— Как тесен мир, — поприветствовал он нас избитой фразой и широко улыбнулся, демонстрируя дружелюбие.
— Согласен, — отозвался капитан, хмуря брови, — даже пустыня, как выясняется, не так пустынна, как принято думать.
— Не стоит доверять чужому мнению, друг мой, — продолжал источать благодушие Сиршехур, — Заэрхан полон чудес и загадок, жизнь течёт здесь так же стремительно, как и везде.
— А в том мире, откуда вы пришли, всё так же, как здесь? — перебил философские размышления Сиршехура неугомонный Ярик.
Змеелюд окинул его испытующим взглядом и ответил, не выказав ни малейшего раздражения бестактностью парня:
— В том мире нет людей. Вот и всё отличие.
У Ярика разом кончились все вопросы. Знать вспомнил, для чего змеелюдам понадобились люди, и благоразумно решил не развивать эту тему дальше.
Какое-то время ехали молча, а потом Сирщехур огорошил нас приглашением, заявив:
— Раз уж нам всё равно по пути, так почему бы вам не посетить храм Великого Змея? Сайясхари упоминала, что в первый свой визит вы так и остались стоять у порога, не решаясь ступить внутрь нашей святыни. Уверяю вас, никакой опасности там нет. Сестрица моя гостит у небезызвестного вам Аанхура, а я, смею верить, доказал свою лояльность по отношению к людям.
Услышав такое, я чуть было не сверзилась с верблюдицы. Этот хитрый змей наверняка догадался, куда мы направлялись, но почему-то не подал виду, что раскусил наши планы. Впрочем, обвини он нас в намерении обчистить храм Великого Змея, и дружеским отношениям между нами был бы положен конец.
Натянув капюшон пониже, я постаралась скрыть кислое выражение лица. Кажется, мне впервые в жизни не удастся сдержать обещание, и мои спутники останутся ни с чем. В присутствии хозяина нам вряд ли удастся хоть чем-то поживиться. Мои друзья это тоже поняли и резко поскучнели. И ведь не откажешься от такого любезного приглашения. Кто знает, как сложится жизнь? В любом случае, глупо отказывать принцу из соседнего мира, когда он сам предлагает дружбу.
Так что мы все сделали вид, что только о том и мечтали, чтобы побывать у змея в пасти, то есть в храме Великого Змея, чем сильно порадовали Сиршехура. А я то думала, что сильнее сиять невозможно.
Храм встретил нас неожиданным запустением. Купол, возведённый человеческими магами и неожиданно прекративший своё существование несколько недель назад, как выяснилось, являлся не только барьером, преграждающим змеелюдам вход в наш мир. Он к тому же не давал пескам пустыни проникать внутрь строения.
Скорее всего, подобная защита явилась побочным результатом сильного магического воздействия. Не думаю, что маги хоть сколько-нибудь озадачивались сохранностью чужой святыни, просто так вышло.
Мозаичный пол практически полностью был засыпан песком. Некогда зелёные лианы, обвивавшие мраморные колонны, засохли и почернели. Единственное, что осталось неизменным, так это полчища змей, обитающих здесь с незапамятных времён.
Нас с Сиршехуром их присутствие нисколько не напрягало, а вот мои спутники чувствовали себя в их присутствии неважно. Даже Ярик, хоть и знал с моих слов, что змеиный яд для него не смертелен в любых количествах, всё же заметно нервничал.
Не так просто перестроить собственную психику на новый лад. Ему ещё только предстояло научиться воспринимать чешуйчатых гадов, как дальних родственников и перестать вздрагивать при нечаянном соприкосновении с их гибкими телами.
Сиршехур по-хозяйски осмотрел храм. Хмыкнул и принялся вырезать на входе какие-то знаки, коих тут и без того имелось в изрядном количестве. Закончив с художественной порчей имущества, он остался весьма доволен. Правда, чем именно, мы поняли не сразу. Просто воздух вокруг нас как будто замер, а песок прекратил перемещаться под действием сквозняка.
— Ты снова установил барьер? — осенила меня внезапная мысль.
Почувствовав себя загнанной в ловушку, я рванулась к выходу, желая сломать преграду, и выпала наружу, не встретив препятствия на своём пути.
