Несколько дней меня разрывало на куски. Я металась из крайности в крайность между мечтой и реальностью, стараясь обрести равновесие. Попытки занять руки новыми десертами, которые таскала на работу на радость отцу и коллегам, особого успеха не приносили. В процессе, в памяти всплывали картинки нашей с Алексеем жизни. Все самое светлое и теплое. Меня словно отбрасывало в счастливое прошлое, резко диссонирующее с настоящим.
Перед глазами проносились сцены, где мы еще студентами жили в однушке, и все казалось таким безоблачным. Когда хотелось, заглядывать в голубые, наполненные любовью глаза, улавливая в них отражение своих эмоций. Когда, чтобы оттянуть Лешин отъезд, я провокационно крутилась перед носом, в его распахнутой рубашке и кружевном белье, мешая собираться в ненавистные командировки. И он в последний момент, бывало и такое, менял билет.
От воспоминаний сжималось сердце. Я ощущала себя растерянной и беспомощной, словно ребенок. Хотелось прибиться к тихой пристани, где жизнь спокойна и безмятежна. А короткие телефонные разговоры с Алексеем лишь добавляли осознания, что беззаботное, счастливое прошлое уже не вернется никогда.
Да, наверное, можно и дальше делать вид, что все хорошо, только вот зачем?!
Внутри назревало желание разорвать замкнутый. Да, я трусиха. Боюсь потерять то что имею. А кто бы не боялся? Но я думаю об этом. Каждый день настраиваю себя на перемены. Мне нужно подготовить пути к отступлению, снять квартиру, родителям все объяснить. Я знаю, что ключи в моей сумочке, это приглашение. Предложение жить вместе. Но никто не поймет, если я перепрыгну из постели одного мужика к другому.
При мысли, что нужно будет глядя во все еще родные глаза Алексея сделать ему больно, по коже бежал мороз. Появилось ощущение, что угодила в яму-ловушку и медленно туда проваливаюсь. Иногда оно разрасталась до таких размеров, что я брала на руки Жорика, которого вместе с клеткой перевезла к себе на следующий же день. Гладила и рассказывала о своих страхах. Это хоть и слабо, но помогало.
Квартира у Виктора оказалась, в новом ЖК. С индивидуальной планировкой. Для съемной — просто роскошная. Просторная и светлая. Владельцы, будто специально сделали мужской интерьер — строго, индустриально и в то же время стильно. Никаких лишних деталей: функциональная кухня, с хорошей техникой, плавно перетекала в гостиничную зону с минимаслистичной мебелью. Сразу было видно, что Линц готовкой не заморачивался. Слишком уж девственно выглядели столешницы, даже поверхность плиты — сверкающе вылизана, так что буквально сияла. Хотя может я ошибалась, и Виктор просто педант, помешанный на чистоте и порядке. А нет… в небольшой спальне с выходом на балкон, на изножье кровати, темное, покрывало все-таки — небрежно бугрится, а на прикроватной тумбочке что-то беспорядочно навалено.
Жорик со своей квартиркой разместился на стеклянной консоле, рядом с письменным столом. Где присоседились маятниковые шары, фоторамка с портретом Эммы, и горшок с мясистым кактусом. Ну а как же… от излучения, кто о нем не знает. Только самого излучателя не было. На спинке лаконичного, но явно неудобного пластикового кресла, вписывающего в интерьер, висела скомканная, одежда. О, я тоже все время делаю из стульев вешалки, а Леша на меня за это ворчит. Терпеть не может беспорядок.
В общем-то никаких предпочтений хозяина, квартира мне не открыла. И ни на шаг, не приблизила к ответу на вопрос: что подарить, на прошедший день рождения. Чтоб и от души, и понравилось, и вроде как нейтрально.
Абонемент в фитнес зал? А вдруг у него уже есть или он вообще спорт не уважает? Дорожную сумку, вроде лишней не будет или может набор для бани? Подумает, что с намеком. Откровенно напрашиваюсь… Короче, ничего путевого в голову так и не пришло…а хотелось быть оригинальной и благодарной. Особенно после того, как он можно сказать, подсунул мне сертификат на мастер-класс по приготовлению и украшению тортов.
Поднимаясь на лифте, я полезла в карман за ключами и наткнулась на яркую глянцевую бумажку. Вытащила, развернула, скользнула рассеянным взглядом: глаз зацепился за знакомое слово, но мозг среагировал не сразу.
Название ресторана, повергло меня в ступор. А имя популярного кондитера привело в трепет и без того взбудораженное сердце. Вернуло в мечту — заниматься любимым делом, замороженную из-за нерешительности.
