Едва была закончена траурная церемония, как выборные от всех сословий собрались на совет, чтобы решить, кто займёт освободившийся княжеский трон. Все были единодушны в том, что наследницей трона должна стать одна из дочерей Крока. Не могли только прийти к соглашению, какая из них.
Бэла вряд ли могла рассчитывать на успех, так как обладала недобрым сердцем и часто употребляла волшебный дар во вред людям. Но она посеяла в народе такой страх, что никто не решался выступить против, из опасения навлечь на себя её гнев. Голосование прошло в полном безмолвии. Ни одного голоса не было за неё, но и ни одного против.
С заходом солнца народные представители разошлись, отложив выборы до следующего дня. На сей раз, было предложено имя средней сестры. Но сознание силы своих могущественных заклинаний вскружило голову Тербы, сделав её надменной и заносчивой. Она требовала, чтобы её почитали как богиню, и, если ей беспрестанно не курили фимиам, становилась капризной, угрюмой и своенравной. Словом, обнаруживала качества, не свойственные представительницам прекрасного пола. Её боялись меньше, чем старшую сестру, но любили не больше. По этой причине на поле, где происходили выборы, было тихо, как на поминках, и опять никто не голосовал.
На третий день обсуждалась кандидатура Либуши. Едва произнесли это имя, как среди избирателей послышался одобрительный гул; строгие лица прояснились, и морщины на них разгладились. Каждый избиратель говорил соседу о претендентке на престол только хорошее. Один отмечал её благонравие, другой – скромность, третий – ум, четвёртый – дальновидность, пятый – бескорыстие, десятый – целомудрие, ещё девяносто – красоту, и остальные – бережливость. Если влюблённый перечисляет слишком длинный список достоинств любимой, всегда возникает сомнение, обладает ли она хоть одним из них. Но народ в своих оценках ошибается редко и склонен судить скорее в ущерб доброй славе, чем к её выгоде. При таком всеобщем признании её похвальных качеств, Либуша была, конечно, наиболее достойной претенденткой на богемский трон. По крайней мере, так считали избиратели. Но если уж в таком деле как замужество предпочтение, отданное младшей сестре перед старшими часто, как показывает опыт, нарушает семейный мир, то в данном случае мог быть нарушен добрый мир в стране. Это соображение повергло мудрых опекунов народа в большое смущение. Недоставало оратора, который силой своего красноречия побудил бы избирателей в этот решающий час энергично и твёрдо проявить добрую волю. И такой оратор нашёлся.
Один из самых влиятельных в стране богемских магнатов, – верный вассал герцога, князь Владомир, – давно уже вздыхал по прекрасной Либуше и сватался за неё ещё при жизни её отца, который любил его, как сына, и всей душой желал, чтобы взаимная любовь соединила молодую пару. Но гордая девушка словно не замечала молодого князя, а неволить её добрый отец не хотел. И всё-таки Владомир не терял надежды верностью и настойчивостью преодолеть либушино упрямство, но, находясь в свите герцога, ему, пока тот был жив, так и не удалось продвинуться к желанной цели ни на шаг. Но вот, казалось, настал момент, когда достойным поступком он мог заслужить великодушную благодарность Либуши и завоевать её сердце, до сих пор не отвечавшее на его любовь. Рискуя навлечь на себя ненависть и гнев старших сестёр, он решил во что бы то ни стало возвести любимую на трон её отца. Заметив нерешительность колеблющихся избирателей, Владомир выступил вперёд и сказал:
– Если вы хотите выслушать меня, доблестные рыцари и благородные представители народа, то я приведу вам одно сравнение, из которого вы увидите, как можно лучше использовать предстоящие выборы для блага народа и процветания нашего отечества.
