— Душа, прости меня! Я… Я расскажу всё, что ты спросишь, я не собираюсь тебя предавать или убивать, ты нужен мне. Душа! Стой, вернись…
— Будешь кричать, я сейчас же взорву мину, — перебил металлическим голосом следопыт.
— …Я сделаю все, что ты скажешь… хочешь, пойду со связанными руками? — взмолилась полушёпотом девушка, опускаясь на колено раненной ноги.
— Прощай.
Соня смогла вытянуть из себя слезу отчаянья, дав силу эмоциям, но бродяга на это уже не смотрел. Он только сейчас смог рассмотреть остов истребителя в подробностях. Груда покорёженного и сплавленного металла оставшаяся от стремительной машины древних была ни на что не похожа. Пена от системы пожаротушения пыталась спасти остатки, но тщетно, только залила обломки белыми разводами. Хотя может благодаря пене внутри что-то да уцелело. В остальном ничего из валяющегося на земле не напоминало самолёт, всё слишком серьезно пострадало при падении.
К убитой горем попутчицы он вернётся позже, пусть посидит, подумает. Сейчас главное самолёт. Ещё на подходе из обломков, лежащих на земле гармошкой, несло сладковатым запахом начавшегося разложения. Лаз обнаружился быстро, он оказался на месте отсутствующего крыла. Видимо от падения корпус в этом месте разошёлся, образовав щель, в которую запросто пролезет взрослый мужчина без рюкзака.
Забравшись на карачках в щель, бродяга тут же погрузил ладони по запястье в смесь из пены, песка и пепла. Душа выругался, поняв, что не сможет даже развернуться в узости обломков. Подсветив себе фонариком-карандашом, бродяга обнаружил обгоревшее тело в одном кресле и пустое кресло напротив. Осматривая снизу вверх запекшееся мясо на кости трупа, следопыт поморщился, когда увидел остатки размозжённой ударом головы. Пилот был одет в специальный костюм, который спёкся на его теле, заменив собой кожу.
— Этот погиб быстро, — прохрипел Душа, пытаясь отодвинуть сжатые друг в друга кресла.
Второе кресло пустовало, что говорило о том, что второго пилота либо изначально не было, либо, что, скорее всего, он сумел выбраться и именно его выстрелы слышали путники с холма. Попытавшись представить, как всё выглядело в целой версии этого истребителя, бродяга сообразил, что носа истребителя нет. Его, вместе с приборной панелью разметало по окрестностям при ударе. А жаль, ведь электроника в таком случае точно не выживет. На продажу здесь ничего не пойдёт. Но в самолетах и истребителях давно помещают специальный модуль, на случай падения и располагают его как раз в хвостовой части, возможно, он уцелел.
Только теперь Душа заметил, что девушка ковыряла внутри. Отвернув пустое кресло, он просунул руку в полость содранной обшивки. Подсветив фонариком, зажатым в зубах, следопыт нашёл оранжевую полоску бортового самописца, в простонародье прозванного «чёрным ящиком».
— Придётся попыхтеть, чтобы тебя достать красавец. Но надеюсь, хоть ты не станешь от меня ничего скрывать.
Бортовой самописец представлял собой небольшой цилиндр оранжевого цвета с прикреплённым прямоугольником такого же оранжевого цвета с одной стороны. С развитием технологий они начали записывать вообще всё происходящее на борту самолёта. Разговоры, шумы, ответы диспетчера, показания приборов, углы наклона, обороты двигателя, пульс лётчиков, вид перегрузки и координаты долготы, широты и высоты. Одним словом всё, чтобы воссоздать всю картину случившегося даже в самых «странных» случаях. Благо, что количество упавших в древности самолетов подсказало сделать внутри этих самописцев разделение по категориям, из-за чего появилась возможность быстрой расшифровки данных. Ведь не всегда требуется выяснять причину падения самолета с точностью до сотой доли вероятности.
Вот и сейчас следопыту были не интересны таблицы данных самописца, он покопался в прямоугольнике на одной стороне цилиндрического чёрного ящика и подключил к нему свой блокнот, после чего просто вывел электронную запись последних переговоров пилотов. Электронное устройство не воспроизводило звуков, зато легко форматировало речь в буквы, практически никогда не ошибаясь. Прочитав недолгую простыню последних переговоров, следопыт нахмурился.
Пилоты принадлежали к Анклаву Предела — по сути, третьей серьезной силе, существующей на руинах мира, если за первые две взять Инквизицию и анархистов. Анклав не часто появляется в этих местах в виду того, что делить им с Инквизицией и Коалицией Воли нечего. Когда красные фанатики топили всеми силами за избавление от технологий прежних времен, Анклав принял другую сторону политики и окапался вблизи уничтоженной северной столицы страны, основав на кратерах город Петрополис. У верхушки Анклава встал кто-то с мозгами, понимающий, что избавление от технологий ни к чему хорошему не приведёт, поэтому их техники стали собирать всё что уцелело, сохраняя знания о технологиях и ремонтируя всё то, что ещё можно было восстановить. И сейчас эти два пилота, представители Анклава Предела, на баснословно дорогом истребители были здесь, в полутысячи километров от своего родного города-крепости. Выходило, что с самого вылета пилоты искали кого-то во всех пустошах вокруг Чермака. И описание этого неизвестного было максимально лаконичным:
«Брюнетка подросток, может быть одна или в компании со следопытом. Предположительно передвигаются пешком, но нельзя исключать транспорт или караван».
Сидя у остова стелс-истребителя, Душа откровенно ничего не понимал. Выходило, что два пилота из Анклава прилетели сюда в поисках его попутчицы? Возможно ли такое? Скептицизм говорит, что вряд ли, но ведь девушка без особых проблем знает, где в такой сложной технике находиться бортовой самописец, а это уже о много говорит. К тому же она, так или иначе, связана со всеми тремя силами мира.
В мире ценнее денег только информация, ведь всю информацию можно продать, но не всю можно купить. Вряд ли ты купишь информацию о том, какой пистолет тебя прикончит.
И это сейчас слишком напрягает бродягу. В тех ситуациях, которые его напрягают, он привык не плыть по течению. Поэтому вскочил с земли и направился к девушке, судорожно стоящей на пехотной мине. «Можно было бы её бросить здесь, чтобы облегчить себе жизнь, но тогда многие из сегодняшних вопросов останутся без ответа» — так думал Душа, прежде чем позади что-то оглушительно взорвалось.
Мир качнуло, и уже падая на песок, в спину угодило два удара. Подбородок жёстко приложился о землю, но боль отразилась в голове лишь слабой вспышкой. Оглушительный звон и размытость зрения замутили сознание. Душа попытался открыть рот, чтобы услышать свой голос, но в звенящей тишине, ни раздалось, ни звука, а затем всё в раз померкло.