Сиршехур заливисто рассмеялся, его поддержали остальные, так и не понявшие причины моих действий. Наверное, я и впрямь показалась всем смешной. Вот только мне было совсем не весело.
Интересно, как бы они себя повели, Доведись им испытать в этом храме то же, что пришлось пережить мне? Это ведь не их, а меня пытались принести в жертву, не их, а меня держали в плену, вынуждая пройти смертельный ритуал. Ну да, я струсила, запаниковала, признаю. С кем не бывает?
Вероятно в моём взгляде было что-то такое, что заставило мужчин заткнуться и отвести взгляд.
— Ну что же, друзья мои, — обратился Сиршехур к гостям, делая вид, что ничего не случилось, — вот мы и достигли цели. Не советую чистокровным людям пытаться проникнуть в мой мир. У моих соплеменников хорошая память. Мы не забыли, как были изгнаны вашими магами, как гибли наши родные и близкие, не успевшие укрыться за стенами храма. Так что не стоит рассчитывать на тёплый приём, будучи наследниками тех, чьи руки обагрены нашей кровью. По крайней мере сейчас, без предварительной дипломатической подготовки.
Сиршехур говорил спокойно, без надрыва, но его слова больно жалили. Хотя в том, что случилось тысячелетия назад, не было ни капли нашей вины. Так почему мы должны взваливать на свои плечи груз ответственности за поступки тех, кого мы даже не знали и с кем не были кровно связаны? Ведь любому понятно, что среди нас нет магов. Их вообще почти не осталось в нашем мире.
Всё это я и высказала в лицо Сиршехуру, как только он закончил свою прочувствованную речь. Умолчала лишь о последнем. Не стоит знать змеелюдам, что в случае чего, нам нечего им противопоставить. Да, я собираюсь пройти ритуал и стать одной из них, но при этом я не перестану быть человеком. Среди людей немало тех, чьими жизнями я дорожу не меньше собственной, и если придётся выбирать, точно знаю, на чьей стороне окажусь.
Уверена, Ярик думает точно так же. Про остальных нечего и говорить.
— А я и не утверждал, что вражда между нашими народами никогда не закончится, — пожал плечами Сиршехур. — Так уж случилось, что мы обрели новый дом и теперь нам нечего делить. Однако не стоит рассчитывать на немедленное примирение. Нужна немалая подготовительная работа. Придётся ломать сложившиеся стереотипы, искать точки соприкосновения. Но первым делом стоит позаботиться о том, чтобы проход между мирами строго контролировался представителями обеих сторон.
— И как вы себе это представляете? — включился в разговор капитан Сингер. — К примеру, я приведу сюда своих людей, но что помешает змеелюдам снести наш заслон, если кто-то из ваших захочет пробраться в наш мир?
— Всё верно, — немедленно согласился Сиршехур, — простым людям такое не под силу. Когда я говорил о контроле, я имел в виду магов.
Змеелюд с самым невинным видом уставился на капитана, а я поспешила вставить своё веское слово, пока этот умник не сболтнул чего лишнего.
— Маги, разумеется, поддержат вашу инициативу. Однако, не забывайте, что человеческий век короток, а память людская и того короче. Мы не испытываем ненависти к змеелюдам, хотя бы потому, что считаем вас героями детских сказок.
Глаза Сиршехура стали круглыми, словно блюдца. Такого он точно не ожидал. Вот что значит разная продолжительность жизни. Пока они там копили ненависть к роду людскому, у нас сменился не один десяток поколений.
Змеелюд выглядел сильно разочарованным. Наверняка хотел отомстить своим обидчикам. Как я его понимаю. Но мстить бог весть сколько раз пра-правнукам, как-то мелко и недостойно. По крайней мере, я так считаю. К тому же, попробуй отыскать этих потомков, спустя столько времени.
