Вечер лениво ложился тёплыми тенями на песок. Мягкий ветерок овевал разгорячённое лицо Матери Некромантов.
— Ну и зачем ты согласилась? — спрашивала её Авантюр укоризненно. — Тебе же с этим сорванцом покоя не видать!
— Мне всё равно слишком скучно здесь, — оправдывалась Мать Некромантов. — К тому же от одного-то ребёнка какое беспокойство? Вот если бы их тут было человек пять, тогда да.
— Один, да непростой! — вскричала Мать Пиратов.
— Да, непростой. Но у нас есть надежда, что он вырастет лучше, чем был когда-то.
— Как тебя вообще хватает на всех детей сразу? — спросила Авантюр. — Не понимаю я этого. У меня их восемь человек, и по большей части все они гуляют кто где! А когда собираются — моего терпения хватает ровно до того момента, как они начинают петь хором это своё «Йо-хо-хо!» Не люблю я этой песни… и когда вся моя команда, включая их папаш, собирается вместе — я просто как не на своей палубе. Хоть на мачту лезь от них, морских коньков им в штаны!
Мать Некромантов подумала и ответила:
— Порой мне кажется, что моей любви на всех не хватит. Но вот у меня появляется новый ребёнок, и её хватает ещё на одного. Просто это как будто мир немного увеличивается, когда в него принимаешь ещё одного человека… И любовь увеличивается вместе с ним.
Тут с тихим треском, похожим на звук разрываемой ткани, открылся портал — видимо, его открыл Теро-Теро. Ну да, ведь Омегыч не мог кого-нибудь переносить с помощью исчезающего камня — только себя!
Омегыч и Нот шагнули в проём вместе, и следом за ними в портал выпали два чемодана с вещами.
Матери Некромантов показалось, что Нот вытянулся и похудел за эти несколько дней, когда она его не видела.
— Ну в общем вот, привёл, — сказал Омегыч. — Я пошёл?
Матери показалось, что он и сам не прочь остаться, но Авантюр была иного мнения. Она нетерпеливо подтолкнула огнемага обратно к порталу.
— Пошёл-пошёл, краба тебе в глотку, — сказала она ворчливо. — И не шастайте туда-сюда, неугомонные. Как вы вообще нас нашли? Мы же не оставляли никаких координат!
— Я нашёл своим сердцем, — ответил Омегыч. — Я всегда знаю, где она… мама.
— Не уходи, — сказал маленький Странник. — Побудь со мной ещё чуть-чуть!
Он посмотрел на Мать Некромантов. И огнемаг посмотрел тоже — но почти сразу отвёл взгляд, полный горячей любви. Слишком горячей, готовой выплеснуться и зажечь всё вокруг.
— Ну, пусть останется, что ли, — сказала Авантюр. — Вон там стоит маяк, а возле него — домишко. Спать будешь там.
И Омегыч остался. На чуть-чуть.
Нот Уиндвард был очень, что Мать Некромантов не сердится на него после всего, что Омегычу пришлось ей рассказать.
Она выслушала, присела на корточки, обняла его и сказала:
— Ты молодец, что отпустил Грей. Иногда нам приходится отпускать кого-то. Не всегда тот, кого ты любишь, может остаться.
Нот всхлипнул. Он понимал, что плакать нельзя, и что он и так слишком часто плачет в последнее время. Но слёзы сами потекли из глаз. Руки Матери задевают глубокие царапины на плечах: их оставила Грей, когда они обнимались на прощание. Стало больно, но он даже не вздрогнул. Пусть больно, зато мама его любит.
— Хочешь, пойдём завтра ловить рыбу вместе? — спросила вдруг Мать.
— А Омегыч с нами пойдёт? — тут же спросил Нот.
Она неуверенно улыбнулась.
— Если только он не будет против. Ты не против, сын?
Но огнемаг не услышал. Он смотрел вдаль, туда, где заканчивался залив и где на крутой скале стоял маяк. Омегыч глядел на море, на солнце, купающееся в оранжевых от заката волнах, на излом берега, озирался так, словно что-то пугало или удивляло его.
— А что это за остров? — спросил Омегыч у Авантюр.
Та пожала плечами.
— Один из многих в этом архипелаге. Даже не знаю, есть ли у него имя. Он раньше был необитаемым.
