НА БЕРЕГУ МОРЯ ЖИЛ КРАБ.
Он жил у кромки прибоя, в маленьком домишке, крыша которого поросла водорослями.
Он редко путешествовал, а дни рождения справлял еще реже. И никогда не получал писем. Сам себе он казался неприкаянным и частенько повторял самому себе: "неприкаянный я какой... "
Так он и жил, на морском берегу, незаметный и неприглядный.
Однажды утром он глянул на свое отражение в озерце стоячей воды за скалой и покачал головой.
- Неприкаянные клешни, - произнес он, - неприкаянная спина. Неприкаянные глаза. Кстати, я их даже не вижу. Я, собственно, и сам не знаю, на что смотрю, - подумал он.
Он поднял голову и задумался обо всех неприкаянных или вовсе не существующих вещах на свете. А потом - о бесчисленных письмах, которых он никогда не получал.
Он уполз назад к морю и зарылся в полосе прибоя.
Он очень опасался того, что в один прекрасный день явится Кто-нибудь, вздернет его за клешню, подумает секундочку-другую да и вышвырнет вон. Одним широким жестом.
"Вот так", - скажет он и довольно потрет руки.
От таких мыслей Краба пробирала дрожь.
Он предпочитал спать. Когда он спал, ему не нужно было копаться в себе.
Однажды под утро кто-то постучал ему в спину. Краб встрепенулся.
- Кто там? - спросил он. "Вот оно, началось", - промелькнула у него мысль.
- Это я, - сказал голос, - Белка. - Прогуляться не хочешь?
"Белка? - подумал Краб. - Прогуляться? " - Но он вздохнул с облегчением, поскольку голос Белки звучал весьма дружелюбно.
- Да у меня походка такая... странная, - сказал он. В сущности, он хотел сказать, что она у него была неприкаянная, но не сказал.
- У меня тоже, - сказала Белка.
- И у тебя тоже? - переспросил Краб. - Какая же такая у тебя походка?
- Ну... - сказала Белка. - Не знаю я. Но просто ужасно странная.
Немного погодя они в молчании брели по пляжу. Потом Краб тихонько сказал: "Правда ведь, у меня ну очень странная походка? "
- Да, - согласилась Белка. - Но симпатичная.
- Ой, правда?
- Правда.
Они помолчали.
- У меня походка еще страннее, - сказал Краб.
Белка посмотрела на море и сказала:
- Оба мы хороши.
Краб покосился на Белку и нашел, что у нее-то походка была хоть куда.
И они опять замолчали.
Потом Краб сказал:
- Белка...
- Да, - сказала Белка.
- Ты меня что, потом выкинуть собираешься?
- Тебя?
- Да.
- Это еще почему?
- Да потому, что я неприкаянный.
Белка застыла на месте, посмотрела на Краба и сказала:
- Вот еще.
И они пошли дальше, собирая сладкую морскую пену, лежавшую на скалах, и время от времени присаживаясь отдохнуть.
Поздно вечером, когда солнце уже опустилось за море, они вернулись к домику Краба.
- Пока, Краб, - сказала Белка.
- Пока, Белка, - сказал Краб, и сделалось ему так хорошо, что он чуть было не запел и не пустился в пляс на одной клешне. Но он не запел, поскольку опасался, что Кто-нибудь, кто прохаживался неподалеку, услышит и вышвырнет вон с криком: "Это кто это тут распелся? Ты? А ну прочь! "
Он вздохнул, забрался в свой домик и подумал: " Посмотрел бы ты на себя сейчас, Краб... "
Но было уже слишком темно, чтобы идти к скале и глядеться в стоячую воду.