Каждый день был для меня пыткой. Он обращался со мной, как преподаватель со своей ученицей, видя во мне только объект вложения информации. Я же смотрела на него иными глазами.
Мы сидели с ним за компьютером по полдня уже неделю, а он не менял своего официального тона ни на минуту.
Кристина активно включилась в план создания моего образа женщины и предлагала для начала постричь короче волосы и перестать заплетать их по-девичьи в косу.
На пятый день наших занятий со Стасом я решилась и накрасила глаза, как посоветовла мне Кристина, распустив при этом волосы. Сразу в зеркале передо мной появилась юная девушка, причём, довольно симпатичная.
Он совсем на эти манипуляции не обратил внимания, или сделал вид, я не знаю. Никакого интереса в глазах у него я к себе не читала, просто азарт сделать себе помощника. И на восьмой день я, отчаявшись, ему сказала, опустив глаза:
— Это всё опасно, да? Я — подставное лицо, меня могут убить. Я прикрываю остальных, да?
Он не ожидал от меня такой откровенности и потому некоторое время молчал.
— Почему ты так решила?
— А для чего тебе ещё безродная девчонка, у которой ни матери, ни отца, ни прошлой жизни? — мне в голову ударила смелость и моя откровенность.
— Зря ты так говоришь, Аглая. Ты не безродная девчонка, а очень нужный человек в команде. У меня в ней появилась крыса, которая прикарманивает деньги себе, я хотел это выяснить с твоей помощью. Тебе я доверяю. А то, что ты будешь заниматься опасной работой — у тебя нет другого выбора, никто отсюда не уходит просто так. Ты — умная девушка, которая всё сможет, если захочет. Никто не знает, но ты будешь моей правой рукой.
— А если я не захочу?
— У тебя нет выбора. И ты хочешь.
Я молчала, обдумывая его слова. Кровь сильно стучала в ушах.
Больше у нас с ним таких разговоров не было.
А на завтра мы вместе стали готовиться к следующему ограблению зарвавшегося состоятельного человека. Причём схема выбора жертвы была такой.
Накануне вечером собирался большой совет — все состоятельные, которые являются членами закрытого клуба. Они долго выбирали «кандидатуру» из того числа, которое мы отбирали накануне со Стасом. Узнавали, кто у него покровители и — всё. Дело сделано. Почти. Как правило, жертва находилась под покровительством кого-нибудь из членов клуба. Удобно.
Потом уже работает Стас со своими людьми. На само дело он ходил с ними не всегда, но в последнее время из-за Патрика контролировал процесс, как было и в ночь, когда они наткнулись на меня. Патрик был слишком ненадёжен, неустойчив, но просто так Стас не мог отстранить его, тот был сыночком одного из толстосумов клуба. Таким образом, парень развлекал себя от скуки «золотой молодёжи».
В этот раз Стас решил подключить к процессу исполнения и меня. Я должна была явиться в детский приют № 11 к директору, предложить ему спонсорскую помощь, перевести деньги на счёт приюта, а потом проследить, куда они истратились. Всё казалось безобидным, но лишь на первый взгляд. Меня могли проверить, откуда у фирмы, которую я назову, такие деньги, кто я такая и так далее. Конечно, фирму я называла фиктивную, и документы тоже были подложными. А ещё больше я боялась той «крысы», которая, по словам Стаса, большую часть денег переводила на другой счёт. Её я боялась потому, что интуиция подсказывала мне — этой крысе не понравится то, что её пытаются обнаружить. Стасу я об этом ещё не говорила, мне было стыдно, что я такая трусиха.
Весь день, пока Стас готовился к делу, я просидела в саду. Был яркий, солнечный день и ни ветерка — 30 апреля. Я пыталась успокоиться и не могла. В саду было тихо, только птицы пели, солнце играло с моими распущенными волосами. Однако предчувствия у меня были нехорошими.
Я вспоминала вечер Большого совета, когда в дом приехало около пятидесяти мужчин в дорогих костюмах. Я их видела лишь мельком, когда от любопытства выглянула из-за двери кабинета Стаса.
Они совещались несколько часов. Девушки носили к ним вино, шампанское, закуски.
Горничных в доме было очень мало — четверо, все они жили безвыездно, никто из них не имел своей семьи — они были не лучше меня. Я их редко видела, они были, как привидения. Все знали, что они есть, но никто их не видел, только выполненную работу.
Около часа ночи некоторые советники уехали, но многие остались ночевать, тогда комнаты рядом со мной оживились.
Я ждала Стаса в его кабинете, он обещал прийти и сказать мне результат, всё ли нормально, дали ли добро советники.
Он шумно ввалился в комнату в два ночи, я поняла, что он пьян. Ослепительно улыбаясь, он прошёл мимо меня и упал в кожаное кресло.
— Ну, что? — не выдержала я.
— Всё нормально, малышка. Через три дня Агатов немного похудеет — на пятьсот тысяч баксов, — он хрипло рассмеялся. — Причём сам переведёт их на указанный счёт, сволочь!
Меня бросило в пот. Он никогда так не называл меня — малышка. Это было что-то очень личное, интимное.
— Хорошо. Значит, скоро и я начну играть в вашу игру, — тихо сказала я. Он, однако, услышал.
— А ты трусишка, девочка. Боишься?
Я вздохнула, испуганно глядя на него. Он странно смотрел на меня. Да, он был сильно пьян, но в его взгляде промелькнуло что-то двусмысленное.
— Не бойся, я буду с тобой рядом, мы же команда.
Он встал и, чуть шатаясь, прошёл к двери.
