Губа потихоньку заживала, синяк приобрел зеленоватый оттенок, припухлость спала. Натана не хотели отпускать из больницы, ссылаясь на небольшие отклонения в анализе крови. Я склонна думать, что это проделки любезной медсестры, желающей как можно дольше оттянуть время выписки. Маргарита уехала с бабушкой заграницу. Виктора Владимировича восстановили на работе, потому что других желающих возглавлять этот отдел не нашлось.
Ближе к обеду я заехала на работу. Тимур и Ольга сидели в кабинете.
— Соскучились? — заходя в кабинет, сказала я.
— Какие люди и без охраны? — радостно произнес Тимур. — Ты очень поменялась, где сережки и косички?
— Когда на работу? — с улыбкой спросила Ольга. — Тебя не хватает.
— Вот этого не знаю. Пришлось кардинально изменить имидж… Я вам тортик принесла.
— Отравленный? — с сарказмом спросил Тимур.
— Конечно, с цианистым калием, — поставив на его стол торт, сказал я.
— Всем кофе? — спросил мужчина, вставая с кресла.
Возражений не последовало. Тимур колдовал над капсульной кофемашиной. Я разрезала торт, разложив каждому по кусочку.
— Ты куда пропала? — отламывая ложкой торт, спросил Тимур.
— Была в заложниках, — запивая съеденный кусочек, ответила я.
Глаза Тимура округлились, он поставил чашку с кофе на стол. Ольга тоже с интересом слушала уже знакомую историю.
— Ну если это можно так назвать, это больше на санаторий похоже! Огромный дом с прислугой, красивой территорий, собственный спорт зал, — подметила я.
— То есть, пока ты там развлекалась, Ольгу тут чуть не уволили, — укоризненно сказал Тимур.
— А я могла и не пить тут кофе с вами! Мне крупно повезло остаться в живых, — многозначительно ответила я.
— А Павел Романович чем тебе не угодил? — осторожно спросил Тимур.
— Он оказался продажным козлом…
Любопытный Тимур завалил меня вопросами, на которые я отвечала уклончиво. Чтобы прервать это затянувшееся анкетирование, я, пожелав хорошего дня сотрудникам, направилась в кабинет Виктора.
— Жанна, очень рад видеть тебя!
— Как ваши дела? — крутя в руке коробочку с пончиками, спросила я.
— Очень разнообразно дела. Твои документы создали такой резонанс. Их создатели явно не предполагали, что это выйдет за эти стены, — разводя руками в воздухе, сказал мужчина. — Оригиналы так и не нашли, предполагаю, что они давно уничтожены.
— Вы только Ольгу, я надеюсь, не втянули? — шепотом спросила я.
— Обижаешь… Нет, конечно.
— Всех допросили. Натан не очень похож на жертву, такой самоуверенный парень!
— Это да, — улыбнулась я.
— Влюбилась? — дружественным тоном спросил Виктор.
— Что за бред!
— Пора бы и тебе семью завести, — наш диалог перешел в наставническое русло между отцом и непутевой дочерью.
— Виктор Владимирович, была рада вас видеть, будут какие-то новости — звоните! — заканчивая не начавшийся поучительный разговор, сказала я, двигаясь к двери.
Следующие дни бежали стремительной чередой. Пару раз меня опять вызывали на допрос, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами дела. Ничего интересного.
Закрутившееся колесо справедливости беспощадно наматывало на себя все больше нитей, подтягивая новые лица разного ранга. Кто-то сам покинул пост, кто-то старался всячески помешать следствию. Очень повезло, что остались добросовестные люди старой закалки, патриоты своего дела, как Виктор Владимирович, борющееся с несправедливостью. Благодаря им это дело двинулось дальше, не залегло в долгий ящик.
Последнее время я чувствовала какую-то слабость. Возможно, накопившийся стресс дал о себе знать. Натана выписывали в среду, через два дня. Эти дни я просто лежала на кровати за просмотром фильмов и сериалов, что на меня не похоже, любое свободное время я с удовольствием провожу в зале. Да и погода за окном не радовала, дождь моросил уже второй день. В дверь позвонили. Я никого не жду, кто это может быть?
Мужчина из службы доставки цветов занес в квартиру огромный букет алых роз. Таких подарков я никогда не получала. Принимая большую охапку цветов, которая еле уместилась в моих руках, я заметила маленькую открытку внутри. Курьер мило откланялся, закрывая за собой дверь.
