Сава
Четыре чертовых долгих дня. Четыре еще более длинных ночи.
Ровно столько нам понадобилось, чтобы заставить Краснова вернуться на родину. И одним точным выстрелом снять его прямо в аэропорту. Роман пытался меня уговорить подстроить ему несчастный случай, но я не мог позволить Краснову окопаться у себя в доме и снова ждать и планировать, как его лучше убрать. С помощью хакера из американской группы нам удалось обчистить все его счета за рубежом.
Оставался все такой же неуловимый Новиков. К своему хозяину он, похоже, не вернулся. Или все-таки его наняла не эта братия, а кто-то другой? Ненавижу сомневаться.
Для безмозглого наркомана он слишком хорошо прячется. Будто и не было его никогда.
— Нужно привезти Киру сюда, — предложил Алекс, за что я ему чуть голову не оторвал, благо парни помешали.
Я тоже уверен, что он наблюдает за нами и ждет. И понимаю, что в словах Алекса есть резон, но, стоит лишь представить, что он может ее просто увидеть, меня захлестывает такая ярость, что я готов ему горло зубами перегрызть.
— Да и с Арсением нужно что-то решать, — напоминает Роман. — Думаю, он достаточно наказан.
Вот что, значит, это было. После возвращения, увидев координаты Лебедева, я хотел вызволить его на второй день, но Роман меня отговорил. Мол, так пока безопаснее для всех. Тогда я согласился с Романом. Там пока что его считают неопасным.
А этот старый пройдоха, оказывается, мстил все это время.
Держали Лебедева в тайге, в тюрьме закрытого типа.
Краснов выбыл, и можно вздохнуть свободнее. Никого из тех, кто открыл охоту на Лебедевых, в живых не осталось, кроме Новикова.
— Насчет Киры подумай, — бросает Роман, открывая на экране план здания тюрьмы.
И не собираюсь.
Что хотите говорите, но я люблю бумажный вариант. То, что можно пощупать, а не вот это вот. Черт, его даже потыкать нельзя. Но парни довольны, и я молча опираюсь о стену, готовясь внимать моим спецам.
— Тут делов-то — раз-два и обчелся, — комментирует Алекс. — Всего четыре выхода. Работают в три смены. Лучше всего ночью, они слишком ленивые и много чего пропускают. Закинул им крысу за забор, вой знатный, а этим хоть бы хны, — пожимает он плечами. — Проскочим легко.
— Открой план местности, — прошу я, и на экране тут же появляется карта. Не люблю не видеть путей отхода.
— Я прошелся по нескольким возможным вариантам, самый легкий — это если на машине через аванпост, самый трудный — пешком через болото до зоны высадки. Тут вопрос: в каком Лебедев состоянии? Если сможет идти, то через болото надежней, если нет, тогда только через пост.
— Может, кого из персонала забрать, точно бы узнали, что там и как? — предлагает Сеня.
— А потом что с ним делать? — не нравится мне. — Криминалом попахивает. Лучше по старинке. Без надобности не стрелять, остаемся незаметными как можно дольше. Хвоста не оставляем. Как всегда.
Долго никто не спорит, все хотят вернуться живыми.
Решаем проработать оба варианта и выступаем на следующий день.
Слаженная работа дает нам преимущество, так что в здание мы проникаем без проблем. Как и говорил Алекс, ночная смена — просто кучка придурков, по которым палка плачет. Они вообще ничего не патрулируют, так что встреча с ними может случиться только из-за безумной случайности.
В узкой камере темно и пахнет плесенью.
— Генерал, вы тут? — спрашиваю я, различая силуэт на кровати. Вдруг чувствую, как мне в спину тычут чем-то острым.
— А кто это к нам пожаловал? — немного сухой, но однозначно сильный голос за спиной. — Плохо защищаешь свой тыл, — бросает Лебедев, позволяя мне развернуться лицом к нему.
— Мы пришли за вами, — говорю я банальность.
— Это-то я уже понял, не настолько я стар. — Он стягивает с кровати куртку и поворачивается ко мне. — Ну так и чего мы ждем?
— После вас, — киваю я в сторону открытой двери.
— Уже поумнел? Похвально, — усмехается Лебедев, выходя из камеры.
«Он важен Кире. Его нельзя пристрелить. Малышка будет горевать по этому старому хрычу», — твержу сам себе.
Из здания вышли и по участку до забора прошлись так, будто на прогулку вышли. Надеюсь, охрану накажут.