— Пока.
— Пока, — сказала я ему вслед. Он совершенно ошарашил меня тем, что и как говорил.
С того момента мне ещё тяжелее было чувствовать его присутствие рядом, все волоски на теле шевелились, это необъяснимо. Приятно и нет одновременно.
На следующий день он вёл себя так же равнодушно. Ну, то есть, не равнодушно, а официально. Немного по-дружески, но не больше. Никаких взглядов, «малышек» и «девочек».
Сегодня вечером они едут. Пятеро. За это время из них я знала только Стаса и Патрика, да ещё помню того, что был с пистолетом. Остальных даже не видела, хотя, может быть, и видела, но не знала, что они из числа группы Стаса. Предполагалось, что Агатова они только напугают, заберут всё, что у него лежало дома, а остальное он переведёт на их счёт сам. Залогом будет то, что я и Стас узнали о нём — Агатов Валентин Иванович продавал налево лес, кладя себе в карман прибыль. Наверняка хозяину ОАО «Леса Юга» не очень бы это понравилось. А так должность замдиректора за ним сохранялась, неограниченные возможности тоже, только нужно было поделиться.
Весь день я Стаса не видела, он сказал, что ему нужно хорошенько поспать перед операцией. С Мариной, судя по всему, у него всё заглохло с тех пор, как он вернулся из поездки. Со мной он проводил куда больше времени, чем с ней до того, как они поругались.
Есть мне не хотелось, если честно, я сильно переживала за него. Ему, конечно, мои переживания были безразличны, я это знала.
Уже вечерело, когда ко мне подошла Кристина. Я сидела на скамье, сложив руки на коленях. У неё было очень удивлённое лицо.
— Подруга, ты так и сидишь здесь с обеда? Я видела тебя, когда уезжала на почту.
— Да, здесь хорошо, а в доме я бы завыла.
— Скучаешь? — улыбнулась Кристина.
Сегодня она выглядела ослепительно. Розовые брюки обтягивали бёдра, почти прозрачная блузка с вышивкой в виде фиалок подчёркивала большую, округлую грудь.
Она поправила солнцезащитные очки на носу и села рядом.
— Я смотрю, ты послушалась моих советов — это хорошо. Волосы распускаешь, красишься, поправляешься тоже.
— Правда? — удивилась я. — За собой я не замечаю.
— Только сейчас ты что-то бледная, ела сегодня?
— Утром сока попила, не могла больше ничего.
Кристина поджала губы.
— Ты влюбляешься в него по уши, ты не чувствуешь? — раздражённо сказала она.
Я молчала, мне нечего было ответить.
— Это большая ошибка, Аглая. Он, если даже и побудет с тобой, то недолго, а ты будешь убиваться.
— Я не контролирую себя.
— А ты попробуй на других парней внимание обратить. Поверь мне, они будут рады, ты симпатичная девушка, многим мужчинам нравятся такие, как ты, крошки, поверь мне.
Я опустила голову.
— Я сомневаюсь, — угрюмо сказала я.
Она закатила глаза и манерно хмыкнула.
— Мне двадцать пять лет, Аглая. Это немного, но в мужчинах я немного разбираюсь.
— А почему же за всё то время, что я здесь, никто не обратил на меня внимания?
— А ты просто избегаешь всех, ты не заметила? Ведёшь себя, как мышка, которая боится, чтобы её увидели. Раз в столовую с тобой пришли, там много парней завтракало, так ты себя вела, как неприступная крепость, даже не взглянула ни на кого, а они на тебя смотрели, твоё же лицо им незнакомо.
— Может, ты и права. Но я не хочу ещё кому-то нравиться, понимаешь?
— А только ему.
— Да, — выдохнула я.
Она покачала головой.
— Ну, а он что, ничего?
— Нет. Сегодня они едут, — мой голос задрожал.
Кристина посмотрела на меня.
— Поздно, подруга, ты уже влюбилась. Только не говори, что я не предупреждала тебя. Любовником он мог бы твоим стать, а вот любовь — это необязательно. Будет только хуже. Теперь уж жми до конца.
— А ты не любишь? — спросила я.
Она растерялась. Мы с ней обычно обсуждали меня.
— Нет, — твёрдо ответила она. — Любила когда-то, потом поняла, что это глупо — безответно любить. Не лучше тебя.
— А ты думаешь, что он тебя не любит?
— Да, уверена. Влечение, секс, но никак не любовь.
— Я хотела бы не этого.
— Слушай, ты быстро в него влюбилась, ещё и месяца не прошло, как ты здесь.
— Я слишком много времени с ним провожу. Он рядом, а у меня всё внутри замирает, это так странно.
— Может, ты его просто физически хочешь? — предположила она.
Я покраснела. Но Кристина не заметила, отвернувшись. По аллее к нам шли двое девушек. Они были очень высокие, худые, в шортиках и майках. Одна в белых, другая — в бежевых.
Они поравнялись с нами и подошли.
— Привет, Кристина, — подчёркнуто поздоровались они только с ней.
Я почувствовала себя изгоем.
— Привет, девчонки.
— Какие у нас планы на майские праздники? Не в курсе?
Та, что была в белой майке и шортах, с короткой стрижкой, вела себя очень высокомерно, совсем не глядя на меня.
— Вы знаете Аглаю? Это теперь доверенное лицо Стаса. Познакомьтесь. Это Света, — указала она на ту, что в белом, — а эта — Тая, — на вторую.
— Как это — доверенное лицо? — растягивая слова, сказала блондинка с длинными волосами, стянутыми в хвост на макушке. У неё было длинное узкое лицо и маленькие глаза.
