- На сегодня совет закончен, – воинственным голосом заявила я, сжимая свою руку, горящую от удара. Роджер держался за щеку и тихо постанывал, как последний слабак. Все парни смотрели на меня с прежним трепетом, а девушки с недоверием. Но мне были омерзительны их лица, как и рожи всех, кого я знала.
Одиночество съедало меня прямо сейчас, прямо в эту секунду – секунду, когда я знала, что мне даже не с кем поговорить о том, что происходит в моей жизни.
- Не забывайте, что ректор прислушивается ко мне. Кто-то из вас еще хочет вылететь из колледжа? – Я выразительно посмотрела на каждого и, собрав свой телефон и ежедневник, гордо покинула аудиторию, оставляя за своей спиной их насмешки и шепот.
Я не знаю, куда я рванула. Все, чего я сейчас хотела, - это убежать куда-нибудь далеко-далеко, где меня никто не знает, и начать все заново.
Как соблазнительно это звучит. Сменить документы, сменить имя, забыть свое прошлое и просто наслаждаться своей «чистотой». Мне хотелось покинуть этот город и сжечь все мосты за собой.
В машине на всю громкость орала Simple Plan – No Love, и я с силой нажимала на педаль газа, превышая допустимое значение скорости.
«Здесь только ненависть. Здесь только слёзы. Здесь только боль. Но здесь нет любви».
Если бы мое сердце можно было бы описать четырьмя предложениями, более подходящих я бы не нашла.
Когда впереди замаячил красный свет, я с ненавистью ударила рукой по кожаному рулю моей Infinity и уткнулась лбом прямо в его центр. Следом последовал противный звук сигнала, но я не обращала на него внимания, пытаясь собраться с духом. Дрожащими пальцами полезла в сумочку и достала телефон.
- Поздравляю, Картер, – тихо пробормотала я, заглядывая на сайт нашего колледжа. – Ты на главной страничке новостей. Просто звезда.
Фотография была удачной – кому-то из братства повезло уловить самый пикантный момент, где я призывно провожу руками по своей груди, которая в этом дурацком костюме выглядит просто огромной. Рядом пестреет заголовок и небольшая статья обо мне: «Ребекка Картер – королева открыла свои секреты», но ее я даже не стала читать, чтобы не сойти с ума от высокопробного текста, что там накалякан.
Мне начинают сигналить стоящие сзади машины, потому что я застряла на перекрестке, и, резко развернувшись, направляюсь обратно к колледжу, а точнее к одному уже хорошо знакомому мне зданию. Может Коул и не хотел, чтобы мое фото поплыло по сети, а может быть подстроил это специально. Как бы там ни было, если так пойдет дальше, он разрушит все, что я с таким трудом строила. Да, все прекрасно знали, что я была не святой, но другое дело, когда это выносилось на всеобщее обозрение. Это увидят все преподаватели. Мои родители. Бабушка и дедушка. Моя семья не перенесет такого удара по своей репутации.
Стоило мне вспомнить про семью, как зазвонил телефон. Фотография Элины отобразилась на моем мобильном, но я не взяла трубку. Сейчас у меня были дела поважнее, чем выслушивание маминых нотаций.
Я разочарована твоими поступками, Бекка.
Припарковав Infinity недалеко от дома Братства, я направилась к ним, в очередной раз ловя себя на мысли, что иду прямиком в волчье логово. Кстати говоря, волков я любила, так же, как и собак. Но Коула я бы сравнивала с каким-нибудь по-настоящему мерзким существом. И в то же время завораживающим.
В свете сумерек особняк выглядел еще более мрачным и почти готическим. Мороз по коже не остановил меня перед входной дверью, а наоборот лишь распалил мою злость. Войдя в братство, я увидела нескольких парней в дорогих костюмах и поло от Hugo Boss, которые уставились на меня с интересом.
