— Укрепите свои позиции у шпилей. Их нужно удерживать любой ценой. Я переговорю с выжившими дворянами, которые следили за их работоспособностью, — снаружи дворца Онвир уже принялся раздавать распоряжения. — Также следуйте изначальному плану.
А затем мятежники разбежались, кто-то использовал свои ноги, кто-то магию, а некоторые оседлали виверн. Революцию устроить не так сложно, как удержать власть. Поэтому работы у Онвира и лояльных ему смертных было много.
— Алексиар, рад что справился с ним.
Как только я вышел из дворца, то он тут же развернулся. Магический фон ослаб куда раньше, однако мне требовалось побыть одному и подумать о том, что уже сделано и что делать дальше. К тому же на душе было откровенно гадко, так что я просто сел на ступени дворца наблюдая за тем, как пара магов воздуха разгоняли смог в небе.
— Он даже не сопротивлялся, — произнёс я, разжимая и сжимая рукоять опалённого кинжала из лунного металла. — Он видел во мне своего брата, не родного, скорее двоюродного или троюродного. Наверное, он был одним из немногих кому Алексиар мог доверять. Когда я вонзил кинжал в его ментальное тело, то он… он в это не поверил, и внезапно безграничная ненависть сменилась болью, которую я никогда не чувствовал и надеюсь не почувствую.
— Это было сложное решение, однако Алексиар был монстром. Его стоило убить, ведь иначе он бы уничтожил всё, ведь давно уже встал на путь саморазрушения.
— Нет, — покачал я головой, чем вызвал недоумение Онвира.
— Нет? Мне казалось, он готов был убить любого даже…
— Алексиар не был монстром. И то, что увидел ты было лишь одной из его граней, которая исчезла последней. Если бы его душа не умирала и личность не деградировала он бы никогда до такого не докатился.
— Откуда такая уверенность?
— Он сам мне сказал. Да и за это время я узнал его куда лучше, чем ты можешь представить. Всё же наши души занимали одно ментальное тело. И хоть он не видел света в конце, но всё равно не забывал, что он в первую очередь человек, а не ведомое инстинктами и низменными желаниями животное.
— Хорошо, я тебе верю, — серьёзно ответил Онвир и тоже присел рядом: его раны уже зарубцевались, хотя его так-то совсем недавно насквозь несколько раз пырнул рапирой ныне покойный Рэм.
— И про какой изначальный план ты говорил? Собираешься убить всех последователей Викториана?
— Нет, в этом нет нужды.
— Уверен, что они не уберут тебя?
— Не уберут, ведь в дворце в героическом сражении с силами абсолютного зла пал великий воин с щедрым сердцем Викториан, лучший и самый добросердечный фехтовальщик Рэм, а также десятки героев, в честь которых мы возведём статую.
— Вот как… ну, наверное, правду действительно лучше будет скрыть. Пусть они станут героями, вокруг которых народ сможет объединиться, чем вскроется правда о случившемся. Мятежники перерезавшие весь верхних квартал и потом не поделившие власть… — протянул я, задирая голову ещё выше, чтобы посмотреть прямо на солнце. — Да уж, с такой историей у вашего нового режима не будет будущего.
— Осуждаешь меня?
— Я только что вонзил кинжал в сердце того, кто готов был отдать за меня жизнь и доверял мне всем сердцем. Кого я могу судить после этого? Да и историю всегда писали победители. К тому же… мне на самом деле хочется верить, что все эти жертвы не были зря и ты не нассал мне в уши.
— Оставайся и увидишь результат наших трудов сам. А если ты ещё поможешь нам восстанавливать город…
— Нет, боюсь я слишком устал, чтобы продолжать в этом участвовать. Хочу отдохнуть и убраться куда-нибудь подальше.
— Что же… думаю у тебя будет такая возможность. К тому же я помогу тебе. Влияния у меня нет, но зато есть деньги. Правда… не монеты, а личное барахло… но эти артефакты ты вполне сможешь загнать в любом приличном городе и купить себе домик, нанять слугу и ещё останется на пару лет жизни или на получение нового образования. Если ты, конечно, не слишком стар, чтобы учиться новому.
— Многовековые маги учатся новому на протяжении всей жизни, а я на их фоне вообще ребёнок. Так что справлюсь.
