Утром меня разбудил сильный непонятный звук. Я резко открыла глаза и поняла, что это стучат в дверь. Разом вспомнилось всё, что со мной произошло накануне. Мне стало страшно. Я быстро одевалась, а сама думала о том, что пусть бы лучше я спала в сладком неведении.
Возле двери стояла Кристина, вся в розово-сером, и улыбалась.
— Доброе утро, ты есть не хочешь?
Я пожала плечами и тут же вспомнила, что кроме бутерброда накануне вечером, мне так ничего и не удалось поесть.
— Стас просил передать, чтобы ты, как только поешь, зашла к нему на разговор. Спускайся в столовую.
— Я не знаю, где она, — смутилась я, мгновенно представив себя в столовой среди огромного количества мужчин, как в комнате с камином вчера.
— Спустишься по лестнице на первый этаж и налево по коридору. Двустворчатая стеклянная дверь. Найдёшь.
— Хорошо.
Кристина кивнула каким-то ритмичным движением, повернулась на своих шпильках и ушла. Я поплелась в ванную.
В эту ночь я так выспалась, как уже сто лет не спала. Мне сейчас, расслабленной, даже не хотелось ни о чём думать.
Я взглянула на себя в зеркало. Худая, ключицы торчат, грудь совсем усохла из-за недоедания, скулы обозначились на лице чётче. Растрёпанные каштановые волосы падали на мой лоб, какие-то испуганные, карие глаза.
Да, кому я могу понравиться? Меня и, правда, за подростка голодного можно принять. Лицо измученное, глаза на нём кажутся огромными, тонкая длинная шея, как у цыплёнка, большой некрасивый рот.
Я отвернулась.
Могла бы я понравиться Стасу? Конечно, нет, никаких иллюзий я не питала по этому поводу. Такой, как он и не взглянет в мою сторону. Я не была некрасивой, но и красавицей себя бы не назвала, особенно сейчас, когда за эти два месяца я превратилась в скелет ходячий.
Я умылась, причесала волосы расчёской, которую мне накануне вечером дала Кристина, и поймала себя на мысли, что думаю о Стасе.
Наверное, он мне понравился. Симпатичный парень, такой загадочный, серьёзный. Любая в него влюбится. Он наверняка знает об этом, но не гордится. Это большая редкость, обычно очень сильно задирают нос. Он не такой.
Я слегка улыбнулась. Надо же, похожа на отощавшее пугало, а туда же.
Наконец, я решилась спуститься вниз. Мои вещи высохли за ночь на полотенцесушителе, я их с удовольствием надела и вышла из комнаты. В вещах своего размера я хоть на человека была похожа.
На лестнице я столкнулась со Стасом. Он сначала не заметил меня, как-то его взгляд прошёлся выше моей головы, а потом глаза оживились.
— Привет, куда ты?
— Я хотела, — начала странно заикаться я, — в столовую.
Он стоял на ступеньках ниже меня, совсем близко, и наши глаза были на одном уровне. Солнце, бьющее через цветное широкое стекло на лестнице, хорошо освещало его лицо, он щурился, но я увидела, что у него глаза тёмно-серые, яркие.
— Тебя проводить? Ты же не знаешь — где.
Я кивнула и улыбнулась. Мне казалось, что он со мной как-то странно носится, не равнодушно, даже галантно. «Наверное, — быстро подумала я, — он хорошо воспитан, потому и такое внимание».
Это смущало меня. Я-то была из обычной семьи, из которой ушёл мой отец. Такое обхождение было мне незнакомо.
Мысли о том, что я понравилась ему, как девушка, не оставляли меня. Или просто я этого хотела?
— Ты здесь в городе недавно? — спросил он.
— Да. Мама моя умерла в январе, я приехала к тёте Люсе жить. До этого жила в Сальске.
Он открыл стеклянную дверь передо мной. Длинная комната с тяжёлым, массивным столом посередине, была абсолютно пуста. Кристина уже успела позавтракать и уйти, не дождавшись меня. А я боялась, что здесь едят все члены «клуба».
— Что будешь? Завтракать? Обедать? Уже первый час дня, — взглянул он на часы.
Я смутилась ещё больше, не знала, куда девать руки и засунула кончики пальцев в карманы. Сейчас я поняла, что очень хочу есть, потому и была так слаба. У меня просто сил не было ни на что.
Стас увидел моё замешательство, голодные глаза с худого лица и решительно пошёл через столовую по мягкому ковру к узкой двери, наверное, кухни.
Сегодня он был в тёмно-синей майке навыпуск и чёрных брюках спортивного кроя. В этой одежде он казался крупнее, чем был на самом деле. Обтягивающие вещи шли ему больше. Всё это я подумала, скользнув взглядом по его широкой спине.