Судя по тому, как двигается Лебедев, физически он крепкий.
— У вас есть хронические болезни или аллергия на что-либо? — подстраховываюсь я.
— Не твоего ума дело, сынок, — отрезает генерал в своей грубой манере.
Слышу смешки парней впереди.
— Болото, — сообщаю парням по рации, решив, пусть помучается генералишка, раз бравады у него больше, чем ума.
— Что, решил меня сразу прикопать? — усмехается Лебедев.
«Если бы я мог, ты бы сгнил в этой тюрьме за то, что бросил Киру, ничего ей не объяснив».
— Можешь не сопеть так злобно, я не из пугливых, — продолжает Лебедев играть на моих нервах.
— Ускоряемся, — командую я, хоть в этом и нет нужды. За нами никто не гонится, и, судя по всему, сбежавшего заключенного охрана обнаружит только утром. К тому моменту нас уже заберут.
Прерываясь только на попить воды, мы за два часа интенсивного бега добираемся до места встречи, даже немного раньше положенного срока.
— Ну ты и придурок, — пыхтит Алекс. — Чего такой быстрый темп взял? За нами же нет хвоста, — возмущается он, потом переводит взгляд от меня к Лебедеву. — Или ты из-за него?..
— Разленился ты, дружище, — перебиваю я его. — С каких пор такая нагрузка стала для тебя неподъемной? — усмехаюсь я. — Парни не жалуются, даже генерал дал тебе фору, а ты тут ноешь, как маленькая девочка.
Похоже, мои слова услышали не только парни, но и Лебедев. Потому как он впился в меня острым взглядом из-под кустистых бровей и не сводил его, пока не прилетел вертолет.
— А ты у нас кто будешь? — спросил Лебедев, как только мы приземлились. Высадились мы недалеко от основной базы Романа, так что дальше шли более спокойно, но все-таки настороже.
— Будущий зять, — пробурчал Алекс, но у генерала оказался слишком хороший слух, потому как он резанул по Алексу таким взглядом, что тот быстро ретировался. Я пытался отстать, чтобы не начинать эту тему сейчас, но у генерала были другие планы, и он тоже отстал вместе со мной.
— Итак? — от его вступления у меня, кажется, испарина на лбу выступила. — Ты знаком с моей внучкой, — не вопрос — констатация факта, — судя по скабрезным шуточкам твоих парней.
— Я с ними еще поговорю об этом, — бросаю я сухо. — Кому-то зубы явно мешают.
— Не думаю, что ты подходишь моей девочке, — выдает после долгого молчания Лебедев.
Ничуть не удивлен его выводами.
— Я для себя все решил, — отвечаю я, смотря ему в глаза. Не после того, что с нами случилось и я ее чуть не потерял. Не после того, как она прошла все круги ада. Нет.
— Кира моя, — пусть знает, что я не отступлюсь.
— Я все сказал, — возмущается генерал. — Ты ее недостоин, хватит с нее…
— Господи, что ты тут разорался, как девка на сносях? — за спиной генерала появляется Роман, почесывая ухо. В этот раз он пришел на своих двоих. — Мало того что мы его задницу никчемную спасли, так он тут еще выступать вздумал, — все больше распаляется Роман. — А ты вернись и своих дружков уму-разуму поучи, старый хрыч.
— Это ты, — констатирует спокойно Лебедев. — Не удивлен. Смотрю, спектакль твой окончен, — намекает генерал на любимое транспортное средство Романа. — А что касается внучки, не тебе решать, и, конечно, уж не ему.
— Поздно спохватился ты, старая кляча, о внучке беспокоиться, — отрезает Роман, тоже взяв себя в руки и даже хитро улыбнувшись. — Да и ребенку отец все-таки нужен.
Я не понял его последних слов, но до Лебедева, похоже, смысл дошел быстро, так что он резко обернулся ко мне, испепеляя меня взглядом.
— Что ты сделал? — заорал генерал не своим голосом.
А что я? Судя по лицу генерала, его сейчас удар хватит. И как потом прикажете это все объяснять Кире?
— Ой, напугал, старый осел, своим ором, ты еще на дуэль его вызови, — продолжает подначивать генерала Роман. — Да ты на него посмотри, — смеется он, хлопая себя по коленям, — он же сам еще не в курсе.