— Хороший настрой, — с лёгкой улыбкой произнёс Онвир, после чего к нам вдруг подбежал какой-то стражник.
— Господин Онвир! Передаю поздравления с победой и…
— О, ты от нашего идейного командира стражи. Да-да, я помню об обещании. Хотя наши силы уже должны были разбить и пленить Флорианов.
— Да, однако восточные ворота теперь под контролем Лорафорнов и они не выпускают нас.
— Не порядок… — со вздохом произнёс Онвир и поднялся на ноги, очищая свою одежду от крови и грязи с помощью магии воды. — Ну ладно, пойдём, поговорим и решим первую, но не последнюю проблему этого города.
— Спасибо-спасибо, — тут же начал кланяться стражник, чуть ли не до пола кланяясь, благо этому мешала его броня.
Такая реакция меня сначала удивила, а потом пришло понимание. Никто не верил в чудо и ничего хорошего от новой власти тоже не ждали. Кровавый переворот обязан был закончиться кровавой диктатурой, а тут вроде как Онвир только что пообещал помочь части населения сбежать.
Это подкупало. К тому же семья стражника также находилась в том форте, и их судьба зависела от того откроют ли Лорафорны ворота или нет. Однако судить всё же нужно по поступкам, а не по словам, поэтому я не спешил делать каких-то выводов и просто молча последовал за Онвиром.
— О, а он не медлит, — буркнул я, когда Онвир помчался быстрее автомобиля по главной улице.
Он был сильным магом и бегал быстро. Это ему точно пригодиться, ведь бегать придётся очень много и к многим смертным. Впереди у новой власти сотни бессонных ночей, на протяжении которых придётся бороться с последствиями революции, а затем уйдут ещё тысячи, чтобы сделать лучшем, чем было раньше.
Я же шёл шагом, разглядывая опустевшие улицы. Многие ещё боялись выходить наружу и держали оборону внутри своих домов. Соседи объединялись в группы, баррикадировались и превращали дома в самые настоящие крепости.
Однако их не трогала стража, лояльная ныне погибшему в потасовке барону стража. Как и мятежники на них внимания не обращали. А вот бандиты с лихвой успели наворовать чужого и напиться крови народа. Преступность ещё долго будет высокой, но, возможно, Онвир что-то придумает и решит проблему.
К слову, о прошлой власти. Барон Оринас также погиб. Кто точно его убил непонятно, однако после потасовки остался лишь труп без головы. Куда делась голова также загадка. Возможно, превратилась в пепел из-за заклинаний Алексиара или же какой-то маг земли превратил голову барона в месиво. В любом случае там половину трупов опознать уже было нельзя, да и… плевать.
И так в конце своей прогулки я добрался до толпы, напротив того самого форта, ставшего убежищем для всех уставших и желающих сбежать от бесконечного безумия Гроулона. И быстро взгляд мой нашёл Рину, которая выделялась в толпе благодаря своим золотым волосами и сверкающим глазам.
Она вовсю координировала всех смертных и помогала решать их проблемы. Очень много было больных, которым требовалось раздать лекарства. Здесь находились и дети, оставшиеся без родителей и не знающие, что им дальше делать. Старики здесь тоже были, и они не могли толком ходить.
— Не плачь, всё будет хорошо. Кажется я где-то видела твоего дедушку, он невысокий и ходит с тростью, да? — с теплом и заботой говорила Рина, ведя за ручку девочку.
— Да и брови очень густые, нос крючком, — тут же закивала девочка, вытирая слёзы с глаз, в которых загорелась надежда.
— Так… где-то здесь должны располагаться пожилые люди… О, господин Прех, смотрите кого я к вам привела!
— Дедушка! — девочка тут же побежала к своему родственнику.
Рина же позволила себе две секунды полюбоваться на радостное воссоединение, после чего снова принялась встречать новых смертных, которые стекались сюда со всего города. Кто-то бежал, кто-то был вынужден прятаться от кровопролитной гражданской войны в канализациях. Многие оказались разделены и теперь пытались найти своих родственников, а кто-то просто собирал все вещи и шёл прямо в неизвестность, ведь хуже быть уже не могло.
— Алексиар! — среди всех Рина заметила меня, ведь всё же и мои пепельные волосы сильно выделялись. — А где твоя рука⁈
— Неудачный вход и выход из мира духов.
