Охранный контур мог продержаться ещё несколько часов, и мы предпочли остаться под его защитой, пока у верблюдов не закончится действие зелья. По моим расчётам на это понадобится час или два. Не критично в сложившейся ситуации — запас времени у нас имелся. Решение было разумным ещё и потому, что девушки тоже не пришли в себя после принятия успокаивающего зелья. Их состояние походило на полудрёму. Вряд ли они смогут удержаться в седле, даже если мужчины усадят их на верблюдов и для верности привяжут ремнями.
В сложившихся обстоятельствах не стоило так рисковать. Падение с такой высоты, хоть и не смертельно, но всё же может закончиться чьим-то увечьем, а это, в свою очередь, породит новые проблемы.
Установив лёгкие полотняные навесы, мы постарались укрыться под их тенью от палящего солнца и таким образом переждать дневную жару.
Сиршехур предпочёл принять боевую форму и свернулся кольцами на песке, с видимым удовольствием принимая солнечные ванны. Он даже не стал заползать под охранный контур, всем своим видом демонстрируя собственное бесстрашие или безрассудство. Кто знает, на что он на самом деле способны змеелюды? Во всяком случае с песчаным демоном этот конкретный змей справился без особых усилий. Я до сих пор не решила, стоило ли нам с Яриком вмешиваться в ту битву. Возможно, Сиршехур обошёлся бы и без нашего участия.
Морда змея лучилась самодовольством, по крайней мере, мне так казалось, хотя я могла быть необъективной. Сиршехур делал вид, что крепко спит, но я то видела, что на самом деле он не сводит с нас глаз. Наблюдает, делает одному ему известные выводы и чего-то ждёт. Чешуйчатое тело напряжено, кончик хвоста едва заметно подрагивает. Вряд ли это наше близкое присутствие заставляет его так нервничать. Он чует опасность, это как пить дать. Так почему же я ничего не ощущаю? Неужели наши различия столь велики?
Впервые я задумалась о том, какие возможности могли бы проснуться во мне, пройди я ритуал до конца.
Вероятно, я слишком долго смотрела на Сиршехура и он принял мой взгляд за приглашение. Потому что в следующую секунду уже был рядом, а потом я и вовсе оказалась сидящей сверху на кольцах его хвоста. Ко мне склонилась морда змея. Внимательные глаза проникали в самую душу. Раздвоённый язык прошёлся по моей щеке, но я не испугалась, потому что знала, что для змей это всего лишь способ познакомиться, а вовсе не желание мной пообедать, как могло бы показаться со стороны.
— Отпусти её, — послышалось сбоку и наваждение схлынуло.
Глаза Сиршехура полыхнули золотым пламенем, и он раскрыл свою пасть, демонстрируя ядовитые клыки. Лениво так, без угрозы, в качестве предупреждения.
Впечатляет, слов нет.
— Всё в порядке, меня никто не держит, — сказала я громко, чтобы предотвратить бойню. Ведь Сингер этому змеелюду на один зуб. Молодец, конечно, что не струсил, но всё же глупо лезть на заведомо более сильного противника, не имея ни единого шанса на победу.
Я спрыгнула на землю и не задумываясь погладила рукой нагретую на солнце чешую. Голова Сиршехура тут же оказалась прямо передо мной. Я невольно залюбовалась его ужасающей красотой. Той, от которой хочется бежать прочь и в то же время нет сил отвести взгляд.
— Хватит меня гипнотизировать, — разозлилась я на змеелюда, — всё равно не подействует. Сайясхари уже пробовала делать это и у неё ничего не вышло, — заявила я, гордая своей исключительностью.
Наверняка мне показалось, но я могла бы поклясться, что морда змея расплылась в саркастической усмешке. Он что, сомневается в моих способностях?
Ну что же посмотрим кто кого. Это будет даже интересно.
Однако продолжения не последовало, как я ни ждала. Сиршехур всё так же сопровождал наш караван, но всё время держался в отдалении. Временами он пропадал и возвращался то злой, то усталый, то довольный. Через неделю я уже научилась определять его настроение, а он ловил на себе мой взгляд, удерживал его несколько мгновений и снова исчезал из виду, оставляя меня в полнейшей растерянности.