- Картер, это братство, – произнес один из них – Тристан, - оглядывая меня с ног до головы. Уверена, что его глаза задержались на моих бедрах, обтянутых черной юбкой, и высоких каблуках, которые делали мои ноги бесконечно длинными. – Тебе сюда вход воспрещен. По будням к нам заходят только шлюхи, или ты теперь одна из них?
- В твоих гребаных мечтах. – я показываю ему средний палец, и прохожу далее по коридору, сама не зная, где я смогу найти Коула.
- Эй, какого черта? Остановите ее! Это запрещено! – Я слышу крики за своей спиной, но мне плевать. Они ничего мне не сделают. Единственный человек, который может причинить мне боль, находится где-то в недрах этого здания, и я намереваюсь найти его сама.
Врываясь в кабинет Дмитрия (бывшего Президента Братства), я замираю на пороге, слегка приподнимая бровь.
Сукин сын.
Коул сидит на кресле, закинув ноги на дубовый стол. Я ожидала увидеть его в уже привычном костюме – белая рубашка, пиджак и галстук, - но, к моему сожалению, его торс был абсолютно голым.
На столе стоял стакан с виски и льдом, сам же «хозяин жизни» затягивался сигаретой и, распространяя облако дыма вокруг себя, смотрел на меня сквозь него.
Склонив голову на бок, вглядываясь в мое лицо, он встал из-за стола, потушив сигарету. Коул скрестил руки на груди, и я с каким-то предательским чувством томления в груди заметила игру его мускул в слегка затемненном свете.
Он слишком сильно изменился, чтобы быть прежним человеком. Я действительно не понимаю, как он стал тем, кем сейчас является. Если бы я не знала его, если бы он не был Коулом Стоунэмом, то, наверное, сама бы набросилась на его крепкое тело, украшенное татуировками, которые заметила только сейчас. Но было и еще кое-что, что я заметила только после того, как остатки дыма между нами рассеялись – отметины. Отметины на его теле. Слабые, едва заметные. Но они выглядели так, будто кто-то драл его кожу руками, просто сейчас с тех пор прошло уже много времени, и они превратились в призрачные следы.
- Ты разглядывать меня пришла, или есть разговор? – резко задал вопрос он, оглядывая меня не менее пристально, чем я его. Да только от этого взгляда даже мне хотелось немедленно закрыть дверь и убежать домой, зарывшись в любимую теплую постель, и почувствовать безопасность.
- Когда ты прекратишь это? – вопросом на вопрос ответила я, делая шаг вперед.
- «Когда» - неправильный вопрос. – Он растягивал слова, будто наслаждался нашим разговором. – Правильный вопрос: «прекращу ли я?». И, следовательно, ответ: «разумеется, нет».
Так и хотелось плюнуть в его наглую рожу, да только я знала, что это чревато отвратительными последствиями.
- Почему ты такой? – Нет, ну только не этот жалобный, отчаянный тон. Держи себя в руках, Картер.
- Такова моя натура, как и твоя. – Он слегка нахмурился. – Мне нравится причинять тебе боль. Это возбуждает, – добавляет он, после короткой паузы.
- Ты думаешь, мне больно? Думаешь, меня задевает это? – Я окидываю его презрительным взглядом, но ему это, похоже, только в радость.
- Мне интересно, сколько ты вынесешь. Хочется задеть тебя не только психологически. Скоро тебя ждет… Скажем так, новый уровень, – туманно произнес он, засунув руки в карманы черных штанов. Черт, готова поспорить, он специально стягивает их как можно ниже, чтобы продемонстрировать косые мышцы живота. Сейчас я ненавижу его еще больше. Если бы он был отвратительным хилым фриком, как в школе, мне было бы гораздо проще вести с ним беседу на равных.
- И на что же вы способны, мистер зло? – парирую я, явно нарываясь на неприятности. По тяжелому взгляду Коула я чувствую, что все складывается по его блестящему замыслу – как будто он только и ждал, что я заявлюсь в его кабинет и устрою разборки.
