Валерия
Проводив меня до подъезда, Игнат пожелал мне доброй ночи и сказал, что на завтра он планирует нашу поездку к Арефьеву. Какое облегчение я испытала не передать словами. Как хорошо, что мне не придётся встречаться с этим типом наедине. Весь офис наслышан о его неприкрытых благородством намерениях к женскому полу, и о невозможности этого человека держать свои руки при себе. После встречи с Петром Семёновичем девчонки приезжали в слезах и отказывались от работы с ним. Более того, готовы были к увольнению, если их не услышат. Но разобрались во всём быстро. С Арефьевым стали работать мужчины. А он, в свою очередь, не оставил это без ответа. Тормозил рабочий процесс, выказывал недовольство и обвинял всех в некомпетентности. Вставлял любые палки в колёса, какие мог придумать. И вот очередь дошла до дизайна комнат.
Наш отдел — это настоящее женское царство. Не считая начальника, конечно. Никто из сотрудниц не горел желанием связываться с мерзким старикашкой. Несколько дней дружно заливали отдел слезами и испытывали нервы Стаса на прочность. Первой не выдержала это шоу Влада. Она решила взять всю работу на себя и пару месяцев прекрасно справлялась. Пётр Семёнович немного притих, выжидая время и меняя тактику. И как только почувствовал себя увереннее, стал делать Владе комплименты, подвозить домой и на работу. Но Игнатьев сработал на опережение, смешав ему все карты, и отобрал у Измайловой проект в мою пользу. Надо отдать должное, Станислав Николаевич не бросил меня на растерзание хищнику. Сам ездил к нему, а я работала над дизайном в офисе. Владка мне тоже помогала, так как многое до этого она уже сделала.
Вечно избегать Арефьева у меня бы всё равно не вышло. Поэтому я рада, что Игнат будет рядом.
Захожу в квартиру и слышу громкое женское щебетание, доносящееся из кухни. Не наблюдая своими глазами происходящего, моё воображение само умело вырисовывает его. И, как не странно, оказывается абсолютно право. За кухонным столом расположилась наша маленькая женская банда, во главе изрядно захмелевшей Влады. Судя по двум стаканам и фужеру, Влада с Сашей почти допили бутылку пятилетнего армянского коньяка, хранимого Сашкой для особого случая, а Оля неспешно потягивала свой первый бокал грузинского вина.
— Что празднуем, девочки? И без меня, — беру вазу и наливаю воды для моего букета.
— Ого! Значит, это было свидание! Хоть у кого-то жизнь наладилась, — Измайлова салютует мне стаканом и залпом выпивает оставшуюся четверть жидкости.
— И кто он? — подхватывает Ольга.
— Он красивый? — перебивает Сашка, едва не смахнув локтём со стола тарелку с фруктовой нарезкой.
— А кому-то уже хватит и пора баиньки, — поймав тарелку, Оля берёт под локоть и поднимает со стула полуспящую Сашу. — Идём, солнышко. Я тебя уложу. Завтра тяжёлый день.
— Сколько она выпила? — спрашиваю у Оли, переживая о Саше.
— Полстакана, ей же только понюхать дай — уже в дрова. Остальное выпила твоя красавица, — кивает в сторону инициатора застолья и уводит другую.
— Влад, ну ты чего? Тебе ж нельзя. Не так давно с больницы и снова, — присаживаюсь рядом с ней и, обняв подругу, пытаюсь прочитать ответ. — Зачем ты себя изводишь? Из-за Стаса, да? — подруга молчит, но по заблестевшим от вот-вот польющихся слёз глазам поняла, что угадала. Вернее, уточнила, зная ответ почти наверняка. — Если хочешь простить — прости, а нет — выкинь уже его из головы и забудь. Но себя мучить перестань. Что у вас опять?
— Лер, я не просто из-за того, что он женат тогда напилась. Я беременна от него была… Узнав, что он мне врёт, я ребёнка потеря-я-я-ла-а-а, — разрыдалась подруга, а я была настолько обескуражена, что не знала как её поддержать и что ответить. — Я от горя, понимаешь? У него, оказывается, с женой сын есть. Ему бы было всё равно. Я никому не сказала.
— Глупая что ли? Ты после выкидыша специально…?
Я знала о ссоре Влады и Стаса. Случайно выплыла информация о его семейном положении, о котором в офисе кто-то не знал, как мы с Владой, а кто-то молчал. Стас не живёт с ней уже несколько лет, по одной ему ведомой причине. Но это не оправдание, когда строишь отношения с другой женщиной. О его сыне, как и о несостоявшейся беременности Влады, я слышу впервые. После их ссоры Влада изрядно выпила, спровоцировав интоксикацию организма. Откачивали её в больнице. Конечно, Стас всё уладил. Но только сейчас я вижу всю картину. Выкидыш, медикаментозное лечение, попытка отравления алкоголем. И это для человека, который почти не пил. А могла бы просто поделиться хотя бы со мной. Я бы поддержала её и не допустила того, что случилось.
— Я жить не хотела-а-а.
— Он не знает, да? — кивает. — А сейчас этот запой для чего? Повторить?
— Нет. Он на развод подал.
— И ты расстроилась?
— Как ты не поймёшь, сейчас это не имеет значения. Чем он был занят год, который мы были вместе? Ничем. Ничего менять он не хотел. Я для него развлечение.
— Ну, конечно. Именно поэтому он бегает за тобой, как собака за костью, — сама не верю, что это говорю. Но признать всё же надо. За развлечением на одну ночь мужчины так не бегают. Не пытаются объясниться, не оберегают от других мужчин. Он, как минимум, не равнодушен.
— Мне нужна была просто правда. Он мог мне сказать. А не допустить так, что я узнаю это от посторонних людей случайно.
— Не всё происходит так, как мы хотим. И я его не оправдываю. Это жизнь, Влад.
— Я не могу его простить, не могу.
— Как скажешь. Пойдем спать. Останешься у меня, а на работе я скажу, что ты себя неважно чувствуешь и взяла отгул.
— Спасибо, Лер.
Утром, несмотря ни на что, я пришла на работу в приподнятом настроении. Игнат зашёл ко мне перед обедом посмотреть всё, что мы с подругой приготовили для Арефьева. Не ожидала, что ему всё понравится, и не будет замечаний и предложений изменить что-то.
Мы договорились вместе пообедать и сразу после поехать к Петру Семёновичу. Спустившись вниз, на выходе в холле я встретила Игнатьева. Встревоженный и растерянный, он искал кого-то взглядом. Понятно кого, но увидел меня.
— Валерия Игоревна, я не могу найти Владиславу Сергеевну. На рабочем месте нет, телефон выключен.
— Её сегодня не будет. Она немного заболела.
— Что-то серьёзное? — спрашивает мужчина, нахмурив брови.
— Что-то душевное, — даю подсказку, но зря.
— Не понял.
— С горя вчера перебрала.
— Лер, опять? — пугается начальник, забывая, что мы на работе.
— Нет. Всё нормально. Стас, оставь её. Видишь, с тобой ей плохо.
— Это без меня ей плохо, — злится, но явно не на меня. — Валерия Игоревна, кажется, вам нужно работать.
Ну, вот. Опять вспомнил, что на работе. Невозможный человек!
— Непременно, Станислав Николаевич.
Разворачиваюсь и иду на выход. Меня ждёт обед и великие дела.