Натянув одеяло на голое плечо Равенны, я сажусь на край кровати и смотрю на телефон в руке. Пока лежал рядом с Равенной, а ее голова покоилась у меня на груди, в голове прокручивалось несколько сценариев. Ни один из них не был хорош, и каждый вариант казался хуже предыдущего. В тот момент, когда убил Пизано, я понял, что в этой ситуации возможен только один выход.
Я нахожу нужное мне имя в списке контактов и набираю номер. Уже далеко за полночь, но он ответит. В это время никто не звонит дону, если это не экстренный случай.
— Что случилось? — раздается голос Сальваторе Аджелло.
— Рокко Пизано мертв.
— Его убили сербы?
— Нет. Я.
Наступает мертвая пауза, после чего дон снова говорит:
— И ты звонишь, чтобы признаться?
— Нет. Я позвонил, чтобы сказать, что Равенна не имеет к этому никакого отношения. Она не должна пострадать.
Я работаю непосредственно на дона уже много лет, и он достаточно хорошо меня понимает, чтобы знать, что не стану убивать никого без причины. Особенно капо. Но это не меняет того факта, что я сделал это без его одобрения. Я пошел против дона и предал семью. Наказание за это — смерть. Я не могу бежать и не могу лгать ему. К тому же он наверняка уже в курсе, что произошло на званом обеде, включая наш с Равенной поцелуй на глазах у всех.
Аджелло снова молчит, отчего у меня нарастает паника в душе. Чтобы обезопасить Рави, я бы не побрезговал убить и его. Но не уверен, что у меня когда-нибудь появится такая возможность.
— Пожалуйста. — Я закрываю глаза и сжимаю телефон в руке.
— Он это заслужил?
— Он заслуживал гораздо большего, чем в итоге получил.
Еще пауза. Возможно, она длится считанные секунды, но мне кажется, что это целая вечность.
— Ты у Рокко дома? — спрашивает Аджелло.
— Да.
— А тело?
— В его кабинете.
— Хорошо. Слушай меня очень внимательно, Дзанетти. У тебя четыре часа, чтобы прибрать за собой, затем забирай свою женщину и уходи через пять часов. Ты понял?
Он нас отпускает?
— Ты понял, Дзанетти?
— Почему? — спрашиваю я.
— Ты спас жизнь моей жене. Теперь я дарю тебе твою, так что мы квиты. Если еще раз увижу тебя в моем городе, ты мертв.
— Мы уедем через четыре часа.
— Хорошо. Не забудь замести следы, потому что если кто-нибудь свяжет тебя с этим гребаным бардаком, я дам своим людям зеленый свет, чтобы они пришли за вами обоими.
Он отключается, не оставляя мне сомнений в том, что говорит серьезно.
Я кладу телефон и смотрю на него, пока в уме идет напряженная работа. Через минуту набираю другой номер.
— Мне нужно еще одно тело, — говорю я, как только Феликс отвечает на звонок.
— Что?! Ты с ума сошел? Ты знаешь, сколько времени…
— Хватит болтать, Феликс. Это срочно.
— Вопрос жизни и смерти?
— Да. Мне нужно тело женщины, с чёрными волосами, двадцати лет. Место доставки — Нью-Йорк, я пришлю тебе адрес.
— Хорошо. На следующей неделе кого-нибудь для тебя найду.
— Мне нужно тело через три часа, Феликс. Ни минутой дольше. И мне нужна машина.
Я обрываю звонок и выхожу из комнаты, чтобы взять свой ноутбук и чертежи особняка.
* * *
Спланировать пожар в доме, который будет выглядеть как утечка газа, и стереть все свидетельства моего участия в нем за два часа — практически невозможно, но у меня нет выбора. Даже если утечка газа не подтвердится, это не будет иметь значения, пока все верят, что Рокко, Равенна и я погибли при пожаре.
Я еще раз проверяю чертежи, разложенные на полу рядом с кроватью, затем гляжу на Равенну. Она все еще крепко спит.
— У меня все получится, Рави.
Схватив ноутбук, открываю программу видеонаблюдения, просматриваю архивные файлы и нахожу запись с камеры у ворот, на которой видно мою машину, когда уезжал сегодня. Запись сделана сразу после четырех часов дня. Я редактирую полуминутный ролик, заменяя его фиктивным видео с закрытыми воротами. Затем перехожу к моменту, когда я пробрался на территорию и убил двух охранников на посту. Изменяю и эту часть, а также несколько кадров, где камеры зафиксировали, как я расправляюсь с остальными охранниками.
На редактирование всех компрометирующих кадров у меня уходит почти два часа. Так как у меня уже было несколько сохраненных записей, сделанных в разное время суток, мне оставалось только найти подходящие и отредактировать записи в журнале, а затем соединить их. В результате получилась чистая непрерывная запись, на которой видно, как мы с Равенной приезжаем в особняк в середине дня, а Рокко появляется в половине десятого. После этого переключаю все камеры между входной дверью и воротами так, чтобы они показывали неподвижное изображение в течение следующих двух часов.
Первый этап завершен. Пора спускаться вниз, чтобы подготовить сцену для второго этапа.
* * *
Низкий гул двигателей наполняет ночь, когда выношу через входную дверь пустые канистры из-под топлива. Спустя несколько секунд два черных внедорожника огибают поворот на подъездную дорогу и останавливаются возле ступенек. Водительская дверь открывается, и из нее выходит мужчина лет сорока. Тот же самый, что привез для меня тело на прошлой неделе.