Мне совсем не нравится плясать под его планы. Но, кажется, в ближайшее время мне светит стать любимой зверушкой Коула Стоунэма.
Глава 9
POV Коул
- Хочешь узнать, на что я еще способен? – Я усмехнулся, пытаясь смотреть ей в глаза, а не на бедра Ребекки, обтянутые кожаной тканью. Этой чертовке досталась идеальная фигура: аппетитная задница, большая грудь, и при этом всем талия, которая бы идеально поместилась в моих сомкнутых ладонях. – Прямо сейчас?
Она коротко кивнула, бросая мне вызов. Внутри будто бы повернулся маленький рычажок, который открыл мне дорогу к новым действиям. Не говоря больше ни слова, я уверено подобрался к ней и, схватив за воротник ее блузки, дернул за собой.
- Куда ты меня тащишь? Убери свои мерзкие руки! – оскалилась она, но я поволок ее за собой, как непослушного котенка, которого ждало наказание. Я запру ее в темном подвале с моими самыми лучшими друзьями. Может, это ее отрезвит, и она перестанет истерить по каждому поводу. - Мразь! – взревела Ребекка, пытаясь ухватиться за стены и косяки, которые встречались нам на пути. Я дергал ее за шкирку только сильнее, сохраняя спокойствие и хладнокровие. Чем больше она сопротивлялась, тем больше удовольствия мне доставляла. В последнее время я только и думал о том, какой жаркий секс у нас мог бы быть. Но еще было слишком рано. По плану я должен был унизить ее еще парочку раз, чтобы закрепить свое влияние над ней, если это вообще будет возможно.
Хоть она и сдает позиции, я знаю, что это еще не конец: в любой момент в ее темную головку может придти какая-нибудь гениальная гадость, которая одним метким выстрелом разрушит все мои замыслы.
- Надеюсь, они не обидят тебя. - Я открыл дверь в подвал и резко притянул Бекку к себе, произнеся сквозь зубы на ухо: - Будь хорошей девочкой.
- Что ты несешь... Ааааа! - Небрежно толкнув ее в комнату, я запер дверь на три замка и довольно улыбнулся. В эту часть здания редко кто заходит. Даже картины и журнальные столики в комнатке на цокольном этаже давно покрыты пылью. Всего на несколько ступеней выше моя спальня, которая находится в западном крыле особняка. В братстве все жили по-разному: кто-то делил комнату на двоих или троих, кто-то предпочитал спать дома, а кому-то, как мне, выделялась целая спальня.
Вообще-то я был этому только рад, потому что в своем фамильном доме я жить совершенно не хотел - там все напоминало мне о детстве. За каждым углом я видел все новые и новые образы, которые постепенно сводили меня с ума и не давали мне покоя.
Сейчас я - это я или нет?
Я слишком часто задаю себе этот вопрос, но и не могу иначе. Я устал ходить по врачам, слушать их диаметрально противоположные мнения и опасения. Я не хотел быть таким, как мой отец, как мой дед.
Но, к сожалению, судя по тому, что я сейчас сделал с Беккой, с каждым днем я все больше превращаюсь в них.
- Ты сумасшедший! Выпусти меня немедленно! – кричала она, барабаня кулаками по двери. Ее крики становились только громче, пока вдруг не наступило пугающее затишье, по которому я понял, что она обнаружила моих друзей. Ну, или они обнаружили ее. С облегчением вздохнув, я хотел было отправиться на ближайшую кухню, как вновь услышал истошный, отчаянный крик Ребекки.
Мне хотелось, чтобы она окунулась в страх. Я хотел, чтобы она засела в самый дальний угол подвала и плакала, умоляя меня о помощи. Я так отчетливо видел эту картину, так сладко вырисовывал в голове ее мучения, еще не представляя того, что даже в этом она сможет меня удивить.