— Ты переместился через мир духов⁈ — тут же воскликнула Рина и подбежала ко мне, после чего принялась внимательно изучать моё ментальное тело. — Тебе ещё повезло, что твоё ментальное тело не расщепило! Ты же не архимаг и даже не мастер! Этому десятилетиями и даже веками учатся!
— Никакого везения, просто Алексиар взял весь удар на себя.
— Так значит вы победили?
— Да, — произнёс я оглядываясь вокруг и ища место, чтобы присесть, но нигде не было место, даже на бордюре. — Онвир уже договаривается, чтобы вас пропустили.
— Нас пропустят?
— Он так сказал?
— Хвала богам…
Настроение толпы сразу улучшилось, а я пожалел, что ляпнул лишнего. Их эмоции действительно положительны, однако нет ничего хуже надежды, которая в следующее мгновение разобьётся в дребезги, усиливая во множество раз боль. Впрочем, слово не воробей, вылетит и ты пойдёшь нахер, потому что не умеешь следить за словами.
— Что-то случилось? — поинтересовалась Рина, видя всё по зеркалу души, по глазам.
— Всё в порядке. Просто притомился слегка. В вашем караване найдётся место?
— Да, конечно, — как-то глухо произнесла Рина, заканчивая изучать моё тело: всё было в порядке. — Если захочешь поговорить, то я буду… где-то…
— Будешь помогать всем нуждающимся. Ты молодец и извини, что ляпнул в прошлый раз лишнего.
— Лишнего? А-а-а, ты про тогда… ой, да не парься, я уже и забыла.
Рина убежала, а я направился в конец импровизированного каравана, который уже начал выстраиваться в колонну. Стариков и детей погрузили на телеги вместе с тем немногим добром, которое имелось. Остальные будут идти пешком. Я же занял место в конце, потому что там меньше всего народу, заодно в роли дозорного побуду, чтобы какие-нибудь бандиты не увязались за нами.
— Ах, зараза… пожрать бы ещё и побриться, — пробурчал я и попытался почесать подбородок левой рукой, но забыл, что у меня её больше нет.
Нужно будет найти протез какой-нибудь. Вроде слышал, что в этом мире есть артефактные протезы, которые даже лучше родных конечностей. Стоят они, наверное, прилично, но мне же и простенького хватит, чтобы просто пальцы были, без пушки внутри и без какого-то скрытого магического клинка.
И с обучением нужно будет вопрос решить. В принципе писать и читать умею, да и какие-то знания от Алексиара остались, однако… я же даже не знал какие в этом мире специальности. В прошлом мире у меня особо выбора не было и связал жизнь с тем, с чем смог. Тут же, наверное, у меня выбор будет.
— Да уж, придётся над этим подумать и решить. Может в этом мире есть какие-нибудь гномы-механики? Будем с ними вертолёты делать, авиастроение империи поднимать… правда в авиастроении я ничего не понимаю… — вслух рассуждал я, подкидывая кинжал, который делал оборот в воздухе и возвращался мне в руку. — Или алхимиком стать? Буду гнать самогон и открою винокурню. Хотя, наверное, это можно сделать и без алхимии.
Так я и рассуждал, размышлял и постепенно отходил от происходящего. Совесть меня не особо мучала. Многое всё же мне пришлось пережить ещё в прошлом мире, так что излишне мягкотелым я не был. К тому же Рэм был явно безумен и одержим. Он сошёл с ума и утонул в пучине ненависти, захлебнувшись гневом.
Алексиар… тут ещё всё проще было. Я знал каким он был и как он мыслил раньше. Он бы и сам хотел, чтобы я его остановил. В этом никаких сомнений не было, однако всё равно после такого поступка оставалось мерзкое послевкусие. Однако некоторые вещи должны быть просто сделаны.
Алексиар же наконец-то нашёл покой. Может он тоже переселиться в другое тело и у него начнётся новая жизнь. В какой-нибудь радужной империи, где он будет принцем или наследником великого рода, в котором все друг за друга горой, даже если ты бастард, обделён магией или просто родился не очень способным в целом. Ну и конечно же гарем, хотя сам Алексиар, наверное, предпочёл бы связать свою жизнь с одной женщиной.
