Следом кричалки стали еще громче и оскорбительнее, но футболисты уже привыкли к подобному. Геннадий посмотрел на пустые трибуны на их стороне поля, и вздохнул. Там сидело всего трое, и двое из них — это мама и бабушка одного из футболистов. А третий просто пришел попить пива, и ни за кого не болел, просто на стороне петроградцев слишком тесно.
— Ну? Давайте! Поддержите! — Нурик аж подскочил со своего места, и чуть не выбежал на поле. — Мы должны перекричать их! Ле-ги-он! Ле-ги-он!
Геннадий же лишь помотал головой. Следующие десять минут игры прошли просто катастрофически, и он понял, что это фиаско. А также, в очередной раз, задумался о роспуске команды, и перестать брать финансирование. Ведь за эти десять минут еще пятеро отправились в лазарет. Петроградцы играют жестко, и всячески пытаются нанести противнику, как можно больше травм, а их фанаты мешают, постоянно кидаются мусором, и отвлекают кричалками и угрозами. И дальше так продолжаться не должно.
Он опустил голову, и к нему подошел судья. Он как-то странно улыбался, и тренер понял, что исход игры был решен заранее, и судья куплен.
— Ну что? Техническое поражение? — ухмыльнулся тот.
— Ну, а что я могу ответить? — грустно вздохнул Геннадий. — У меня больше нет…
— Что за хрень? — рядом с судьей материализовался двухметровый накачанный мужик. Тренер даже не понял, как он так быстро здесь оказался. Нурик явно был в ярости, а глаза его горели праведным гневом, — Какое еще техническое поражение? — спонсор навис над судьей, и казалось, будто в любой момент он готов свернуть наглецу шею. — Они же специально калечат! Мяч даже не трогают! Или ты не видишь этого? Одному, вообще, по животу ударили? Куда ты, говно слепошарое, смотришь? А? — рычал Нур-галл, тогда как судья держался молодцом, и даже не упал в обморок.
Раздался громкий свист, и мужчина поднял над головой красную карточку.
— Дисквалификац…
— Я тебе эту карточку сейчас в задницу засуну! Вместе с твоей рукой! — Нурик сделал шаг вперед, собираясь выполнить обещание. Всё же слов он на ветер не бросает, и шутить не умеет. Раз сказал, надо делать.
Но ему на плечо легла рука тренера.
— Успокойся… — вздохнул он. — Мы действительно не можем продолжать. У нас больше нет запасных игроков. А если продолжим, они остальных покалечат, ведь судья купленный.
— А что, так можно было? — удивился здоровяк, и вытащил из кармана комок из крупных купюр. — На, возьми, дурила! — протянул он этот комок судье. — Или кому платить надо?
— Это так не делается, — помотал головой Геннадий. — Нужны связи.
— Связей у меня нет… — потупил взгляд Нурик.
— Так, вы мне надоели, — судья пришел в себя, и на всякий случай, спрятал красную карточку в карман. — Объявляю поражение…
— Какое поражение? — послышался голос за спиной судьи. — Разве тренер согласился на поражение?
— У него нет выбора! — бросил судья за спину, даже не обернувшись.
— Дайте две минуты, и ответ у вас будет.
— А вы, простите, кто? — поинтересовался Геннадий. Перед ним стоял молодой человек, и судя по перстню, аристократ.
— Я господин этого молодого человека, — улыбнулся парень. — Вижу, дела у вас не очень, да?
— Это мягко говоря… — махнул рукой тренер. — Даже если нас на поле не сломают, то фанаты уже поклялись убить после матча. Но это нормально, каждый раз такое.
— Да? А с каких пор фанаты дерутся с футболистами? — удивился аристократ.
— С тех пор, как у нас не осталось своих фанатов, — вздохнул Геннадий, тогда как парень указал ему за спину, на трибуны.
— Разве?
Тренер обернулся, и сначала не поверил своим глазам. Все места на трибунах были заняты. Тысяча спартанцев в гражданском, несколько сотен спецназовцев, и обычные гвардейцы для массовки. Все сидят, и в гробовой тишине попивают пиво, и закусывают разными снеками. А еще прожигают взглядами трибуны с фанатами противника.
— А теперь покажите мне раненых, — улыбнулся граф. — Сейчас подлечим… — глаза его вспыхнули зеленым, а Геннадий поклонился.
— Господин, я вам очень благодарен!