— А здесь не было чего-то странного? Обломков крушения и такого…
Омегыч взмахнул руками, как будто ему не хватает слов. У него был несколько ошалелый вид. Но, как ни странно, Мать Пиратов поняла его.
— Такого куска чьего-то скелета, размером с дом? Хребет и три с половиной ребра? — спросила она.
— Ага.
— Я отведу тебя туда хоть сейчас, — пообещала Авантюр. — Скелет там до сих пор, просто частично ушёл в песок. Пошли?
— Я завтра лучше ещё раз приду, ладно? Мне надо…
Нот молча вцепился Омегычу в рубашку.
— Я приду завтра, мне надо, — взволнованно повторил тот.
Он наклонился, чтобы потрепать мальчишку по тёмным вихрам, потом чмокнул Мать Некромантов в щёку, пробормотав: «Пока, мам!» — и исчез.
Обе Матери переглядываются.
— Даже в море не окунулся, — осуждающе сказала Авантюр.
Было раннее-раннее утро, солнце ещё едва осветило остров, а маленький Странник уже взобрался к Матери Некромантов на кровать и устроился в ногах. Он не стал её будить, просто сел и уставился на её лицо, ожидая, когда дрогнут ресницы и улыбнутся губы. Смотреть на неё в ожидании было приятно. К тому же Нот отлично выспался без сновидений и без кошмаров.
Невозможно спать, когда на тебя пристально смотрят, и Мать Некромантов проснулась.
— Мы пойдём на рыбалку? — тут же спросил Нот.
— Доброе утро, Нот, — сказала Мать. — Ты уже завтракал?
Он помотал головой.
— Давай возьмём с собой чего-нибудь и пойдём!
— Ммм, а как же кофе?
— Кофе — это невкусно, — сообщил Странник. — У нас есть вода и сок! Но если хочешь, я скажу Дите, она нальёт тебе кофе в термос.
Вчера он уже познакомился с добродушной служанкой, но Мать боялась, что Дита ещё спит.
— Ну хорошо, — улыбнулась она, видя, что мальчик весел и готов к приключениям. — Нам надо взять удочки и пойти к речке. Там на перекатах ловятся отличные форели.
— А их едят?
— Ещё как, — кивнула Мать.
Но всё-таки прошло ещё довольно много времени, прежде чем они собрались, и Дита сварила им кофе, и они взяли с собой целую корзинку с хлебом, вчерашним варёным мясом и фруктами. Нот еле тащил её, пыхтя и стараясь, но не отдавал. Мать Некромантов перед тем, как свернуть с дорожки к берегу речки, оглянулась. Но возле белёного домика, где жили только она, Нот и служанка, никого не было. Кого она ожидала увидеть?
Они уселись на тёплые белые камни у самой воды, там, где была маленькая заводь ниже перекатов, и закинули удочки, но долго сидеть без дела не пришлось: Ноту попалась рыбка, и он не смог бы вытянуть её из воды без помощи Матери.
Едва они её вытащили, как рядом, совсем близко, открылся портал, и оттуда шагнул Теренций.
— Маааам, — сказал он, — ты извини, но…
Мать Некромантов не спеша уложила форель в садок, прикреплённый тут же к коряге и погружённый в воду, и посмотрела на Ванильного спокойно и ласково.
— Что случилось?
— Да ничего особенного, просто… я думал, Омегыч тут. Мы ещё позавчера договорились опробовать новое снадобье… вчера он сказал, что быстро вернётся, и его всё нет.
— Сходи к маяку, к тёте Аве, — посоветовала Мать. — Скорее всего, они пошли исследовать остров.
Ей ведь не зря захотелось обернуться, скорее всего, это был момент появления Омегыча возле дома, он он тут же и скрылся, вот что она подумала.
Хотелось бы знать, что они там с Авой будут искать!
— А так-то всё дома в порядке? — на всякий случай спросила Мать.
— Да, конечно. Ну, я побежал! — Теренций словно что-то немного недоговаривал, и Мать решила — когда вернётся, расспросить получше, что за снадобье они там с Омегычем решили приготовить. — Пока, мам, пока, Нот!
Маленький Странник скорчил смешную гримасу и показал вслед Теренцию язык.
— Не стоит дразнить брата, — рассеянно сказала Мать. — Что он тебе сделал?
— Ничего. Он мне, знаешь, кость подарил. Которой его чуть не убили. Как ты думаешь, там ещё остался тот яд?
Она взяла приёмного сына за подбородок.
