Родители замерли.
— Как завтра? Почему?
— А свадьба? А платье, гости?
— Если Бэлла захочет свадьбу, обязательно сыграем! А по мне… распишемся, посидим в ресторане с близкими, а чужих людей собирать на свое торжество незачем — только позавидуют.
— А мне нравится его идея! — снова поддержал «зятя» Виталий Андреевич. — Расписались и в… и можно за детишек приниматься!
— Виталий! Какие детишки — Бэлле надо закончить институт.
— Одно другому не мешает — ты двоих родила во время учебы.
— У меня был ты!
— А у дочки — Олег! Он ей во всем поможет! Да и мы тоже! Выучим и вырастим — не сомневайся!
— Вы меня совсем расстроили… — Людмила Арсеньевна посмотрела на будущего зятя, покачала головой, потом на дочь. — А ты что скажешь?
Бэлла просто пожала плечами… она думала.
Думала о предложенном замужестве, о свадьбе, о белом платье, о лимузине, о гостях и банкете…
Ничего этого она не хотела! Это она знала точно.
Все, что она хотела на данный момент, это остаться с любимым мужчиной наедине, заняться уже, наконец-то, с ним любовью и наслаждаться близостью, сознавая, что принадлежит ему, а он принадлежит ей! Ей хочется, чтобы исполнилась ее девичья мечта, хочется близости с любимым мужчиной, даже не смотря на отсутствие штампа в паспорте! Но она не понимала куда он так торопится с этим замужеством… Не дает ей время подумать, осознать, побыть невестой, поволноваться, поготовиться, решить бытовые проблемы… Ничего не случится, если они распишутся не в этот понедельник, а в следующий или через месяц…
«— А-а, он же собрался на рыбалку! — догадалась Бэлла. — Вот и торопится расписаться. Зачем? Может, передумал ехать?! И повод будет — женился и в медовый месяц бросать жену не хочет. Надо спросить его об этом…»
В дверь постучали и в палату вошел следователь Зимин.
41
— Здравствуйте, всем, — входя в палату, поздоровался Зимин и, выделив Протасова среди всех, поинтересовался у него: — Как дела?
Родители Бэллы не собирались уходить, решив узнать подробности «дела»: Людмила Арсеньевна прочно уселась на стул у кровати дочери, Виталий Андреевич встал рядом, держась за спинку стула. Бэлла сидела на кровати одетая в шорты, майку и клетчатую рубашку, попивая компот и влюбленно поглядывая на Протасова.
— Сейчас все в порядке, — «доложил» Олег, садясь на кровать рядом с Бэллой и беря ее за руку.
От следователя их поведение не укрылось, и он сделал вывод: «наконец-то, признался».
— Хорошо вас приложили, Бэлла Витальевна, — ухмыльнулся Зимин, не собираясь начинать разговор о деле при посторонних. — И кто постарался? Логинов?
— Вы о чем, господин следователь? — вмешался Виталий Андреевич.
Зимин повернулся к родителям.
— Позвольте, граждане родители, поговорить со свидетельницей… вернее, с потерпевшей, наедине.
— Я Бэллу не оставлю, — насупился Протасов, крепче сжимая ее руку.
— Правильно, Олег! Позаботься о Бэллочке! — Виталий Андреевич поднял за плечи жену и посмотрел на дочь. — Нам остаться? Помочь тебе?
— Нет, пап, езжайте к крестной. Я себя хорошо чувствую.
— Я за ней присмотрю, не волнуйтесь.
— Вот то-то и волнительно…
— Мила! Они взрослые люди и собираются пожениться. Выпишешься и приезжай к тете Оле. С Олегом вместе приезжайте на пару дней. Обговорим все, а потом заявление подадите…
— Мы подумаем…
Бэлле очень не хотелось огорчать родителей — она всегда была послушной девочкой, но с другой стороны — у нее начались отношения, и им придется с этим считаться.
Родители вышли из палаты, а Зимин уселся на стул и, закинув ногу на ногу, достал из кармана блокнот и ручку.
— И так, Бэлла Витальевна, я вас слушаю. Что у вас случилось? Как Логинов попал в вашу квартиру? Вы его впустили или снова ваша самодеятельность? И кто вас ударил?
— Это не я, — проворчал Протасов.
— Понятно, — хмыкнул Зимин, любуясь мускулами накаченного парня. — Бэлла Витальевна лежала бы сейчас с сотрясением мозга в челюстно-лицевой хирургии. Так кто?
— Хотите повесить на Логинова незаконное проникновение в квартиру и нападение на хозяйку с целью ограбления? — спросила Бэлла и, вспомнив о своей роли, «прикусила язычок» и похлопала ресницами. — Я отравилась ядом Лауры, а когда падала… наверно, ударилась…
— Ну да, — не поверил Зимин, удивляясь вопросу «красотки- глупышки», — точненько об чей-то кулак.
— И я ей тоже самое твержу, — вздохнул Олег. — Говорит, не помнит.
Часто прерываясь и беспомощно хлопая ресницами, Бэлла стала рассказывать, что произошло в ее комнате, изредка задавая вопросы.
— А Логинов что говорит?
— Вчера только мычал, может сегодня заговорит.
— А когда другой следователь придет Бэллу допрашивать? — встрял в допрос Олег, — а то мы после двенадцати уйдем и отключим телефоны.
— Зачем? — последовал резонный вопрос.
— Чтобы не мешали! — последовал такой же резонный ответ.
— Понятно. Если он вас не выловит, я передам ему показания Бэллы Витальевны.
— А что за второй следователь?
— Я не говорил? Девушка лежит в соседней палате с отравлением таким же животным ядом.