— Еще одна поставка от Феликса Аллена, — произносит он и подходит к грузовому отсеку машины. — Женщина. Черные волосы. Умерла от естественных причин. Я не смог в сжатые сроки достать кого-нибудь в возрасте около двадцати лет, поэтому вы получили кого-то в возрасте около тридцати. Извините.
— Сгодится, — киваю я.
От тела все равно мало что останется для опознания. А если и останется, то попрошу Феликса поколдовать и изменить результаты ДНК-теста так, чтобы они совпали.
— Передай Феликсу, что он мой должник, — говорит мужчина и бросает мне ключи от машины.
— Там два трупа у ворот и еще три вдоль стены по периметру. — Я достаю из кармана пять бриллиантов и передаю их. — Вы можете избавиться от них?
— Конечно.
Я смотрю, как он отъезжает на другой машине, затем достаю из машины мешок для трупов и перекидываю его через плечо.
Рокко и тело мужчины из моего внедорожника уже разложены на кухне. Может быть, это и не самое удачное место, но газовая печь находится прямо под ней, так что при взрыве печки кухня пострадает больше всего. Я добавляю тело женщины к месту происшествия и отношу мешок для трупов обратно в машину, которую доставил парень Феликса. Запихиваю пустые канистры в грузовой отсек, затем перекладываю вещи из своего в запасной внедорожник. Когда все готово, завожу машину и включаю отопление, после чего возвращаюсь в особняк за Равенной.
— Рави.
Открываю глаза и щурюсь на Алессандро. Он сидит рядом с кроватью, и, хотя выглядит усталым, в неярком свете его глаза блестят.
— Пора уходить, детка. — Он проводит тыльной стороной ладони по моей щеке. — Я отнесу твою сумку в машину.
— Что происходит?
Он улыбается, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать меня в губы.
— Чтобы мы могли уйти, нам нужно сначала умереть.
Он собирает с пола свой ноутбук и какие-то бумаги и выходит из комнаты.
Через десять минут, когда я спускаюсь по лестнице, на меня обрушивается сильный запах бензина. Запах настолько сильный, что глаза начинают слезиться и в горле першит, вызывая кашель. Я прячу лицо в локтевой сгиб и бегу через прихожую как можно быстрее, чтобы выйти на улицу.
Алессандро стоит у незнакомого черного автомобиля и открывает для меня водительскую дверь. На шее у него противогаз, а в другой руке он держит бутылку с торчащей из нее тряпкой.
— Подъезжай к воротам и жди меня, — говорит он. — Я скоро буду.
— Что ты собираешься делать?
— Похоже, ребята, которые устанавливали новую печь для Рокко, плохо сработали. Там серьезная утечка газа.
— Когда это случится?
— Где-то минут через двадцать. — Он натягивает на лицо противогаз и направляется вглубь особняка.
Последний раз я водила машину год назад, когда одолжила ее у Мелании, чтобы отвезти маму к врачу, поэтому мне нужно сосредоточиться на управлении. Подъехав к воротам, я решаю остановиться на повороте дороги, что позволяет мне видеть и вход в поместье, и парадные двери особняка. Когда гляжу через заднее стекло, Алессандро нигде не видно. Бутылка с тряпкой, которую он держал в руке, осталась на проезжей части, где стоял внедорожник.
Следующие двадцать минут я переводила взгляд с часов на приборной панели на заднее стекло, ожидая, когда Алессандро выйдет. Мое терпение подходит к концу, и я уже подумываю вернуться и поискать его, когда открывается входная дверь и из нее появляется Алессандро.
Он небрежно шагает по дороге, затем останавливается и снимает маску. У меня звонит телефон. Я отвечаю на звонок, не сводя глаз с Алессандро, который прижимает телефон к уху.
— Рави, детка, закрой ушки, — раздается его голос в трубке.
— Хорошо, — шепчу я и наблюдаю, как он убирает телефон и нагибается, чтобы взять с земли бутылку с зажигательной смесью.
Мое сердце пускается в галоп, когда он поворачивается лицом к дому и достает что-то из кармана брюк. Я слишком далеко, чтобы разглядеть, что это, но по усику пламени, вырвавшемуся из его руки, понимаю, что это зажигалка «Зиппо». Он подносит бутылку к пламени, поджигает тряпку и запускает ее в окно дома на первом этаже, разбивая стекло.
Алессандро уже бежит к машине, когда в воздухе раздается громовой раскат. Как будто я смотрю сцену из голливудского фильма, мои глаза прикованы к огромной фигуре Алессандро, появляющейся из облака дыма, а пламя за его спиной поднимается к ночному небу, отбрасывая оранжевое сияние на все в округе.
Я дергаю за ручку двери и выхожу из машины, желая убедиться, что с ним все в порядке, но у меня нет ни единого шанса, потому что как только Алессандро добегает до меня, то притягивает к себе и прижимается ко мне губами.
— Как думаешь, будет немного странно, если я попрошу тебя выйти за меня замуж в ту же ночь, когда ты стала вдовой? — бормочет он мне в губы.
— Не знаю. Может быть? — Я смеюсь.
— Какая разница? Мы все равно официально мертвы. — Он отстраняется и встречается со мной взглядом. — Рави, малышка, ты выйдешь за меня замуж?
Я зажимаю его нижнюю губу между зубами и прикусываю ее.
— Да.