— Даже не представляю, что это и где, — помотал головой и кивнул майору, чтобы тот шел за мной. Очень уж хочется прилечь или хотя бы присесть. Да, лучше присесть и выпить чего-нибудь крепкого. А для этого нужно добыть алкоголь, и залить его во фляжку, там уже скребется кузнечик, изнывая от жажды.
— Это место, которое было основано пятьдесят лет назад, и основали его в честь нашего отряда, — Коганов отправился за мной, и начал хвастаться.
— Ну, хорошо, поздравляю! — кивнул ему.
— Это лечебница, пансионат, и реабилитационный центр. Но туда принимают людей только из моего батальона. Раненых, как ты мог заметить, у нас хватает, и довольно часто они выбывают навсегда.
— Это всё очень интересно и познавательно, но чем я могу помочь?
— Ничего не хочу сказать о твоем уровне, но я видел, как одному из моих бойцов повредило осколками голову, и он тронулся умом. Тебе же хватило десяти минут попить над ним чай, и он подскочил полностью здоровым. — Так… Снова я показываю лишнего. Ведь подойди майор чуть поближе, мог бы заметить, что это был вовсе не чай! — И ведь у него явно был поврежден мозг! Я такого уровня раньше не видел.
Мы спокойно дошли до палатки, и я уселся в довольно удобное кресле, а майор продолжил рассказывать о Константиновском пансионате. Кстати, довольно интересное место.
— Там много людей с такими же травмами! Конечно, людей с ампутированными конечностями ты не сможешь вылечить, такого не бывает… — вздохнул он. — Но не мог бы ты поехать туда и помочь этим людям? Ты сам видел наш батальон в действии, и общался с солдатами. Люди они неплохие, душевные, честные. Каждый проходит через сложный отбор и суровые испытания, и кого попало, мы к себе не берем.
— Всё понимаю, да. И я не против заехать, — честно говоря, я заехал бы и без приглашения, но знать об этом майору необязательно. — Но ты тоже должен понимать, что у меня много проблем в моем графстве, и их нужно решать. Так что ездить регулярно не смогу, в любом случае. Могу предложить присылать их ко мне периодически, буду лечить по мере своих возможностей.
— Я понимаю, но ты не спеши. Это ведь не просто так, — поднял руки майор. — Тебе тоже нужна своя выгода, и я хочу сделать тебе предложение. Все, кого ты вылечишь, пойдут к тебе на службу!
— Смелое предложение, но ты ведь не можешь за них решать, — помотал головой.
— Ха! — усмехнулся тот. — А кто за них будет решать, если не я? Они сами, что ли? — не понимаю, почему, но это заставило Коганова расхохотаться. — Михаил, у них нет семей, они все одиноки. Мы — отряд самоубийц и знаем, что идем на смерть. Когда вступаешь сюда, у тебя пожизненный контракт. Даже после тяжелых ранений мы заботимся о своих бойцах до конца их жизни.
— А себе почему не заберешь? Чтобы дальше служили.
— По закону они окончили свою службу, и вернуть их в строй будет проблематично, — развел руками майор.
— Ладно, и сколько у вас таких?
— Точно не скажу, около пятнадцати тысяч. Еще в филиалах есть немного, но их в расчет брать нет смысла, — пожал плечами Коганов.
— Ну, смотри, могу вылечить всех, причем без обязательств. Там уже как сам захочешь, так и поступим, — мне нетрудно, эти люди мне действительно приглянулись. Тем более, и так планировал предложить им помощь. И если сами того захотят, они смогли бы присоединиться к гвардии. Но оказалось, что Коганов в этом батальоне царь и бог, решает любые вопросы и его мнение не обсуждается. Не говоря уже о приказах.
— Значит, если выберемся, могу рассчитывать на помощь? У тебя же войны, бойцы тебе пригодятся, тем более такие, — майор чуть ли не впервые за последнее время улыбнулся.
— Без проблем, всех возьму! И не если, а когда. Мы точно выберемся, уж поверь, — усмехнулся я.
Отличный вариант. Причем, я даже не надеялся, что у него столько раненых. Ходил тут и думал, как бы мне корректнее начать переманивать бойцов на свою сторону, а проблема решилась сама собой. Причем бойцы действительно ценные, увиденного здесь хватило чтобы их оценить. Обученные, смелые, при этом знают о понятиях чести и морали.
— Кстати, а пенсионеры у вас есть?
— О, этих у нас много, — усмехнулся майор. — У нас много потерь, но выживает еще больше. А на пенсию уходят в сорок лет.
— Я так понимаю, вашим пенсионерам легко искать работу? — вздохнул я.
— Как раз наоборот, — Коганов опять вздохнул. — Сами постоянно помогаем им. У кого-то проблемы с психикой, у кого-то со здоровьем. Плюс все они привыкли жить войной, а на гражданке тяжело найти себя.
— А, так пусть ко мне идут, — пожал плечами. — Могу нанять всех, и плевать на возраст.
— Вижу, ты не любишь простые пути, — рассмеялся майор. — И сколько хочешь? Пятьсот? Тысячу? Может две тысячи? — он продолжил смеяться, а я сразу ответил.
— Давай две тысячи, если есть! — мы некоторое время смотрели друг на друга, и постепенно Коганову становилось не смешно.
— Ты ведь не шутил сейчас, да?
— Не-а… — помотал головой.
— Предложение интересное, но давай ты сначала раненым поможешь? — нахмурился он.
— Тогда давай за каждого исцеленного ты будешь присылать пенсионера?
— Ты не слишком хитер, граф. Я ведь могу посылать тебе бойцов без конечностей. И что ты тогда будешь делать? Ты ведь не сможешь их исцелить, а значит, не получишь пенсионера, — усмехнулся Коганов.
— Ты вместо того чтобы рассуждать, присылай мне раненых, — скривился я, — а там уже посмотрим.
— Подожди, ты ведь не сможешь их вылечить, правда? Или сможешь?
— Ну, не знаю… — протянул я и улыбнулся.
Некоторое время мы разговаривали, и в ход пошел уже третий литр чая. Этот напиток всегда уходит незаметно, и даже в прошлой жизни я не смог понять, как такое получается. Магия, не иначе. Что-то за гранью моего понимания.
— Жалко, конечно, что я сейчас далеко от нашего штаба. А то прямо сейчас бы и отправил, — вздохнул майор.
— А толку, если я здесь?
— Ну и что? Главное прислать, а там уже отказаться не сможешь, — усмехнулся он, и в этот момент вдалеке послышался вой турбин.
— Небо! Приготовиться к атаке с воздуха! — послышался крик с улицы, и майор как-то странно на меня посмотрел. После чего потянулся к рации, и отдал приказ не стрелять.
Вот, совсем другое дело. Майор вырос прямо у меня на глазах, и стал заметно мудрее.
— Опять за тобой? — проговорил он, но я помотал головой.
Мы вышли на улицу, и увидели мой самолет, что спокойно приземляется прямо в центре лагеря.
— Ну почему? Почему твой самолет не сбивают? Мне даже немного обидно за персов, они ведь стараются! Я не понимаю, как так? — не выдержал Коганов. Ведь по всем законам войны мой транспорт должен был быть уничтожен уже раз двадцать, если не больше.
— Вот такие дела, — развел руками. — Голубиный оберег.
— Артефакт? — прищурился майор, а я в ответ рассмеялся.
— Ну, ведь неразумные птицы способные выводить из строя вражеские системы ПВО!
— С тобой уже во всё, что угодно верить начнешь, — пробурчал Коганов. — Хотя в такой бред всё равно не поверил бы.
— То-то же!