— Никакой больше слежки за людьми! Это незаконно! Вы меня поняли?
— Поняла…
Недовольно вздыхая, Бэлла завела машину и машинально посмотрела на дверь интернет-кафе, у двери стоял мужчина с аккуратной бородкой в дорогом костюме и пристально смотрел прямо на нее. От его откровенно-заинтересованного взгляда хотелось спрятаться… Два мощных телохранителя прикрывали его своими спинами.
Испытывая неприятное волнение, Бэлла постаралась побыстрее покинуть это место.
64 понедельник
Проигнорировав запрет следователя, с шести утра Бэлла уже сидела недалеко от подъезда Волховцева.
В семь за ним приехала машина, а в восемь уехала его жена.
Бэлла поехала за женой… Почему она за ней поехала, объяснить она себе этого не могла… Просто с мужчиной все было понятно: работа, любовница, жена — все по кругу! А вот с женой было не все так просто — про любовницу она знала, и что предпримет теперь было загадкой. А разгадывать загадки Бэлла любила.
Загородный особняк Павловских впечатлял: огромный, трехэтажный, с колоннами и балконами, открытой террасой и большими окнами. Бэлла быстро вычислила хозяина собственности — тесть Волховцева крупный бизнесмен Полянский, и расположилась в ближайшей роще для наблюдения. Но что она могла видеть? Крышу дома и выезд с охраняемой территории…
— Вот бы сюда Олежку! Он бы помог… В дронах, квадрокоптерах я совершенно не разбираюсь…
Вздыхая, Бэлла открыла комп, нашла нужный сайт и открыла рот от удивления — бесшумный квадрокоптер с камерой ночного видения и тепловизором стоил больше старенького «Део».
— Значит, куплю простенькую жужжалку с камерой! — решила Бэлла и вновь пожалела: — Если бы со мной был Олежек… он бы мне помог. Я так скучаю по нему!
Свернув свою «наблюдательную» деятельность, Бэлла помчалась в Москву к Зимину на очную ставку с Волховцевым, которому было предъявлено обвинение в отравлении и покушении на жизнь Веры Сошниковой и Бэллы Панфиловой. Поначалу обвиняемый все отрицал, но под давлением неопровержимых улик, вынужден был признать, что просил водителя оградить его от общения с неадекватной гражданкой Панфиловой, а что тот попытался сделать с ней — это не его вина и ко всему этому отношения он не имеет, но… «коготок увяз — всей птичке пропасть!», обвиняемому предъявили еще и обвинение в убийстве Клинцевича, что было гораздо серьезнее. В общем, любвеобильного Волховцева «упекли» таки за решетку! Чему Бэлла была несказанно рада — как говорил Глеб Жеглов: «Наказание без вины не бывает! Ему надо было просто вовремя со своими женщинами разбираться…»
Всю дорогу до коттеджного поселка Бэлла думала о справедливости наказания: все тайное обязательно станет явным и тогда… каждый будет отвечать за свои поступки! А заодно и на многие вопросы… Стоит ли «левак» разрушенной семьи и детских страданий? Что самое ценное в жизни?
Бэлла попыталась ответить на вопросы, понимая, что ответы у каждого человека на эти вопросы свои…
«Жужжалку-Агату» Бэлла запустила сразу же по приезде на место, она пролетела над домом Павловских, повисела, заглядывая в окна с дальнего расстояния и вернулась на исходную точку. Обработала запись, приблизила изображение, но ничего интересного не увидела.
65 прошла неделя… понедельник
Всю неделю Бэлла дневала и ночевала рядом с особняком Павловских.
Что она хотела найти и кого выследить? Да скорее всего — ничего и никого! Просто следила за женой Волховцева, коротая время своего вынужденного «исчезновения» и пытаясь понять, почему жена Волховцева (дочка бизнесмена Полянского) безвылазно сидит дома, когда ее муж арестован. Если бы ее Олежку арестовали (тьфу, тьфу, тьфу! и три раза постучать по дереву), то она бегала бы по СК из кабинета в кабинет, требовала бы свиданий, начальства и справедливости, встречалась бы с адвокатом, даже если бы была бы на него смертельно обижена — со всем остальным можно будет разобраться потом, когда он будет на свободе. А жена Волховцева как будто спряталась и чего-то выжидала. Бэлла этого не понимала и следила, а еще ее беспокоила Верочка Сошникова — несколько раз она подъезжала к ее дому, но подняться в квартиру не решалась. Беспокоила потому, что об аресте любовника она могла и не знать, и совершить какой-нибудь необдуманный поступок: например, приехать в загородный дом Павловских в поисках отца ребенка — разборок с женой тогда точно не избежать.
