Договор на счастье - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 27

Глава 27

Игнат

— Игнат? Сын, ты пришёл Лерочку поздравить? — кивает в сторону белых роз, что я привык дарить Бусинке. Именно с ними я ассоциирую Леру. Она такая же светлая и нежная.

Я успокоился, остыл. Много думал о сложившейся ситуации и пришёл к выводу, что злюсь я только на отца. Он опытнее и женат, в конце концов. Наиграется и бросит девчонку. А Лера — она свободна, и, если быть честным, мне ничего не обещала. Но я к ней привык, уже не могу вдалеке от неё. Я должен попробовать ещё раз. А если нет, то я в силах восстановить наше тёплое общение. Иначе я сойду с ума.

— Да. Ты против? — стараюсь не огрызаться, но получается не очень. Меня опять накрывает волной.

— Нет, — спокойно произносит отец, а я удивляюсь, неужели ему всё равно.

— Что, даже не ревнуешь?

— Ревнуют, сын, того, кого любят. Поэтому ты Леру с матерью не путай.

Мы так и стоим напротив друг друга, смотря в глаза, по разные стороны порога. Он — в квартире, я — в подъезде. И его невозмутимость подливает масла в костёр моей злости. Я должен успокоиться. Ради неё. Ты пришёл её поздравить, Игнат, а не расстроить — помни.

— А сам-то не путаешь, отец?

— Не начинай старый разговор. Игнат, она не для твоих игр.

— Для твоих? Тебе всё можно, да? — не получается у меня держать себя в руках.

Отец на мгновение опускает свой взгляд на пол, теряя всю серьёзность. Закрывает глаза и, ухмыляясь, качает головой.

— И не для меня она тоже, ты прав.

— Тогда отпусти её, пап, — весь мой запал испаряется. Я почти готов умолять помочь мне.

— Не могу… Пока не могу, — словно обещание произносит отец и выходит из квартиры, оставляя меня с Лерой. Доверяя мне.

Я захлопываю дверь и иду по знакомой квартире на кухню, услышав оттуда звон чашек. Бусинка уже разливает чай, и я надеюсь, что вторая чашка предназначается мне. Потому что больше я никого не слышу. Мы одни.

— С днём рождения, Бусинка! Ты как всегда прекрасна! — делаю комплимент, замечая, как она светится от счастья. Боюсь представить, что к этому причастен отец. Лучше буду думать — она рада меня видеть. — Это тебе.

— Спасибо огромное! — принимает с восхищением мой подарок с букетом. В пакете лежат удобные дорогие босоножки бежевого цвета, о которых она грезила. Однажды мы гуляли по магазинам, и Лера их примеряла. Они ей понравились, но купить их для неё тогда она мне не позволила. Я запомнил и знал — покупку она запланировала на весну, чтобы носить их как сменку на работе в отделе. Приятно, что я успел заранее. — Прошу за стол. Чай с пирожными готов, но возможно, ты хочешь поесть?

У Леры много положительных черт характера, и отходчивость одна из них. Ничем не показала, что мы были в ссоре. Не упрекнула. На самом деле рада мне, обняла и поблагодарила за поздравление. Обед вышел просто великолепным. Я помнил, как она готовит. Не раз был накормлен, когда заезжал сюда вечером планировать осенний корпоратив. Как быстро летит время. И как легко можно всё сломать.

— Сегодня празднуете?

— В клуб с подружками идём, — делится своими планами девушка.

— Могу составить вам компанию. Если возьмёте.

— Хорошо, друг, возьмём. Всё равно Стас и Рома увяжутся с нами, — смеётся голубоглазка.

А я смотрю на неё и не знаю как достучаться до её сердца. Отец для меня не помеха, их пути всё равно разойдутся. Преграда в самой Бусинке.

— Лер, — ставлю чашку на стол и ловлю взгляд голубых глаз. — Я могу быть больше, чем… То есть я хотел сказать, что могу подождать.

— О чём ты?

— Прости, но я в курсе. Вот, — достаю из кармана и протягиваю ей смятую бумажку, что взял в столе у отца. — Случайно нашёл.

Лера разворачивает лист и почти сразу отбрасывает обратно в мою сторону. Милая улыбка исчезает с её лица, и я немного жалею о начатом направлении разговора.

— Я не осуждаю тебя. Но, Лер, я тоже могу тебе это дать. Нет! Я могу предложить гораздо больше. Настоящие отношения. Мы прекрасно ладим. У нас может получиться хорошая семья.