Как? Как Линц узнал? Я же ничего не говорила?!
Что это — еще одна попытка подкупить красивым жестом или искреннее желание подарить радостные эмоции, не думая о собственной выгоде? Научить принимать его заботу, поддержку, внимание. Немой призыв отмести сомнения и наслаждаться жизнью?
Ох, как заманчиво, но страшно. Без страховки.
Я старалась не думать о нем, но получалось плохо. Он настойчиво стучался в мое уединение, даже на расстоянии, то доставкой кофе и цветов на работу, то прикольными картинками и анекдотами в сообщениях, и конечно вечерними звонками, которых я стала с нетерпением ждать. Жаловался, ныл порой, рассказывал задушевным шепотом, как скучает. Мне хотелось услышать, это его мягкое «Фике», обволакивающим, пробирающим до мурашек, голосом, чтобы нервы зазвенели, как натянутые струны, а моя никому не нужная стойкость — спряталась, уступая место безрассудству.
Может, не все так плохо?.. Вот же — не дает забыть о себе, беспокоится, глупости всякие приятные нашептывает.
— Признавайся давай, что ты в меня уже влюбилась, — шутливо настаивал каждый раз перед тем, как отключиться.
— Скорее, я назвала бы это симпатией, — отчаянно врала я.
— Я просто очень соскучился и хочу знать, что ты меня ждешь. Для меня это важно.
— Тебя ждет Жорик…
— Не знаю, как это будет…Но я приеду и заберу тебя к нам. И плевать, от Леприкона, или еще откуда. Я понял, что не готов великодушно пожелать тебе счастья с другим. Хочу, чтоб ты была со мной, моей, рядом, и я мог к тебе прикасаться, как и когда захочу.
— Вить…не начинай…
— Ну извини… Не обижайся, слышишь? Я прекрасно помню, что девушка воспримет всерьез угрозы рыжего бородатого мужика, только после того, как увидит свидетельство о разводе. Я люблю тебя…Вик…и мне легко это говорить, особенно зная, что сейчас ты смущаешься и твои щеки розовеют.
— Нет. Они обычного цвета, — прикладывая ладонь, я ощущала, как они начинали гореть.
— Не ври. Мне очень…очень нравятся твои реакции. И запах, ты особенно пахнешь. Он всегда выраженнее в ямочке у ключицы, фантастически приятный и притягивающий. Такой, что хочется укусить. Знаешь, иногда смотришь на человека и возникает непреодолимое желание: укусить, ущипнуть или хотя бы прикоснуться! Я как первый раз тебя увидел, все время борюсь с ним! Честное слово!
— Мне тоже сразу захотелось потрогать твою бороду…
— Вот видишь! Видишь! Ты тоже это чувствуешь! Только боишься признаться, что уже втрескалась в меня по уши. Трусиха, слышишь?
— Да…
— Ты мне нужна! Очень…
И всегда оставляя последнее слово за собой, быстро желал мне неспокойной ночи и растворялся в тишине.
Работа отвлекала, правда, ее было не так уж и много. Текучка и помощь в латании дыр, кающимся грешникам. Закоренелым, вернее. А моя зарплата напрямую зависела от количества клиентов фирмы.
Снимать квартиру, содержать себя, если придется съезжать…а съезжать придется! и машину я, смогу, но аппетиты придется заметно поубавить.
Господи, еще два дня! И вернется Свиридов! Верно говорят — ожидание казни страшнее самой казни. Как их прожить-то??? Эти два дня?
Хочу как можно быстрее со всем этим покончить и… не знаю, что «и»…
Не могу, не хочу больше ждать! Устала думать, настраиваться и расстраиваться!
Я перекидывала сотовый из руки в руку, не решаясь начать разговор. Нельзя допустить, чтобы Алексей заподозрил в каком раздрае я нахожусь. Он же снова начнет убеждать, уговаривать, приводить неоспоримые доводы, и, как обычно, я не смогу противостоять его мощному напору. Дрогну. Буду мямлить и соглашаться, что и делаю всю неделю.
Да… я все ему скажу…Завтра вечером. Может после сабантуя он воспримет мои слова с пониманием, без обид…и нападок? По-мужски твердо. Может же такое быть?