— А ты думаешь, он отдал бы тебе кость, на которой остался яд?! После того, как закрыл тебя собой, чтобы она не попала в тебя? Ты в три раза его меньше, тебе бы как раз хватило, чтобы медленно и больно умереть, так что…
— Ага, спасибо ему, — спокойно ответил Странник. — Я только спросил. Мам, у тебя клюёт!
Мать Некромантов повернулась к заводи, но рыба уже обобрала наживку и улизнула.
— Послушай, Нот… ты не должен думать, что кто-то собирается причинить тебе зло, — сказала она, но не услышала ответа.
Тогда Мать обернулась к мальчику и увидела, что он не слушает. Он словно смотрел внутрь себя, и видел там что-то своё.
— Омегыч вернулся, — сказал вдруг Нот и улыбнулся.
В библиотеке храма Свободных, в одной из книг, которые Омегыч листал в поисках рецепта воскрешения Матери Некромантов, он заметил картинку, сходство с которой обнаружил на закате. Изгиб берега, дальний обрыв над заливом, маяк — всё сходилось в точности. И тут же на соседней странице этот берег был нарисован с другой стороны. Ошибок быть не могло: тот же маяк, скала такой же формы. И на краю пляжа — три позвонка с торчащими вверх и вбок рёбрами, тремя с половиной. И каждое из рёбер никак не меньше десяти футов в длину. Но в прошлый раз огнемаг был занят поиском другой книги.
…Омегыч рылся в томах и томиках как сумасшедший, когда сзади кто-то подошёл и обнял его. Этак по-свойски, как родного и близкого человека. Огнемаг дёрнулся. Книги посыпались с полок, и он обернулся, не понимая, что происходит.
Его обнимала женщина. Так, как никто не обнимал уже давно. Но это была не та женщина, о которой он мечтал. У неё были светлые волосы, ниспадающие на плечи, и золотые покрывала, и белые меха. Золото вместо меди, золото вместо серебристых глаз, сияющая драгоценность вместо живого человека.
— А я тебя ждала, — сказала Ют. — Я знала, за какой книгой ты придёшь.
Богиня усмехнулась и отступила на шаг, и в её руках появилась книга — соткалась из ниоткуда.
— Ты идёшь по пути, который приведёт тебя во тьму, Альфред, — молвила богиня. — А я выведу тебя к свету. Если ты захочешь.
Омегыч взял книгу из её рук и виновато моргнул.
— Прости меня, богиня, да пребудут твои ноги в чистоте, — сказал он, — но если ты хочешь, чтобы я тоже сделался твоим жрецом — я не могу. Ты богиня земли и плодородия, а что может огонь? Только жечь или быть засыпанным землёй. Во тьму или нет, но я иду один.
Ют помедлила с ответом, склонив голову так, что волосы закрыли её лицо, и Омегыч не смел исчезнуть, пока она не скажет своё слово.
— У тебя есть ещё немного времени, чтобы передумать и свернуть на другой путь, — произнесла она совсем тихо. — Я подожду. Ступай.
Мать Пиратов встретила его возле маяка — белого с синей и красной полосой. Вблизи стало ясно, что маяк старый, краска облупилась, а стёкла частично выбиты. И да, с другой стороны склона всё ещё лежал кусок огромного хребта. Омегыч сел прямо на песок и открыл книгу с заглавием «А был ли дракон? Неизвестный Треагард».
— Треагард — это…
— Цепи и якоря, ты не знаешь, где поселился, что ли? — спросила Мать Пиратов.
Омегыч рассеянно смотрел в пространство. Авантюр сердито спросила:
— Да что с тобой? Ты словно забыл, зачем вообще пришёл.
— Я и не знал, — сказал Омегыч и обошёл вокруг куска скелета, а потом сел на песок и принялся жадно листать книгу.
Она пахла незнакомыми благовониями, как пахла Ют.
Но уже спустя несколько минут, когда подошёл Теренций, а следом прибежал Нот, весь пропахший рыбой, а потом и Мать Некромантов с удочками и садком в руках, этот аромат словно куда-то испарился.
— Бросайте все дела и давайте купаться, крабов вам в карманы! — воскликнула Мать Пиратов.
Но Омегыч в задумчивости остался сидеть в тени огромного куска хребта и листать книгу.
— А был ли дракон? — спросил он сам у себя и на кончиках его пальцев замерцали огоньки, еле видимые в солнечном свете.