— Нет, Игнат, не может, — она накрывает мою руку, лежащую на договоре, своей, слегка сжимает и поднимается из-за стола, отступая к окну. Лера обнимает себя за плечи и смотрит куда-то вдаль, оставаясь стоять ко мне спиной. — Не сочти меня неблагодарной, я ценю твоё предложение. Только оно должно основываться не на меркантильном интересе, а на чувствах.

— Ты полюбила отца?

— Нет-нет. Между нами любви нет. Но тебя я тоже полюбить не смогу как мужчину. Ты достоин большего… ту, что это не просто оценит, но и отдаст взамен частичку себя. Со мной, боюсь, ничего из этого не выйдет.

— Ладно. Друзья, так друзья! — принимаю её выбор. Подхожу к Лере, смотрящей в окно, и обнимаю за талию. Она не отстраняется, а я не прижимаю её к себе, лишь легко прикасаюсь. — Эх, Лерка-Лерка! Ты бы хоть мне, как другу, машину с квартирой показала, похвасталась.

— Да нечего показывать. Права я ещё не получила, машину не выбрала, а к квартире не готова. Мне с девчатами сейчас удобнее и не скучно.

— Вот это поворот! Так, Бусинка! Перестаём грустить, провожаем меня до двери и бегом наводить красоту, а то к вечеру не успеешь. Я позже приеду.

Этот субботний вечер я провожу замечательно. В клубе мы веселимся на всю катушку. Её подружки постарались и организовали всё на пять с плюсом. В середине вечера диджей, попросив у гостей минуту внимания, поздравил Бусинку от имени друзей и развлекательного заведения, и официант, под аплодисменты отдыхающей в клубе толпы, выкатил торт с горящими свечами-фейерверками. А я, воспользовавшись моментом разглядывания всеми сладкого чуда, заказываю у диджея медлячок для именинницы и быстро возвращаюсь к ней, приглашая на танец.

Мне не нужны при этом слова, за меня всё озвучивает музыкальный вдохновитель вечеринки. Я улыбаюсь Бусинке, настраиваясь, что этот наш танец не будет похож на другие. Я не давлю. Она непреклонна. Одно дело противостоять и бороться за неё с отцом, другое — с ней. Невозможно втянуть человека в отношения, если он не хочет. Должен отступить, она очертила для меня круг. Но это представляется для меня сложным действием. Допустим, я справлюсь. Буду рядом так, как она решила. Даю себе слово, что я буду сегодня другом, всё делаю ради неё. Также как остальные. И на своём дне рождения Лера светится от счастья.

В четыре утра я заваливаюсь в свою квартиру. У родителей с начала года я так и не был. Остывал. Но пора уже показаться на глаза маме, которая звонит мне ежедневно и интересуется моим долгим отсутствием.

Проспав в свой выходной до вечера, собираюсь и еду в коттедж. Знаю, мама встретит меня сразу. Ждёт со вчерашнего дня, несмотря на мой звонок и предупреждение, что приеду в воскресенье.

Сначала всё происходит обычно: встреча, ужин, разговор о пролетевших праздниках и моём отсутствии. Маме всегда было важно знать, как наши дела. Она не влезала и без спроса не советовала, но интересовалась всем. Как я пропустил момент, когда начал злиться и что в обычной беседе послужило толчком — не осознал. Но, не желая, выплеснул на маму злость, что предназначалась для папы. Я не смог промолчать, что узнал о наличии у отца любовницы. Сказал, не вдаваясь в подробности, конечно. Ранить её не хотел. Просто я не понимал, как она может превозносить человека, что её предаёт.

Мама нисколько не удивилась, сказав мне что знает. Поделилась со мной тем, что это не первый случай и отец не виноват. Растерявшись, я уже не верил своим ушам. Однако видел, как по щекам стекают слёзы, губы оправдывают мужчину, и её глаза в это верят.

— Я не ослышался? Ты его защищаешь?

Мои вопросы чёрной тучей повисли в воздухе. Ответа я не ждал. Но мужские шаги, доносившиеся из холла, замерли при входе в столовую. Я обернулся и увидел брата. Андрей стиснул челюсть и с упрёком посмотрел на меня, правильно догадываясь, кто именно довёл мать до слёз. Слов я не находил. Брат, видимо, тоже, пока мама не нарушила затянувшееся между нами молчание.