Кристина манерно поджала губы.
— Это тайна, — заключила она. Конечно, только избранные члены клуба знали о том, что в нём творится. Для остальных он был только ещё одним курортом, пристанищем сплошных развлечений, местом, где собирались такие же любители праздника жизни.
Обе девушки многозначительно переглянулись и уставились на меня.
— Что касается праздников, днём здесь будут шашлыки, вечером — танцы, концерт. Я так слышала.
— А открытие бассейна?
— В полдень.
— Отлично, пошли, Свет. Пока.
— Пока, — произнесла Кристина, а я как-то вяло.
— Ладно, пошли, поедим, а то ты опять кости свои выставишь. Стас испугается.
Я улыбнулась.
— А зачем ты на почту ездила?
— Отправляла бандероль с фотографиями Вете в Париж. Не люблю цифровые, они мёртвые какие-то. Лучше обычные, хорошего качества.
— Ты с ней переписываешься?
— Да, электронной почтой, в основном. А фотографии отсылаю. У нас с ней это старая, добрая традиция.
— Они со Стасом были очень близки?
— Да. Довольно долго, мне кажется, это могла бы быть сильная любовь, если бы она не выбрала другую судьбу для себя. А может, и нет. Любовь вообще не для него.
— Она вышла замуж?
— Нет, делает карьеру, сейчас готовится к защите диссертации.
«А я даже школу не окончила», — подумала я, занимаясь самоедством.
Поужинав, я пошла к себе. Кристина никогда в гости не приглашала, и я знала, почему. Из-за Вадима. Он часто приходил к ней вечером и оставался на ночь. Это было странно, что они не жили вместе, если она его женщина. Им так нравилось, наверное.
Размышляя о её словах, я предполагала, что она говорит неправду, утверждая, что не любит своего мужчину. Это походило на защиту, когда ты сам себя в чём-то убеждаешь, хотя на самом деле это лукавство.
Немного походив по комнате, я вышла в коридор. Дом я всё ещё плохо знала, не успела запомнить, когда мы его обходили с Кристиной. Только своё крыло второго этажа — хорошо, третий, немного первого. Вот и все мои знания.
Сейчас я решила погулять по нему. Я догадывалась, где комната Стаса, вернее, целая квартира. Там же, на третьем этаже, из кабинета вела ещё какая-то дверь, наверное, она была смежной с его комнатой. Я туда никогда не заглядывала, мне было стыдно. А он часто выходил на наши занятия оттуда.
Мне так хотелось сейчас пройти мимо его комнаты, увидеть его, хоть одним глазком.
Я походила по его крылу, там было тихо, пусто, ничего я не услышала и не увидела. Заглянула в кабинет — его там не было.
Я спустилась на первый этаж. Там оказалось очень людно. Какие-то молодые люди сидели в холле, громко разговаривали, смеялись. Возле них стояли дорожные сумки, и я поняла, что они приехали повеселиться завтра, первого мая.
Я прошла мимо них, они меня не заметили. Их приветствовал Вадим.
Он вышел мне навстречу из левого крыла, полотенце висело у него на шее, одет был в белоснежные шорты и такую же майку.
Лучезарно улыбаясь, он поздоровался со мной: «Привет, привет».
Я быстро зашла в полумрак коридора левого крыла. Пройдя дальше, завернула за угол. Прямо передо мной была широкая двустворчатая стеклянная дверь. Сквозь неё я увидела Стаса. Он был в шортах, майке без рукавов, его мускулы отчётливо были сейчас видны. Он лежал на спине и поднимал штангу. Сейчас он мне показался таким красивым!
Кроме него в спортзале было ещё четверо мужчин, потому я и не подумала даже зайти к нему.
Немного постояв в полумраке коридора, я успокоила себя, что здесь меня не будет видно, так как в зале яркий свет, а здесь он не горел. Я отошла к окну и встала возле, глядя на Стаса.
Он, позанимавшись штангой, долго о чём-то говорил с мужчинами, сидя на скамье и вытираясь полотенцем.
Вдруг он резко встал, махнул им и вышел из комнаты, толкнув дверь. На секунду оттуда вырвалась жёсткая рок-музыка, под которую предпочитала заниматься эта пятёрка.
Я была застигнута врасплох. Уходить было поздно, он шёл прямо на меня.
Я отвернулась к окну, смотря на китайские фонарики в саду, уже зажёгшиеся на ночь. Отсюда даже были видны ворота во двор.
Он чуть было не прошёл мимо, не обратив на меня внимания, но узнал.
— Аглая? А ты что тут делаешь?
Я замялась.
— Гуляла по дому, а там какая-то толпа в холле, я здесь спряталась, — нервно улыбнулась я.
Он смотрел на меня сверху вниз, а я думала, что он обо всём прекрасно догадался — я за ним шпионю.
— Ладно, я пошёл, приму душ, скоро выезжаем.
— Удачи тебе, — порывисто сказала я, глядя на его мокрые волосы.
Позже я поднялась к себе в комнату, столкнувшись на лестнице с Мариной. Она чувственно тряхнула своими чёрными волосами, глядя на меня, как на муху. Надо ли говорить, что она со мной не поздоровалась.
* * *
Я не спала, лёжа в постели. Часы, висящие над туалетным столиком, тихонько отщелкивали минуты. Слышала час, слышала два, три. Их всё не было.
Постель становилась раскалённой. Наконец, в четверть четвёртого я услышала двигатель машины. Я вскочила, пыталась рассмотреть из своего окна что-нибудь, но здесь ничего не было видно, только часть сада, огромная лужайка, залитая странным светом фонариков.