Он был за дверью минуту.
— Садись, сейчас принесут двойной завтрак. Вечером ты не ела, наверное, голодна?
— Да, если честно, — улыбнулась я и поймала себя на том, как кокетливо опускаю ресницы.
Он сел напротив меня. Я обратила внимание, что на его среднем пальце левой руки было узкое серебряное кольцо с какой-то гравировкой на нём. Больше никаких украшений.
— Аглая, как ты относишься к интернету?
— Нормально отношусь, но за последние полгода я там не была — не было денег на телефоне.
Тут из кухни вышла высокая девушка с некрасивым, угловатым лицом, она несла большой поднос с тарелками. Передо мной поставила омлет, жареные кусочки бекона, домашнее печенье, кофе со сливками, фруктовый салат и горячие пышные оладьи.
У меня глаза разбежались.
— Это всё мне? — растерянно произнесла я.
— Ешь, сегодня же мы с тобой начнём работать. Отдыхать будем позже.
Мне было неудобно есть в его присутствии, я стеснялась. Он понял это и, достав мобильный телефон из кармана, отошёл к окну. Начал кому-то звонить, не обращая внимания на меня.
Я держала вилку в левой руке, нож в правой — они дрожали от голода. Позже, положив с досады нож, потому что не особо умела им пользоваться, я не обращала внимания на разговаривающего Стаса. Краем уха я улавливала напряжённые ноты в его голосе, но ничего не поняла из того, что он говорил, да это в тот момент было для меня и неважно. Вкусная еда поглотила моё внимание. Я так не ела уже давно. По привычке последних двух месяцев, я быстро жевала, будто спешила куда-то. Мой желудок запротестовал от такого резкого груза.
Стас, поговорив, пошёл опять на кухню, взял стакан сока и вернулся. Я же, справившись с коликами, медленно допивала кофе, по привычке опустив плечи и вытянув шею, как будто обжигалась. Со стороны я, наверное, была похожа на ворующего со стола кота.
Он сел напротив меня и стал пить сок, глядя куда-то в окно.
Тут я услышала громкие голоса в коридоре, и в столовую ввалилась девичья компания. Подняв мельком голову, я увидела трёх девушек, разодетых в очень яркую одежду, подобранную строго по определённым цветам. Все они были красивы, эффектны, даже как-то вызывающи. Такое ощущение давали их наряды.
Одна из девушек, увидев Стаса, громко воскликнула и чуть ли не побежала к нему через столовую. Она была чуть выше среднего роста, одета в ярко-синий костюм: короткая юбка, такая же короткая куртка и высокие сапоги. Волосы у неё были необычного чёрного цвета с синим отливом, длинные и совершенно прямые. Она подбежала к Стасу, обняла его сзади и поцеловала совсем не по-отечески в шею. Он на это чуть улыбнулся.
— Привет, Стас.
— Привет, Марина. Вернулась?
— Да, мне наскучили родители страшно, ты бы знал. Я так соскучилась! Лучше дома Вадима с его развлечениями нет.
Мне было стыдно наблюдать за этой сценой ещё и потому, что меня не замечали, как мебель. Стас приобнял за талию эту Марину, а она кокетливо оперлась о край стола, показывая ему свои длинные, красивые ноги из-под короткой юбки.
Тем временем подошли другие две девушки — одна в малиновом брючном костюме, другая — в сером. Они сверлили взглядами меня, и на их лицах я читала недоумение и даже неприязнь.
Вдруг Марина как бы невзначай оглянулась. Мы встретились взглядами, и я почувствовала холод от неё. У девушки были голубые, ярко накрашенные глаза.
Глядя на то, как Стас держит руки на талии этой девицы, меня всё время сверлила ревность. С чего бы это? Он, ведь, не моя собственность, а… Я уже думала, что немного понравилась ему.
— А это кто? — спросила небрежно Марина.
— Это Аглая — она будет с нами работать. В моей группе.
— А, — ещё более небрежно махнула она рукой, словно успокоившись, и отвернулась. Она стала говорить ему что-то на ухо, нагнувшись. Я опустила глаза в пустые тарелки и чувствовала себя дурой.
Наконец, Марина с девушками ушли, а мы со Стасом остались одни.
— Ну что, доела?
Я кивнула.
— Тогда пошли, я покажу тебе твоё дело.
Мы вышли из столовой, я за ним еле успевала.
Вот тебе и мечты, девочка. Красивый взрослый мужчина, конечно, с красивой девушкой. Тем более мне непонятно, почему эта Марина настолько не придала значения, что я буду в команде у Стаса. Значит, она не ревновала к члену группы девушке? Или она не увидела во мне соперницу?