Чтобы скоротать время слежки, Бэлла попыталась разобраться с недвижимостью Волховцева, но оказалось, что его недвижимость за эту неделю «резко похудела». Кому он ее мог подарить: жене или любовнице? Оказалось, жене! А у любовницы… у любовницы исчезла купленная недавно квартира. Она ее подарила! Вот это да! А как же ребенок? Хотя, это не ее дело! Но «пропажа» недвижимости еще больше насторожила Бэллу, она переслала информацию Зимину, а потом… потом она увидела такое…
«Жужжалка-Агата» зависла высоко в небе прямо над особняком Павловских, из дома быстро вышла женщина и направилась к машине, ее догнал мужчина, развернул, и стал что-то сердито объяснять, держа за руки. Женщина вырвала руки, повернулась к машине, но мужчина обнял ее, стал целовать в шею и повел к дому. Что там случилось у этой парочки Бэлла не знала, но взглянув на мужчину при большом увеличении, чуть не уронила комп — это был тот мужчина со сросшимися бровями, которого она видела на остановке после ранения Клинцевича.
Переслав последнюю запись съемки Зимину, Бэлла стала тут же ему названивать.
— Вы видели? Видели его? — шептала она, как будто кто-то мог их услышать… в березовой роще! — Это тот мужик, которого я видела на остановке, когда убили Клинцевича!
— Хорошо, разберемся! Вы опять занимаетесь противозаконными действиями?
— Много вы своими законными действиями разузнали? Если бы не мои «незаконные действия»…
— Все! С меня хватит! Я вас арестовываю, Бэлла Витальевна! Посидите в камере до окончания дела!
— Как же так?! За что?! — возмутилась Бэлла. — Это полицейский произвол! Я вам помогаю, можно сказать, на добровольных началах и за свой счет, а меня в тюрьму?! Тогда я снова сбегу, и вы меня не найдете!
— Считайте, что вы меня напугали! — скривился Зимин — с женщинами такая морока! — Под домашний арест согласны?
— Так вы же говорили, что в квартиру — «нельзя».
— А теперь «можно»! До вечера думаю управимся со своими делами! Как раз ваши родители возвращаются, так что одна не будете…
— Ой, правда… родители вечером приезжают! Тогда я сворачиваю свое наблюдение — разбирайтесь сами в этой запутанной «лав стори»: у мужа любовница с ребенком, у жены любовник, убийство, отравления, всех поят «эликсиром счастья», и все вокруг несчастны.
Быстро свернув свою детективную деятельность, Бэлла поехала домой… Но по дороге решила все-таки заехать к Вере Сошниковой.
— Опять вы? — удивилась та, но дверь открыла и Бэллу впустила в квартиру. — Что вам надо?
— Ваш Волховцев пытался и меня отравить! А теперь он в тюрьме и надолго!
— Я знаю… Мне девочки с работы позвонили и сообщили. Как я буду с Дашуткой без его помощи…
— Купите квартиру поменьше и подешевле, а на остальное будете жить — деньги же от продажи квартиры вы получили.
— От какой продажи? — удивилась Вера.
— Ну, от вашей! Вот этой квартиры, — пояснила Бэлла. — Вы ее покупателю, как бы, подарили, чтобы налог не платить, но деньги то вы получили…
— Ничего я никому не дарила и не продавала! Вы с ума сошли? Где бы мы с дочкой жили бы!
— Не путайте меня! — открыв комп, Бэлла вошла в базу реестра недвижимости и ткнула пальцем в выданную информацию по квартире. — Вот! Вы ее купили, а потом подарили…
— Никому я ничего не дарила и не продавала! — настаивала Вера.
— Здесь указана новая хозяйка! Читайте!
Верочка прочитала несколько раз…
— Ой, мамочки! Это какая-то квартирная афера! А где же мы с Дашуткой жить будем?
— Точно не дарили и не продавали? Может, не помните… — Бэлла подозрительно уставилась на молодую женщину. — Как я…
Бэлла снова схватила телефон.
— Николай Николаевич, квартирная афера! У Веры Сошниковой украли квартиру! Информация у вас имеется!
— Кхы-кхы-кхы-ы! — притворно захныкал Зимин, прикрывая глаза рукой. — Пожалейте вы меня, Бэлла Витальевна! Мы едем на задержание, а вы меня дергаете!
— Ваше задержание подождет! Это не менее важное дело! Приедет новая хозяйка квартиры, и выставит Веру с ребенком за дверь! Пока вы с этим разберетесь, столько времени пройдет! А где им жить?