Хлопанье дверей, какие-то выкрики, бег по асфальту. Я надела халат и вышла в коридор. Там я столкнулась с испуганной Кристиной.
— Звонил Стас, сказал, что ранен.
Вслед за Кристиной из её комнаты вышел серьезный и даже злой Вадим. Он был в длинном сером халате.
— Тихо вы, бабы, весь дом на уши поднимете.
Мы с Кристиной вжались в стену, хватая друг друга за руки.
— А врача мы где возьмём? — тихо спросила я, глядя на спускающегося по лестнице Вадима.
— Вадим по профессии врач.
— А, — закивала я.
Через некоторое время мы услышали шаги и голоса на лестнице — поднимались они. Я узнала и голос Стаса.
— Конечно, я теперь буду герой, все бабы мои, — шутил он.
По лестнице он поднимался сам, его только страховали, он держал согнутой руку.
Мы с Кристиной вышли из тени коридора. Он увидел нас и заулыбался. Наши испуганные лица его развеселили.
— Правда, девчонки?
— Меньше разговаривай, — угрюмо ворчал Вадим, идя следом за ним.
— Ну что ты, я же только руку повредил, а не что-то поважнее, помечтать нельзя.
Они поднялись на третий этаж, и голоса стихли.
Мы с Кристиной, конечно, не пошли за ними, но поняли, что ничего слишком серьёзного не было.
Я немного успокоилась. Он дома, в безопасности, ранение не сильное, и с тяжёлым сердцем я уснула.
* * *
Рано утром меня разбудила Кристина. Наверное, по поручению Вадима, она сказала мне, чтобы я молчала о ранении Стаса. Придумали версию, что он растянул руку, занимаясь в спортзале. Все, кто знал о его ранении, были предупреждены. Оставалась только я.
Мне так нетерпелось его увидеть, спросить, как он, но это было невозможно. Его напоили обезболивающими, и он спал, да я и не могла так запросто прийти и расспрашивать его. Для меня он был по-прежнему недосягаем.
Позавтракала я в одиночестве, Кристина уехала в город по поручению Вадима. Часов в одиннадцать, как раз я была в столовой и заканчивала есть, я услышала разговор двух служанок о том, что нужно отнести завтрак Стасу. Мне кровь ударила в голову, я попросила их разрешить мне отнести ему еду, потому что как раз собиралась туда. Это был неплохой способ увидеть его одного.
Я взяла поднос и осторожно вышла из столовой.
Вот дверь его комнаты-квартиры, третья от двери кабинета. Я думала, как бы постучать, и решила сделать это носком туфля. Услышав его голос, я вошла, но тут же мне захотелось выйти. Рядом с ним полулежала Марина. Она была в короткой синей юбке клёш, коротком топике, показывающем её большую, красивую грудь.
— Это завтрак, — небрежно бросил Стас и повернулся к ней. Он лежал под одеялом, одной рукой обнимая её. Вторая — левая, раненая, была накрыта.
Она же пристально продолжала смотреть на меня, гипнотизируя взглядом.
У меня в душе был полный разлад. Хотелось сильно плакать. Я часто заморгала, боясь разреветься прямо здесь. Идя к нему, я надеялась на приятный разговор, на его внимание, улыбку, смех, благодарность, а он миловался с Мариной.
Я поставила поднос и уже направилась к двери, как мне вслед Марина произнесла:
— Эта девчонка у тебя что-то вроде секретаря или служанки?
Я спиной почувствовала его взгляд.
— Аглая?
Я оглянулась, делать было нечего.
— Да.
— Ты что-то хотела?
Я нервно улыбнулась.
— Я хотела поговорить, но вижу, не вовремя, зайду позже.
Он кивнул, поворачиваясь к Марине, и уже когда я закрывала дверь, услышала:
— Она не служанка, моя помощница. Это тебе неинтересно.
* * *
Я не помню, как спустилась с лестницы, слёзы текли ручьём. Это было настоящее отчаяние, слепое и безжалостное.
Закрывшись в своей комнате, я прорыдала на постели около часа, а мне показалось, прошла целая вечность. Чего я только не передумала!
Я хотела убежать отсюда, пусть они меня лучше бьют, замучают до смерти, но не хотела больше видеть Стаса. Он был наваждением. Я думала только о нём, бредила им, а он совсем не замечал меня. Я была для него помощница, о которой неинтересно говорить. Во мне он не видел даже предмет секса, женщину, которая хочет, чтобы её приласкали, полюбили хотя бы на эти моменты близости. Нет. Я была маленькой девочкой, умненькой и тихой, понятливой и неприхотливой худышкой, которая смотрела на него, как на Бога.
«Ну и что! Тебе бы легче стало, если б ты пришла, а он поулыбался тебе? Что дальше? Просто приятно? Ну и что?! Он всё равно бы забыл о тебе, как только ты вышла бы за дверь!»
А как же та ночь, когда был Большой совет, эти его ласковые прозвища…
«Он был пьян. Он мог бы кому угодно это наговорить, даже служанке в коридоре».
Это был мой здравый смысл, он просто убивал меня. Скоро из сада загремела музыка, всё общество клуба собралось там веселиться.
Я с силой захлопнула окно, чтобы не слышать чужого счастья, но это не помогло. Музыка была слишком сильной, мне некуда было от неё деться.
Я просто лежала на кровати, когда в дверь постучала Кристина. Я не встала с постели, она вошла сама.
— Эй, ты что, не идёшь вниз?
