Мне показалось, что при этих словах он подумал о своей девушке. Видимо, он надеялся на примирение, и уже готов был ей все простить. Расстаться ведь решила она.
* * *
Мы простились с Колей на остановке. Он пересел на автобус, чтобы поехать обратно, а я пошла к дому. Сердце бешено билось перед «свиданием» с Никитой. Точно не знаю почему, но я очень боялась его обидеть. Между нами и отношений то нет, однако подобных ситуаций тоже не возникало. Так что я не в курсе, как он может отреагировать на это. Дома душ, кофе, звонок отцу, а в одиннадцать я включила компьютер. Кажется, я пыталась оттянуть момент выяснения отношений, но прекрасно понимала, что дольше некуда. А может я слишком большое предаю значение этому и накрутила себя? Может зря дрожу? По сути, это ведь такая мелочь! Не на улице же он стоял ждал меня весь вечер. К тому же, сейчас еще не ночь, поздно, но иногда и с работы в это время приезжаю. Хоть я и сказала, что постараюсь освободиться пораньше, но планы могли измениться. В общем я всячески старалась подбодрить себя, пока загружался компьютер и интернет.
Напротив слова «сообщения» горит циферка 1. Сердце забилось с удвоенной силой.
— Боже! — Я прижала руку к груди. — Ну ведь так нельзя!
Сделав вдох, я нажала на кнопку мышки.
«Привет, Наташ. Я так понял, твои планы изменились. Я поздравляю тебя с Днем рождения. Подарок, который хотел подарить, преподнести не могу, так как тебя нет. Если захочешь, напиши, как вернешься домой».
Я уронила голову на стол, и чуть не разрыдалась. Ни единого ласкового слова. По имени он давно меня уже не называл. Дал понять, что расстроен, но в целом, вроде ничего страшного. Сдержанное сообщение, однако я ждала чего-то более сурового или вообще не единого письма в знак протеста. Не знаю толком, что именно ждала, но на душе все равно кошки скребли. Когда он ходил играть в баскетбол с друзьями, предупреждал, что его не будет, а ведь тогда мы всего день были знакомы. А я? Дала обещание, и даже не предупредила, что планы сорвались.
«Привет, Никита. Прости, пожалуйста! Неожиданно нагрянула подруга, подготовившая для меня сюрприз. Мы с ней редко видимся, поэтому я не могла ей отказать. Прости, еще раз, что не сдержала обещание!».
Отправив сообщение, словила себя на мысли, что не упомянула парней. Я и в подробности не вдавалась, но все же, сказала только «подруга», а не «друзья».
Через пару минут от Никиты пришел ответ.
«Я так и подумал. Ведь у тебя праздник».
Крайне сухое сообщение.
«Ты обиделся?».
«Нет, просто немного расстроился. Хотел провести с тобой этот вечер».
Пока я думала, что написать еще в свое оправдание, пришло следующее сообщение.
«Ведь сегодня праздник у моей любимой».
И тут я поняла, что означает выражение «проглотить язык». Сердце сделало кульбит, а к щекам прилила кровь. Я будто дышать перестала, пока Никита все писал.
«Неожиданно? Прости! Но я не могу больше держать правду в себе. Не могу не написать, что люблю тебя, потому что эти чувства разрывают меня изнутри».
«Я не смею просить от тебя подобных слов, потому что ты находишься в другом положении. Ты меня не видела».
Я уже начала писать эти три слова, но что-то меня остановило. Это безрассудно. Неправильно. Ненормально. Но ведь я испытываю нечто подобное. Толком не знаю, что, однако все указывает на чувства любви. Точнее, влюбленности. Любовь — это все-таки нечто большее! Я обдумывала, а Никита писал.
«Именно поэтому приготовил подарок. Хотя, „подарок“ слишком громко сказано. И все же, пока, я могу преподнести тебе только это!».
«Не знаю, как ты отреагируешь, но знай, я тебя люблю!»