У меня нет вазы, да и такой букет не поместится даже в ведро. Я приспособила кухонную раковину, наполненную водой, для цветов. На меленькой белой открытке прочитала надпись: «Самой невыносимой». Теперь понятно от кого. Неожиданно и очень приятно. Улыбка не сходила с моего лица. Я отблагодарила Натана, отправив сообщение на его телефон.
На следующее утро я проснулась позже обычного, солнышко ярко светило за окном, наконец-то дождь закончился. Сегодня в обед выписывают Натана, обязательно подъеду. Розы разносили приятный аромат по всей квартире, от которого на душе становилось тепло. Аппетита не было, даже любимый напиток, с которого начиналось каждое утро, не произвел желаемого чувства удовольствия.
***
В полдень я припарковалась на стоянке больницы, заметив знакомый внедорожник. Карета подана. Натан сидел на кровати в белоснежной футболке и синих джинсах.
— Я тебя заждался, — произнес мужчина, как только я зашла.
— Привет.
— Добрый день, — поприветствовал меня Саша, сидевший на стуле возле кровати, где не так давно висели мои трусики.
— Не хотят отпускать, — приглашая меня присесть рядом, сказал Натан. — Все какие-то бумажки оформляют.
Не успев подойти к кровати, я оказалась в сильных мужских объятиях. Натан притянул меня к себе и страстно поцеловал в губы, не стесняясь присутствующего в комнате друга. Тело обмякло, не желая сопротивляться.
— Нат, — укоризненно посмотрела я на него.
В палату зашел врач, этот же мужчина выписывал меня и Сашу. За ним с уборочным инвентарем зашла полная женщина лет пятидесяти.
— Натан Артурович, ваша выписка готова, — протягивая документы, сказал врач. — Всего доброго!
Санитарка обильно смочила тряпку в ведре, намереваясь начать уборку и поскорее нас выпроводить. Запах дезинфицирующего средства, очень напоминающего хлорку, разлетелся по всей палате.
Мне стало не по себе, неприятное чувство скопилось где-то в груди, пытаясь вырваться наружу. Я зажала рот рукой и убежала в туалет, под пристальным взглядом окружающих. Выпитое утреннее кофе смыто в унитазе. Что со мной? Чем я могла отравиться? Бледное отражение в зеркале совсем меня не радовало. Я умылась, в надежде взбодриться, но тошнота не отступала. Хочу на свежий воздух. Я вышла в палату, быстрым шагом направляясь к выходу в коридор.
— Все в порядке? — остановил меня врач.
— Да… Этот запах хлорки…
— Когда последний раз у вас были месячные?
— Что? Какое это имеет значение!? — с недовольным тоном произнесла я.
Мужчина улыбнулся.
— Спасибо, доктор, мы пойдем, — расплываясь в белоснежной улыбке, сказал Натан, обнимая меня за талию и выводя в коридор.
— Что за бред! Я чем-то отравилась… — еле волоча ноги ответила я.
— Да… Да… Это мы скоро узнаем. Саш, маршрут немного изменился, проедем через аптеку.
— Какую аптеку? Ты хочешь сказать… — мои глаза округлились.
Мы сели в машину, Натан настоял, чтобы я оставила свой автомобиль возле больницы. Всю дорогу я молчала, мужчина, видя мое состояние и нежелание общаться, не пытался со мной заговорить. Мы остановились возле аптеки, откуда чуть позже вышел Натан с небольшим пакетом.
— Сделаешь дома, — протянув его мне, весело сказал мужчина.
Я приняла пакет, не пытаясь заглянуть внутрь. Нет. Это все бред. Если он хочет, я это докажу! Ближе к особняку Натана, я немного успокоилась. Обычное расстройство желудка, что мне месячные, я за ними не слежу.
— Жанна, Натан Артурович! — радостно махая нам рукой на ступенях к дому, прокричала Лиза, встречая приехавшую машину.
— Привет, — задумчиво произнесла я, поравнявшись с девушкой.
Я быстро вбежала по ступеням, ведущим на второй этаж, где когда-то располагалась моя спальня. В пакете из аптечного киоска лежало множество разновидностей тестов на беременность, видимо купил все, которые были в наличии. Перебирая разноцветные упаковки, я остановилась на известном бренде с цифровым индикатором. Следуя инструкции, я выполнила все необходимые действия и внимательно смотрела на мигающий значок песочных часов.