Я молчала, глядя на чистое небо за окном.
Кристина села на постель, обдав меня облаком сладких дорогих духов. К тому времени я уже устала плакать и лежала с опухшим красным лицом, хлюпая носом.
— Что с тобой, подруга?
— Если я убегу отсюда, меня убьют? — спросила я спокойно.
— Я не понимаю твоего вопроса.
— Хочу уйти, не хочу здесь быть, Кристина. Не хочу на это смотреть, как он обнимает её, целует, а я для него никто, даже во мне не видит просто женщину, он улыбается мне, как маленькой девочке, я не интересна ему, я так не хочу, я так не выдержу, я сбегу, я…
— Тише, тише, я поняла. Он помирился с Мариной, и ты видела его с ней?
— Я хотела отнести ему завтрак, зашла с подносом, а там она полуголая у него на постели сидела, он и не взглянул на меня.
— Ну, всё, перестань, сейчас ты пойдёшь, умоешься, сотрёшь косметику. Смотри, как тушь размазалась, и придёшь сюда.
Я всхлипывала, глядя на неё. Меня всё ещё била нервная дрожь.
— Ты всё ещё никак не поняла, что это игра, что нужно уметь играть и так быстро не сдаваться. Если ты действительно его любишь, конечно. А если флирт, то — в саду полно парней, которые не откажут тебе, и которые не будут смотреть на тебя, как на маленькую девочку, поверь.
Я успокоилась.
— И что мне теперь делать? Спокойно смотреть?
— Ты не должна показывать, что тебя задевает Марина. Кто она? Его девушка? Нет. Его любовница? Ей бы хотелось. Ну и кто она? У тебя больше шансов приблизить его к себе. У тебя больше времени. Ты же сама говорила, что много времени проводишь с ним. Иди, умывайся.
Я поплелась в ванную и долго смывала с себя испорченный макияж.
— А теперь садись, будем замазывать следы слёз.
Кристина была мастер и любитель красить лицо, причём она это делала не ярко, но очень эффектно. Она научила и меня со временем.
Потом мы долго выбирали, что мне надеть. Кристина сама была в светло-розовом костюме из шёлка: юбка с неровным подолом и лёгкая блуза с низким V-образным вырезом. Мне же казалось, что так, как она одета, будет холодно вечером. Поэтому я решила надеть тёмно-голубые брюки и тоненький свитерок. Кристина была против. Она умоляла меня показать ноги, забыть об этих штанах. Я согласилась и переоделась в откровенную мини-юбку с этим же свитерочком. Впрочем, на нём тоже было декольте, которое открывало мою пополневшую в последнее время грудь.
На высоких каблуках я стала непривычно высокой для самой себя. Хотя до Кристины я, конечно, не дотянулась.
Мы вышли из комнаты в половине второго.
— Расслабься, не переживай. Он же не знает, что ты к нему неравнодушна. Пусть узнает, быть может, это натолкнёт его на мысли, ты понимаешь, какие.
Я вздохнула, пряча этот жест отчаяния от Кристины.
— Моя беда в том, что я не хочу просто интрижки с ним, я хочу его всего, чтобы он полюбил меня.
— Ну, моя милая, тебе хотя бы пока надо обратить внимание на себя.
— Да, пока. А потом?
— Расслабься, ещё раз тебе говорю. В тебе бурлят гормоны, ты хочешь любить. Не думай о том, что будет потом, ты ведь так молода, зачем тебе это?
— Ты так говоришь, будто тебе лет сорок.
Она грустно улыбнулась, манерно прикрывая глаза.
— Я тоже любила, мне это знакомо.
— А мне кажется, что ты и сейчас любишь.
Внезапно наш разговор прервали, на лестнице нас догоняли два парня. Я не обратила на них внимания, пока они не поравнялись с нами.
— Привет, девочки, что-то вы поздно, — низким голосом сказал светловолосый коренастый парень с длинной чёлкой, падающей ему на лоб. Второй промолчал, но оглядел нас более чем откровенно. Особенно меня, от чего я раскрыла рот. Он казался немного заросшим, высоким и худощавым. Волосы у него были длинные, пепельно-русые, они касались плеч.
— Мы долго собирались, — игриво ответила Кристина, надевая солнцезащитные очки.
— Это заметно, выглядите очень сексапильно, — гремел всё тот же, что был пониже и пошире в плечах. У меня было чувство, что я его где-то видела, и тут же вспомнила — вчера в спортзале.
— У тебя все сексапильные, Сергей.
— Ну, Кристи, обижаешь.
Мы уже сошли с лестницы и двинулись к дверям. Молчаливый парень не сводил с меня глаз. Я начала нервничать и боялась смотреть на него. Мне казалось, что тогда покажу интерес, а он был не очень приятен почему-то.
Мы вышли, длинноволосый открыл перед нами дверь. Я позавидовала Кристине, что она может себя так непринуждённо вести, заигрывать, кокетничать. Я так не умела, и мне было очень тяжело произвести впечатление. Я сразу входила в какой-то ступор, тем более, мне этот человек не нравился. Но он, как назло, обратил на меня внимание, причём очень пристальное. Тут Сергей произнёс: — Девочки, вы не знакомы с моим двоюродным братом — Мишей? Они со Стасом когда-то в одной группе играли, очень-очень давно.
— А, я тебя помню, — воскликнула Кристина, — ты на ударниках играл!
— Да, — впервые произнёс молчаливый. Голос у него был приятнее, чем гипнотический взгляд.
— А я — Кристина, помнишь меня?