— В таком случае, я уверен, нам удастся обойтись без проблем и кровопролитий, — выдавил из себя Сиршехур, практически моментально справившись не только с удивлением, но и с разочарованием. — Станем налаживать торговые и дипломатические связи, как обычные соседи. Так сказать, начнём наши отношения с чистого листа. К слову, Эйкерон может служить для вас примером. О кочевниках говорить не буду, со многими из них у нас имеются родственные связи. Мы практически члены одной семьи. К тому же, в дальнейшем, часть из нас наверняка захочет поселиться на этих землях. Насколько я понял, ни одно из соседних королевств так и не заявило на них свои права.
Получив утвердительный кивок от Сингера, Сиршехур удовлетворённо улыбнулся. А я подумала, что пора кончать со всей этой дипломатической белибердой. Мы — птицы не того полёта, чтобы решать вопросы государственной важности. Сказано было, не соваться к змеелюдам, так мы и не сунемся. Но хотя
бы спуститься в подвальчик нам будет позволено? И лучше перед этим выгнать оттуда всех гадов.
— Эээ, уважаемый, — обратилась я к Сиршехуру, принимая дурашливый вид, — не могли бы вы очистить одно помещение от хвостатых, чтобы друзья могли осмотреть место моего заключения?
Насколько я помню, именно в подземелье были сконцентрированы основные, имеющиеся в храме богатства. Если уж не получится их прикарманить, так хоть полюбоваться на горы золота и драгоценных камней. Когда ещё доведётся такое увидеть?
— Ну разумеется, — усмехнулся Сиршехур, — я даже не стану возражать, если твои друзья, Эфираси, возьмут что-нибудь на память. Ровно столько, сколько смогут унести.
Я прижала ладошку к сердцу, немного удивлённая его беспримерной щедростью, но и обрадованная, чего уж там. Мне ведь и впрямь было неловко перед друзьями — пообещала им горы золотые и не сдержала слово. И пусть мы успели смириться с тем, что наши мечты о богатстве так и останутся мечтами, но всё равно было обидно. И тут вдруг такой подарок судьбы.
Я первой рванула ко входу в подземелье, разумеется после Сиршехура. Он умел передвигаться так быстро, что за ним было никак не угнаться. К тому времени, как мы спустились по длинному проходу вниз, нас уже поджидало великолепное зрелище, при виде которого люди со слабой психикой могли бы лишиться рассудка.
Что удивительно, Сингер наотрез отказался набивать свои карманы золотом. И лишь после этого мне стала ясна причина, по которой он увязался за нами. Наверняка хотел всё разведать и обо всём доложить королю. Не часто встретишь человека, радеющего о государственном интересе больше, нежели о собственном благополучии.
Не могу не одобрить подобное служебное рвение, хоть и не очень приятно, когда тебя используют вот так, в тёмную. Но, положа руку на сердце, скажу, что на его месте поступила бы точно так же. Только мне на его месте никогда не быть. Моя жизнь сложилась иначе и с этим ничего не поделаешь. Мне едва ли не с рождения приходилось бороться за своё существование, буквально вырывая у беспощадной судьбы каждый прожитый день. А у Сингера наверняка имелась обеспеченная семья, гарантирующая ему неплохие перспективы в будущем. Сумел же он получить должность капитана королевской гвардии, да ещё в таком молодом возрасте. Ясно, что тут не обошлось без протекции.
Мы с ним настолько разные, что даже странно, что наши пути однажды пересеклись. Повезло, что я не успела в него влюбиться. А ведь поведи он себя иначе в нашу первую встречу, и я смотрела бы на него сейчас совсем другими глазами. Пусть лучше его мужское самомнение корчится в муках, чем я буду страдать от неразделённой любви. Всемилостивая уберегла меня от сердечных мук и спасибо ей за это.
Когда пришла пора расставаться, Сиршехур предложил проводить моих друзей до оазиса Аанхура и поручить его людям вывести их из пустыни. Учитывая авторитет Сиршехура в племени кочевников, я была уверена, что они с радостью исполнят его приказ.
Прощание вышло недолгим. Ярик и я оставались в храме. Наших верблюдов мы решили отдать кочевникам в уплату услуги. И это было верным решением, ведь если ритуал пройдёт без проблем, то они нам больше не понадобятся, а если что-то пойдёт не так, то они нам тем более не пригодятся.
Усевшись на пороге храма, я долго смотрела вслед удаляющейся процессии, пока она не скрылась из виду.
