комнате, а я на стол накрою. По вам видно, что ели вы в последний раз неизвестно когда. — бабушка усадила меня в кресло и ушла.
Тут же ко мне на колени запрыгнул Рейн и громко урча, начал тереться мордочкой о мой подбородок.
— Он, кстати, тоже ничего не ел! — донёсся из кухни голос бабушки.
Я потрепала кота за уши и чмокнула в нос.
— Маленький, ты тоже переживаешь, да? — нежно проговорила я.
Взяв Рейна на руки, я прошла на кухню и поставив его возле миски с кормом, сама присела рядом на пол. То и дело косясь на меня, кот начал есть. Протянув руку, я ласково его гладила, пока миска не опустела. Потёршись об меня, Рейн потянулся и не спеша отправился обратно в комнату.
— Ну хоть один успокоился. — удовлетворённо сказала бабушка. — Теперь давай с тобой разбираться.
Мы с Кариной сели за стол и Клавдия поставила перед нами тарелки с ароматным рассольником и большими кусками пирога с картошкой и грибами. Налив в кружки клубничного морса, присела рядом.
— Это ведь ты спасла Максима. Я вспомнила те твои движения руками над его головой, когда мы уходили. — я не спрашивала, а констатировала факт.
Карина даже есть перестала и смотрела на бабушку распахнутыми глазами.
— Этот вариант как раз и оказался выигрышным. Дозвониться до тебя, предупредить, чтобы ты не выходила на открытый обзор, я не успела. — пояснила Клавдия.
— Третьего варианта не было совсем? — вырвался у меня вопрос.
— Поверь, если бы он был, я бы не проглядела его. Помнишь, я вам говорила, что счастье придёт только через испытания? Так вот для тебя и Максима они начались. — бабушка поставила подбородок на руки и проницательно смотрела на меня.
Я поняла, что большего от неё не добьюсь, сколько ни спрашивай. Она выдавала только ту информацию, которую считала важной на данный момент. Я молча взялась за еду, больше ничего не выпытывая. Мы только успели допить морс, как мой телефон разразился звонкой трелью, от которой все дружно подпрыгнули.
— Да? — дрогнувшим голосом ответила я, увидев, что звонит Ирина Сергеевна.
— Анжелика, Максим пришёл в себя! — почти прокричала она.
— Мы сейчас приедем!
Я соскочила со стула и снова бросилась к бабушке.
— Он очнулся! Пришёл в себя! — тараторила я, обнимая её.
— Помни: не торопи события! — загадочно напутствовала она меня.
До ПИТ я бежала так, что в боку закололо. Остановившись перед дверью, немного перевела дыхание и осторожно зашла в палату. Максим лежал с открытыми глазами и как только я подошла, посмотрел на меня.
Я, замерев, впитывала в себя его образ!
— Ангел? — хрипловатым баритоном произнёс он.
— Ты помнишь! — воскликнула я.
— Мы знакомы? — морщинка недоумения прорезала его лоб.
Вот после этого вопроса я поняла, что такое настоящая боль! Грудь разрывали невидимые когти, заставляя меня изнутри истекать кровью! Внутри я заходилась криком, хотя внешне спокойно стояла, стараясь даже улыбаться. «Не тревожить! Не напоминать!» — сжимая пальцы за спиной до хруста, мысленно повторяла я себе. Но как же невыносимо тяжело сдерживать себя, когда любимый человек не узнаёт! Когда в его воспоминаниях тебя нет!
— Вы только не волнуйтесь! Сейчас подойдёт врач и осмотрит Вас. Всё будет хорошо. — я ободряюще улыбнулась Максиму и повернувшись, быстрым шагом направилась к выходу.
Закрыв за собой дверь, я сползла по стенке и начала раскачиваться из стороны в сторону, как мантру, беспрестанно шепча:
— Я знаю — ты вспомнишь! Я знаю — ты вспомнишь! Я знаю — ты вспомнишь!
Больше книг на сайте - Knigoed.net