- В дальнейшем ты, конечно, научишься кушать самостоятельно, - заявила она, засовывая ему в рот вторую ложку. - Но сначала я тебе немножечко помогу.
Из-за всего этого завтрак затянулся. Моховая Борода в глубине души кипел от гнева, и кусок становился ему поперёк горла. Какое унижение! С ним обращаются как с младенцем! Но всё же ему удалось сохранить самообладание и проглотить унижение вместе с едой, засунутой ему в рот. И когда завтрак, наконец, закончился, ему удалось сквозь зубы процедить несколько слов благодарности.
- На здоровье, миленький, - растроганно сказала дама. - В дальнейшем я, конечно, получше узнаю твои вкусы, и тогда мы будем готовить для тебя только то, что ты больше всего любишь.
"Я не люблю ничего такого, что мне насильно суют в рот", - подумал Моховая Борода. Но даме он на всякий случай этого не сказал.
А дальше события развивались своим путём. Едва дама и Моховая Борода успели встать из-за стола, как в дверь позвонили.
- Ах, это ты! - сказала дама, отворяя дверь. - Как мило! Я совсем тебя не ждала!
- Как же так? - удивилась гостья. - Ведь ты сама звонила мне рано утром и приглашала взглянуть на малыша.
- Ах да, правда, - виновато улыбнулась дама. - У меня с этим крошкой столько возни, голова идёт кругом.
Гостья вошла в гостиную. Это была подруга дамы.
- Где же сам герой дня? - спросила она, поставив на диванный столик коробку с тортом.
Моховой Бороде пришлось встать и показаться гостье. Он вышел на середину комнаты и остановился.
- Боженьки, до чего же мил! Живая игрушка - самая прелестная вещь! восхищённо щебетала подруга. - Я поздравляю тебя! Поздравляю от всего сердца!
Моховая Борода, правда, не совсем понял, кого поздравляют, его или даму, но на всякий случай отвесил глубокий поклон.
- И как вежливо он себя ведёт! - воскликнула подруга. - Держать такого одно удовольствие, такой уж не посрамит свою хозяйку.
- Разумеется, я стараюсь по мере сил его воспитывать, - скромно заметила дама. - И первые результаты не так уж плохи.
И тут снова зазвонил дверной звонок. Дама извинилась и поспешила в прихожую.
- Ах, это вы! - послышался вскоре её радостный голос. - Вот не ожидала... То есть я так ждала вас!
- А где малыш? - прозвучал требовательный голос.
На этот раз пришли две подруги, каждая с пирожными в коробке.
- О боже, какая прелесть! - входя в комнату, воскликнули они в один голос, у Моховой Бороды даже мелькнула мысль, уж не двойняшки ли это.
Моховая Борода отвесил, два поклона.
- Браво! - хором воскликнули гостьи и всплеснули руками.
Дама начала накрывать на стол. Но в дверь опять позвонили. Гости всё прибывали. Это были приятельницы дамы, жаждавшие увидеть Моховую Бороду. Каждая принесла с собой сладости. И все они приходили в восторг от Моховой Бороды.
А в сердце Моховой Бороды росло отчаяние. Как долго это будет продолжаться? Сколько вообще может продолжаться его ужасный и в то же время смехотворный плен? Неужели и вправду ему придётся остаться здесь навсегда и привыкать к новой жизни, как сказала дама? Нет, и ещё раз нет! Жизнь в неволе совершенно невыносима. Но пока ему придётся запастись терпением. Терпение, и ещё раз терпение. До тех пор, пока однажды... Пока однажды, быть может, представится случай бежать.
В конце концов в гостиной собралось столько народу, что гостьи едва умещались за кофейным столом. Разговор становился всё оживлённее, и вскоре на Моховую Бороду перестали обращать внимание.
"Зачем этой даме нужен ещё и я, если у неё такая уйма приятельниц?" размышлял Моховая Борода.
Он забрался на подоконник и стал грустно смотреть в окно. Так просидел до вечера. И когда гости наконец разошлись, было уже настолько поздно, что ему пришлось опять забираться в хозяйственную сумку.
Самый высокий человек на свете
Раз уж Воротнику, несмотря на все старания, не удалось взять след Моховой Бороды, Муфта и Полботинка решили вернуться в гостиницу. Но едва они завернули за угол, как увидели, что вся площадь перед гостиницей запружена народом. Вся эта огромная толпа взволнованно шумела, словно в ожидании чего-то, люди всё прибывали, и толпа росла буквально на глазах.
- Ну, теперь мы попались, - пробормотал Полботинка. - Такого внимания я никак не ожидал.
- Главное - сохранять спокойствие, - сказал Муфта, с трудом проталкиваясь к гостинице. - Сделаем вид, что такого рода восторги для нас дело обычное.
Они стали проталкиваться сквозь толпу. Воротник ни на шаг не отставал от них, и сердца друзей колотились всё взволнованнее.
У входа стояла толпа журналистов, у каждого в руках был фотоаппарат или кинокамера.
- Этим киношникам, наверно, надо слегка улыбнуться, - предположил Полботинка. - А то ещё подумают, что мы задаёмся. Но Муфта считал, что гораздо важнее другое.
- Естественность прежде всего, - нравоучительно произнёс он. - Именно естественность производит на массы самое сильное впечатление.
- Ладно, - сказал Полботинка. - Постараемся быть естественными. А не обратиться ли тебе с приветствием?
- Ну да, - согласился Муфта. - Пару слов, конечно, можно ради вежливости сказать.
И тут же принялся мысленно составлять приветственную речь.
- Как только речь будет произнесена, безусловно, начнутся овации, - сказал Полботинка. - И тогда, наверное, надо слегка поклониться?
- Безусловно, - кивнул Муфта. - Но сделаем это скромно и естественно.
Наконец они выбрались из толпы и ступили на крыльцо. Сейчас... Оставалось ещё подняться на несколько ступенек...
Муфта решительно повернулся лицом к толпе.
Но что это? Никакого внимания. Ни один фотоаппарат не щёлкнул. Ни одна кинокамера не застрекотала. Ни один человек не взглянул на накситраллей!
- Похоже, на этот раз обойдёмся без речей, - разочарованно сказал Муфта.
А Полботинка сердито пробурчал:
- Эти люди сами не знают, чего хотят.
- Ну что ж, - похлопал Муфта Полботинка по плечу. - Не стоит киснуть, постараемся сохранять полнейшую естественность. Ведь, в конце концов, мы явились сюда не за почестями, а затем, чтобы получить в гостинице комнату.
Сказав это, он отворил большую стеклянную дверь и вошёл в вестибюль. Полботинка безмолвно последовал за ним.
За стойкой сидел знакомый им администратор.