Однажды я поймала себя на том, что думаю о нём чаще, чем следует. Прежде никто столь долго не занимал мои мысли, даже Сайясхари, хотя о ней я думала довольно часто, ведь это её стараниями моя жизнь изменилась самым кардинальным образом.
За всеми этими переживаниями я не заметила, как мы пересекли пустыню и оказались на границе с Эйкероном. Больше никто на нас не нападал, не старался напугать или лишить имущества. И всё это благодаря Сиршехуру, взявшему на себя роль добровольного охранника. Не знаю, как остальные, но я и в самом деле была ему благодарна за то, что он проделал большую часть моей работы и ничего не потребовал взамен.
В душе затеплилась уверенность, что этому змеелюду, в отличие от его сестры, не чуждо душевное благородство. И я дала себе слово перестать судить о целом народе по одной не в меру эгоистичной Сайясхари, а постараться лично во всём разобраться. Правда, для этого мне придётся познакомиться с новоявленными соплеменниками поближе, но эта мысль уже не страшила меня, как раньше.
Настораживало другое. Я всё чаще стала задумываться о завершении ритуала и обретении боевой формы. Даже наличие хвоста меня больше не смущало. Глядя на пугающую мощь Сиршехура, его невероятную силу и скорость, с которой он двигался к намеченной цели, я невольно ему завидовала и в глубине души хотела стать такой же, как он.
Уйдя с головой в размышления, я совершенно забыла об обязанностях проводника. И моя невнимательность едва не стоила всем нам жизни. Разумеется, спас нас опять Сиршехур. Именно он предупредил о зыбучих песках, преградивших нам путь. Это пустыня, уловив моё настроение, не упустила шанс и взялась за старое. Чего-то подобного следовало ожидать. И если бы я не была слишком погружена в собственные мысли, то давно заметила бы повисшую в воздухе напряжённость.
Надо признать, пустыня и так была к нам чересчур благосклонна. За весь переход не случилось ни одной песчаной бури, что можно считать небывалой удачей. Временами бывало жарковато, но вполне терпимо для молодых здоровых организмов. Так что никто не жаловался.
Я сделала знак своим спутникам остановиться, а сама с тяжким вздохом соскочила на землю, готовясь снова рассечь запястье и напоить пески своей кровью.
Несмотря на быструю регенерацию, я терпеть не могла себя ранить. Хорошо хоть на этот раз не придётся кривить душой, обещая пустыне скорое возвращение. Я действительно не собиралась задерживаться в Эйкероне. Вот только сдам принцессу с рук на руки представителям принца Андосиона и тут же вернусь обратно.
Сиршехур с интересом смотрел на мои манипуляции. Ему то я не могла приказать держаться подальше, как всем остальным. Когда острое лезвие вспороло мою кожу, огромный змей буквально взвился в воздух, а потом зашипел то ли от злости, то ли от негодования. Скорее всего, для него мои действия оказались полной неожиданностью. Таким образом обнаружилось ещё одно различие между нами. Пустыня не решалась диктовать Сиршехуру свои условия и что-то требовать от него в обмен на свою благосклонность. Мне же всегда приходилось отдавать частичку себя, иначе я могла остаться тут навеки вместе с теми, кто доверил мне свои жизни.
— И нечего на меня шипеть, — огрызнулась я в ответ на его негодование, зализывая уже начинающую затягиваться рану. — От потери нескольких капель крови ещё никто не умирал.
— Ты пролила кровь Великого Змея, — продолжил словесно возмущаться Сиршехур, принимая человеческую форму.
— Зато люди останутся живы, — пожала я плечами, не видя смысла в дальнейших препирательствах. А затем резко поднялась с колен и направилась к ожидающему меня каравану. Теперь можно было безбоязненно продолжить путь. И если поторопиться, то уже к вечеру мы имели все шансы достичь границ Эйкерона. Наше путешествие подходило к концу, но осознание этого факта отчего то не приносило мне радости. Как будто с завершением контракта я утрачивала нечто ценное в своей жизни.
Упрямо тряхнув головой, я принялась погонять верблюдицу, наперекор своим мыслям стараясь поскорее приблизить неизбежное. Если чему и научила меня жизнь, так это смотреть в лицо своим страхам, не позволяя им загнать себя в угол.
Сиршехур наслаждался свободой.