Всё это я обдумала, пока шла за ним и к тому времени, как мы вошли в какую-то комнату, я чувствовала себя той, кем являлась на самом деле. Маленькой девочкой, ничего не понимающей вокруг, у которой не было ни одной родной души в этом мире.
— Сегодня ты попрактикуешься в выуживании информации из Интернета, ну, и ещё некоторое время будешь практиковаться, — говорил он, включая компьютер.
Мы зашли в уютный кабинет. Стены были отделаны светлыми тонами, мебель, наоборот — была из тёмного дерева. Никакого пластика я ещё не увидела в этом доме, всё было дорого и красиво. Невольно я думала, что за эту роскошь мне придётся дорого заплатить. Бесплатный сыр, он известно, где бывает.
Стас посадил меня перед монитором, а сам встал сзади, наклоняясь надо мной. От него я услышала приятный запах лосьона после бритья или туалетной воды. Запах был похож на него, такой же запоминающийся и особенный, но не сладкий.
— Покажи, что умеешь, — предложил он.
Я взяла в руку мышь и неуверенно начала входить в Интернет. Его близость сильно смущала меня, и было чувство, что я ничего не помню.
— Хакера из меня не выйдет, — вдруг решилась сказать я.
Я ведь не знала, чего он от меня хочет, и появился страх, что не смогу этого.
— А это мы посмотрим, — возразил он, помогая мне. — Здесь всё просто. Ты ищешь определённые сайты, смотришь их, вот и всё.
— Что я должна буду делать конкретно? Только это?
— Нет. Но сначала мне нужна информация, а уже потом действия. Ну, вот например, я хочу, чтобы ты посмотрела сайты фирмы ЗАО «Юг» и их связи, партнёрство, если получится. Меня интересуют и их сотрудники, в основном, кто-то определённый. Там может быть что-то интересное, что понадобится. Как это можно посмотреть, я тебе покажу. Понимаешь? Ты обо всём об этом мне докладываешь, как в армии, я делаю свои выводы, провожу операцию, а потом подключаешься ты. Работаешь на передачу денег нуждающимся лицам, например, Детскому дому№ 1. Передаёшь, представляясь спонсором, и контролируешь, чтобы эти деньги шли в нужное русло, сотрудничаешь. Поняла?
Я кивнула. Что-то смутное начало вырисовываться передо мной.
— А я смогу? — робко спросила я, сама себя ругая за это.
Он чуть улыбнулся в своей манере над моей головой.
— Сможешь, Аглая, не переживай, всему я тебя научу. И немного хакерству — тоже.
Я подумала про себя с радостью, что он будет проводить со мной много времени.
— Сейчас попробуй найти мне побольше новостей о ЗАО «Юг». Что за компания, чем занимается — всё. Начнём пока с этого, хорошо? Давай, я приду, расскажешь.
Я заволновалась. Я боялась оставаться здесь одна.
— Ты уходишь? — вырвалось у меня, и он, наверное, прочёл страх в моих глазах.
— Не бойся, никто не выгонит тебя. Вчера все видели, все знают о том, что ты — член моей команды. Я пошёл. Работай. Захочешь воды — здесь в баре найдёшь. Пока.
Он уже на ходу набирал чей-то номер на мобильнике.
Я оставалась одна очень долго. Он пришёл, когда стемнело. Была половина десятого на часах внизу монитора.
Я сильно устала, будто физически работала. Мне пришлось несколько раз ходить в ванную при его кабинете, чтобы ополоснуть лицо, оно как-то неприятно горело.
Когда Стас зашёл, я уже выключила компьютер и положила голову себе на руки, сидя за столом. Он подошёл совсем неслышно.
— Бедная Аглая, ты всё это время была здесь? — тихо произнёс он.
Я дёрнулась, вскочив. Он разбудил меня от тяжелой дрёмы.
— Я всё нашла, — слишком громко сказала я.
В полумраке комнаты я едва видела его.
— Знаю, но не нужно было сидеть здесь. Ты устала? Есть хочешь?
Я кивнула на то и на другое.
— Прости, я задержался, ездил по делам с Вадимом. Пойдём, поужинаешь.
К вечеру дом ожил. Из некоторых комнат я слышала смех, музыку. Навстречу нам попадались молодые парни, и все здоровались со мной, будто мы знакомы. Меня это приятно удивило. Я начинала себя чувствовать частью чего-то целого. Тем более, Стас ко мне относился уважительно.