— Скоро будешь еще благодарнее, — усмехнулся тот, и положил руку на плечо Нурика. Сверкнула яркая вспышка, а Нур-галл тяжело задышал. По его телу прошла волна энергии, и сейчас ему было явно не по себе. Но спустя пару секунд все симптомы прошли.
— Что произошло? — не понял Защитник.
— Ты стал обычным сильным человеком, — пожал плечами граф. — На ближайшие два часа ты неодаренный.
— Но зачем?
— Тренер, поставьте его на ворота. Не пожалеете, — улыбнулся граф, и направился в лазарет, чтобы поставить на ноги остальных членов команды.
*
Говорят, что футбол — жесткий спорт. А еще более жесткими считаются разборки после матча.
Но на некоторое время трибуны погрузились в тишину. Фанаты противников немножко удивились, увидев моих бойцов, но со временем они всё же осмелели, и начали позволять себе всё больше выпадов в нашу сторону. А поняв, что мы никак не отвечаем, и вовсе стали наглеть. Но вот бросать бутылку в наши трибуны явно не стоило…
К нам-то просто прилетела бутылка, ничего страшного. А вот на их трибуны Мирабель чуть было не отправила облако бубонной смерти. И не прилетело оно лишь потому, что старик Фильк оказался быстрее и ударил молнией.
Потом сидел и жаловался, что зрение уже стало не то, и молнией никого не убило. Но зато весь остаток матча на фанатов петроградцев лил холодный мерзкий дождь.
— Господин, я ничего не хочу сказать, — ко мне подсел Черномор. — Но просто напоминаю, что у вас скоро свадьба. Вы уверены, что сейчас нет дел поважнее?
— Черномор, я тебя прошу… — отмахнулся от него. — Что может быть важнее, чем поддержать друга в его мечте?
Глава 7
Митрофан Евгеньевич не мог нарадоваться, наблюдая за плодами своих трудов. Разумеется, не только он вкладывал все свои силы в это место. Помимо него, тут трудились еще сотни людей, но он, будучи ректором новой школы, руководил всем процессом. Не спал ночами, сам мог в любой момент отправиться на работу и проконтролировать процесс, решал проблемы сразу же, стоило им появиться.
Но теперь все работы закончены, и можно сказать, что школа готова открыть свои двери для учеников. Правда, она уже давно их открыла, и учебный процесс всё это время шел полным ходом.
За это время были достроены все дополнительные корпуса, наняты преподаватели по всем необходимым дисциплинам, и обустроены общежития. Также строители закончили внутреннюю отделку детского сада, и уже, совсем скоро, он тоже начнет свою работу.
Сейчас Митрофан ходил по пустынным коридорам школы, и украдкой заглядывал в одну аудиторию за другой. Смотрел, как проходят уроки, и контролировал, чтобы у учителей было всё для комфортной работы. А также вспоминал, как удобно оказалось работать с людьми Булатова, и насколько компетентных и мотивированных специалистов он смог подобрать. Казалось, что каждый, даже самый незначительный работник, всей душой желает сделать свою работу, как можно быстрее и качественнее. Никаких задержек даже тогда, когда без них, казалось бы, невозможно обойтись.
Например, когда было решено установить над выходом на задний двор навес, и понадобились каменные колонны, их привезли уже через пару часов. И не просто какие-то колонны, а покрытые резными узорами и украшениями, и точно по заданным размерам.
Всё в здании школы выполнено в едином стиле, и сделано со вкусом, так что Митрофан каждый день получает неописуемое удовольствие, просто созерцая эту красоту. Так и ученики сразу приучаются к прекрасному, а к удивлению учителей, проблем с дисциплиной среди учащихся практически нет, с самого открытия школы.
Никто не пытается бить стекла, хотя это было бы бесполезно, не пакостит, не портит школьное имущество. А даже напротив, дети с удовольствием сами справляются с уборкой классов и коридоров, и никакой нужды в найме уборщиц нет.
Директор уже думал, что его ничем не удивить. Но буквально вчера он снова не поверил своим глазам, когда увидел идеально ровные скамейки и беседки в саду. Дело в том, что во время их доставки или установки скамейки были повреждены, и он думал, что теперь придется заказывать новые. Вот только они каким-то образом исцелились буквально за ночь. И так в этой школе со всем. Строительные и ремонтные работы проходят с такой скоростью, что мужчина попросту не верит в происходящее. Словно магия какая-то.