Мама еще теснее прижалась к нам.
— «Танюшу пожалей», — говорил отец. Но это он обращал не только ко мне, а и ко всей жизни. Она не услышала его… Но услышит! Твой отец, Надюша, тоже не хотел, чтобы ты была сиротой. Больше всего на свете он не хотел этого!
— Девочки еще не сироты, — поучительно произнес майор. На слове «еще» он сделал еле заметное ударение. — Не вбивайте им в головы… раньше времени. Тем более, что в нашей стране сирот не бывает!
Мама не отрывалась от нас.
— Прощание закончено, — уже не ей, а своим помощникам сообщил майор.
Они подскочили и начали отрывать нас от мамы. Но она не дала им отличиться на глазах у начальника: сама поднялась — красивая и несчастнейшая на всей земле.
— Завтрак и обед на окне, — внезапно сказала она.
— Не беспокойтесь: о них позаботятся, — объяснил ей майор.
— Бедные вы мои! — вскрикнула мама.
Я в ответ ничего не произнесла. Не смогла. А когда очнулась, опомнилась, было уже поздно. И никогда я больше ей ничего не сказала…
— Напиши товарищу Сталину! — долетело до меня из-за чужих спин. — Напиши товарищу Сталину… И запомни: отец ни в чем не виноват… ни перед тобой, ни передо мной, ни перед Родиной!
Это было последнее, что донес до меня мамин голос.
Все, о чем здесь рассказано, было… Посвящаю Татьяне Алексиной и памяти ее отца, погибшего в Магадане.
1989 г.