Выйдя вслед за Инквизицией, Душа удивился, что вдоль завода пошли всего двое. Третьего, главного из жандармов, нигде не было. Куда бы он мог свернуть? Разве что углубиться в завод?
По метровому в высоту крыльцу блондин следом забрался в пустую глазницу завода и сиганул на груду мусора. В бетонной крошке явственно прослеживались следы недавней обуви, по ним и последовал, осторожно ступая между осколков стекла, стараясь не создавать лишнего шума. Петляя в бетонных лабиринтах завода, следопыт пробежал через какой-то цех и услышал грохот падения впереди за стеной. Заспешив туда, наткнулся на жандарма в каком-то длинном коридоре. Быстро сориентировавшись, они достали пороховые пистоли и, угрожая ими, арестовали бродягу, появившегося из ниоткуда, но, не зная, в чём обвинить, сказали лишь следовать рядом, при этом даже цепных браслетов не удосужились накинуть.
Коридором оказалась раздевалка рабочих, выйдя из неё, они свернули в относительно небольшую комнату, поделённую на два отсека. Это была довольно древняя столовая, где пищу готовили за небольшой металлической перегородкой. Здесь уже были двое: неудачливая нанимательница лежала на полу в луже собственной крови, а рядом ухмыляясь, стоял бородач, главный из жандармов. Если бы не слабые поскуливания, все трое решили бы, что девушка уже мертва.
— А этот что здесь забыл? — рокоча басом, бородач уставился прямо на следопыта.
Душа его знал. Главой патруля оказался восьмой протодиакон священной жандармерии Елезар, послушник Красной Инквизиции. Жандарм следопыта тоже знал, слышал о его похождениях, хотя и не придавал этому важного значения.
— По заводу шастал, её вроде искал, — прокуренным голосом доложил один из жандармов, выходя вперёд.
Девушка в этот момент пошевелилась, попыталась подняться и что-то просипела так тихо, что расслышал только следопыт. Позвала она его, что ли?
— Эй, тебе чего здесь надо?! — набычился Елезар, шагая вперёд и заслоняя тело девушки.
— Она моя нанимательница, и я бы хотел знать, что здесь происходит? — блондин тоже шагает, вперёд делая вид, что ничего не произошло.
— Это мы и пытаемся выяснить! — буркнул бородач, а за спиной послышался звук обнажаемых мечей.
— Она меня наняла, и я теперь не могу просто так оставить её здесь.
— Да-а? — Елезар скосил взгляд на лежащее тело, а у самого рука потянулась к рукояти кортика, — и сколько же она тебе… ну, пообещала?
— Мужики, — блондин поднял пустые руки, улыбаясь, — может, мы вместе во всём спокойно разберёмся? — выделяя каждое слово, предложил Душа, делая ещё один шажочек и не переставая держать успокаивающую улыбку.
— Разберёмся, обязательно разберёмся, только без те…
Хорошо поставленный хук с металлической пластиной в перчатке выключил жандарма будто лампочку. Неприятно хрустнуло, голова задралась вверх и вправо, после чего бородач обмяк, рухнув на ноги застонавшей девушки. Прежде чем тело упало, следопыт крутанулся на месте, наотмашь саданув той же рукой в зубы оказавшегося ближе всего жандарма. Удар пришёлся на излёте дном кулака и не возымел бы должного эффекта, не будь там фрагмента пластины. Осколки зубов с кровавыми брызгами удачно угадили в лицо третьего жандарма, выиграв целое мгновенье дезориентации.
Продолжая вращение по инерции, блондин перехватил руку жандарма с кортиком и дёрнул, увлекая его за собой в выпаде. Остриё пробило живот замешкавшегося товарища, да там и осталось, потому что беззубый взревев, отпустил меч и накинулся на следопыта всем весом, добавив с колена в живот. Рухнув на пол, блондин сжался, пытаясь защитить голову от осколков, а беззубый брызжа кровью в лицо, скрестил руки на его шеи, вдавливая голову в бетон. Нечего и думать сбросить такую стальную хватку, ведь жандарм физически намного больше следопыта.