— Расскажи ему! Сама я не смогу, — тихо попросила брата, с надеждой взглянув на меня. Остаться с нами мама явно не планировала, спешно удаляясь вверх по лестнице.

— Идём в зал! — приглашает меня Андрей. — Располагайся удобнее, рассказ будет долгим. И не смей меня перебивать, пока не закончу! Все вопросы потом.

Что я испытывал, слушая историю родителей, не описать однозначно. Наверно, целую гамму чувств.

Андрей говорил, не опираясь на своё отношение к событиям. Он всегда по привычке излагал факты. Я мог доверять его словам. А что-то мог сопоставить с воспоминаниями из прошлого, с тем, что видел сам.

Например, я хорошо помню, как мама тяжело отходила от больницы, когда потеряла нашу сестрёнку. Мне было всего восемь лет, но даже ребёнком я чувствовал глубину боли материнского сердца. Год был послушным сыном, чтобы вернуть «прежнюю» маму.

Словно статуя я замер, сидя на диване, на весь период рассказа. Брат — наоборот, то расхаживал по немаленькой комнате туда-сюда, то останавливался, занимая кресло напротив. После окончания истории вопросов у меня не было. Если только один.

— Почему папа, узнав, не искал и ничем ему не ответил?

— Это ничего не изменило бы, Игнат, — оправдания Андрея показались мне жалкими.

— А с чего ты взял, что я его не нашёл? — услышал я голос отца. Он вошёл незаметно и слышал наш разговор. — Более того, я стоял над его могилой!

— Отец, ты… — я запнулся, вдруг ясно осознав, на что он способен ради матери. — Ты убил его?

— Убил! Если бы успел. Я ехал с целью их найти и убить. Но эта сволочь со своим дружком участвовали в гонках. Один — выиграл, другой — остался не доволен. Решили соревноваться вдвоём. Ни один не уступил другому. Оба сорвались с обрыва. Ещё тогда, тридцать два года назад. Через четырнадцать лет, когда я обо всём узнал, мне не составило большого труда вычислить их всех. Четыре трупа. Двое в обрыве. Ещё один подох от наркоты за неделю до гонок. И, наконец, с последним произошёл несчастный случай. За день до гонок его сбила машина. Машину, как и виновника, не нашли. Но лично я был только на могиле несостоявшегося женишка.

— Этого ты нам с мамой не рассказывал, — заметил брат.

— Так было нужно.

— Что ты там забыл? — не отставал Андрей.

— Пытался понять, — спокойной, размеренной интонацией отвечает отец.

— И?

— Это он их убрал, — слух режет признание, когда папа занимает место на диване рядом со мной.

— Кого? — не понял я.

— Друзей? — одновременно со мной предположил Андрей.

— Он не простил им Марго, — поясняет скорее мне, чем брату. — И в будущем они могли помешать ему. Вряд ли Кристофер планировал стать трупом. Скорее, при совершении манёвра, дружок его разгадал и утянул с собой. Я видел копии официального расследования со схемами. В последние секунды он принял своё решение ради неё.

— Почему ты в этом уверен? — скептически второй раз встреваю в их диалог.

— На это указывает многое. Но главное: я на его месте поступил бы также.

С лестницы раздался всхлип. Мы обернулись. Там, замерев, стояла мама. С глазами полными слёз и рукой закрывающей рот, пытаясь не проронить ни слова.

— Мама! — крикнул я и принялся догонять, когда она побежала наверх в свою комнату, так и не спустившись.

Замираю перед её дверью. Слушаю. Тишина и редкие всхлипы. Плачет. Прижимаюсь лбом к двери и легонько стучу.

— Мам? Мам, прости меня, слышишь? Я дурак, мам!

Тишина.

— Мам, я войду? — нажимаю на ручку двери, проверяя заперта ли она. Дверь открывается, и я вхожу.

В тёмную комнату свет проникает из коридора, освещая очертания самой родной мне женщины. Той, что люблю больше всех на свете. Той, что боюсь ранить и ради которой пойду на всё.

Подхожу к кровати, на которой лежит и тихо плачет мама. Падаю на колени и обнимаю, прижимаясь к её груди головой. Как в детстве, когда мне было страшно, и мама меня утешала. А она снова как раньше начинает гладить и перебирать рукой мои волосы.

— Не пойму, чем я тебя заслужил? Я тебя не достоин. Огорчил. Я не хотел ковырять в старой ране. Если бы я раньше знал… Прости!

И ничто так сильно не греет, как её слова.

— Я больше всего на свете вас люблю!