— Тебе не страшно? — спросил Ярик, устраиваясь рядом со мной и прижимаясь плечом к плечу.
— Ничуть, — бодро соврала я.
— Тогда и я не стану бояться, — заявил этот герой, а потом жалостливо так попросил: — Только не оставляй меня одного. Ладно?
Мне оставалось только поднять глаза к небу, подумав, какой же он всё-таки ребёнок, пусть и выглядит настоящим здоровяком.
Сиршехур вернулся сильно не в духе, хотя по его змеиной морде трудно было что-либо определить, но само наличие боевой формы говорило о многом.
Готова спорить на что угодно, это Сайясхари снова его довела, а разгребать последствия её глупости, как обычно придётся мне.
— И что она опять натворила? — спросила я, как бы между прочим, у проползающего мимо змея.
Сиршехур даже не глянул в мою сторону, лишь нервно дёрнул кончиком хвоста. Вот и поговорили.
— Его сейчас лучше не трогать, — со знанием дела посоветовал Ярик. — Мать в таких случаях старается отца напоить да накормить посытнее, он тогда сразу добрым становится.
— Желаешь послужить благому делу? — съязвила я, не подумав. Просто была сильно раздосадована незапланированной задержкой.
К счастью, Ярик не понял намёка и истолковал мои слова по-своему, заявив:
— Да я бы с радостью, только дорогу в оазис один не найду, а тут другой еды как не было, так и нет. Можно, конечно, змей наловить, да на костре зажарить. Ты как думаешь, змеелюды едят себе подобных?
Откуда-то из тёмных глубин храма послышалось грозное шипение. Ярик тут же попытался оправдаться перед Сиршехуром:
— Да я же как лучше хотел…
Пришлось погрозить ему кулаком, чтобы заткнулся и не молол чепухи. Уж лучше бы осмотрел нашу поклажу на предмет чего-нибудь съестного. Помнится, Ярик всю дорогу хвалился, что скупил в Эйкероне едва ли не половину рынка. Утверждал, что голодная смерть нам не страшна, правда, в том случае, если мы не будем делиться припасами с одним прожорливым змеем, которого проще убить, чем прокормить. Так мы с ним и не делились. Своим прокормом он занимался сам.
— Однажды я не выдержу и отрежу тебе язык, — пригрозила я парню, вытряхивая из сумок различные свёртки. — Или зашью рот. Так даже лучше: лишнего не сболтнёшь, и вся еда достанется мне одной.
— Всё бы тебе шутить, — отмахнулся Ярик, раскладывая на куске чистой материи лепёшки и доставая бурдюк с вином.
Брат никогда не воспринимал мои угрозы всерьёз, хотя меня временами так и подмывало устроить ему хорошую трёпку. Уверена, нечто подобное Сиршехур испытывает по отношению к Сайясхари: вроде бы и любит сестру, и переживает за неё, но иногда у него просто не хватает сил терпеть все её выходки.
— У меня есть для вас кое-что получше чёрствого хлеба.
А вот и он — лёгок на помине. И выглядит вполне мирно, по-человечески. Да ещё притащил с собой огромную корзину, от которой исходит ну просто одуряющий запах жареного мяса.
Ярик тот даже слюной подавился, бедненький.
— Это очень кстати, — потёрла я ручки в предвкушении. — Если ты и дальше берёшься снабжать нас нормальной едой, то мы, так и быть, потерпим твоё дурное настроение.
Сиршехур сразу перестал улыбаться и сказал:
— Ты, верно, не понимаешь всю серьёзность сложившегося положения. А между тем у нас не так много времени. Твои друзья, Эфа, может и станут держать язык за зубами, но бравый капитан Сингер наверняка поделиться определёнными сведениями со своим королём. Не пройдёт и месяца, как тут появятся ваши маги и, скорее всего, с недружественными намерениями. Но и это ещё не всё. Самая большая наша проблема — это Сайясхари.
— Кто бы сомневался, — не выдержала и съязвила я.
Сиршехур усмехнулся краешком губ.