В столовой никого не было, и я расслабилась. Ела я одна, Стас сказал, что уже поужинал. Я же уплетала с огромным аппетитом, как будто была из голодного края. Но, так, в общем-то, и было.
Стас то и дело куда-то уходил из столовой, возвращался и опять уходил. Когда я пила чай, а Стаса не было, в столовую вошёл тот самый парень с безумными глазами, который предложил меня убрать в 104-й.
Он уставился на меня, как будто не понимал, кто это, чёрт возьми, перед ним.
— Ты, прям, как у себя дома.
Я молча смотрела на него и чувствовала кожей, всем нутром, что не нравлюсь ему.
Он демонстративно прошел на кухню с ухмылкой на лице, взял там три бутылки пива и направился уже к выходу, но не сдержался:
— Ты из какого лагеря сбежала, из Бухенвальда, пугало?
Я опешила и только молча смотрела на него. Мне так хотелось что-нибудь злое ответить ему в тот момент, но ничего не шло на ум. Вдруг в столовую зашёл Стас.
— Привет, Патрик, отдыхаешь? — весело спросил он.
Тот осклабился.
— Да, с твоей подружкой тут разговорился. Спросил, не из Бухенвальда ли она.
Стас натянуто улыбнулся, глаза его оставались при этом серьёзными.
— Ну, всем известно, что стройные девушки тебе не по вкусу.
— Да ладно. Пока.
— Ага.
Патрик быстро вышел, а Стас посмотрел на меня.
— Завтра ты, как только встанешь, сама спускайся сюда и заказывай себе, что хочешь. Хорошо? Встретимся у меня в кабинете в два часа дня. Согласна?
Я закивала.
— Спокойной ночи.
— А как же ЗАО «Юг»? — спросила я.
— Завтра мне расскажешь, — кивнул он и вышел, но тут же вернулся. — Там тебя в комнате ждёт Кристина, она привезла из магазинов немного одежды, белья.
— Спасибо.
— Не за что.
Я поднялась к себе в комнату, где действительно сидела Кристина. Она разложила всё на кровати и теперь разглядывала.
— Привет, Аглая. Вот одежда — всё, что я смогла найти твоего размера. Посмотри, — тонким голоском сказала она, улыбаясь.
Передо мной на постели лежало много вещей, в основном небесно-голубого цвета.
— Цвет для тебя выбрал Стас, если не нравится — все претензии к нему.
— Да нет, мне нравится. А что, у каждого здесь свой цвет одежды?
— Да, ты заметила? У женщин только, конечно. Но это не обязательно.
— А у тебя — розовый?
— Да, в основном. Это ничего не означает, просто мой цвет. У тебя — небесно-голубой.
Я принялась мерить вещи, таких красивых у меня не было, мы с мамой ведь жили небогато…
— Тебе очень идёт, — улыбалась манерно Кристина. Она была искренна, я это чувствовала.
Стоя перед зеркалом, я почти понравилась себе, если бы не эта излишняя худоба.
— Немножко поправишься, и сядет отлично, — читала мои мысли Кристина. — Обувь тебе придётся выбирать самой завтра. Съездим утром.
— А кто такая Марина? — вдруг спросила я невзначай. — Я видела её в столовой сегодня.
Кристина закатила глаза.
— Малиновская, папочка о-очень богатый, она сюда с подругами двумя приезжает. Стерва ещё та. Всё клеит Стаса, у них несколько раз начинались отношения, а потом сходили на нет. Она только год здесь, её папочка с Вадимом знаком, вот она и сюда втёрлась.
— Мне показалось, что они со Стасом близки.
— Да? Может быть. Это не в первый раз, но, по-моему, он от неё быстро устаёт. Да он и не из тех, кто надолго с одной женщиной задерживается, знаешь.
— А какой он?
Кристина доверительно улыбнулась.
— А он тебе, я смотрю, понравился?
Я опустила глаза, и она всё поняла.
— Смотри, чтобы он не разбил тебе сердце. Такие, как он — могут, Аглая.
Кристина покачала головой.
— Он опытный, искушённый во многом.
Я кивнула и попыталась растянуть губы в улыбке. Кристина была из тех, которых то и дело тянуло на доверительные разговоры. Я же не знала, кому и как здесь доверять. Однако ей поверила, не зная, почему.
У неё я узнала, что здесь в саду можно погулять, там почти безлюдно и тихо. Сегодня вечер был тёплый, и я захотела выйти, просидев весь день в кабинете Стаса.
Кристина сразу согласилась пойти со мной.
Я надела брюки, тоненький короткий пиджак на майку — всё это нежно-голубого цвета, и мы вышли.
На пути нам никто не попался, везде было спокойно и тихо.