Наступила мёртвая тишина, и он продолжал:
– Трудолюбивые пчёлы потеряли матку, и весь рой стал вялым и бездеятельным. Пчёлы редко и неохотно покидали улей и лениво собирали нектар, отчего их промысел пришёл в упадок. Тогда поняли они, что отсутствие дисциплины и порядка грозит им гибелью, и всерьёз задумались о новой царице. И вот, в один из таких дней, прилетела к ним оса и говорит: «Выберите меня вашей царицей. Я сильна и грозна; гордый конь боится моего жала; я дам отпор даже вашему злейшему врагу – льву, если он приблизится к вашему улью. Я буду защищать и охранять вас». Эта речь очень понравилась пчёлам, но, поразмыслив, самые мудрые из них ответили: «Ты сильна и грозна, но жала, которым ты хочешь защищать нас, боимся и мы. Ты не можешь быть нашей царицей». Тогда с громким жужжанием прилетел шмель и сказал: «Возьмите меня вашим царём. Слышите, как шум моих крыльев возвещает о моём величии и достоинстве? Есть у меня и жало, чтобы защищать вас». Пчёлы ответили: «Мы спокойный и мирный народ. Гордый шум твоих крыльев причинит нам только неудобство и помешает нашей прилежной работе. Ты не годишься нам в цари». Но вот прилетела крупная пчела. «Пусть я больше и сильнее вас, – сказала она, – но никогда превосходство моей силы не причинит вам вреда. Смотрите, опасного жала у меня совсем нет. Я мягкого нрава и, кроме того, друг порядка и бережливости; умею управлять ульем и требовательна в работе». Пчёлы ответили: «Ты достойна управлять нами; мы покоряемся тебе. Будь нашей царицей!»
Владомир умолк. Все присутствующие поняли смысл его речи, и общее мнение уже склонялось в пользу Либуши, но как раз в тот момент, когда выборные хотели приступить к голосованию, над полем, где они собрались, с громким карканьем пролетел ворон. Этот неблагоприятный знак прервал все дальнейшие обсуждения, и выборы были отложены до следующего дня. Ворона послала Бэла со злым умыслом – помешать выборам. Она знала, куда клонятся симпатии избирателей, и возненавидела князя Владомира лютой ненавистью. Посоветовавшись с сестрой Тербой, Бэла решила подослать ночью к их общему врагу могучего толстяка-домового, чтобы тот задушил его.
Смелый рыцарь, не догадываясь о надвигающейся беде, подошёл к своей повелительнице и впервые удостоился её дружелюбного взгляда, вознесшего его на вершину блаженства. Но ещё больший восторг он испытал, когда получил в подарок розу, украшавшую грудь девушки. Передавая цветок, она пожелала, чтобы рыцарь дал ему увянуть у его сердца. Владомир придал словам Либуши совсем не тот смысл, что она в них вложила, ибо нет более обманчивой науки, чем наука о толкованиях в любви, где ошибки – обычное дело. Влюблённый рыцарь решил сохранить розу как можно дольше. Он поставил её в цветочную вазу с холодной водой и, убаюканный радужными мечтами, уснул.
В жуткий полночный час явился подосланный Бэлой душегуб и, громко пыхтя, сдул все замки и задвижки с дверей опочивальни Владомира. Словно мельничный жернов прокатили по спящему рыцарю, когда домовой навалился на него всей своей стопудовой тушей. Казалось, ещё мгновение и жизнь оставит Владомира… И тут он, к счастью, вспомнил о розе, стоявшей в вазе у его изголовья. В этом страшном удушьи рыцарь прижал цветок к груди и воскликнул:
– Увянь со мной, прекрасная роза, умри на моей холодеющей груди в знак того, что последняя моя мысль была о той, кто подарил мне тебя.
И в тот же миг он почувствовал облегчение. Домовой не смог противостоять магическому действию цветка и стал весить не больше пушинки, а ненавистный ему запах розы скоро совсем изгнал его из спальни. Наркотический аромат благоухающей розы вернул Владомиру освежающий сон. С восходом солнца он встал, свежий и бодрый, и поскакал к месту выборов узнать о впечатлении, произведённом его вчерашней аллегорией на настроение избирателей. Ему любопытно было посмотреть, какой оборот примет на этот раз дело и, в случае если поднимется противный ветер, грозящий посадить на мель утлый челн его надежд и желаний, приналечь на руль и направить его по правильному пути. Однако на сей раз никакой опасности не было. Почтенные старейшины за ночь так тщательно пережевали и переварили притчу Владомира, что она проникла им в душу и сердце.
Один ловкий рыцарь, почуяв благоприятное разрешение кризиса в пользу Либуши и догадываясь о сердечной тайне чувствительного Владомира, решил или вырвать у него честь возведения девушки на богемский трон, или разделить её с ним. Обнажив меч, он выступил вперёд и громко провозгласил Либушу герцогиней Богемской, предложив всем, кто согласен с ним, также обнажить мечи и отстоять свой выбор. Тотчас же сотни обнаженных мечей засверкали над выборным полем, и громкие крики радости возвестили избрание новой правительницы. Повсюду раздавался народный призыв: «Да будет Либуша нашей герцогиней!»