— Помню, — он перевёл взгляд на меня, как бы спрашивая, кто я.
— Это Аглая, знакомься — она здесь недавно.
— Миша, — произнёс он непринуждённо.
— Приятно, — кивнула я, быстро скользнув взглядом по нему, пытаясь улыбнуться при этом.
Глаза на его худом, заострённом книзу лице, казались огромными, с нездоровой синевой вокруг, будто ввалившимися. Так мне показалось. Они были, вероятно, светлые, но я не разобрала. Губы узкие, плотно сомкнуты.
Мы обогнули дом, и вышли по аллее к разношёрстной толпе на лужайке. Приблизительно было человек двести — двести пятьдесят, подумала я. По всей лужайке то тут, то там дымили мангалы с жарящимися шашлыками на них, разнося соблазнительный запах по округе. Все вокруг что-то пили, в основном, пиво. Даже высшее общество хотело когда-то побыть простыми людьми, попить пиво из бутылок, подумалось мне.
Кристина моментально влилась в толпу, с кем-то поминутно здоровалась и останавливалась переговорить, всем и каждому представляя меня. Сергей и Миша где-то отстали. Я уже перестала запоминать имена и лица, когда вдруг она сказала:
— Смотри, твой герой как всегда, в кругу женщин.
— Твой тоже, — заметила я подходящего к Стасу с девушками Вадима.
— И, правда, смотри. Ну, мы это сейчас исправим.
Она лихо схватила с подноса у официанта две бутылки пива, одну протянула мне, и решительно двинулась к милой компании, отчаянно виляя бёдрами. По лужайке, однако, было сложно на высоких каблуках последовать её примеру. Я заковыляла, как могла, вслед.
Кристина оттеснила девушек от Вадима, сделав это совсем непринуждённо, ослепительно улыбаясь.
— Всем привет, кого не видела, — она капризно поджала губы, глядя на Вадима, но ничего ему не сказала. Я стояла рядом с ней и видела, как у мужчины оживился взгляд, глядя на её привлекающий внимание костюм.
Я посмотрела на Стаса, и тут же мой взгляд отскочил в испуге. Он смотрел прямо на меня, совершенно открыто, и в его взгляде я видела немного удивления и немного интереса. Меня бросило в пот. Рядом с ним стояла Марина, державшая под руку (здоровую), раненая была на повязке, надетой поверх рубашки, а прикрывала её кожаная чёрная жилетка. Он ничего не пил, Вадим же наверняка выписал ему обезболивающее и ещё какие-нибудь лекарства.
— Кто к нам приехал сегодня? — спросила Марина, оглядываясь.
— Имеешь в виду музыкантов? — улыбнулся Вадим ей.
— Да, интересно.
— Всё, что любит Стас, конечно, он заказывал.
— Опять рок? — скривилась она презрительно.
Стас покосился на неё, но ничего не сказал, сверкнув взглядом на меня. У меня бегали мурашки по коже, он всё время смотрел, стоя при этом с другой девушкой, было очень неловко. Но приятно.
— Чем тебе не нравится рок, Марина? — спросила шутливо-недовольно её подруга, та, что одевалась в серое. Кажется, её звали Ольга.
— Он мне надоел.
Все засмеялись.
— Только не говори это Стасу, — сквозь смех произнёс нараспев Вадим.
Опять все засмеялись. Я только натянуто улыбнулась, ничего не понимая. Было ощущение, что я здесь немного лишняя, я не этого круга — это было заметно.
— Может, пойдём шашлычков поедим? — спросила Кристина, тряхнув своими длинными льняными волосами.
Все закивали, но её не интересовали все, я видела, что она боковым зрением смотрит на Вадима. Он улыбнулся и повернулся к ней, похлопав ниже талии так, чтобы никто не видел.
— Пойдём, — еле слышно сказал он.
Я пошла за остальными, невольно из толпы выхватывая коротко стриженый затылок Стаса. Ах, как бы я хотела идти рядом с ним сейчас!
Мне было непонятно, и мучил вопрос — почему он так странно смотрел на меня? Может, я ему понравилась?
Кристина на некоторое время забыла обо мне, идя рядом с Вадимом. Я не обижалась на неё, а прекрасно понимала.
Мы подошли к большому шатру под небом и сели за накрытый на десять персон столик. Нас было семеро: я, Кристина, Стас, Вадим, Марина и её подруги Ольга и Маша.
— Вообще, я сам люблю готовить шашлык, — говорил Вадим. — Меня один грузин научил. Я вас когда-нибудь угощу.
— Ты пообещай, пообещай, а мы напомним, — улыбнулся Стас.
Я села рядом с Мариной, так получилось. Справа от меня три места были свободны. Она наклонилась к Стасу и о чём-то стала с ним разговаривать, прямо ворковать. Он улыбался, я видела его профиль. Эта картина доверительной, интимной беседы опять поставила меня на место.
Я сникла, глядя к себе в тарелку, и совсем не слушала разговор.
Подали горячий шашлык на шампурах, его счищал с них сам Вадим на большое блюдо. Помимо шашлыка подали охлаждённые салаты пяти видов, блюдо с осетриной и сёмгой, фрукты, вино. Мне есть не хотелось. Я взяла один кусочек шашлыка, он так и остыл на тарелке нетронутый. Я не ела, но много пила пива. Через некоторое время почувствовала, что в голове сделалось пусто, свободно, я как будто по-другому взглянула на проблему Стаса. Всё сразу прояснилось. Вместо того чтобы постоянно страдать, глядя на его игру с Мариной, нужно было действовать самой! Пусть он видит, что я женщина, что некоторые парни с меня не сводят глаз!