Сад был огорожен пятиметровым отвесным каменным забором. Внутри росли молодые и не очень деревья и кустарники, территория казалась огромной, я не видела границ этого сада. Кое-где журчали маленькие фонтаны и ненавязчиво светили китайские фонарики то тут, то там.
Пройдя по неширокой аллее, мы сели на дальнюю лавочку перед стеной кустарников, разговорились.
Кристина любила манерничать, но делала это как-то безобидно, даже забавно. Будучи немного полноватой, она казалась, тем не менее, изящной из-за своей манерности.
Но она была не злобная, коварная интриганка, скорее, любительница посплетничать.
— Как ты здесь появилась? — спросила я, обнимая себя руками. В саду было по-весеннему свежо, Кристина же, жаркая особа, вообще была в одной майке, но холодно ей, по-моему, не было.
— О, это долгая история. Я была знакома с Вадимом, вернее, с его дочерью — Ветой, ещё задолго до того, как возникло это сообщество. Потом ему пришло в голову создать клуб, а из клуба получилось маленькое сообщество. Вета уехала во Францию учиться, а я осталась здесь. В этом доме жить, при Вадиме как бы. Мне здесь нравится.
— А семья, родители…
— Они погибли в автокатастрофе, как только я окончила школу — восемь лет назад. Вадим тогда сильно помог мне, — добавила она, опуская голову. — Теперь я здесь.
Я подумала, что этим с Кристиной мы схожи — у нас у обеих нет родных.
— А я вот никак не пойму, зачем здесь люди объединились? Что их объединяет?
— Со временем поймёшь. Разное объединяет. Вот Стас попал и задержался потому, что ему в своё время нечего было делать — тоже восемь лет назад. Ему 20 тогда было — молодой богатый парень, увлекающийся роком, игравший на гитаре в какой-то неизвестной группе. По-моему, он тогда и наркотиками баловался — всё было. А Вадим его выдернул из этого, сделал своей правой рукой. Помимо прочего бизнеса — магазинов, гостиниц, тату-салонов и прочего, они неплохо делают деньги, забирая их у богатых, вкладывая в ещё большие деньги. Это, я считаю, развлечение, и только.
— Давно они этим занимаются?
— Да, с самого начала.
— И ты так долго знаешь Стаса? — выдавала себя я своим любопытством, но сдержаться не могла.
— Да, ещё когда он с Ветой начал встречаться, а потом они с Вадимом придумали клуб.
— С дочерью Вадима встречаться?
— Да, довольно серьёзно и долго. Наверное, это она освободила его от скуки сначала, а потом и Вадим. Но, что-то не получилось, она уехала учиться, а любовь на расстоянии — это, сама знаешь. Короче, они расстались. Он же такой, что… Мне кажется, что он никого в своей жизни не любил, даже когда с Ветой встречался… — Ну, только секс, понимаешь? Это его завораживает, привлекает, а любовь. Что это — любовь? Да? — она засмеялась, но как-то невесело, тут же погрустнев. — А вообще, Аглая, лучше ни в кого не влюбляться, но иметь любовника обязательно. Особенно здесь, в этом маленьком обществе. Здесь свои законы есть, ну… Лучше, чтобы у тебя был защитник, покровитель, мужчина, понимаешь?
Я отрицательно покачала головой, смутно представляя себе то, о чём она говорила.
— Стас, вроде бы, тебя защищает, но это не так. Все знают, что это не так. Ты одна здесь, тебя можно обидеть, ты ничья. Поняла? Те люди, которые развлекаются здесь, никого не побоятся. Но интимные отношения — это кое-что здесь значит. Если ты подружка Стаса, в твою сторону никто и не посмотрит. Тем более что за тебя некому заступиться, у тебя нет богатенького папочки.
— А у тебя есть защитник? — спросила я.
— Да, — односложно ответила она и замолчала. Я не стала её расспрашивать, мне было неудобно. — Расскажи мне ещё что-нибудь о здешних законах.
— Ну, что интересного — это то, что Стас так и остался поклонником рока. И я ещё забыла сказать, что долгое время он даже был членом мотоклуба байкеров. Если мне не изменяет память — «Железных волков».
— «Железных волков»? — удивилась я и сразу вспомнила свой последний день, проведённый на улицах Ростова.
— Да. Он и сейчас числится их членом, хотя давно уже не байкер, отошёл от этого. Но всё же несколько раз в год он устраивает съезд их здесь, приглашает звёзд рока. Это целое шоу. Они живут неделю в поле недалеко, самые близкие друзья — у Вадима в доме. Поют песни, соревнуются на байках, пьют пиво, гуляют, смотрят шоу и сами делают трюки — веселятся одним словом. Весь клуб на это время становится рокерами и байкерами. Кстати, скоро такой слёт будет, по-моему, в июле — увидишь. Вадиму это разнообразие только нравится, он будто сам молодеет за эту неделю и поэтому поддерживает Стаса в таком дебоше.