— У тебя взгляд самого настоящего мечтателя, — вдруг раздался голос Онвира, который подкрался ко мне сзади.
— Как переговоры?
— Всё отлично. Вас пропустят и даже выделят земли. Пришлось, конечно, поспорить и покричать, немного пошантажировать, но в целом мы с Лорафорнами достигли компромисса. На новом месте вас будет ждать прекрасная речка, довольно плодородные луга, лес и разрешение не платить налоги первые пять лет.
— Целых пять лет?
— Ну, у вас много стариков и детей. Лорафорны понимают, что понадобится больше времени, чтобы вы смогли встать с колен.
— Очень щедро с их стороны. Но в добро я не верю. Какой у них мотив?
— Поселение будет развиваться и затем станет платить налоги. К тому же вы будете делиться ресурсами и выполнять некоторые заказы. Дерево, доски, рыба… вы будете приносить пользу. Если всё пойдёт хорошо, то в ваше развитие вложатся, может они и откроют какой-нибудь магический бизнес. Хотя там видно будет, пока что условия я озвучил. Дальше сами договаривайтесь.
— А в шахты никакие не сгонят нас? На органы не станут продавать? В моём мире любили торговать органами в горячих точках. Воровали даже детей, после чего вывозили в клиники всяких заморских стран.
— Нет, такого не будет.
— Уверен?
— Я договорился, мне дали слово. Дворяне редко нарушают данное слово. Всё же они все маги и нарушение слова будет запомнено на века, поэтому тут за такими вещами следят. Ну и да… мой тебе подарок… сейчас… ах, да, вот. Это запасной пространственный артефакт Рэма. Он хранил тут бухло и поэтому особой защиты не было, как в основном, который разрушился вместе с его смертью. И его рапира. Он вроде начинал учить тебя фехтованию, и вы даже неплохо ладили. Можешь продать её, если она напоминает о плохом. Стоят они прилично, очень прилично. Меньше чем за тысячу золотых пространственное хранилище даже не продавай, а рапира… она повредилась, но всё равно стоит, наверное, тысячи… две? В общем, с ценой разберёшься сам, я не торгаш.
— Благодарю.
— Удачи, Алексиар. Надеюсь, ещё увидимся. Может быть, ты даже приедешь к нам в гости, в новый Гроулон, который ты даже не узнаешь.
— Надеюсь. И тебе удачи.
Мы пожали руки, после чего я надел амулет, являющийся пространственным хранилищем. Это самый простой артефакт из себе подобных, никакой защиты не было и порой вещи могли пропадать. Однако хранить всякую мелочь здесь можно.
А вот артефакты уже не получится. Ведь чем мощнее артефакт, тем сложнее его магический рисунок и тем сложнее его поместить в подобное пространственное хранилище. Кроме того в идеале нужно использовать специальные контейнеры…
— Плевать, — отмахнулся я, после чего воплотил бутылку и откупорил её. — За тебя Рэм, сраный ты алкаш. Неужели было так сложно остановиться? Хотя, наверное, когда-то Гроулон сломал тебя, как и всех других безумцев… А ведь всё могло закончиться иначе…
Кинжал отправился в ножны на плече, а рапира устроилась на поясе. Караван же уже начал двигаться, покидая Гроулон. Никто до сих пор не верил, что это происходило. Казалось, вот-вот гвардейцы Лорафорнов снова сгонят всех обратно в цеха. Ведь разве может быть иначе? С чего бы это Лорафорнам, влиятельному роду с большим количеством сильных магов, давать какому-то слабому сброду вздохнуть? Участь слабого заключалась в том, чтобы служить сильному. По этим принципам живут почти все миры, даже в тех, в которых лицемерно заявляются об обратном.
Однако никто нас не остановил и ворота в последний момент не закрылись перед лицом. Более того, нас даже сопроводила почётная кавалерия, а то тракты ныне не безопасны, да и эти земли называются Раздробленной Империей не просто так. Не бандиты, так какой-нибудь малый феодал может напасть на нас. Закона здесь не было, как и кого-то, кто смог бы объединить всю империю, закончив бесконечные междоусобные войны.
— Вот и начинается моя новая жизнь, — сделав последний глоток из бутылки произнёс я, поднимаясь на ноги и выходя из города последним.