На следующий день, сидя на работе я лазила по сайтам и форумам в поисках подарка Виктору. Одежда, парфюм, алкоголь…все настолько банально…
Идея Гектора, она конечно, безумная и очень личная, просто очень-очень, вдруг показалась уж точно не избитой…Только никогда я на такое не решусь. Я перед Лешей-то дурачилась под музыку пару раз…
Промыкавшись час, я махнула рукой на здравый смысл и созвонилась с Гектором, пытаясь себя убедить, что просто решила попробовать стрип-пластику. Просто попробовать. Ради интереса, получится ли…
К назначенному времени приехала в танцевальную студию. Последняя группа уже закончила занятия. Зал был свободен. Мария бросив мне на ходу «Привет! И пока!», проскользнула мимо, торопливо застучав каблучками по лестнице, ведущей к выходу. Я бросила взгляд в сторону тренерской, облокотившись плечом на косяк Гектор встречал меня с распростертыми объятиями и хулиганской улыбкой.
— Рад, что ты решилась! — по приятельски чмокнул меня в щеку. — Не будем терять время! Раздевайся до нижнего белья, — увидев мой ошалевший взгляд, игриво добавил. — Я дам тебе свою рубашку! Будешь входить в образ!
Не верю, что делаю это, но я действительно раздеваюсь. Стягиваю джинсы и водолазку, накидываю свободную футболку, которую приготовила для занятия.
— Чулки взяла? — увидев меня стоящей голыми ногами на лавочке, Гектор хищно прищурился. Подхватив стул, прошел и поставил его в центре зала. — Так и знал! Держи! — вальяжно уселся, сложив ногу на ногу.
— Может все- таки подашь?
— Нет, ты должна быть дерзкой, подойди красиво и возьми! — щелкнул пультом, зал обволокло приятной томной мелодией.
Я сама на это подписалась, еще и денег заплатила…спрыгиваю с лавочки и одергивая футболку, делаю шаг, второй, виляя бедрами. Не выдерживаю, тушуюсь и смеюсь! Сгибаюсь пополам, закрывая лицо руками.
— Нет! Руки твой инструмент. Твои крылья. Пользуйся ими! — подбадривает, перекрикивая музыку. — Давай, не стесняйся, слушай музыку и иди!
Когда я протягиваю руку, чтобы забрать чулки, мягко перехватывает кисть, заставляет плавно обойти вокруг стула и приземлиться к нему на колени.
— Вот так. Ты ночная бабочка, — распрямляет одну мою ногу и невесомо пробегается ладонью, почти до трусиков, прогибая меня в спине. — Учись парить!
Встает и аккуратно опускает меня по себе на паркет.
— Пальчики на стул, стопу вытянула, как балерина и медленно раскатывай чулок.
С облачением в сценический костюм было покончено. Гектор присвистнул, увидев на мне черный спортивный лифчик с трусами.
А чего он ожидал, кружева? Я вообще-то на тренировку пришла, никого соблазнять не собиралась. Нигде ничего не висит и не прыгает, удобно…что и требовалось.
Придирчиво осматривая, он расстегивает еще одну пуговицу у меня на рубашке.
— Лифчик должен быть немного виден, и резинка чулок тоже. Это сразу поднимает мужику настроение в штанах. Широкую рубашку не надевай, желательно классическую, тебе даже можно зауженную.
Снова садится на стул и хлопает себя по коленям.
— Повернись ко мне спиной и медленно вращая бедрами лениво приподнимай волосы. Так… На носочки встань. Прогнись вперед. Кошечкой…кошечкой…Обернись…Присядь, разведя колени в стороны… Плавнее…плавнее…
Мне кажется у меня ничего не получается, руки — деревянные, ноги — не разгибаются в коленях, мягко опуститься и отпружить не выходит…Гектор встает позади. В такт музыке, диктуя движения, прижимает к себе, проделывает их раз за разом вместе со мной. До тех пор, пока мое тело не отпускает напряжение. Синхронно приседает, прогибается, рисует восьмерки бедрами, перекатывается по полу, разводит в шпагатах ноги. Боже мой, какой же он пластичный…как пантера. А еще, с легкостью шутит, над моей неуклюжестью, вдохновляя и мотивируя.
— Вот так…Молодец…Теперь сама.
Приглушает в студии свет. Садится на стул, переключает музыку.
— Твоя задача увлечь, так чтобы из кармана можно было вытащить бумажник…Импровизируй…И помни, танцуя для него, ты сама должна кайфовать от процесса
Поворачиваюсь, прогибаюсь, приседаю. Восьмерка бедрами. Потом грудью несколько раз подряд, как он учил.
— Теперь, заведи его без прикосновений
Поднимаю вверх ногу, грациозно опускаю. Слегка задираю рубашку. После чего расстегиваю пуговицу сверху, оголяя плечо.