— А что там нужно делать?
— Веселиться и пить. И так всю неделю. Ужас, да?
Мы засмеялись. Между нами появилось какое-то тепло, доверие. Не знаю, как это назвать.
— А насчёт Стаса ты брось мечтать. Он очень сложный человек, противоречивый, сам не знает, чего хочет. Да и Марина эта — дура. Её здесь никто не любит.
— А как же она здесь задержалась?
— Деньги её держат. Вадим не любит ссориться со своими спонсорами, а её отец — один из главных спонсоров этого всего. Ведь сначала деньги вкладывали в клуб, а потом он разросся.
— А члены этого клуба — они все богачи?
— Да, конечно, за некоторыми исключениями. Мы с тобой, например — исключения, — улыбнулась она, и я увидела её белозубую широкую улыбку при тусклом свете китайских фонарей. — Когда мои родители погибли, все деньги я передала Вадиму и собственность тоже — дом, машины. Теперь живу здесь на равных правах с остальными уже восемь лет.
— А чем ты занимаешься, тебе не скучно?
Она посмотрела в сторону, по самой дальней аллее, которую было видно отсюда, кто-то шёл.
— Нет, — сказала она, понизив голос, — я, можно сказать, ничем не занимаюсь. Закончила факультет психологии в ЮФУ, так, для себя. Теперь помогаю Вадиму в разных вопросах, а так — бездельничаю, не работаю у Стаса в команде, зачем? Я, было, попробовала, но ничего не вышло — всё слишком опасно. Я вообще тебе удивляюсь. Ты так молода, а он тебя уже легко завербовал, и ты согласилась.
— Да у меня не было выбора, Кристина. Я слонялась по улицам последние два месяца.
— А почему?
— О, это долгая история, — подражая ей, сказала я.
Она улыбнулась. Я ей коротко рассказала всё, что со мной происходило до встречи со Стасом. Кристина удивлялась моему мужеству и сказала, что она давно сбежала бы или попросила помощи. Я на это ответила, что это ничего бы не дало, меня вернули бы доброй и заботливой тёте — официальному опекуну. Я не верила в то, что есть справедливость на свете.
Мы ещё долго сидели и откровенничали, но нас смутила какая-то парочка, расположившаяся недалеко от нас на лавочке. Они явно никого не стеснялись и хотели слиться с природой и друг с другом.
— Пойдём, не будем мешать. Ты не удивляйся — это здесь нормально.
— Почему?
Я, наверное, сказала это испуганно, отчего Кристина пристально посмотрела на меня.
— Здесь вообще приветствуется свободный секс, если ты не хочешь быть ничьей, понимаешь? Люди хорошо проводят друг с другом время, не задумываясь об обязательствах или долгих отношениях, о браке, верности. Сейчас хорошо и всё. А что будет завтра и с кем — к чему об этом думать? Ни разу здесь никто ещё не создал семьи. Зачем эти кандалы? Все и так знают, что верность друг другу хранить не за чем.
— Как? А любовь? А если люди полюбили друг друга и что — делить с кем-то этого человека?
— Зачем — делить? Если ты его любишь, то будешь закрывать глаза на его мимолётные развлечения, а он — на твои.
— Я бы не хотела так.
Кристина пожала плечами. Нам навстречу прошли две девушки, и она с ними поздоровалась.
— Ты просто очень молода, Аглая, поэтому так говоришь. Но ничего, посмотришь на это столько лет, сколько я, переживёшь, и будешь думать точно так же.
— Я не знаю, наверное, нет. Не буду. Я ещё никого не любила. Мне, конечно, нравились мальчики в школе, но любить, — я передёрнула плечами. — В таком случае я никого не полюблю здесь. Наверное, так легче.
— Хочешь сказать, что у тебя не было и любовника? — она повернулась ко мне и удивлённо посмотрела, тут же добавив: — Сколько тебе лет?
— Нет, не было, — я покраснела в полумраке, — скоро будет восемнадцать.
— Ничего себе! — воскликнула она, двусмысленно хохотнув и приобняв меня. — А гормоны что, не бурлят? — добавила она, понизив голос.
Мы приостановились, я смущённо улыбалась, сделавшись красной.
— Если честно, то бурлят, но не было как-то подходящего парня.
— Теперь всё ясно. Гормоны остановили выбор на Стасе, да? Он, наверное, не отказался бы побыть твоим учителем. Он достаточно опытен.