В это время Вадим со Стасом отошли за соседние столики, присоединившись к состоятельным и уважаемым членам клуба. Девушки остались одни и сразу стали обсуждать вслух внешний вид и наряды каких-то общих знакомых. Кристина и я в этом не участвовали.
Я растеклась по стулу, мне было чертовски хорошо. Мимо шатра как раз проходили Сергей с Мишей, с которым меня познакомила Кристина при выходе из дома.
Я встала и как будто случайно прошла прямо перед ними. Движения мои были раскованы и легки, я чувствовала необычайное воодушевление.
— Аглая, куда вы делись, мы ищем вас? — крикнул мне Миша.
Я сделала вид, что до этого не замечала их.
— А мы здесь, под шатром. Присоединяйтесь к нам.
— А можно?
Я повела плечами, как это делала Кристина.
— А почему нет.
Его лицо на этот раз показалось мне не таким уж и бледным, а глаза — просто большими и к тому же выразительными, но всё-таки немного невесёлыми.
Они подошли к столику. Я села на своё место.
— Привет, девчонки, можно к вам? — весело и громко спросил Сергей, галантно склонив голову.
Марина вся аж расцвела.
— Серёжа, неужели ты! Друг детства! Как дела? — она картинно заморгала ресницами.
Сергей склонился ещё ниже и, по-актёрски переигрывая, произнёс:
— Моя первая любовь, Марина, я все эти дни, с прошлого вторника, скучал и не спал ночами.
Все засмеялись. Перед нами была разыграна целая сценка.
После этого Миша сел рядом со мной, Сергей — чуть дальше, и разговор завязался между нами сразу. Миша стал за мной ухаживать, налил в бокал пива, опять подали горячий шашлык, и на этот раз я немного поела, подложив на тарелку и салатов.
— Как ты здесь оказалась? — спросил Миша вполголоса.
— Случайно, — загадочно ответила я, улыбаясь.
Я чувствовала, как он оглядывает меня всю, сидя так близко. Не сказала бы, что мне это было противно, но я предпочла бы взгляды другого человека. Мурашек по спине у меня не ползло.
— Нравится?
— Да, — уверенно закивала я.
— С кем ты общаешься?
— Со Стасом и Кристиной практически.
Он кивнул. Сам он ничего не ел, только пил пиво.
— Вы со Стасом давно знали друг друга? — спросила я.
— Да. Ещё со школы.
— Правда?
— Да, дружили. Потом как-то играть стали, он взял меня к ним в группу.
— У Стаса была группа? — деланно удивилась я.
— Называлась «Бриз-з».
— Что-то вроде старой «Кис-с»?
— Ну, да, смешно, правда?
Я улыбнулась и посмотрела ему в глаза. Тут я поняла, что совсем пьяна и не могу сфокусировать взгляда долго на одной точке. Мне стало стыдно. Я вспомнила свою тётю-выпивоху. А он продолжал:
— Мы долго играли, потом я уехал за границу — в Чехию. И всё кончилось. Вернулся только год назад. Стас предложил вступить к ним в клан.
— Клан?
— Ну, да, он так сказал.
Я, будучи даже пьяной, удивилась. Кристина, да и Стас тоже, говорили о клубе, а это слово — клан — меня как-то насторожило.
В этот момент пришёл обратно Стас, Вадим остался за соседним столом.
Меня как-то натянуло всю, я всем телом почувствовала его присутствие, и вместе с тем было так легко…
— О, парни, привет, — он пожал руки приподнявшимся с мест Сергею и Мише.
Я чувствовала у себя на лице глупую пьяную улыбку, но стереть её как-то и не пыталась. Стас сел рядом с Мариной и стал тихо разговаривать с ней.
Ревность где-то глубоко зашевелилась во мне. Тогда я изо всех сил стала флиртовать с Мишей, громко смеяться, размахивать руками. Со стороны я, наверное, выглядела ужасно глупо, но в тот момент меня это не заботило. Мне казалось, что всем вокруг так же весело и хорошо.
Как-то незаметно начало вечереть и холодать. Мы всей компанией пошли смотреть концерт рок-звёзд. Я слышала краем уха что-то о веселье у бассейна, который «открыли» сегодня в полдень.
Миша всё время был возле меня, часто поддерживал, даже если на то не было необходимости. Это мне нравилось и было безразлично одновременно. Я фокусировала внимание на Стасе, все эти выпады к Мише я делала, чтобыоних увидел.
Но он и не смотрел в мою сторону. Сквозь пьяный туман в голове я горько осознавала, что ему плевать, кому я улыбаюсь и строю глазки.
Спиртное подогревало мою злость и отчаяние. На танцплощадке, специально сделанной для вечера, пела одна из известных русских рок групп. Там танцевало уже много народу. Мы присоединились к ним. Мужчины не танцевали, только слегка покачивались в такт музыке, а вот девушки, в том числе Марина, принялись энергично, сексапильно двигаться. Я тоже не стояла, мечтая перещеголять даже Марину — очень пластичную и красиво двигающуюся.
Стас только иногда смотрел на нас, а в основном не отрывал взгляда от сцены.
Кристина немного была не в своей тарелке. Я догадывалась, что мучило её. Вадим, с тех пор как днём покинул нас, находился в другой компании более солидных и богатых людей. Она же осталась с нами.
Был романтичный танец. Стас танцевал с Мариной, они жарко целовались на глазах у всех, а мы с Кристиной улизнули за пивом.
— Если хочешь, не теряйся, Миша нормальный парень, — говорила она мне, когда мы подошли к бару на улице.