После чего он остановился и на минуту затих. Свернув страницу сообщений, я решила воспользоваться этой паузой. Надо было немного прийти в себя и остудить голову. Я вскочила с места и заходила по комнате. Он меня любит! Любит! Как в это поверить? Мне хотелось и смеяться, и плакать. Или лучше закричать в голос? Будто понемногу сходишь с ума, осознаешь, но не можешь это предотвратить. Оставалось только дышать. Нельзя заставлять его ждать. Нужно что-то ответить! Ума не приложу, что сказать, но надо было подать признаки жизни. Несколько сообщений, а под ними фото. От неожиданности, у меня дар речи пропал. Я хотела что-то произнести вслух, но не вышло. С фотографии на меня смотрел молодой человек, в существование которого, сложно было поверить. Он был красив. Таких я могла видеть на экране телевизора или в журнале, но не в обыденной жизни. По-моему, таких называют — идеал. Для всех по-разному, конечно, но для меня определенно так и было. Густые темные волосы, светлые глаза, цвет сложно определяется на таком снимке, аккуратные брови. Про губы и говорить нечего. Их хотелось целовать, и чтобы они целовали тебя. Я не могла в это поверить. Написать «это ты?» — глупо. Но, с другой стороны, зачем присылать левую фотографию, если признаешься в любви? Или же ему просто хочется услышать те же слова в ответ и успокоиться? Нет! Я сама понимаю, что это глупости какие-то. Только вот крайне странно все.
«Прости, что так резко набросился на тебя. Ты ничего не пишешь, потому что шокирована или моя внешность настолько тебя разочаровала?».
«Зай, я приму любой ответ и все пойму. Даже, если ты захочешь отвернуться от меня».
«Только знай, для меня ты особенная. И любовь к тебе искренна!».
Надо было ответить. Фото действительно меня шокировало, и я не знала, как к нему относиться. Оно будто стерло мой образ, разбило вдребезги. Казалось, я увидела человека, с которым не общалась несколько месяцев и мне придется узнавать его заново. Все это за секунды пронеслось в голове, только вот нужный ответ так и не приходил.
«Ты красив. Очень!».
Вот и все, что я смогла написать. Так глупо, но мне и впрямь казалось, что в любви мне признается незнакомец, поэтому я растерялась. Фотографию я больше не открывала, чтобы немного стереть впечатление чужеродности. Мой Никита, другой, не такой яркий, но добрый и нежный. Вот мой образ, и я решила пока отбросить постороннее и сфокусироваться на общении.
«Прости, таких слов в ответ, я пока сказать не могу, но я не хочу, чтобы ты расстраивался! Ты мне дорог. Ты мое солнце!».
«Для себя я уже все решил. И торопить тебя не собираюсь, думаю, у нас еще много времени впереди».
Мы еще немного пообщались, только вот чувство неловкости меня так и не покидало. Особенно когда, прощаясь, он снова повторил слова любви, я совсем раскисла. Обычно отвечаешь хотя бы «я тебя тоже», но я же не отвечала ничего. Всего лишь пожелала приятных слов. Ответили бы мне так, было бы обидно. Однако пока, большего сказать ему я не могла.
В итоге спать улеглась в каком-то разобранном состоянии. Уснула не сразу, крутясь со стороны на сторону, но, когда усталость взяла верх, поняла, что вижу во сне Никиту, но не с фотографии, а фантом. Человек с размытым лицом, но я точно знала, что это он. Как обычно во снах, происходила ерунда, но воспринималась она крайне серьезно. Мы от кого-то убегали. Перемещались в пространстве, прятались в заброшенных зданиях. И на протяжении всего сна не покидала мысль, что с Никитой может произойти нечто плохое и я его вот-вот потеряю. Я резко открыла глаза, потому что начала плакать во сне. Внутри невообразимая грусть. Понадобилось немного времени, чтобы отойти от неприятных ощущений. На улице уже светало, так что засыпать снова не было смысла. Я встала, но отдохнувшей себя не чувствовала. Душевное состояние и вовсе гадкое. Чувство вины, вперемешку с растерянностью. Нужен перерыв. Передышка. Дома я решила не задерживаться, а сразу отправиться на работу. Мне очень хотелось написать Никите и посмотреть, писал ли он. Но последними остатками силы воли я переборола это желание и отправилась выполнять должностные обязанности. Дел навалилось немерено, чему я порадовалась. На душевные муки времени не было. Голову загрузили рабочими проблемами, тем самым освободив меня от головной боли, до которой доводили мысли о Никите. А в минуты покоя, так и подмывало зайти в сеть, но находились новые задачи, приходилось их решать и момент переписки вновь оттягивался. В самом конце рабочего дня, когда все руководство отправилось по домам, я выдохнула сев за свой стол и включила браузер, с моей страничкой. Никита писал о бессоннице, при этом извинялся, что жалуется мне. Писал, что будет ждать ответа, а до тех пор беспокоить меня не будет. Я чуть не расплакалась от жалости к человеку, которого игнорировала целый день. Мало того, что вчера обещание не сдержала, так он еще и фотографию показала и в любви признался. Открыл свои чувства, а что делаю я? Пытаюсь разобраться с тараканами в голове? Разве я сама не втюрилась? Разве не испытываю влюбленность? Разве не скучаю? Нет смысла тянуть дальше! Письмо мое было длинным, в нем были и извинения, и восхищения, и признания. Не в любви, но в чем-то с ней схожем. Я не стала перечитывать сообщение, а сразу отправила.