— Держи его глазами, и двигайся. Соблазняй обещанием, чтобы сильнее хотел. Это как прелюдия, перед сексом, когда точка невозврата уже пройдена.
Выбросив руку вперед, притягивает меня к себе. И мазнув губами по ключице, недвусмысленно скользнул пальцами по ногам вверх. Отскакиваю от него, как ошпаренная.
— Я ничего тебе не сделаю, — выставляет перед собой руки. — Прости. Ты очень красивая. Прости. Не сдержался, — театрально прикладывает ладони к сердцу. — Клянусь, больше никаких вольностей.
Отдышавшись, смотрю на него с недоверием.
Он показательно заводит руки за спинку стула и сцепляет замком…
— Не бойся меня. Танцуй…
— Нам лучше закончить.
— Пожалуйста…не закрывайся…продолжай…
От него не исходит агрессивной опасности. Откинувшись на спинку, демонстрирует всем своим видом, что расслаблен и спокоен.
— Обычно девушки не против, если мы немного выходим за рамки. С моей подачи, но исключительно добровольно. Ты не хочешь. Я понял. Нет, значит нет.
Даже смешно становится, какой самоуверенный засранец! Привык, что все дают с разбега. И ведь не боится, что кто-нибудь пожалуется своему мужчине…Прям Дункан Маклауд!
— Смотри мне! — грожу пальцем, принимая извинения.
— Продолжим? — улыбается своей шикарной улыбкой — хоть фотографируй ее и посылай в журнал. — Плавной походкой самодовольной кошки обойди меня, встань позади и помассируй шею.
— А массаж простаты тебе не сделать? — возмущаюсь, замирая.
— Да ты же не умеешь, — Гектор прыснул от смеха. — Музыка не закончилась, чем ты будешь дальше развлекать мужчину, разговорами по душам? Поверь мне, ему будет не до них.
И ведь, я встаю, и массирую насмешливому танцору затылок и шею. Вожу ногтями в волосах.
— Молодец, приятно…Подуй на ухо, на висок. Слегка прикуси мочку. Мужиков это жутко заводит.
— Не буду я этого делать!
— Мне — не надо, у меня и так стоит…сделаешь своему мужчине.
Перехватывая мою руку, обводит вокруг и ставит перед собой.
— Ну и финальный аккорд. Приседаешь к ногам, показывая покорность, — слегка нажимает мне на плечи. — Ведешь по бедрам пальцами, — скользит моими ладонями по своим ногам. — Прогибаешься кошкой. Вдыхаешь у шеи и глубоко выдыхаешь. Усаживаешься сверху, — выставляет у паха блок ладонью. — Не прижимайся! Расстегиваешь на себе рубашку. Гладишь по волосам. Нежно касаешься скул, шеи. Массируешь плечи. И самое главное плавно двигаешься на нем бедрами. Без остановки.
Гектор облизывает губы, и я ощущаю его ответное дыхание на себе и каменную твердость под собой. Но мое тело не реагирует на его призывы. Теплое. Прерывистое дыхание. И только. Каких-то эмоций я от него не испытываю. Он красивый мужчина, но я его не хочу.
В следующую секунду, он стальной хваткой сжимает мою талию и вдавливает в себя. Толкается бедрами. Я вздрагиваю, ощущая его слишком явственно. Через широкие штаны и тонкую ткань белья.
— Вот это он сделает с тобой!
Пора прекращать это безобразие, пока ситуация не вышло из под контроля. Спрыгиваю с его колен. Отхожу на пару шагов. Запахиваю рубашку поглубже.
— Спасибо за …
— Обращайся! — сипло откашливается.
Все. Музыка закончилась. И наше занятие, я полагаю, тоже.
Он кивнул и направился к тренерской. Я даже почувствовала какое-то облегчение и уже через минуту совсем успокоилась.
Хотя…ничего такого, ведь и не было…Просто Гектор… окруженный повышенным женским вниманием, берет то, что само плывет в руки. А кто откажется? Если уж быть честной, он меня не лапал…касалась его я…Слово он сдержал, вольностей больше не было. Провокация — да. В конце. Красивый, молодой, необузданный. Темперамент льется через край. И приструнять… он его судя по нахальной физиономии не собирается…Кайфует от жизни во всех ее проявлениях…
— Спасибо, — натягиваю на себя джинсы, не снимая чулок.
— Пожалуйста, — слышу удаляющийся голос. — Приходи на занятия. Танцы веселее и приятнее фитнеса, а нагрузка ничуть не меньше. Осанку поправишь, а то сутулишься…
— Я не сутулюсь…
— Начинаешь. Не спорь!