После той памятной битвы с демонами пустыни он уже не боялся показываться на глаза людям в облике змея. Его опасались, но не более того. Так что можно было позволить себе почти всё время находиться в наиболее удобной для пребывания в пустыне боевой форме. Под защитой крепкой чешуи принц змеелюдов становился практически неуязвимым. А ещё у него обострялись все чувства, лишая его противников преимущества внезапного нападения. Сиршехур всегда успевал заметить противника первым. Охота пьянила его разум, наполняла душу безумной радостью, пробуждала в памяти давно позабытые воспоминания. В минуты затишья принцу змеелюдов казалось, что время, проведённое за чтением манускриптов, ему приснилось, словно он и не жил все эти годы.
Люди были ему безразличны. Все, кроме тех двоих, что могли бы считаться его соплеменниками, если бы только захотели этого достаточно сильно, чтобы отважиться на прохождение ритуала.
По поводу мальчишки у Сиршехура имелись большие сомнения. Тот не сводил восторженного взгляда с принцессы и старался всё время находиться поблизости от неё. Влюблённость полностью лишила парня способности трезво мыслить. И до той поры, пока его не отпустит эта юношеская дурь, не стоит даже пытаться заводить с ним разговор о возможном будущем.
А вот Эфираси явно начинала ему симпатизировать. Сиршехур сразу заметил перемены в её настроении, но выжидал, предоставляя ей возможность сделать первый шаг. Эта девушка слишком самостоятельна, да к тому же упряма не в меру. Сайясхари сделала глупость, пытаясь навязать Эфираси свою волю. Он же поступит умнее, позволив своей избраннице думать, что она сама приняла решение стать одной из них.
Змей прикрыл веки, пряча под ними довольный блеск золотых глаз. Для него всё складывалось просто идеально.
В Эйкерон мы прибыли поздним вечером. Проводив принцессу и её свиту до дворцовых ворот, я облегчённо перевела дух. После такого нервного контракта мне потребуется отдых и я даже знаю, кого в скором времени навещу. Уверена, Дафна будет рада меня видеть.
Прощаясь со спутниками, я вновь пожалела о том, что так и не поблагодарила Сиршехура за помощь. Что ни говори, а этот змеелюд оказался настоящим подарком судьбы. Благодаря его защите, нам удалось избежать многих нежелательных встреч и завершить свой путь без потерь.
К сожалению, перед самым Эйкероном Сиршехур буквально растворился в песках, не дав нам возможность хотя бы словесно выразить ему свою признательность.
Прощание с капитаном Сингером и его людьми вышло каким-то скомканным. Мы многое пережили вместе, но воспоминания об упущенной возможности мгновенно разбогатеть словно бы проложили между мной и моими спутниками невидимую преграду. И даже понимание того, что надежда была скорее призрачной, чем реальной, не помогло достичь согласия между нами.
Впрочем, всё это не стоило переживаний. Наши пути всё равно должны были рано или поздно разойтись в разные стороны. Не хотелось оставлять о себе дурную память, но тут уж от меня ничего не зависит. Если кому-то из королевских гвардейцев достанет ума, то он поймёт, что я действовала в их интересах, а дуракам не стоит и пытаться что-то доказывать.
Другое дело мои напарники. Не думала, что их обида на меня перевесит нашу давнюю дружбу. Но вот минула вторая неделя с тех памятных событий, а Руди с Шарком до сих пор не обмолвились со мной и парой слов. Свои обязанности по сопровождению каравана они выполняли неукоснительно, а в остальном старались держаться от меня на расстоянии.
Моя вера в людей, и без того не слишком твёрдая, подверглась серьёзному испытанию. Ведь я считала этих парней своими друзьями. Больно и обидно разочаровываться в людях, но ещё больнее ощущать своё одиночество, делающее моё существование лишённым всякого смысла.
Я собиралась провести несколько дней в Эйкероне и, если удастся, подыскать новую работёнку, чтобы не идти обратно порожняком. Уверена, найдётся немало желающих нанять меня в качестве проводника. Останется выбрать нужный мне маршрут.
Но главной моей задачей было наставить на путь истинный названного брата, который в очередной раз собирался сотворить глупость, не заботясь о чувствах родных. Ярик решил, что принцесса Ателина — любовь всей его жизни и потому он должен остаться с ней рядом. Неважно кем — слугой или телохранителем, лишь бы находиться поблизости и если понадобится, отдать за неё жизнь. Ну не дурень ли?