Холодный пот пробежал по моей спине, эти секунды неизвестности казались вечностью. Цифровой индикатор перестал мигать, в окошке появился результат: «Беременна. 1–2». Я потрясла тест, пытаясь стряхнуть надпись. Нет! Этого никак не может быть! Глотая воздух ртом, попятилась назад, пока не уперлась в кафельную стену. Скатываясь по холодному кафелю, я еще раз взглянула на тест, не веря результату. Отчаяние поглотило мой разум, с силой кинула тест на пол, слезы ручьем хлынули из глаз. Я подтянула колени к лицу, сильно сжимая руками.
— Жанна, — произнес зашедший в комнату Натан.
Мужчина увидел брошенный тест и сразу кинулся к нему. Он сел на колени, рассматривая результат. Его тело обмякло, плечи опустились вниз, а руки крепко сжимали тест как что-то очень ценное. Натан подвинулся ко мне, нежно трогая руку.
— Это же чудо… Жанна…
— Какое чудо!? — не сдержала я своих эмоций. — Какая из меня мать!? Я убиваю людей! Я не буду хорошей матерью! Зачем мучать ребенка?
— Это гормоны! Ты будешь замечательной матерью! — пытаясь успокоить меня, сказал Натан, вытирая большим пальцем правой руки крупную слезу, скатившуюся по щеке.
Я холодно посмотрела на мужчину. Если я рожу этого ребенка, я стану полностью зависима от него. Что я смогу дать ребенку? Человек, который сам рос в нелюбви, сражаясь с этим несправедливым миром день за днем, что он может показать? Как воспитывать? Плодить такую же озлобленность? Нет… Этому не быть!
— Я не буду рожать!
— Что? — не веря моим словам, спросил Натан.
Его взгляд поменялся. Желваки заходили ходуном. Мужчина сдерживал ярость, накрывшую его после моих слов. Я никогда не видела его таким, животный страх сковал мое тело.
— Ты способна убить ребенка? — гневно спросил мужчина, держа меня за подбородок и пристально смотря в глаза.
— Отпусти меня, вычеркни из своей жизни! Я не создана для семьи… — дрожащим голосом ответила я.
— Ты этого не сделаешь… Жанна…
Я силой отпихнула мужчину от себя, вскакивая с места и выбегая из комнаты. Перебирая быстро ногами, я сбежала с лестницы, чуть не споткнувшись на ступеньках. На улице стоял Саша, облокотившись на машину и мило разговаривая по телефону.
— Отвези меня домой! — не обращая внимание на его занятость, сказала я.
Он посмотрел внимательно на меня, не прекращая разговор.
— Ты меня слышишь? — повышая голос, повторила.
Саша посмотрел куда-то сквозь меня. Обернувшись, я увидела идущего к нам Натана.
— Если ты это сделаешь, я возненавижу тебя! — грубо сказал он. — Отвези ее!
Мысли в моей голове сменялись одна за другой, перебирая все возможные варианты развития событий. Возможно, если бы Натан настоял на своем, крепко обнял и не отпустил никуда — я осталась рядом. Но он дал понять, что без ребенка я ему не нужна. Машина остановилась возле моего подъезда.
— Жанна, подумай хорошо… — тихо проговорил водитель, понимая в чем конфликт.
Не желая больше это обсуждать, я вышла из машины, оставив его слова без ответа. Чувство отчаяния и пустоты наполнило меня, как только переступила порог дома. Рухнув на кровать, я заревела навзрыд, утыкаясь в подушку. Это все какой-то кошмарный сон, но проснуться не получалось. Слез больше нет, пустой взгляд направлен в потолок, полное безразличие ко всему, что происходит.
Я для себя все решила, завтра обзвоню все платные клиники. Эту страницу моей жизни закрою и никогда не буду вспоминать. Полностью окунусь в работу, восстановлю привычный образ жизни, без лишней ответственности и глубокой привязанности. Телефон Натана внесла в черный список.
Утренняя тошнота стала неотъемлемой частью пробуждения. Кроме апельсинного сока ничего не воспринималось беременным организмом. Почитав отзывы в интернете, я выбрала клинику, в услуги которой входило медикаментозное прерывание беременности на ранних сроках.