— Сайясхари всегда была тщеславной, а ещё чересчур властолюбивой, — пустился он в пояснения: — Приписав себе все заслуги по уничтожению барьера, сестра легко завоюет сердца моих соплеменников. Ей даже не придётся вызывать на поединок отца, чтобы занять его место. Единственная причина, по которой она продолжает оставаться в вашем мире — это Аанхур. Его перерождение не завершено. Если он выживет, то станет ещё одним доказательством её исключительности. Имя Великой Сайясхари будет прославляться в веках.
Мы с Яриком не сговариваясь, фыркнули и рассмеялись, а Сиршехур с раздражением в голосе заметил:
— Я бы тоже хотел вместе с вами посмеяться над глупостью Сайясхари, но не могу. Мысленно сестра вознеслась так высоко, что возомнила себя равной Великому Змею, что само по себе нелепо до крайности. И если бы наш народ не стоял на грани вымирания, она стала бы всеобщим посмешищем. А теперь представьте, как бы вы отнеслись к тому, кто подарил бы вам надежду на возрождение?
Мы с Яриком пристыжено затихли.
— Но почему бы тебе её не опередить? — немного подумав, задала я резонный вопрос. — Ни один народ не заслуживает такую правительницу, как Сайясхари.
— Это ничего не изменит, — ответил Сиршехур. — Ты правда не понимаешь, что проблема не в самой Сайясхари и даже не во мне? — Видя моё непонимание, он постарался объяснить: — Стоит одному из нас открыто объявить о снятии барьера и лавину событий, которые последуют сразу за этим известием, будет уже не остановить. Ситуация очень скоро выйдет из-под контроля. Начнётся новая война, с обеих сторон появятся жертвы, всё вернётся к тому, с чего когда-то началось, и мы снова окажемся в изоляции.
— Но ведь это можно как-то предотвратить? — спросила я, всё ещё не понимая, к чему клонит Сиршехур.
— Можно, если действовать постепенно. В первую очередь следует установить контроль над переходом, причём с обеих сторон, а не так, как это было раньше. Во-вторых, нужно будет попытаться наладить торговые и дипломатические отношения с соседними государствами. К слову, начало мной уже положено в Эйкероне.
— Да-да, — прервала я Сиршехура, — всё это мы уже слышали. Но что прикажешь делать с Сайясхари? Насколько я знаю твою взбалмошную сестрицу, остановить её будет очень нелегко. Она привыкла добиваться своего любыми средствами.
— Я мог бы её остановить, — помрачнел Сиршехур. Его глаза хищно блеснули, а черты лица слегка исказились от еле сдерживаемой трансформации.
И пусть он не озвучил вслух того, что вертелось на языке, однако я прекрасно поняла, что он имел в виду.
Несмотря на жару, меня пробрал озноб. Какой бы гадкой не была Сайясхари, но её смерти я не желала.
— А может, опоить её чем-нибудь? — спросила я, всерьёз задумавшись над проблемой временного устранения Сайясхари.
— Яды и прочие дурманящие разум препараты на нас не действуют, да ты и сама это знаешь, — скривил губы в невесёлой усмешке Сиршехур.
Я же хитро прищурилась и потянулась за своей походной сумкой. Ох, не знают неуязвимые змеелюды, на что способны чудодейственные зелья тётушки Дафны.
— У любого правила имеются исключения, — заявила, вытаскивая на свет божий небольшой пузырёк. — Хочешь в этом убедиться? — обратилась я к Сиршехуру. — Или поверишь мне на слово?
— Пожалуй, я выберу второй вариант, — не долго думая, решил Сиршехур.
О коварстве женщин он знал не понаслышке и был уверен, что Эфираси — не исключение.
Я заметила в глазах змеелюда промелькнувшую тень сомнения и отчего-то расстроилась. Мне нравилось думать, что между нами сложились вполне доверительные отношения, но видимо, это не так. Несмотря на многодневное знакомство, Сиршехур по-прежнему оставался для меня загадкой. Он оказался не так прост, как Сайясхари. У этой больной на всю голову принцессы что на уме, то и на языке. По крайней мере, от неё знаешь, чего ожидать.