— Я ему причиндалы оторву, тогда быстро поймет, о чем речь, — продолжает генерал. — Я тебя под трибунал пущу, ты у меня дальше, чем казарменные туалеты, не продвинешься, — угрожает Лебедев, тыча в меня пальцем.
Перевожу взгляд с генерала на Романа, который продолжает смеяться.
Что с ними не так? Помешательство вроде бы не бывает заразным. Или бывает?
— Ты говори, да не заговаривайся, — вдруг серьезнеет Роман. — Арсеньюшка, не забыл, что ты теперь никто и зовут тебя никак? Думаешь, твои дружки простят тебе твое отступничество? Ты должен был гордо встать на эшафот и умереть, перед этим пристрелив свою внучку, так что… — в этот момент шестое чувство заставляет меня толкнуть Лебедева на землю и прикрыть его собой.
В спину впилась пуля. Несмотря на то, что я в бронежилете, тело взрывается болью. Новиков. Стрелял со стороны дороги, значит, сейчас передислоцируется.
— Крыса нашла наживку, — сообщаю парням по рации.
Быстро скатываюсь с Лебедева и тащу его в сторону входа в бункер, куда ранее смылся Роман.
Как раз успеваю его толкнуть внутрь, как вторая пуля находит свою цель в виде моего плеча. Черт. Похоже, умник еще не понял, что я в защите, иначе стрелял бы в голову.
— Не выходите, — приказываю я, выскакивая наружу и закрывая за собой дверь.
Бегу что есть сил в сторону леса, откуда был второй выстрел. Только успеваю скрыться, как рядом прилетает еще одна пуля. Ушлый, падла.
Знаю, что Алекс его засек и идет наперехват. Ни к чему лишний раз рацию беспокоить и выдавать ему свое местоположение.
Замечаю Новикова, когда он снова меняет позицию. Двигается быстро, но я, подгоняемый яростью, быстрее. К тому моменту, когда я его настигаю, Алекс появляется перед ним, и Новиков в попытке поменять траекторию бега сам попадает мне в руки.
В себя прихожу, когда парни оттаскивают меня от Новикова, который уже не двигается. Его лицо стало кровавой кашей. В ярости я сам себя не помнил, когда его лупил. За Малышку, за себя.
— Ты его почти прикончил, — обвиняет меня Марат, прощупывая пульс Новикова.
— Он нам нужен живым, — встревает Алекс. — Как его теперь допрашивать?
— Просто грохнем, и все, — выдаю я здравую мысль, вытаскивая пистолет.
Алекс резко выбивает его у меня из рук, а этот пройдоха Марат вместе с Сеней наваливаются на меня сверху, не давая возможности встать.
Алекс с Павлом уже утащили Новикова в сторону базы.
— Все, отпустите, — приказываю я. — Не убью я его. — Не могу не добавить в конце: — Сейчас.
Возвращаемся на базу, где Роман уже вовсю командует. Лебедев сидит за столом и провожает парней нечитабельным взглядом.
— Что ж, парни, молодцы, — хвалит Роман, — крысу поймали, плохишей пристрелили, теперь пора и немного отдохнуть.
— Что с Новиковым? — спрашиваю я. — Где он?
— Там, где ты до него не доберешься, — отрезает Роман. — Что на тебя нашло? Нет, я понимаю, конечно, но вначале нужно выбить из него информацию, а потом уже душу. А не наоборот.
— Он мой, — повторяю я. — Дай слово.
— Если выживет после допроса, то он твой, — соглашается Роман.
— На, рану зажми.
Оглядываюсь на генерала, который протягивает мне полотенце.
— Если это взятка, то засуньте его себе… сами знаете куда, — выдавливаю сквозь зубы, направляясь на выход.
— Нет уж, спасибо, с меня достаточно возни с детьми, — говорит мне в спину генерал. — Заделал ей ребенка, будь добр, возьми ответственность как настоящий мужик, — от его слов останавливаюсь на полпути. — Роман говорит, ты человек чести.
Медленно разворачиваюсь к нему лицом. Парни смотрят и ухмыляются, Лебедев серьезен.
— И я еще не слышал, как ты просишь у меня руки моей Киры, — требует он.
«Заделал ей ребенка», «Возьми ответственность»…
О чем он, черт побери?
Перевожу взгляд на Романа.
Он хлопает себя по лбу, будто не верит во всю глубину моей тупости.
— Кира беременна, — чей-то голос издалека.
Шум в ушах. Комната вдруг начинает кружиться перед глазами…