— Кристина, у него, ведь, есть девушка.
Она взяла меня за руку, потянув к свету крыльца.
— Это исправимо и ничего не значит. Главное, чтобы он заметил в тебе женщину, а не маленькую худышку.
— Ты же сама говорила, что он несерьёзен, — сказала я тихо, почти шёпотом. Мы уже зашли в дом, где-то гремела музыка. Похоже, здесь ложились утром.
Она махнула рукой.
— Но гормоны-то ты не успокоишь, подруга, — назвала она меня так впервые. Потом это оказалось постоянным её обращением. — Ты сломаешься. Поверь мне. Уж лучше пусть будет он — красивый, нежный, умелый, чем отдаться этому Антону. Разве нет?
Я окончательно смутилась и не хотела продолжать этот разговор. Кристина заметила мои пунцовые щёки и сказала:
— Самое главное — это не влюбиться в него. Он никогда никому не говорил, что любит, уж поверь мне, я его знаю давно. Постоянство — не для него. Это должно стать твоим кредо, понимаешь? — Она глубоко вздохнула. — Что-то я разволновалась, будто свою молодость вспомнила, как я вот так же мечтала о вечной любви, а потом обожглась, — её глаза сделались туманными. — Ну, ладно, что вспоминать глупости? Поговорим об этом потом, ладно? Завтра поедем с тобой с утра по магазинам. Обувь и всё необходимое.
— Я в два встречаюсь со Стасом — он мне дал задание.
Кристина подмигнула.
— Успеем, я тебя разбужу. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Я и не заметила, что стояла у двери в свою комнату, а Кристина пошла дальше — её комната была последней в левом крыле второго этажа, моя же находилась в правом, где никто, кроме меня, не жил. Я ещё подумала, что нужно об этом расспросить Кристину. Дом почти пустовал, а она всё время говорила о каком-то сообществе. Сколько в нём человек, интересно?
Но эти мысли промелькнули мигом. Я думала о другом. И ночью, когда лежала в постели, разгорячённая после душа, мечтала о Стасе. Я призналась себе, что хочу, чтобы он сейчас лежал рядом. От этих мыслей горело всё тело, какое-то томление охватывало меня, и я долго не могла уснуть.
* * *
Два дня я Стаса совсем не видела, он уехал с Вадимом в другой город по финансовым делам, как сказала Кристина. Мы с ней действительно ездили по магазинам, деньги тратились на меня смело и быстро, а мне было от этого только стыдно. Я невольно думала, что кому-то буду должна. И даже пыталась что-то мямлить по этому поводу, но Кристина сказала странную вещь, над которой я долго потом думала:
— Ты всё это отработаешь с головой, подруга, как ты ещё не поняла! Стас ведь тебя взял не за красивые глаза. По сути — ты подсадная утка, и потому будь начеку особенно. Обещай, что это останется между нами, то, что я сказала. Не думай, что всё это просто так. Здесь ничего просто так не делается.
Она, когда говорила эти слова, была очень серьёзна, и я прекрасно поняла, что Кристина имела в виду. Вот тут я и струсила по-настоящему, выбирая очередную пару обуви. Я подумала, что на этих заданиях я буду рисковать, мелькая с большими суммами денег, причём очень рисковать.
Весь остаток дня я ходила, думая об этом. Я откровенно призналась себе, что попала из огня, да в полымя, а вот что страшнее — это вопрос.
Мы с Кристиной вместе поужинали, и она убежала к себе, сославшись на головную боль, но по блеску в её глазах я поняла, что эта боль мужского пола. Как раз в этот вечер должны были приехать Вадим, Стас и ещё несколько мужчин из поездки. Я и сделала вывод, что её защитник, любовник, о котором она ни слова не говорила, был из их числа.
Я поднялась к себе в комнату, постирала немного вещей в ванной, хотя Кристина что-то и говорила о прачечной в подвале. Я не любила выставлять своё бельё на всеобщее обозрение, а потому обходилась руками и полотенцесушителем, на нём прекрасно всё высыхало буквально за ночь.
Потом мне стало скучно. Чувствовала я себя в этом доме уже более и менее свободно, но ещё мало его знала. Кристина обещала показать мне всё, и забыла. Это было как раз сегодня. Особенно меня интересовала библиотека, где можно было взять что-нибудь почитать. А пока я вынуждена была изнывать от скуки.
Я решила немного прогуляться. Правда, в одиночестве это было не очень интересно, но я-то уже привыкла быть одна за два месяца, для меня это была не проблема.