А вот её братец совсем другое дело. Мне так и не удалось понять, когда он со мной искренен, а когда намеренно произносит то, что я хочу от него услышать, скрывая свои истинные мысли. Может статься, что все его слова так же лживы, как всё их змеиное племя.
Кажется, я не на шутку разозлилась, потому что опять не смогла сдержать частичную трансформацию. А этот гад ползучий всё видит, всё замечает и недостаток освещения ему не помеха.
— Ты нестабильна, Эфираси, — проговорил Сиршехур не только с сочувствием, но и ощутимой укоризной в голосе. Как будто это я виновата в том, что со мной случилось.
Впрочем, он наверняка так и думает. И скорее всего уверен в том, что мне не стоило сбегать от Сайясхари, а нужно было позволить ей довести ритуал до конца.
— Можно подумать, я об этом не знаю, — огрызнулась я, отодвигаясь подальше в тень.
— И как часто ты теряешь контроль над своей второй сущностью? — спросил он с самым серьёзным видом.
Я даже слово сказать не успела, как меня опередил Ярик:
— Да она почти всё время такая. Шипит на всех и ужасно шепелявит, а ещё местами покрывается чешуёй, но это даже красиво. Как будто украшение какое затейливое на себя нацепила.
— Всё намного хуже, чем я предполагал, — пробормотал Сиршехур себе под нос, но не настолько тихо, чтобы я осталась в неведении относительно его мнения обо мне. Да что я, Ярик и тот расслышал всё до последнего слова. Вон как разволновался, бедный. Даже вперёд подался всем телом, задавая вопрос Сиршехуру:
— Эфе угрожает опасность?
Я прямо-таки умилилась: за меня беспокоится, родной мой.
— Несомненно, — кивнул головой Сиршехур с непередаваемым трагизмом в голосе.
А я вдруг развеселилась. Стало даже интересно, что же придумал хитрый змей на этот раз? Для чего разыграл весь этот спектакль?
А Сиршехур продолжил нагонять туману:
— Я надеялся, что получится действовать постепенно, но планы меняются. Мы уходим в мой мир немедленно.
Ярик раскрыл было рот для возражений, но теперь я его опередила. Не хватало выставить себя трусихой перед Сиршехуром. Брат и через неделю не будет готов к встрече с другими змеелюдами.
Надо сказать, он и к Сиршехуру до сих пор относился с опаской, но, по его мнению, знакомое зло всегда предпочтительнее полной неизвестности.
— Да не съедят тебя там, не бойся, — дёрнула я его за рукав. — Мы ведь с тобой всё решили. Так чего тянуть? Пошли.
— Вам действительно нечего бояться, — поддержал меня Сиршехур, прямо таки светясь довольством. — До возвращения сюда я успел переговорить с моей второй сестрой — Иршайясси.
При упоминании ещё одной сестры змеелюда даже мои нервы не выдержали и я тихонько хихикнула.
Сиршехур скривился, будто наелся лимонов и кажется, обиделся.
— Иршайясси совсем не похожа на Сайясхари. Она ведёт жизнь затворницы, занимается наукой и совсем не интересуется политикой. Ей можно доверять.
«Ну да, конечно, — съязвила я мысленно, не решаясь высказаться вслух, — человеческие маги тоже занимались наукой. И чем всё кончилось?»
— У сестры довольно просторные апартаменты во дворце, там нам будет удобно, — Сиршехур поделился таки с нами своими дальнейшими планами.
А мне стало интересно. Почему он не хочет пригласить нас в свои апартаменты. Или у него таковых не имеется? Неужели ему отказано от дома? И если это действительно так, то за какие такие прегрешения он впал в немилость?
— Ко мне нельзя, — словно прочёл мои мысли Сиршехур. — Последние годы я жил отшельником. Страшно представить, какое паломничество ко мне начнётся, как только станет известно, что я вернулся из обители.
«Вот те раз! Так он что — монах?» — озадачилась я опять-таки мысленно.
Окинув широкую спину Сиршехура придирчивым взглядом, я окончательно загрустила: какой экземпляр пропадает. А жаль.
И тут же себя одёрнула, не понимая, откуда взялись эти странные мысли. И вовсе я ни о чём таком не думала, да он мне даже не нравится, ну вот нисколечко, честное слово.