Выдернув обратным хватом поясной нож, тут же вонзил его в локоть вскричавшего жандарма, а когда он рефлекторно подался вперёд, ударил им же прямо в глаз, утапливая лезвие по гарду. Лицо блондина ещё сильнее залило кровью. Оттолкнув коленом обмякшее тело в сторону, сквозь кровавую пелену следопыт заметил нависшее тело с занесённым мечом, а из его живота торчал застрявший кортик чуть пониже груди. На инстинктах бродяга ухватился за рукоять кортика и, выдернув ее, ушёл в перекат. Острые стёкла больно вонзались под рёбра, однако плащ прорезать они не могли. Вскочив на ноги, готовый продолжать драться, убивать или защищаться, рубить, колоть, рвать врагов следопыт вдруг отметил, что драться уже не с кем. Последний жандарм упал там же, где и стоял с занесённым мечом, не издав при этом ни звука. Разорванное кортиком брюхо пульсировало кровью, скорее всего, разодран пищевод, и послушник Инквизиции умер сразу, испытав болевой шок. Об этом говорило лицо сведённое гримасой боли.
С этими всё, опустив кинжал, Душа посмотрел на девушку. Та начала приходить в себя, вылезла из-под упавшего бородача, достала откуда-то кустарный нож и, зажав его между окровавленных ладошек, вонзила точно в сонную артерию вздрогнувшему жандарму.
— Вот теперь точно всё, — промычал блондин, утирая с лица кровь.
* * *
Девушку пришлось тащить. Как пришлось тащить и пару однозарядных жандармских пистолей с девятью патронам, оставлять их на произвол судьбы не хотелось. «Хорошо, что по Кодску в своё время довелось изрядно полазить» — думал Душа, спуская девушку в подвал, оставшейся без крыши, двухэтажки. Раньше это было служебное помещение, а сейчас нежилые руины, рушащиеся окончательно от времени.
Положив девушку под свет от подвального окошка, бродяга пристроился в затемнённом углу. Так, они и сидели какое-то время, приходя в себя. Блондин оказался не ранен, не считая посечённой головы одним из стеклянных осколков. Царапина пустяковая, но кровоточит до сих пор, поэтому пришлось извлечь полупрозрачный тюбик из плаща и намазать на голову. Кровь тут же остановилась. Поблизости не нашлось никакой тряпки, чтобы вытереть запёкшуюся на лице чужую кровь. Будто чужеродная маска, она стянула лицо.
Набравшись сил, девушка приподнялась на локте, посмотрела на раны. Душа следил за ней, также подмечая видимые порезы и ссадины. Безразмерная одежда, несмотря на свой внешний вид, оказалась прочной, серьёзных кровоподтёков видно не было. Девушка стянула с себя кофту. Под низом оказалась белая застиранная безрукавка. Не найдя нигде своей заточки, девушка злобно зыркнула в тёмный угол и принялась рвать плотный материал кофты, но посечённые руки никак не слушались. Взвизгнув от боли, она бросила кофту и принялась баюкать кровоточащую руку между бёдер, продолжая между тем буравить тёмный угол.
Душа поднялся, подсел к девушке и протянул пустую ладонь. На него смотрели волком, поэтому пришлось самому взять раненую руку девушки и нанести клейкий гель из тюбика. Рану защипало, девушка сморщилась, но руку не одёрнула, тогда следопыт сдвинул края раны, и те остались на месте, склеенные прозрачным клеем. На вторую ладонь времени ушло меньше, но тут следопыт потянулся к повязке на предплечье. Медленно начал разматывать запёкшуюся ткань.
— Спасибо, — выдавила нехотя девушка.
Блондин только кивнул, добравшись до глубокой раны на запястье. Держа почти невесомую ручку в своей руке, он только удивлялся, как такая рана не задела костей. Скорее всего, она от осколка или какого-то острого предмета, на который девушка напоролась, будь это такая рана от меча, вряд ли рука осталась бы на месте.
В этот момент взгляд блондина упал на лицо девушки с закушенной от напряжения губой. Узкий подбородок, тонкие губы, восточный разрез глаз и тёмные полоски бровей. Их взгляды встретились и Душа осведомился:
— Как тебя зовут? — сводя края обработанной раны, решил начать разговор блондин,
— Я не могу сказать, — девушка виновато отвела взгляд в сторону.
— Почему?
— Это очень важно, но ты можешь звать меня Соня, я привыкла. Да, обращайся ко мне Соня.
— Хорошо, Соня, ну а ты меня уже знаешь, все так меня и зовут — Душа. И я следопыт, бродяга, если угодно, вот только я ещё ни разу не встревал в такую передрягу, даже не приняв заказ.
— Ты его и не принял. Помнишь? Ты отказался и от меня, и от денег, зачем тогда пришёл сюда? Передумал? — девушка подалась вперёд, заглядывая в лицо спасителю.