«Даже представить себе не можешь, как я рад!».
И я представила.
Глава 3
Через месяц мы уже считали себя парой. Выглядело все это странно, но я воспринимала его как своего молодого человека. Это способствовало моим отказам другим парням сходить на свидание или просто познакомиться. Мы с Никитой в «семейном положении» поставили одинаковые статусы. Сначала изменил он, а потом и меня спросил: «А ты считаешь, что у тебя есть тот, кто тебе нравиться?». С улыбкой на лице, я изменила статус, скорее, чтобы порадовать Никиту. На таком расстоянии сделать для него могу немного, поэтому приходиться доказывать свои чувства такими мелочами. Мы не пользовались видеочатами, в основном из-за меня. Мне было неловко, страшно, не по себе, но говорила, про особенную первую встречу. Мы уже говорили об этом, без конкретики — кто к кому приедет и когда — но оба знали, она неизбежна. Так проходили дни и недели. Мы обменивались снимкам, и я понимала, что растворяюсь в человеке почти без остатка. Просто слова «целую» и «обнимаю» меня уже не устраивали. Мне этого было мало. Я хотела большего. А главное, периодически, у меня возникало чувство ревности. Когда его не было в сети или даже просто от того, что он далеко и я не могу к нему прикоснуться. Он вне досягаемости, вне поля зрения и это постепенно начинало раздражать. Он все время повторял «я твой», «ты моя и только моя», а я хотела закрепления действиями. Чтобы прижал к себе и прошептал это на ухо. Чтобы поцеловал и сказал, что любит. Как же мне этого хотелось. Я становилась жадной. Больше общения, больше писем, больше слов. Все свободное время я посвящала ему, а все остальное задвинула на задний план. Единственный, кто еще мог добиться от меня внимания, был отец. Но даже с ним я торопилась проститься, чтобы примчаться домой и включить компьютер. На фоне такого душевного состояния, я сильно похудела. Аппетита не было вовсе, отчего папа хотел начать бить тревогу, но я еле нашла нужные слова, чтобы его успокоить.
В один день, я поняла, что больше так не могу. Встав рано утром, я поехала на вокзал за билетами. Впереди намечалось три выходных. Я намеревалась воспользоваться ими сполна. Сообщив об этом Никите, в ответ получила сообщение, что у него на руках тоже есть билеты. Он освободил себе эти три дня и собирался преподнести эту информацию в виде сюрприза, но я его опередила. Конечно, разумней было бы пригласить его к себе. Но тут уже назревали вопросы, которыми я не хотела озадачиваться. Где поселить его? Если у себя в квартире, то как объясню отцу, кто это и что тут делает? Папе о Никите я еще ничего не рассказывала, потому что наше положение не такое простое, как если бы мы жили в одном городе. Он однозначно меня не поймет и не оценит мой замысел. Поэтому я решила ехать к нему и попросила его сдать билеты. Никита сначала заартачился, но потом согласился со мной.
Кое как отработав остаток недели, я день в день собрала сумку и вечером села на ночной поезд. Восемь часов, и я на месте. Жара спала только несколько недель назад, но лето еще не закончилось, и было довольно тепло. Поэтому сумка была не тяжелой, благодаря этому папе не сложно было поверить, что я с подругой еду в соседний городок — посетить окрестности. В целом, все складывалось довольно удачно, кроме маяты внутри. Уже когда ворочалась на койке, поняла, что никогда так сильно не волновалась, перед встречей с парнем. Уснуть получилось уже под утро, а когда проводник ходил по вагону расталкивал сонь, еле продрала глаза, не понимая, что происходит. Но в следующую секунду, когда поняла, где нахожусь, так резко подорвалась, что чуть не зарядила пяткой тёте с нижней полки. Со словами извинений, я подобрала свою косметичку и кинулась в туалет. Пришлось постоять в очереди, но за это время выбрала чем воспользоваться перед зеркалом. У меня обилие всяких кремов, но не было с собой даже туши для глаз. И я пожалела, что удумала устроить первую встречу в восемь утра, да еще и после ночи в поезде. Ну и дурья башка! Будучи в туалете, я оправила одежду, так как не переодевалась для сна. Майка и шорты выглядели вполне нормально, а вот заспанное лицо угнетало. Как следует умывшись, расчесавшись и намазюкавшись ароматными кремами, я почувствовала себя чуть уверенней, но не на много. Волнение взяло верх и руки мои задрожали. Боже, что я делаю⁈ Освободив помещение, я села рядом с женщиной, которой чуть не поставила фингал. Стараясь ни о чем не думать, я сидела не шелохнувшись. Будто заснула с открытыми глазами. Однако тревога накатывала волнами, отчего меня даже замутило. И вот, поезд остановился, как и все мои органы чувств. Все повставали с мест и пошли к выходу, а я сидела, будто приклеенная.
