Смотрю на куртку, лежащую возле сумки, и прикрываю глаза.
Как я маме все объясню? Как я могу ее так предать? Она заслуживает счастья.
Как болит…
С одной стороны мама, с другой — Алекс. Что мне делать?
Я уверена, она не осудит меня, да и никто не знает, что из наших отношений может выйти…
— Прости, Тим, — подхватываю свои вещи. — Мне жаль, ничего не выйдет! — убегаю из зала, не дождавшись ответа. Понятия не имею, куда бежать, и одеться не успеваю. Так вылетаю на улицу, не чувствуя холода.
Алекс был прав. Я — дура! Мы же не знаем, куда приведут наши отношения. Может, через два месяца мы возненавидим друг друга, возможно…
Нет, я не буду гадать наперед.
Останавливаюсь возле стоянки и опять хочу рыдать. Тут тьма машин, куча рядов, и как найти автомобиль Алекса, не имею понятия.
Ноги сами меня несут вперед, и, когда я замечаю широкую спину впереди, срываюсь на бег.
— Алекс, — ору почти у цели. Он разворачивается и открывает объятия. Падаю в них. Дышу несколько секунд ему в грудь и поднимаю глаза.
— Так и знал, что шантаж сработает, — целует меня в нос. — Пошли.
— То есть ты бы не отступил? — бью кулаком в грудь. Алекс демонстративно закашливается, опуская голову мне на плечо.
— Нет, конечно! — довольно улыбается. — Я же обещал заставить — так и сделал, — недовольно разглядывает меня. Забирает куртку из рук и помогает надеть. — Давно в больнице была, хочешь обратно?
Смешно сдвигает брови к переносице.
Протягивает тыльной стороной ладони по щеке, легко чмокает в губы.
— Поехали, — ведет к машине и открывает дверь.
— Куда? — домой рановато. И погода хорошая, можно погулять еще.
— Буду тебя целовать, — подмигивает с хитрой улыбкой. Кровь сразу приливает к лицу. Чувствую, что краснею, и сажусь в машину.
— Очень смешно, — бурчу, пока Алекс обходит автомобиль и садится на место водителя. — Алекс, — меня волнует один вопрос, — как мы родителям все объясним?
— Никак, — даже не взглянув на меня, заводит мотор и выезжает на трассу. — Поверь мне, это не понадобится.
Только я так не могу. Между мной и мамой никогда не было секретов. И в этот раз, я думаю, она все поймет.
49
— Доброе утро, — захожу на кухню. За столом уже все сидят, и даже Алекс. Обычно он первым сматывается из дома. Я в последнюю неделю пряталась по углам, а он специально ждал.
— Привет, доченька, — мама кивает на стул, — наконец ты можешь позавтракать по-человечески, — наливает мне в пустую чашку чай из заварника.
Сразу кривлюсь. Не люблю чай. Я от него засыпаю. Мне кофе нужно, чтобы проснуться.
— Мам-м, — хнычу.
— Ну, ну, сегодня так, у нас что-то с плиткой, не могу включить. Егор уже вызвал специалиста.
Ужасно хочется перевести взгляд на Алекса, только я боюсь спалиться.
Он вчера меня уговорил пока ничего не рассказывать матери. Немного поведал о дяде Егоре, и я очень удивилась. На первый взгляд мужчина не похож на такого эгоиста.
— К ужину все починят, не волнуйтесь, — успокаивает Егор, не отрывая глаз от газеты.
Я в последние дни не замечала, как вел себя Егор, была слишком занята самоедством и удержанием. Реально верила, что смогу избегать Алекса.
Не вышло. Теперь я понимаю, что было глупо в это верить.
— Спасибо, — Алекс поднимается и сразу закидывает кружку в раковину. — Я буду поздно сегодня.
— Помой чашку! — поднимает Егор глаза. Смотрит на Алекса так, будто он совершил преступление.
Замечаю, как мама молчит, поджимая губы.
Алекс останавливается возле дверей, словно наткнувшись на бетонную стену.
Воздух накаляется. Тишина. Только яростное дыхание Егора режет барабанные перепонки.
— Я помою, в обмен на одно занятие по праву, — подрываюсь на ноги, улыбаясь во весь рот.
Не ожидая ответа, несусь к мойке. Руки дрожат, я даже мочалку с первого раза взять не могу.
— Я помогу тебе с правом. — Алекс тоже подходит к мойке. Моет кружку, едва зацепив пальцами мои.
Тепло сразу растекается телом, и напряжение немного спадает. Ненадолго. Ровно до тех пор, пока не оборачиваюсь. Егор так смотрит на меня, как голодный лев на жертву. Мое лицо моментально начинает жечь от стыда, пока он не переводит взгляд на Алекса.
Очень тяжелый, я бы даже сказала, огненный. Мне даже чай, которого я сделала два глоточка, поперек горла стал.
— Вижу, вы уже подружились, — наигранно улыбается. Правда, в глазах ничего не меняется.
Я не очень разбираюсь в людях, но мне показалось, что Егор сегодня вел себя именно так, как описывал Алекс.
Кажется, я никогда и не присматривалась к мужчине. Да и какая мне разница, если маме с ним хорошо, все остальное для меня неважно.
— Подвези девушку до универа, вон как тебя защищает, — выходит за нами в гостиную Егор. Не просит — приказывает, а мне становится не по себе.
Алексу девятнадцять. Он сам вправе решать, что делать или нет. Моя мама никогда себя так не ведет. Она уважает мое мнение и желания. Для меня приказы Егора немного по-дикому звучат.
— Как скажешь! — бросает Алекс и, подхватив сумку, выходит на улицу, громко хлопнув дверью.