Вернувшись из студии, я примастилась на кухонном подоконнике рядом с отцветшим Виктором, завистливо наблюдая, как в опустевшем дворе с собакой играет девушка. Небольшой беспородной сосиской с короткой шерстью неопределенного бурого окраса. Явно любимой — вон как хозяйка для нее старается! То дразнит, заставляя гоняться за собой, то затевает шуточную борьбу. Меняя тактику, бросает ей палку, и ласково треплет за ушами. Псинка, судя по радостному тявканью, прибывает в полном восторге.
Тоже так хочу!
Собравшись с духом, я набрала Алексея. Храбрости, хватило только, чтобы дождаться третьего гудка, и сердце гулко забилось где-то в горле. С окончанием длинных отрывистых сигналов, я облегченно выдохнула. Почему же все так сложно? Господи, дай мне сил…
Прижавшись лбом к стеклу, и закрыв глаза, я сделала несколько глубоких вдохов и новую попытку дозвониться. Мне было важно, сказать ему именно сегодня о своем решении. Нам нужно расстаться. Эта мысль отчаянно пульсировала в висках. Независимо от того будем мы с Линцем или нет.
По дороге домой я обдумывала, как донести ее, не обидев. Лучше попробовать аккуратно и деликатно, без ядерного взрыва, и революционных заявлений.
Нет, я не предатель. Я никому ничего не должна. Я хочу, чтобы меня воспринимали всерьез. Любили такой, какая есть, без попыток прогнуть и подогнать под себя. Скажу твердо, что не хочу переезжать. И нет это не случилось вдруг…Я просто устала быть удобной. Пары расстаются, так случается…Мы несколько раз были на грани…Видимо пришло время…Прости…
Сначала в трубке слышались только длинные гудки, а потом резко сменились на короткие, словно звонок сбросили. Отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, а ведь когда-то сам по сто разна дню названивал.
Спрыгнув с окна, я достала из кухонного шкафа пакеты и прошлась по квартире, собирая свои вещи. Больше всего оказалось одежды. Никогда не думала, что такая барахольщица…Мамочки мои! Это тебе не с одной сумкой уйти…это же все нужно куда-то деть…А еще же, прибамбасы кондитерские …Обувь…Косметика…Ноут…Жорик!
Куда ты собралась, Вика?! К Линцу? Надолго ли?…
Так…так…
Перекантаваться пару дней можно у сестры, она все равно теперь живет у Макса. Точно! Она живет у Макса…Я ухватилась за эту соломинку. Значит, квартира ей не нужна, и если она еще не съехала, можно продлить аренду. Валина однушка мне всегда нравилась. Современная, чистенькая, уютная.
Довольная, я вставила в клетку Жорику новую овощную палочку. Он тут же захрустел лакомством, раздувая щеки. Надо позвонить сестре…
Телефон, словно услышав меня, ожил, брякнув сообщением.
Черт! От Леши…
Открываю, ожидая увидеть что-то типа «Перезвоню позднее»
Не угадала, это фото!
Обнаженная парочка в кровати. Лица специально в кадр не взяты, но тело, которое ты знаешь наизусть, с родинкой на ключице, я бы не спутала ни с кем…На его груди — брюнетка…длинные слегка волнистые волосы, убраны за ухо. А в мочке, точно такие же серьги, что подарил мне Алексей месяц назад…только со светлым камнем.
Я отложила телефон…потом снова взяла в руки и увеличила фото, разглядывая его во всех деталях. Что это был Свиридов, сомнений не было. А вот акцент на серьгах, навел меня на мысль, что он с Юлей. Девицей, что вертелось вокруг него на корпоративе. Она, как раз брюнетка с длинными волосами. И он ей, судя по тому, что я видела — не безразличен. Только она могла знать, что я сразу выцеплю взглядом «зачетные» серьги и примерю в нужные ушки. После того вечера я их ни разу не надевала, и больше нигде не красовалась. Никто, кроме нее их даже заметил. Сообщение отправлено с Лешиного номера и явно предназначено мне. Это претензия…желание поставить в известность…заявить о себе в его жизни. Делать такое будет только женщина, которая хочет выйти из тени…и точно не после разовой акции…Значит у их романа есть срок… И начался он, явно не вчера…
— О, Боже…. - закрыв глаза, я запустила руки в волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. — До чего мы дошли!
Вот он закон бумеранга! Получай!
Зачем? Зачем мы друг другу врем…
Боже мой…
Это точно конец!