— Не хочу! — с опозданием произнесла я.
Только вот, я сама нарушила свой привычный образ жизни. Сама кинулась в незнакомый город к человеку, которого знаю по переписке. Мне же нравилось проводить с ним время по сети, но я была дома, в своей зоне комфорта. В те моменты я могла выглядеть, как угодно. Не причесанной, только проснувшейся, в домашней одежде, уставшей после работы с темными кругами вокруг глаз, с прыщем на носу. Абсолютно, как угодно. И никто не упрекал, не смеялся. Я знаю, что Никита не из тех, кого волнует прыщ или усталый вид, но вдруг его не устрою именно я. Одно дело фотографии, и совсем другое в живую. Ну почему я не купила билет подороже, зато была бы во все оружии⁈ Баланс моего душевного состояния уже нарушен, и нарушила его я. Обратной дороги уже нет. Все, что остается, это выйти с поезда с высоко поднятой головой и встретить свои страхи лицом к лицу. Вагон уже почти опустел, когда, подхватив сумку, я пошла к выходу. Я задержала дыхание, как перед прыжком в воду, а по факту просто сошла на перрон. Оглядевшись, поняла, что вокруг никого нет. Встречающие и пассажиры разбрелись, а знакомого лица нигде не видно. Меня сразу же начали одолевать плохие мысли. Туда ли я приехала? А не перепутала ли день или время? А существует ли вообще Никита? Последнее я сразу отмела, как бред от недосыпа. Бросив гадать, достала телефон, предварительно, мы обменялись номерами, и хотела уже звонить, как вдруг заметила в дали торопящегося молодого человека. Не заметить такого было бы сложно. Высок. Он возвышался над другими, кто не успел уйти с перрона. Красив, фотографии не врали, и взъерошен. Видимо, раннее утро и ему далось не простым. Его взгляд сфокусировался на мне, так как вокруг меня уже не было ни души, и он искренне заулыбался, ускорив шаг. Я улыбнулась в ответ и сделала пару неуверенных шагов в его сторону. Мы приближались друг к другу с разной скоростью. Он быстро, а вот я будто увязала в трясине. Свинцовые ноги не слушались, а вот Никита словно обрел крылья. Улыбка не исчезала с губ. Глаза сверкали как драгоценные камни. И когда он смог дотянуться до меня, схватил и крепко прижал к груди. В футболке и джинсах, на ногах кеды. Запах парфюма не бил в нос, а окутывал его ароматным шлейфом. Значит не переживал? Не волновался? Я пол флакона духов вылила на себя, боясь, что провоняла поездом. Никита уткнулся мне в макушку, и я подумала о волосах, которые немыты со вчерашнего вечера. Я почувствовала себя жалкой. Но потом заметила, как мои пальцы сжались у него на футболке, комкая ее. Все это время я прижималась к нему всем телом. Вот насколько действия тела могут отличаться от мыслей в голове. Он не отпускал меня, продолжая обнимать и говоря, как рад, как счастлив. А я закрыла глаза и на какое-то время будто растворилась в наших объятиях. Потеряла себя, свою суть. Свое я.
Нельзя так сильно тонуть в человеке! Нельзя исчезать без остатка!
— Наташа! — выдохнул Никита и обхватив мое лицо, заглянул в глаза. — Наконец, ты рядом.
Неловко было смотреть на него, но мне пришлось выдержать его взгляд, и я приписала себе свое первое достижение в отношении его.
— Да, я рядом. — Только и сказала, каким-то осипшим голосом. Толи связки еще не разработаны, толи я совсем потерялась рядом с ним.
Никита заулыбался еще шире и, приобняв меня за плечи, повел к выходу из вокзала, успев прихватить мою сумку.
Я уже в его власти.
Мы медленно брели по перрону, Никита рассказывал, как он добирался в такую рань до вокзала, а я слышала, но не слушала. В смысл вникнуть я не могла, но вот его голос обволакивал, уносил с собой в дали, обещая умиротворение и покой. В животе сладко защекотало, что еще больше напугало. Я не могу противостоять ему. Он поглощает меня.