— Клиника «Семейный врач» приветствует вас. Как я могу к вам обращаться? — нежным голосом спросила девушка.
— Здравствуйте, меня зовут Жанна. Хочу сделать медикаментозный аборт.
— Доктор Севельева, которая проводит данную процедуру, в отпуске, будет через три недели.
— Кто-то еще может провести?
— Нет. У вас какой срок?
— Одна — две недели.
— Данная процедура проводиться до пяти-шести недель. Я могу вас записать на ближайшее время после отпуска гинеколога.
— Записывайте.
Продиктовав свои данные, я записалась на конец месяца.
Жить обычной жизнью? Не воспринимать изменения? Все равно через три недели все закончится.
В новостных лентах периодически мелькала информация о покушении на крупного бизнесмена оружейной сети, которую я сразу же переключала, не желая воспринимать любую информацию об этом человеке. Это прошлое…
В один из обыденных вечеров, ничем не отличающихся от других, в дверь позвонили. Не желая никого видеть, я даже не соизволила подойти. Настойчивый звонок в дверь, не на шутку меня разозлил. Курьер мило улыбался, держа в руке букет из больших пионов и маленькую бархатную шкатулку.
— Что бы это не было, отдайте обратно отправителю и забудьте мой адрес, — грубо сказал я, закрывая дверь.
Звонков больше не последовало. Мужчина, тушуясь некоторое время у двери, все-таки ушел.
Как бы тяжело не было, этот этап нужно просто пережить, дальше — проще. С этой мыслью я уснула.
Я редко выходила на улицу, мало с кем общалась по телефону, просто закрылась в себе и ждала определенный день, когда моя жизнь обретет былую свободу. Периодически из окна я замечала до боли знакомую машину возле своего подъезда, из нее никто не выходил, в двери квартиры никто не ломился и на этом спасибо. Ночью, чтобы никто меня не видел, я перегнала свой автомобиль со стоянки больницы в свой двор.
Все чаще мне стал снится один и тот же сон, как я с коляской гуляю по парку. Я отвлекаюсь на крики детей, коляска выскальзывает из рук и двигается в сторону проезжей части, где большое количество автомобилей летят на огромной скорости. Ощущая дикую панику и страх, просыпалась ночью в холодном поту. Ссылаясь на беременность и буйство гормонов, я спокойно ждала своего приема, надеясь, что после планируемой процедуры, сон нормализуется и кошмары перестанут сниться.
Сегодня день осмотра гинеколога перед медикаментозным абортом. В клинике меня улыбчиво встретила светловолосая девушка на стойке администратора.
— Здравствуйте, вас ожидает Светлана Дмитриевна в сто пятом кабинете.
Я зашла в кабинет. Пожилая женщина, взглянув на меня, мило улыбнулась.
— Здравствуйте. Что вас беспокоит?
— Я хочу сделать аборт, — не желая долго разговаривать, сказал я.
— Когда были последние месячные?
— Не знаю.
— Хорошо, сначала сделаем узи, — не пытаясь отговорить меня, женщина указала рукой на кресло.
Я легла. Датчик узи, ловко управляемый гинекологом, нашел объект исследования.
— Плод прикреплен. Визуализируется. Примерно шесть — семь недель. Можно послушать сердцебиение.
Не спрашивая меня, женщина включила звук. Маленькое сердечко учащенно билось, желая жить. Мое сердце сжалось, слушая этот ритм нерожденного человека. «Неужели я способна убить ребенка?» — пронеслось у меня в голове. Он как будто нуждался в мое защите, такой беззащитный и светлый ангелочек. Слезы скопились в уголках глаз.
— Вы действительно способны это сделать? — спросила женщина, изначально задумывая этот коварный план по спасению еще нерожденной души.
— Я… — промямлила я, не давая точного ответа.
— Вы еще молода! Не совершайте глупых ошибок. Ребенок — это всегда чудо, которое дается свыше.
— Но…
— Что бы не было, он не виноват в ваших ошибках…
Светлана Дмитриевна пристально посмотрела мне в глаза, нежно, по-матерински, положа руку на колено. Я выдохнула, закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Я не смогу это сделать.
— Вы не представляете, сколько благодарных женщин приходит потом ко мне… — произнесла врач.
— Я не буду этого делать. Только исполните одну мою просьбу…