Я слышала её как-то очень отчётливо, в голове всё странно прыгало при каждом шаге.
— Не знаю, не уверена.
— Сама решай, он запал на тебя.
Я рассмеялась. В моем смехе было что-то и от горечи.
— Ну, а ты как? Обиделась? — решила я спросить откровенно.
— На что?
— На Вадима.
Она усмехнулась, протягивая мне бутылку пива.
— Мне не привыкать, подруга.
Мы пошли обратно.
Дальше я помню всё очень избранно.
Уже стемнело, танцы во всю продолжались. Стас и Марина куда-то делись. Я сразу приуныла, хоть и была сильно пьяна.
С Мишей мы танцевали всё время, под конец он обнимал меня, тесно прижимая к себе. Я была ему по плечо, и это, похоже, ему нравилось.
Мне не было всё равно, как он обнимает меня. Где-то далеко-далеко я думала, что мне даже противно это. А ближе думала, что хорошо и весело.
Не помню совсем, как мы с ним оказались в глубине сада и зачем. Но он играл в этом не последнюю роль. Он, помню, что-то говорил, я смеялась.
На всех лавочках сидели парочки, он тянул меня в незнакомую часть сада.
Я неохотно сопротивлялась, продолжая идти, ничего не соображая. Было чувство, что я то нахожусь здесь, то куда-то исчезаю, а телом своим совсем не могу управлять.
— Смотри, как тут хорошо, — низким голосом говорил он.
Эти аллеи я совсем не знала, ни разу здесь не была. Они находились за живой изгородью. Я не поняла, как мы там оказались, и почему вокруг нет ни души. Музыка доносилась откуда-то издалека, как через толщу воды.
Под ноги подвернулась лавочка, совершенно пустая, конечно. Он посадил меня к себе на колени, начал жадно шарить по моему телу, целовать влажными губами. Мне стало противно, сильно затошнило. Я ничего не могла поделать с его руками, сил не было сопротивляться.
Я заплакала, начала просить его отпустить меня. Он разорвал уже мне кофту на груди, порвал колготки, а я ничего не могла поделать, даже двинуться, оттолкнуть его.
Он сжал меня, будто тисками.
— Ну что ты, цыпочка, уже поздно, ты ведь пошла со мной, — смутно слышала я от него.
Когда он разорвал трусики и выкинул их, я почувствовала подступившую уже к горлу тошноту. Меня вырвало, я подумала, что умираю. Но его это не остановило.
Я пыталась сжать ноги, но он силой толкнул меня спиной на лавочку и развёл их. Закричала, но он зажал рот большой ладонью. Я почувствовала что-то твёрдое между ног, он начал давить, стало больно. Я села на лавочке и отодвинулась от него, у него не получилось проникнуть в меня. Он выругался.
Я закричала. Меня опять вырвало. Он слегка ослабил давление, потому что я, садясь, отстраняла его. У него ничего не получалось.
Я пыталась его оттолкнуть дальше и тут услышала родной голос Стаса. Я не верила, что мне так могло повезти.
— Эй, отпусти её, она же совершенно не хочет этого, слышишь? — грубо сказал он.
Миша прошипел «Ч-чёрт!» и отпустил. Я без сил легла на лавочку, слёзы текли градом по лицу, даже сквозь густой туман в голове я поняла, что только что меня чуть не изнасиловали.
— Не твоё дело, Стас. Ты что, её мужик?
— Не важно, я вижу, что она пьяна и не хочет тебя.
— Да пошёл ты отсюда, — он замахнулся и попытался ударить Стаса.
Я мотала головой, но всё равно не могла заставить себя чётко мыслить. Села на лавочке, прикрыв обнажённые бёдра мини-юбкой. Мои туфли были неизвестно где. Начала колотить дрожь. Я закрыла грудь руками, не чувствуя льющихся слёз по лицу. Стас, кажется, ударил моего насильника и тот ушёл, долго говоря что-то злое. Марина стояла неподалёку, потом подошла.
Стас надел на меня одной рукой свою кожаную жилетку.
— Он ничего не сделал тебе? — спросил его голос в ухо.
— Он хотел… уже… мне больно… я не хочу так, — отчетливо, наконец, сказала я.
— Ничего, я вовремя пришёл. Ты так кричала.
Он сел рядом, приобнял меня. Я положила кружащуюся голову ему на грудь.
— Мне плохо.
— Конечно. Много пить не нужно.
— Что, чуть твою помощницу не отымели? — весело спросила Марина.
— Помоги лучше отвести её в дом, — холодно сказал он.
Меня замутило опять и снова вырвало.
— Фу, вот гадость! Я пошла, подбирай этой оборванке сопли сам. Придёшь, я у себя.
Стас молча посмотрел ей вслед.
Я сидела на корточках возле лавочки, не в силах поднять головы. Мне казалось, что я куда-то плыву очень быстро.
— Аглая, подними голову, — сказал он и посадил меня опять на лавочку.
— Я… умру, — мрачно произнесла я. Язык меня почти не слушался.
— Нет, но плохо ещё будет. Пойдём, нужно спать.
Он поднял меня с лавочки, я уцепилась за него, чтобы не упасть, забыв при этом прикрывать грудь. Где-то далеко я подумала об этом с некоторым удовольствием.
— Вот тварь, — тихо произнёс Стас в адрес Миши, застегнув на моей груди свою жилетку, которая была широка мне и создавала соблазнительное декольте.
Я шла с трудом, но самостоятельно, босиком. И улыбалась. Больше ничего не помню.