Надев коротенькую курточку на тонкий свитер, я вышла. В моём крыле, как всегда, была тишина. А вот из противоположного доходили до меня какие-то разговоры и смех. Я прошла немного по коридору и прислушалась. Мужские голоса и один женский — Кристина. Мне стало очень любопытно, но я сдержала себя и спокойно спустилась на первый этаж.
И не вовремя. С лестницы было видно весь холл и входная дверь, в которую как раз заходили Стас и Марина. Они явно ссорились, разговаривали на повышенных тонах.
— Твой телефон не отвечал, я думала, ты хоть позвонишь из дома Ливинских.
— Я был занят, — холодно отрезал он, бросая в своей манере кожаную куртку на диван в холле.
Марина остановилась посередине комнаты и смотрела на него.
— Да, я знаю, как и чем вы заняты.
— Перестань, — тихо сказал он, и от этого казалось, что он зол больше.
Я приостановилась на лестнице и не знала, пройти ли мне мимо них и сделать вид, что ничего не заметила, или, пока не поздно, подняться чуть выше и подождать, пока они уйдут из холла. Я думала несколько секунд, но было поздно, Стас поднял глаза на лестницу и увидел там мою застывшую фигуру.
Я заморгала, смутно осознавая, что нужно что-то делать и стала медленно спускаться. При виде меня лицо его как-то разгладилось, посветлело. Он кивнул, я кивнула в ответ. Марина в злом негодовании повернулась и прострелила меня взглядом.
Я быстро подошла к входной двери, открыла её и вышла. Стас и Марина молчали.
Выскочив из дома, будто за мной гнались, я чуть не налетела на Патрика. Он шёл с девушкой, обнимая её и скалясь — улыбаться он не умел.
— Привет из Бухенвальда! — крикнул он мне вслед. Я с ним не поздоровалась и не собиралась, в общем.
На улице было свежо, только что прошёл дождь. 19 апреля, и с каждым днём становилось всё теплее, вокруг цвели плодовые деревья, этот запах стоял в воздухе, дурманя голову.
Немного походила я по молчаливым аллеям, посмотрела на тусклый свет китайских фонариков, подошла к декоративным фонтанам и уже собралась уходить, как услышала сзади шаги.
Я обернулась. Ко мне шёл мужчина, его невозможно было пока разглядеть — тускло освещённые дорожки сада скрадывали. Когда он подошёл ближе, я узнала в нём Стаса.
— Гуляешь?
Теперь я видела его лицо, оно казалось бледным.
— Да, скучно в комнате сидеть, а Кристина забыла показать мне библиотеку.
Он подошёл ближе и остановился.
— Мы с тобой всё никак не начнём работать. Я, видишь, занят. Устал, как собака с этими полётами — перелётами.
Я почувствовала, как меня бьёт нервная дрожь от волнения. Со стыдом пронеслись мысли позавчерашней ночи.
— Отдохни, — робко сказала я, обняв себя. Мне казалось, сейчас начнут стучать зубы.
— Да, вот сейчас пойду. Чем ты занималась все эти дни?
Я улыбнулась. Мне приятно было, что он интересуется мною. Это порождало надежду.
— Мы с Кристиной ездили по магазинам. Я боялась встретить кого-нибудь из знакомых.
— Ну, и как, не встретила?
— Нет.
— Я хотел сказать, чтобы ты завтра забегала часам к двум ко мне в кабинет, хорошо?
Я кивнула.
— Ладно, спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
— Да, кстати, как тебе Кристина — вы подружились?
— Да. Она интересная девушка. А можно тебя спросить, — вдруг неожиданно даже для себя выпалила я.
— Конечно, — улыбнулся он.
— А кто её парень? Мне у неё неудобно спрашивать.
— Вадим. Она его женщина, — подчёркнуто сказал он.
Я сглотнула, горло было сухим. Ничего себе — защитник, покровитель, любовник. И по тону Стаса я сразу догадалась, что Вадим её точно ни с кем не делил, как бы она ни бравировала понятием свободной люби. В её жизни её не было.
— Понятно, — как-то быстро сказала я. — Спасибо.
— Пока. До завтра.
— До завтра.
Немного подождав, пока он уйдёт, в дом зашла и я. Идти с ним я стеснялась.
Так вот оно что! Почему же она ничего мне не сказала? Побоялась, что я испугаюсь, не стану с ней общаться, или, наоборот, стану пресмыкаться? Да, тогда я её понимаю.
Но я бы всё равно не стала делать ни того, ни другого. Какая разница, чья ты женщина, главное, что ты из себя представляешь. Но Кристина-то меня не знает, потому и не сказала.
Сегодня я опять долго не могла уснуть.