— Я не отказывался, — возразил Душа, бинтуя раны новой тканью. — Ты просто слишком рано убежала.
— Так значит теперь ты согласен? — с издёвкой переспросила девушка.
— Нет, — возвращая улыбку, ответил блондин, замечая, как глаза девушки наполняются непониманием.
— Тогда зачем всё это? — на лбу брюнетки проступили морщинки недоумения.
— Набить себе цену, — абсолютно честно припечатывает Душа улыбаясь. — Двадцать золотых инков. Двенадцать сейчас и восемь, если доберёмся.
— Двадцать инков?! Да за эти деньги можно боевой караван нанять! И что ещё значит — «Если доберёмся»?
— Ну знаешь, я обычно люблю доводить дело до конца, однако ещё ни разу не убивал Инквизицию, ни разу не получал шрамы, и ни разу не вытаскивал задницу заказчика с того света, не выдвинувшись даже с исходной точки! Да и припасами мы ещё не закупились, а ты уже идти не можешь! Если хочешь нанять караван — нанимай караван, но где он? Его нет, а есть я, который уже вытащил один раз твою задницу.
— Но у меня нет двадцати инков.
— Ты говорила о переводе и о монетах, значит, двенадцать на первое время у тебя точно найдётся.
— Ладно, я подумаю, — Соня отвернулась, что-то быстро прикидывая.
— Не правильный ответ, думать здесь буду я, а ты только отвечать на вопросы.
— Это на какие ещё? — девушка подобралась, будто готовясь дать отпор, но потом вспомнила в каком положении находится и обмякла.
— Имя ты своё не сказала, ладно переживём, а цель пути?
— Не твоё дело, — маленькое тельце, в котором едва ли наберётся пятьдесят килограмм, с неподдельной злобой ощерилось сквозь сощуренные глаза.
— Ладно, на это я в серьёз и не рассчитывал, но мне важно знать, кто наши враги и кто может оказаться нашим потенциальным врагом. Инквизиция знает кто ты?
— Нет, я вообще не понимаю с чего они, — кивок в сторону заброшенного завода, — попёрлись за мной.
Прикинув все подмеченные факты, блондин продолжил.
— Значит, проявили строптивость, ладно, что насчёт Коалиции Воли?
— Нет.
— Анклав Предела?
— Тоже нет, — менее уверенно, чем прошлый ответ, просипела девушка.
— Вегурды?
— Это кто такие? Это те северные фанатики, у которых божество Мать Земля?
— Они самые.
— Нет, я даже не знаю о них ничего.
— Ну что-то ты определённо знаешь, слышала, наверное, из легенд и баек. Что насчёт Сталкеров Ада? Не висит там на тебя контракт?
— Не знаю, — неуверенно начинает девушка, отведя взгляд в сторону и думая о чём-то, чем делиться, явно не собирается.
— Допустим, Рубиновый Рай? Чёрные Тигры?
— Первых не знаю, а вторым то я зачем, они только в своих технологиях помешаны.
— С первыми я бы не стал связываться, неудачные романтики, воры и наркоторговцы. В общем, неважный сброд. Но нам придётся вернуться к нашим баранам. От кого ты бежишь? Ведь выходит, что ни одна из существующих сил этого мира тебе не враги, разве что кроме элементарных бандитов, но караван ты не нанимаешь, а хочешь выйти тихо и почти что мирно со следопытом. При этом ты явно спешишь, так что можешь не отнекиваться. Так и кого нам опасаться?
Девушка задумалась, глядя куда-то влево. Размышляла она, по-детски надув губки, отчего следующий вопрос возник сам собой.
— Наверное, нам не стоит связываться с Инквизицией, Сталкерами и местным самоуправлением, во всяком случае, в городах, где есть жандармерия.
— О как, значит, ты бежишь из Чермака, хорошо, хорошо. Так сколько говоришь тебе лет?
— Я не говорила, — удивилась такому вопросу девушка.
— А я не предлагал себя в качестве оплаты, так сколько?
— Это… восемнадцатое лето.
— Значит, меньше, — вздохнул блондин. Хрен с ним, будем считать, что познакомились, — он снял с пояса фляжку, отхлебнул и, протягивая девушке, подмигнул, — За знакомство, Соня, — последнее слово он выделил нарочито фальшиво.
— За знакомство, Душа, — новая спутница отсалютовала фляжкой в ответ.