Слушая его бред, я задавалась вопросом, зачем было тащить этого олуха вслед за собой? Стоило ли уводить парня от одной проблемы, чтобы ввергнуть его в ещё большие неприятности?
— Ты пойми, Эфа, — с горячностью, присущей всем влюблённым дуралеям, взывал ко мне мой названный брат, — такую девушку, как Ателина дано встретить лишь раз в жизни, да и то не каждому. Неужели ты думаешь, что я настолько глуп, чтобы упустить собственное счастье? В конце концов, принц не вечен и мы ещё сможем быть вместе.
Последнее предложение Ярик скорее промычал, чем проговорил, потому что я вовремя заткнула рот брата ладонью. Не хватало только лишиться головы по вине этого обормота.
— Вижу ты сссовсссем ума лишшшилссся, болессзный, — прошипела я зло и потащила Ярика в свою комнату, находящуюся на втором этаже постоялого двора, где мы остановились по прибытии в Эйкерон.
Стоило двери за нами закрыться, как я отвесила брату заслуженную оплеуху. Кажется, это немного привело его в чувство. Мечтательная улыбка мигом сползла с юношеского лица, а глаза полыхнули золотым огнём, и даже чешуйки проявились на висках, чего раньше с ним не случалось. Я прямо умилилась: до чего же он был похож на меня в этот момент.
— Ты чего дерёшшшьссся, — зашипел в ответ Ярик и тут же принялся отплёвываться, не вполне осознавая причины своей шепелявости.
— Не плюйся, не поможет, — посоветовала я насмешливо.
Моё плохое настроение исчезло бесследно, а в душе поселилась надежда. Быть может, я всё же не так одинока в этом мире, как мне представлялось недавно. Вот же он — человек, с которым у нас имеется нечто общее. А ведь именно общность интересов сплачивает людей, хотя, стоит признать, в случае с Руди и Шарком это не сработало.
Я снова приуныла, однако, всем известно, что сдаваться без боя не в моих правилах.
— Я собираюсь пройти ритуал до конца, — огорошила я брата, начавшего было снова рассуждать о своей неземной любви.
Ярик сбился с мысли и слегка завис, уставившись на меня непонимающим взглядом.
— Повтори, что ты сказала, — промолвил он наконец. Лицо его при этом сделалось таким серьёзным, что никто сейчас не назвал бы его мальчишкой.
— Ты слышал, — ответила я сухо, а затем предложила: — Если хочешь, сделаем это вместе.
— Думаешь, у меня получится? — спросил Ярик дрогнувшим голосом.
Я растянула губы в улыбке и провела кончиками пальцев по его вискам, с которых уже начали исчезать чешуйки.
— Ты и сам знаешь, что получится, — кивнула я утвердительно. — Вопрос в другом — хочешь ли ты этого сам? Мне вот, к примеру, понадобилось восемь лет, чтобы разобраться в своих желаниях.
— Да ты что, Эфа, я же всю жизнь об этом мечтал! — во всю мощь своих лёгких заголосил Ярик, сжимая меня в крепких объятиях и начиная кружить на месте, как безвольную куклу.
«Однако, быстро у моего братца меняются желания», — посмеялась я мысленно. Но вслух свои мысли озвучивать не стала.
— В таком случае не будем затягивать. На рассвете отправимся в обратный путь, — сказала я, как только Ярик перестал меня кружить и поставил на ноги.
— Я готов хоть сейчас, — отрапортовал брат, действительно собравшийся немедленно рвануть в Змеиный храм без вещей и провизии, да к тому же на своих двоих.
Пришлось его осадить, чтобы снова не натворил дел.
— Сейчас ты отправишься на рынок и закупишь в дорогу лепёшек и вяленого мяса. Водой и вином запасёмся в местном трактире, — принялась я отдавать указания.
Ярик, к счастью, даже не думал спорить, а его воодушевление неожиданно передалось и мне. Сомнения и тягостные мысли вдруг отошли на второй план, а в груди поселилось ожидание чего-то чудесного.
В таком радужном настроении я спустилась на первый этаж постоялого двора, чтобы закончить прерванную так некстати трапезу, и несказанно удивилась, увидев за своим столом нежданных гостей, с которыми уже и не чаяла свидеться.