Открывается еще одно окно, переднего пассажирского и оттуда выглядывает еще одна макушка.
Сначала их тон скорее доброжелателен.
— Девушка, а девушка, давай знакомиться.
Не обращаю внимания, продолжая идти. Парни шутят, веселятся, надоест — проедут мимо. Моя стратегия оказывается ошибочной. Веселье им не надоедает, а преследование и мой игнор только распаляет и раззадоривает.
— Девушка, а девушка, а вашей маме зять не нужен? — и ржут аки кони.
— Садись в машину, детка, прокатим, выберешь себе жениха, — уже другой, более наглый голос.
— Ты одна, а нас много, будешь на расхват. — теперь в их тоне стеб, пополам с ехидством, больше никакой доброжелательности.
Вряд ли они догадываются о моем положении. Инстинктивно прикрываю живот рукой, другой вцепившись в сумочку. Боюсь отпустить, как будто она мое единственное спасение.
Надо же было так попасть. Почему не попросила Валеру подождать? В какой момент я стала магнитом для неприятностей? Не может же мне так не везти. Или меня кто сглазил?
И почему в последнее время влипаю в такого рода ситуации. Я вроде не одета вызывающе, да даже не накрашена! Что ж я действительно бедочка такая, как говорит Анна Николаевна — мама Радима. Эх, а Радим не бросил бы меня в больнице одну.
Почему я никогда не попадала в такие ситуации, когда была с Радимом. Одно его присутствие словно бы разгоняло все тучи надо мной и развеивало неприятности. Может это флюиды защиты и покровительства, которые он всегда излучает, дарящие чувство безопасности.
Словно я вышла из его защитного поля и на меня резко повалились все эти беды.
Такая невыносимая тоска накатила, так захотелось увидеть его. Чтобы оказался рядом, защитил. Отвез домой и отогрел.
Я отгоняю от себя эту тоску, нет его рядом и эти чувства лишние, отравляют меня своей заманчивостью.
Если б я знала, что мое желание так скоро сбудется само собой, желала бы сильней.
Паникую, нервно оглядываюсь по сторонам в поисках помощи. Никого нет, улица пуста, только где-то далеко с другой стороны улицы, у магазина, стоит машина с зажженными фарами. Я всего лишь немного отошла от входа на территорию больницы, там за углом спасительная безопасность, но чтобы вернуться туда мне придется пойти навстречу страху, как-то прошмыгнуть мимо их цепких лап.
Ускоряю шаг. Но это не помогает сбежать от преследующей меня машины.
Нырнуть в подворотню? Но там темно и сомнительно, что я спасу себя этим шагом. А в темной подворотне мои шансы избавится от навязчивого преследования сведуться к нулю, если парни решат пойти за мной.
Когда слышу хлопок двери за спиной и вовсе сердце подпрыгивает к горлу. Мне нельзя волноваться, нельзя нервничать. Я не хочу этого внимания со стороны мужчин. Мозг на удивление начинает соображать быстрее и просчитывать варианты побега. Подворотня не вариант. Добежать до конца улицы, где шумит магистраль не успею. Крик тоже вряд ли привлечет доблестных спасителей, может служителей правопорядка, но где они когда людям так остро нужна их помощь?
Позвонить никому уж точно не успею, нужно было раньше об этом думать.
Останавливаюсь и разворачиваюсь встречая опасность лицом к лицу.
Замечаю на капоте машины аэрографию. Волк с оскалившейся пастью. По телу пробегает озноб пробирая мурашками. Я мгновенно вспоминаю свой сон, и я уже не так уверена в своих силах.
Страх натягивает нервы. Заставляя холодеть конечности. Тронь меня и я рассыплюсь на мелкие льдинки.
— Эй, Серый, не помни там малышку, — и снова дикий ржач.
А мне вот не смешно. От их шуточек становится по настоящему страшно.